Подменяющий

Трудно ли было держать на пике полудемона? Нет, не особенно. Когда Ло Бинхэ не был склонен гоняться за этим трижды проклятым ублюдком Шан Цинхуа, он был одним из самых воспитанных учеников Цин Цзин. И сейчас ситуация не изменилась. Мальчик, как всегда, стремился угодить. Гений, который должен был заставить Шэнь Цинцю кипеть от зависти и стремиться уничтожить его любыми способами, будь то издевательства или мелкие пакости, чтобы унизить его и заглушить искры надежды в его глазах. Шэнь Цинцю должен был желать свести его на нет, даже убить. Только за эти природные таланты. Иногда он сам не понимал, почему этого не сделал. Почему эти качества не раздражали его так, как должны были бы. В конце концов, каким бы сильным ни был его гнев на шиди, он вряд ли мог быть настолько сильным, чтобы не вызывать в нем злости к мальчику. Шэнь Цинцю был способен в один момент времени возненавидеть многих людей. Даже почти всех, кто попадался ему на пути. И все же иногда… — Шизунь! Этот ученик поймал лист! …его апатия уступала место тому, о чем он предпочитал не задумываться слишком глубоко. Что-то хрупкое, простое и легкое. Он не хотел называть это привязанностью. Шэнь Цинцю позволил себе медленно моргнуть, внешне ничуть не обеспокоенный тем, как его ученик крутится на месте, шаркая ногами от волнения. На его щеках выступил розовый румянец, на висках выступили бисеринки пота, а на форме и теле осталась грязь от предыдущих неудач. На губах мальчика заиграла широкая ухмылка, отчего они скривились, а кожа возле глаз залоснилась. (Это была не привязанность.) (Не была.) Ло Бинхэ поднял лист, показывая, какой тот гладкий и не мятый, в каком первозданном состоянии он его сохранил. Все еще улыбается. Все еще ожидаяет ответа. — Ученик Ло должен отправить лист обратно и порезать им своего мастера, — напомнил ему Шэнь Цинцю. — О… да. Этот ученик сожалеет, он не забыл. Он просто… он просто увлекся, — признал Ло Бинхэ, слегка наклонив голову, ведь его правильно наказывали всего лишь за это. Шэнь Цинцю просто взял лист из пальцев и, наточив его, метнул в деревянную мишень, в которую пускали стрелы остальные ученики. Лист расколол мишень, в которую попал его главный ученик, прямо посередине, и дерево распалось на две половинки. — В следующий раз старайся больше, — сказал Шэнь Цинцю. Как именно, он не сказал, но Ло Бинхэ, похоже, и так понял. — Да, шизунь! Этот ученик будет лучше! Спасибо шизуню за такие наставления! Нет, с ним не было никаких сложностей. В отличие от некоторых пиковых лордов, которые не понимали ни единого намека. — Почему ты не отвечаешь хоть как-либо? — потребовал Лю Цинге, поставив ногу в дверной проем, чтобы не дать ему захлопнуть дверь, как последний вредитель. — Ты ничего не говоришь, чтобы подтвердить или опровергнуть его рассказ. Шэнь Цинцю посильнее хлопнул ногой по неприятной конечности, да так сильно, что рама двери треснула. Достаточно сильно, чтобы у него свела челюсть. — С какой стати? — огрызнулся Шэнь Цинцю. — Если это правда, почему ты не хочешь, чтобы я знал? — спросил Лю Цинге, выглядевший в этот раз искренне озадаченным. — Почему ты не сказал мне тогда, когда я обвинил тебя? Это нужно прояснить, а не пускать на самотек. Ты должен защищаться. О, правда. Этот мелкий…! — Почему меня должно волновать, что ты обо мне думаешь? — потребовал Шэнь Цинцю, снова ударив ногой по двери. — Ты такого высокого мнения о себе? Ты не должен так сильно влиять на разум этого шисюна. Хлоп. — Ты можешь это прекратить? Я пытаюсь… Хлоп. — Шэнь Цинцю! Шэнь Цинцю снова ударил дверью по сапогу. Честно? Просто чтобы быть трудным. Как бы ни был невыносим этот нелепый шиди, отказывающийся закрыть дверь до конца. Шэнь Цинцю не помогало то, что всякий раз, когда шиди оказывался рядом, его охватывало желание издеваться над ним до слез. (Плакать ему еще не удавалось, но очень хотелось бы увидеть это. Это было бы замечательно. Даже забавно). — Прекрати. — Тогда убери ногу. — Тогда ты мне ответишь? — Нет. — Шэнь Цинцю, прекрати это. — Нет. Если хочешь, спроси все у Шан Цинхуа. Он, скорее всего, с этим своим демоном. — Не то чтобы я ему не верил. Он вполне мог видеть такое. Я лишь хотел бы услышать, что вы скажете по этому поводу… шисюн. …хлоп. Лю Цинге зарычал. — Шэнь Цинцю, ты… Он резко замолчал, когда вода, словно туман, обрызгала его голову. Шэнь Цинцю огляделся по сторонам, а Лю Цинге повернулся, и оба они одновременно увидели юного ученика, который держал у бедра руку с… бутылкой. Какой-то странной бутылкой. Она была ярко-зеленого цвета с маленькими синими кусочками. — Что это? — спросил Шэнь Цинцю. — Распылитель, — пояснил Ло Бинхэ и поднял бутылку, чтобы учитель мог лучше ее рассмотреть. — Его сделал шишу. С ее помощью легче очищать некоторые вещества. Там есть насос, который всасывает жидкость по сифонной трубке со дна бутылки и подает ее через это сопло, чтобы она распылялась вот так. Она также регулируется по ширине распыления. Ну разве мой отец не умница? — сказал он своим довольным лицом. Лю Цинге нахмурился. Ло Бинхэ улыбнулся ему, повернул насадку и надавил на ту же часть, что и раньше. На этот раз струя, которую можно было назвать лишь струей, попала на щеку его дяди по секте. — У вас на лице грязь. Пусть шичжи уберет ее для вас. Пшык, пшык, пшык… — Прекрати, — прошипел Лю Цинге, поймав его за запястье. Рука Шэнь Цинцю потянулась к мечу. Ло Бинхэ снова набросился на Лю Цинге, бесстыжее создание, которым он был, но при этом мило улыбался, протягивая нотки «это помощь». — Шизунь не хочет с вами разговаривать, у него много дел. Пожалуйста, возьмите это и уходите, чтобы этот ученик мог показать творение своего отца. Лю-шишу ведет себя очень грубо. — Если у него так много работы, зачем ты его беспокоишь? Пшык. — Видите, шизунь? Так много насосов. Очень эффективно. Отличное давление. — Шизунь видит. Лю Цинге окончательно сдался и отправился заниматься тем, чем он развлекался в эти дни. Но не раньше… — Это еще не конец. Мы еще поговорим об этом. Шэнь Цинцю захлопнул дверь. Его ученик пробрался в дом, все еще держа в руках бутылку. — Шишу говорит, что так нужно поступать, когда кошка капризничает, — мягко объяснил он. — Хм, но этот ученик действительно хотел показать это изобретение… оно довольно интересно, не так ли, господин? — Хм… Его не особенно интересовали чистящие средства, даже новые и усовершенствованные, но мальчик мог бы показать ему. Кратко.