«Ты думаешь: твой дом — твоя крепость. Но ты узнаешь — есть только грусть во взгляде. Я чувствую её вечно. А способен ли ты чувствовать?»
— Нет, ну логово просто первоклассное! — Генрих даже присвистнул рассматривая квартиру на 9 этаже мегабашни H10, которую им удалось снять. Просторное помещение, большое окно с видом на восток, отдельная гардеробная — по его меркам это были не просто аппартаменты а целый дворец. Конечно, реальность за пределами хлипкой (он проверил) входной двери была куда более удручающей. Огромное здание — огромный клоповник, в прямом и переносном смысле. Слишком много людей и слишком многие из них прозябают в бедности и нищете. Имплант общих данных услужливо подсказал — в здании 2000 квартир, но людей здесь явно было куда больше. Огромные пролёты, технические этажи, свободные пространства были заняты не только закусочными, магазинами всех видов и мастей, но и людьми — бездомными, безденежными, безнадежными. Но здесь, в этом хитром переплетении этажей, переходов и биомассы различного рода можно было легко затерятся. Сейчас это было лучшим решением. Аренда помещения онлайн на фиктивные документы не стала проблемой для Миры и старого наёмника не могла не радовать удача, сопутствовашая им последняя время. Но всё же с момента рокового выстрела на парковке он не находил себе места от раздражения и злости. О, нет, не злости. Хорошо скрываемой, но бурлящей ярости. Прежде всего из-за себя. Его поступок был слишком эмоциональным, слишком непрофессиональным. Он никогда не позволял себе идти такую неосмотрительность и уж тем более не давал слабину под женским взглядом. Так что же произошло теперь? Теперь он пятью выстрелами заварил крутую похлёбку. И всё почему? Потому что в Мире внезапно проснулась совесть! — Ладно, — он еще раз окинул взглядом их новое жилище, уважительно покачав головой, — эмм... Джуди, ты пока располагайся, мы разберемся что нам делать дальше. А нам с Мирой нужно пообщаться наедине, с этими словами, аккуратно переступая через сброшенные подсумки, рюкзаки и стальные ящики, заполненные оружием и аммуницией, он вытолкал свою напарницу в общий корридор. — КАКОГО ХРЕНА, МИРА?! — едва выйдя за пределы аппартаментов Генрих прижал девушку к стене и с силой ударил кулаком по бетонной плите слева от её головы, — ЧТО ЭТО, МАТЬ ТВОЮ БЫЛО? — Ты мне скажи! Ты сам принял решение, Генрих! Не нужно теперь обвинять меня — зло ответила девушка, оттолкнула его, и отвернулась, сверля взглядом стену — ты стрелял, я твою руку не держала. — Ты прекрасно понимаешь о чем я! Разговор на улице, твой взгляд. Я не снимаю ответственности с себя, но кое-кто не слишком умный активно подталкивал меня. У нас так не принято. Мы с тобой должны быть на одной волне. И ты дала мне добро делать так как я решу. Скажи мне, посмотри в глаза и скажи что ты не хотела чтобы я её вытащил! — Конечно хотела, твою мать! Хотела и считаю что мы ВСЁ СДЕЛАЛИ ПРАВИЛЬНО! — Мира почти сорвалась на крик и пошла в неконтроллируемое наступление, — ты её видел?! Сукин ты сын, Генрих, ты видел её?! Кислотой пожгли. Довели до состояния растения. Везли связанную через всю страну как вещмешок. Как я могла не пожалеть её? Разве я могла её оставить? Одному Богу известно что бы с ней случилось в Питтсбурге! — Ничего такого что ты никогда не делала с людьми, Мира Хан из шестой диверсионной роты, - голосом судьи, чеканящего слова приговора произнес он, - Ты забыла кто мы и чем занимаемся. Ты забыла про устав, про правила — мрачно, но уже более спокойно добавил Генрих, — ты про всё забыла. Ты увидела милую мордашку и поплыла вот что я тебе скажу. Мы так не работаем. Когда мы так делаем — мы умираем. Ты же знаешь! При этих словах Мира вздрогнула. Конечно, она помнила. Он знал что она помнила. И что каждая ночь, каждая сон до конца её дней не дадут ей этого забыть. — Я знаю, Генри, — девушка опустила голову и заговорила тише, не поворачиваясь — я делаю это всю свою жизнь. Я… просто я хотела хотя бы раз в жизни сделать что-то хорошее. Что-то… правильное. Мне стало так жаль её. Когда ты в последний раз смотрел на человека не через прицел? Когда в последний раз чувствовал что от поступка зависит твоя жизнь? Твоя душа? — Вот с утра и почувствовал благодаря тебе. И душа тут не причём. Мы же даже не знаем кто эта девка. Кто её жена! Что теперь будет? Сколько нам будет стоить вся эта авантюра? — Генрих продолжал напирать но ярости в голосе уже не было. Только мрачная обреченность. Он выдохся. Наверно он старел. Может быть рефлексы еще остры, а глазомер точен, может быть он еще способен разделаться с толпой головорезов, а после этого обеспечить женщине незабываемую ночь. Может быть, но он точно старел. И этого было не отнять. — Мы узнаем, партнёр, — в её голосе вновь зазвучала привычная уверенность, — мы всё узнаем и вытащим её. Я прошу тебя об этом, — она обернулась и взяла его руки в свои, — я прошу тебя, помоги мне в этом. Не для неё. Для меня. Я никогда не просила тебя ни о чём. Всего одно дело. Последняя игра в спасателей. Мы всё делали вместе. Сделаем и сейчас. Хочешь — пристрели меня после этого. Но я хочу быть человеком который сделал в своей жизни что-то хорошее… И ты тоже. Иначе ты бы не выстрелил. Сердце Генриха неожиданно дрогнуло. Он внимательно посмотрел на свою вечную напарницу. И увидел не Миру Хан из 6-й диверсионной роты. Куда-то исчез пронзительный взгляд, рассосался глубокий шрам над левой бровью, в волосах цвета вороньего крыла пропали первые признаки ранней седины, неотъемлемой спутницы их работы. Перед ним снова стояла та самая «маленькая Роза», которую он встретил много лет назад далеко на востоке. «Королева улыбки 47 дивизиона». — Ладно, — мужчина бережно похлопал её по плечу, — попробуем вырулить без дырок в черепе. У меня есть план. Пойдём, поговорим с ней. Но смотри мне… — мужчина многочисленно потряс пальцем, — Без фокусов. Старость иногда приходит без мудрости. А ещё сентиментальная, без мозгов и чувства самосохранения. Они вернулись в аппартаменты крайне вовремя. Джуди стояла у единственного окна во весь рост. К правому виску был приставлен пистолет. Мира отреагировала мгновенно — скрипт замыкания оружия был отправлен в ту же секунду. Альварес ударило током и она инкстинтивно отбросила от себя оружие. И тут же получила внушительную пощечину от мужчины. — Ты чего удумала, блять?! — он с яростью толкнул девушку на кровать, — мы из-за тебя тут потеем, а ты решила пораскинуть мозгами?! Совсем сдурела, девка?! Я, блять, так и знал что нахлебаемся дерьма! — Генрих, спусти пар, — Мира оттолкнула его от девушки, — ты с самого утра как перегретый реактор. Дай я поговорю с ней, — она осторожно присела на край кровати рядом с Джуди. Генрих махнул рукой, и, тихо выматеревшись, рухнул на диван напротив. — Что не так? Мы вытащили тебя, подруга. Всё же в порядке, — успокаивающе сказала она. — Нет, — Джуди поджала колени и продолжила смотря куда-то в одну точку в глубине комнаты, — я слышала как вы ссорились. Он прав. Вы не знаете с кем связались. Она найдёт меня. Всегда находила. И вы ничего не сделаете с этим. Так было проще. Лучше для всех. — Особенно для хозяина квартиры, — раздался с дивана недовольный бас, — с благодарной улыбкой бы оттирал твои мозги от стенки. — Та захлопнешься ты, или нет?! Я с человеком разговариваю! — минутная слабость на лестничной площадке, казалось, была далеко позади и к Мире полностью вернулась прежняя уверенность вместе с армейской прямотой. Из-за спинки дивана показалась рука с поднятым вверх большим пальцем. — Тогда может ты расскажешь мне, Джуди? Ну… свою историю. Как ты попала в эту передрягу? — в ответ девушка посмотрела на неё мокрыми от слёз глазами и быстро закивал. — Давай только для начала успокоимся, да? Генрих, у нас есть седативное? — Где-то в аптечке был нейролептик. Он тяжелый. Просто дай ей чашку кофе, — тон не оставлял сомнений в том что мужчина не собирается покидать пространство дивана. — Ладно, — взгляд Миры вернулся к девушке рядом с ней, — давай сделаем кофе, вот ты нам и расскажешь. Благо система для приготовления кофе была тут же, встроена в ближайшую стену. Напиток получился далеким от идеала, но в целом, стоило признать, неплохим. — Ну… — Джуди приняла от Миры одноразовый стаканчик с напитком, продолжая буравить дальнюю стену взглядом, — Это всё Бьянка, моя жена. Это она заставила меня свести все татуировки. А те что… там… заставила удалить при помощи кислоты, — эта фраза явно была обращена к Генриху. Вопрос, заданный еще у мотеля. — Это я сам понял, не вчера родился, — голова мужчины показалась из-за спинки дивана, — приревновала, или как? — Нет… она хотела чтобы я порвала с прошлым… чтобы была только с ней. — Ну до отпиливания ног не дошла, и за это ей спасибо, — иронично отозвался он, но увидев адское пламя в глазах Миры, осёкся, — это понятно. Кто она такая? Ей в копеечку обошлось вытащить тебя из Найт-Сити. — Я… не знаю, — покачала головой девушка. — Это как? — Генрих был явно удивлён. — Джуди, она следила за каждым твоим шагом, — Мира придвинулась к ней и заглянула в глаза, — у тебя в голове был имплант слежения. У меня есть лог нейросканера. Это дорогая и незаконная игрушка. Понимаешь о чем я? Она знала о каждом твоём шаге. — И сейчас тоже? -испуганно спросила Джуди. — Нет. Имплант сожгли перед твоей перевозкой. Такие правила у людей которые занимаются подобными вещами. Но эти сволочи смогли устроить хаос в базах полиции, так что город ты покинуть не сможешь пока что. — Я поняла, но мне некуда бежать всё равно. Она везде меня найдёт. — Ну с этим я бы поспорил, — задумчиво проговорил Генрих, — но всё же, я повторю вопрос — кто она такая? Она вживляет тебе трекер. Платит очень недешевому перевозчику, быстро находит фиксера и наёмника чтобы вернуть тебя когда перевозчик сдувается. Такое не всем по карману. И не все знают как это делается. — Я правда не знаю, — девушка разочарованно развела руками, — я никогда не подозревала ничего такого. Мы познакомились, начали встречаться. Потом стали жить вместе. Бьянка не наёмница, она простой техник в «Майкротехе». Это правда! — выпалила она, увидев на лице Генриха неверие. — Успокойся, подруга, я тебе верю. Точнее верю в то что ты веришь в то что ты говоришь, — мужчина наконец встал с дивана и размял руки, — но мне кажется что тебя хорошо наебали. И в голову твою черноволосую насрали. Как она умудрилась? Из тебя же верёвки вить можно. — Что делать? — непонимающе переспросила Джуди. — Не обращай внимания, — Мира махнула на Генриха рукой, — русские крылатые выражения, тебе не нужно в них разбираться. Он спрашивает как так получилось что тебе лучше застрелится чем возвращаться к жене? — Ну… — Джуди покрутила в руках остывающий кофе, — я и сама не знаю в какой момент это случилось. Сначала всё было хорошо. Даже слишком. Мне тогда было трудно — новый город, новые люди. Перемены. Она приютила меня, поддержала, была рядом в трудную минуту и никогда не пропадала надолго, — последняя фраза прозвучала как будто упрёком в чью-то сторону, — а потом… после свадьбы… — Всё потихоньку начало сыпаться — мужчина закончил фразу за неё. Не вопросительно, он констатировал факт. История стара как мир. — Да. Но год назад мне позвонила старая… подруга. Мы давно не виделись и я не знала что с ней. Бьянка услышала этот разговор. Клянусь, там ничего такого не было, но она пришла в ярость. — Перелом руки на нейросканере, — мрачно заключила Мира. В ответ Джуди кивнула. — Как ты сбежала? — На попутке. После очередного скандала. Она обещала что закуёт меня. Она бы так и сделала, клянусь. Как только она уснула я убежала. Прямо из дома, в чём была. На старые сбережения жила. Не отвечала на звонки. Черт, я думала что спряталась, — девушка разочарованно прикусила нижнюю губу, — а оказывается со мной всё это время игрались. И ведь не в первый раз. — Пизда, — ёмко подытожил Генрих. Он не был впечатлён историей но подобное каждый раз звучало как впервые. И каждый раз жутко. — Успокойся, девочка. Мы с такими разбирались не раз. Что будем делать, Генри? Ты говорил что у тебя есть план, — Мира осторожно положила руку на плечо Джуди. Та не одёрнулась и это было хорошо. — Вы — ничего. Не отходите далеко от башни. Мира, ты отвечаешь. А мне нужно прошвырнуться. — Ты чего удумал? — взволновано произнесла девушка. — Ничего. Нужно наведаться к фиксеру, который дал заказ на неё. И кроме того, раз мы застряли в Найт-сити, — он с ироничной гримасой развёл руками, — к Безносой. В ответ девушка понимающе кивнула. С демонами её напарника приходилось считаться. — Будем на связи. Не налажайте тут, — с этими словами он вышел за дверь. На часах было 8 утра. «Что ж ребята. Владивосток FM снова здесь и на часах 8 утра. Первое убийство сегодня произошло на парковке мотеля «Усталый кочевник». Бедный парень получил 5 пуль, вы представляете? Вот это я понимаю «утро не задалось». Но вам не стоит расстраиваться. Раз не повезло ему то повезёт вам. Просто не наделайте ошибок. Вот вам подсказка из первой половины века. На Владивосток FM! Для Вас! «Мураками — Незнакомы»! Поехали!» До Чпок-стрит от мегабашни было идти всего ничего. Генрих решил не пользоваться машиной и прогулятся, спокойно предаваясь мыслям. План у него конечно был… но с фиксерами никогда не знаешь наверняка. Поэтому он с ними никогда и не работал. Для него вообще работа с фиксерами считалась занятием недостойным профессионала. Наёмники — опытные, неопытные, молодые, старые, все на одно лицо. Все заканчивают одинаково — до срока, в печи крематория. Ждёт ли его такая судьба? Возможно. Жизнь давно уже потеряла какой-либо глубокий смысл. Есть «здесь и сейчас». Заказчики, посредники. Пули и гранаты, ножи и кулаки. Он и Мира. Теперь ещё и Джуди. Генрих не строил никаких иллюзий и был уверен что эта ходячая депрессия принесёт им множество проблем, если не хуже. Случайные связи опасны. Минутная слабость приводит к гибели. Так было на войне. Так осталось и после неё. «Их» — мысленно поправил он себя. Их, войн. Людской поток плавно нёс его в нужную сторону. Мужчина относительно нелпохо ориентировался в городе, перемещаясь по нему в основном по памяти, без ориентационный программ. И дорогу к Вакако он знал хорошо. Зима в этом году выдавалась на удивление холодной для этих широт. Видимо правы были безумные ученые кричащие о смене климата и влиянии на него промышленного производства. Накинутого на футболку кожанного плаща уже явно не хватало для того чтобы согреться. Поднятый при выходе из мегабашни воротник был что называется «как мёртвому припарка». Нельзя сказать что ему не было жаль Джуди. Девочка видела некоторое дерьмо и наверно не заслуживала того что случилось с ней. И того что еще только могло произойти. Ничто человеческое не было ему чуждо. Просто… сколько таких «Джуди» он видел? Сколько таких убили на его глазах? Сколько убил он сам? И последнее — когда пришёл момент — кто пожалел его маленькую «Джуди»? Никто. Вот и он не жалел. Око за око. Мира конечно не была такой как он. Совсем другая, еще молодая, полная сил и всё ещё где-то глубоко веровавшая в то что всё это временно. Что вот, заработает денег, пройдет молодость, она купит себе домик и откроет маленький магазинчик где-то в глубинке «средь полей из ячменного злата». Ему было горько осознавать что этой мечте не суждено сбыться. Эта работа длинною в жизнь. И если тебе повезёт то эта жизнь будет достаточно долгой. Но от того не сильно легче. Салон патинко, как и вся Чпок-стрит, в это время были безлюдными. Генрих коротко кивнул охраннику у входа и проследовал внутрь, в кабинет фиксера. — Ранний гость — самый желанный, — женщина в клубах сигаретного дыма приветливо улыбнулась, — меня почтил визитом сам Падре. Ну чего пожаловал? За работой? — Здравствуй, Вако. Рад видеть что ты в добром здравии, — Генрих улыбнулся, — нет, я по личному делу. — Ну раз так то присаживайся. Как говорят у вас «В ногах правды нет». А я как раз думала — уж не ты ли убрал перевозчика на трассе позавчера ночью? — Не знаю такого, — мужчина присел на стул напротив фиксера и затянулся сигаретой, — я только приехал. На поклон к Безносой. А то был твой работник? — Ты что? Это не мой уровень. Я занимаюсь только городскими проблемами, хай-вей меня не касается. Но слухи... Полиция говорит что работали профессионалы, возможно бывшие спецназовцы. Но я видимо ошиблась, так ведь? — Всё так. Но я по другому поводу. Видишь ли, я пришёл извинится. — Извинится? — аккуратные брови женщины взметнулись вверх, — за что же? — Я тут около мотеля сегодня утром, — мужчина развёл руками, — случайно пристрелил твоего работягу. По телефону вычислил что твой человечек. — 5 пуль? Непростительная случайность для человека твоего уровня, — Вакако снисходительно улыбнулась. — В отличие от тебя, Вако, я не молодею. Рука дрогнула. Но надеюсь, это можно уладить без стрельбы. — Да. Ответь мне на один вопрос и мы в рассчёте. Ты пришел не за моими внуками, Падре? — Нет, — мужчина усмехнулся, — я ни за кем не пришел. Мне просто нужно встретится з Безносой, решить пару личных вопросов, аммуниция, оружие, может быть рипер. Ты знаешь, на долгую дорогу. Кто знает куда занесёт? — Да, да. У таких как ты дом там, где лёг спать. Извинения приняты. Контракт, как говорится, закрыт. Это всё? — Честно говоря, нет. Есть одна маленькая просьба. Я знаю что через тебя проходит много заказов. Самых разных. И через твоих коллег тоже. Так вот, если вдруг поступит заказ на некую Джуди Альварес, то сделай одолжение, включай в цену мой труп и труп Розы. Ты знаешь приблизительно сколько мы стоим. Изволь добавить к заказу. И если тебя не затруднит — донести это пожалуйста до ведома Бестии, — мужчина внимательно посмотрел фиксеру в глаза. И то что она там увидела ей очень не понравилась. Однако, несмотря на всю серьезность и провокационность слов убийцы она искренне рассмеялась. — Ты сказал Альварес? Невероятно! Воистину, эта девочка умеет окружать себя правильными людьми! — Я не знаю чего-то что мне стоило бы знать? — Генрих был не столько удивлен смехом, сколько словами Фиксера. — Древние говорили что есть три типа мужчин — любители мудрости, любители почестей и любители наград. И я всегда считала что ты относишься к первым, Падре. С ценой за ваши головы не всякий потянет такой заказ. А по твоему вопросу… Слыхал о такой наёмнице как Ви? — Вако лукаво улыбнулась. — Не приходилось. Их тут как тараканов, — мужчина лениво пожал плечами, — А я должен был? — Та пожалуй что нет. Не знаю что у тебя с этой Альварес, Падре. Но если тебе интересно кого ты прикрываешь собой и своей напарницей то загляни в бар «Лиззис». Он тут, недалеко. Им заправляет банда «Шельмы». Ничего особенного, профсоюз проституток, вроде того. Там узнаешь больше. Если захочешь, конечно. — Я должен благодарить тебя за это? — фраза прозвучала без вызова. В мире фиксеров было принято платить за всё. Генрих чтил эти правила. — Считай это приветственным подарком. А ещё, я передам Бестии твои слова. Возможно она даже захочет предложить тебе работу. — Возможно я захочу отказаться, — Генрих встал. Разговор был закончен, — Сае: нара, Вако. — До свидания, Падре. Надеюсь не увидеть тебя снова. — Это взаимно. Мужчина вышел и, оглянувшись, неторопясь зашагал дальше по Чпок-стрит. Убедившись что он ушел достаточно далеко, Госпожа Вестбрука облегченно вздохнула. Сегодня этот русский пришел не за ней. И всё же… Он никогда не появлялся в городе просто так. Она достала телефон и позвонила по до боли знакомому номеру королевы фиксеров. Ей нужно было знать о гостях в городе.***
— Ладно, к чертям всё. Идём гулять! — Мира вскочила с дивана и начала натягивать потрепанную бронекуртку. После ухода Генриха они едва ли перекинулись словом. Мира предложила поесть. Джуди согласилась. На этом пожалуй и всё. Высокоэнергетический сухпаёк она не стала предлагать — во-первых это не намного вкуснее чем голод, а во-вторых удовольствие это было из недешевых. Посему в ход пошла пара бургеров из автомата, любезно установленного в аппартаментах. После этого воцарилось полное молчание. Джуди так и сидела на одном месте, разве что взгляд переместился от стены к виду за окном. Периодически она, конечно, двигалась, однако не больше чем необходимо для того чтобы размять затекшие конечности. Мира не работала психологом и в этой науке ничего не понимала, однако знала по опыту что из тоски и грусти нужно что называется выдергивать. Решение пришло незамедлительно. МОЗИС услужливо сообщил что погода ожидается хорошая, загрязнение воздуха на 5% выше нормы, температура до 17 градусов тепла в пике. — Куда? — отстраненно спросила Джуди. — Та хоть куда. Давай, вставай, хватит тут сидеть. — Твой напарник сказал что нам не стоит уходить далеко, — мягко заметила девушка. — Мой напарник — не мой отец. Я тоже кое-что умею, — Мира весело подмигнула и начала собирать волосы в конский хвост, — давай. Пройдемся, подышим свежим воздухом. Прогулка была достаточно скучной, но полезной. Джуди по прежнему держала рот на замке, но по крайней мере не была такой остраненной. Найт-Сити жил своей жизнью. Первые утренние волны людей, спешащих по своим делам, уже схлынули и людской поток стал куда более организованным. Мира не пыталась излишне давить на Джуди, лезть ей в душу, или пытаться разговорить. В её душе смятение и внутренняя борьба уступили место мерзкому червячку неуверенности — а может Генрих был прав и им не стоило в это ввязываться? Девушка гнала от себя эту мысль как могла, но она была более чем упорна. За внутренней борьбой она, не особо отвлекаясь на окружающий мир, шагала вперёд, ритмично отбивая шаг высокими берцами. Джуди послушно шагала рядом, кутаясь в легкое пальто грязно-зеленого цвета. Больше Мире было ей нечего предложить, у самой «гардероб» был более чем скромен. Люди её профессии традиционно привыкли экономить на своём внешнем виде. В полном молчании они практически завершили круговую прогулку по маленькому Китаю когда нос Миры уловил необычный и от того еще более прекрасный запах. Спутать его с чем-либо было сложно. Настоящий кофе. — Джуди, пойдём! — она махнула рукой, зовя отстраненную девушку за собой, и последовала по следу манящего аромата. Он без труда вывел её к маленькой кофейне на четыре столика. Заведение, кроме кофе, предлагало несколько видов эклеров и других сладостей. Улыбчивая юная девушка за стойкой сперва посмотрела на них подозрительно — подистертая куртка Миры вкупе с запыленными ботинками и полным отсутствием макияжа вызвали логичные вопросы о платежеспособности потенциального клиента. Однако же саму Миру это нисколько не смутило. — Будьте добры один эспрессо с молоком. А ты что будешь? — Мира вальяжно оперлась на стойку и повернула взор к Джуди. Та несколько секунд подумала. — Латте, пожалуйста. — Латте для девушки, которая изменила мою жизнь, — нараспев проговорила барриста за стойкой, — присаживайтесь где угодно, — добавила она увидев перевод средств на счёт заведения. «Может быть и изменила» — подумалось Мире В утренний, хоть и не ранний час, в заведении было пусто и чашки с ароматным напитком появились на столике уже через несколько минут. Напиток был восхитителен. Мира не без удовольствия наблюдала за спешащими людьми за большим окном возле которого размещался их столик и с радостью подставляла лицо под яркие солнечные лучики. Джуди также наблюдала за происходящим снаружи кафе, грея руки о теплую чашку. — Мира? — кротко спросила девушка. — Чего? — Кто вы? — она повернула голову и внимательно посмотрела в глаза девушки. — Киллеры, — спокойным тоном ответила она, — работаем со сложными случаями за которые не хотят браться другие. — Нет, это я поняла, — она слабо улыбнулась, — я уже встречалась с такими как вы. Я про то кем вы были раньше. Вы не похожи на обычных наёмников. — Оу. странный вопрос. Нам его обычно не задают, — Мира слегка прищурилась, растянув губы в кривой усмешке. Джуди было крайне сложно понять что означал тон и взгляд её спутницы, но она подсознательно ощутила враждебность, — мы бывшие члены диверсионного отряда армии НСША. Так понятно? — она снова отвернулась к окну и лицо её стало непроницаемым. Джуди как-то совсем неожиданно для Миры наступила на больную мозоль, кольнула в чувствительные точки былого. Они не особо скрывались, конечно, но никогда не упоминали о своём прошлом. Даже вдвоём старались не вспоминать. Вопрос Джуди невольно всколыхнул лаву воспоминаний, которая, как казалось, покрылась уже достаточно толстой коркой. На какую-то секунду мир перед её глазами потемнел. Солнце скрылось за дымом пожарищ, а игра лучей в окнах показалась отблесками пламени. Всем своим естеством она почувствовало как тело под одеждой покрывается коркой многодневной грязи и пота, вперемешку с запекшейся кровью, как на плечи начинает давить тяжелый вещмешок, как тянет её к земле лямка тяжелого автомата. — Мира? — Джуди смотрела на неё встревоженно и испуганно, — ты в порядке? — видимо что-то в облике девушки серьезно напугало её. — Да, — в ответ она покачав головой, сбрасывая с себя наваждение, — я в порядке. — Хорошо, — Джуди слегка улыбнулась, — ты меня немного напугала. Словно была где-то далеко. — Как-то так и было. Ностальгия по лучшим временам, знаешь ли. Ну ладно, с нашей работой ты знакома, сама сказала. А ты чем занимаешься? — Сейчас… я пытаюсь спастись от своей жены, — она горько усмехнулась. Этот до боли простой, древний как мир, диалог, почему-то действовал на неё как успокоительное. В этом маленьком кафе, с чашкой горячего кофе и в компании этой жутковатой, судя по всему, девушки она неожиданно почувствовала себя защищенной. Как когда-то очень давно, в другой жизни, на берегу водохранилища в объятиях другой убийцы. Память, проклятая сука. — А до того? — Я редактировала брейндансы. Не хочу хвастатся, но у меня неплохо получалось, — снова лёгкая улыбка. Это явно был прорыв, и немалый. Мира была весьма довольна собой, — такой прогресс всего за несколько часов. — Я в свободное время увлекаюсь просмотром. Жаль только что времени у меня обычно крайне мало. Но это здорово! Может когда-нибудь ты снова возьмешься за дело? — Может быть, — Мира искренне улыбалась ей и Джуди не могла не ответить на эту улыбку. Ей казалось, почему-то, что эта убийца намного добрее и «чище» чем хочет казаться. И уж явно куда лучше чем её напарник. Хотя, она нередко ошибалась в людях. «Бойся здорового мужика, Джуди. Он может быть и помогает тебе, но у него нет души. Он убьёт тебя при первой возможности. Подумай об этом» — в её голове отчетливо прозвучал голос Эвелин Паркер. Удивительно, она и забыла как он звучит. И почему именно сейчас? — А… твой напарник? Он русский? Но его зовут Генрих, это странно, — Джуди попыталась произнести это настолько непринужденно насколько возможно. — Что-то вроде того, — Мира помахала ладошкой куда-то в сторону окна, — он вроде как немец, но родился в СССР. Это неважно. Он чёртствый, но нормальный человек. Ты ещё узнаешь его получше. «Когда он вырвет голой рукой твои кишки ты точно узнаешь его получше, дорогая. Лучше некуда», — Джуди постаралась заткнуть голос Эвелин. И усилием воли ей это удалось. -… сам о себе расскажет, если захочет. Я его напарница, а не литописец, — засмеялась Мира. Звонко и чисто, словно юная девчёнка. В этом смехе было столько света что Джуди неожиданно почувствовала — всё неприменно будет хорошо. Она не знала как и не знала почему. Она понимала кто сидит перед ней и сколько за этим смехом крови и убийств. Но она верила Мире. Она верила что девушка её не обманывает. Что Генрих, «здоровый мужик, который голой рукой вырывает кишки» не тронет её, а защитит и поможет. Ей очень хотелось. В неожиданном порыве она обхватила ладонями руку её собеседницы, покоявшуюся на столе. От неожиданности та замочала и внимательно посмотрела Джуди в глаза. — Мира, спасибо вам! - маленькая слезинка на её щеке блеснула в лучах восходящего солнца как бриллиант.***
Если ты служил в советской армии то это навсегда. И до конца своих дней ты будешь связан с теми, с кем рука об руку прошёл все тяготы службы. Таков неписанный закон армейского братства, бережно сохраняющийся в поколениях. Генриху довелось послужить в советской армии. Еще как. Головной офис фирмы «Ural Transport» располагался в центральной части города, но прибыль этой маленькой транспортной компании ковалась не в небоскребах, и даже не на длинных хай-веях и международных транспортных линий, а здесь, в захудалом двухэтажном здании в Пасифике. Мафия, как и любое бессмертное чудовище, умеет менять обличие. Генрих так и не сумел прижится в мире организованного криминала, куда его не раз и не два пытались затянуть. Романтики в этой профессии он тоже не ощущал. Оставаясь верным себе мужчина следовал старому правилу — «не лезь со своим кадилом в чужой монастырь». Ближе к обеденному времени воздух достаточно прогрелся чтобы он чувствовал себя комфортно. Бриз со стороны океана, впрочем, неустанно напоминал что над этим миром царит зима. Вход в здание, где находилась его цель преграждали два бугая в неприметных серых костюмах. Едва заметив мужчину, они вытянусь по стойке смирно и приставили открытые ладони к лбам. — Здравия желаем, товарищ капитан! — Здравия желаю, товарищи бойцы, — Генрих лениво козырнул, — мне нужно к товарищу майору. — Товарищ майор просила передать что ожидает Вас, — отчеканил один из парней. Вот так. Ожидает, значит. Ничего от неё не скроешь. «Как пастух бережёт своё стадо», так и Софья следила за каждым из своих бывших подчинённых. Уже донесли, значит. Генрих криво ухмыльнулся. Внутри помещения было темно и пахло навозом. Видимо где-то здесь располагался склад с органическими удобрениями. Недурно, чтобы невозможно было учуять запах того что на самом деле тут хранится. В темном, слабо освещенном через прикрытые жалюзи, кабинете на втором этаже его ждала Софья Ириновская, экс-майор спецвойск ГРУ СССР и в прошлом непосредственный командир Генриха. Служба не пощадила никого, но Безносая (такое прозвище она получила по аналогии со смертью) гордилась своими шрамами наравне с мужчинами, которыми командовала. Носа у неё к слову не было, как и большей части того что принято считать лицом. Практически вся кожа была пересажена, оба глаза были кибернетическими, а всё ниже глаз закрывала собою респираторная маска. — Капитан Айхенвальд! — Ириновская встала из-за огромного дубового стола широко разводя руки в радостном приветствии. Командир как всегда была неотразима — в строгом бордовом костюме с претензией на 90-е годы ХХ века и огромной копной желтых, как пшеница, волос, небрежно собранных в конский хвост. — Товарищ майор! — Генрих вытянулся по стойке и «взял под козырек». В ответ Софья подошла и крепко обняла давнего сослуживца. — Генрих, друг мой, сколько лет сколько зим! Присаживайся, располагайся, — она указала ему на внушительных размеров бордовое кресло, — мы выпьем? Последняя фраза была отнюдь не вопросительной. И правда, сколько времени прошло, какого черта? — Можно! Из бара в углу комнаты были немедля достаны две рюмки и бутылка водки. — Тост! - поднял рюмку Генрих, - "Потому что это было" — не чокаясь они выпили. Софье пришлось для этого воспользоваться специальной трубочкой. — Лучше и не скажешь, капитан. Как у тебя дела? Как ты? — мужчина комфортно устроился в кресла в то время как майор опёрлась на стол возле него. — В раю без перемен, майор. Я всё еще в деле. — Еще бы! Я наслышала о твоей работе. Особенно о последней. И даже не пробуй отвертется, — Софья говорила с такой гордостью, словно сама убила перевозчика, — стиль загонщика. Знакомая школа, — она игриво подмигнула мужчине. — Моя слава опережает меня, — грустно ухмыльнулся Генрих, — или я становлюсь всё более предсказуемым. — Может пора осесть? Я уже предлагала, но предложу еще раз тебе место в нашей организации. — Нет, спасибо. Я сам по себе лучше буду. — Брось, капитан, — Софья сложила руки на груди, — стоит держаться своих, особенно когда года начинают брать своё. Я просто предлагаю. Тёплое место, непыльная работа, хорошие деньги. Я как раз в поисках правой руки, — она бросила на Генриха многозначительный взгляд. — А что Борис? Мне казалось что с правой рукой у тебя нет проблем. — Нет Бориса, — Софья потупила взгляд, — лейтенант неудачно попал в перестрелку с японцами. Третьего месяца похоронили, — она наполнила рюмки еще раз. — Помянем. Он был хороший солдат, — холодная водка приятным теплом разлилась по телу, — простите майор, но я всё же откажусь. — Ну смотри, Генрих, моё предложение в силе. Для тебя я готова сделать исключение и даже взять на работу твою напарницу. Ты знаешь, мы не чествуем чужаков, но если проблема в этом, то мы можем решить вопрос. — Нет, она тут не причём. Просто я с Москвой связываться не хочу. Эти связи добром не заканчиваются. — С тобой сложно спорить, дорогой, но вот Москва имеет насчет тебя другое мнение. Они просили меня об одном одолжении, и когда узнали что ты в городе. Но как видишь, пути Господни неисповедимы, Падре, и ты сам ко мне пришел, — её лицо скрывалось под маской, но Генрих без труда воскресил в памяти кривую, как ятаган, улыбку его командира. — Я бесплатно не работаю, майор. Даже на Родину-мать. — А я и не говорила что бесплатно. Ты же по делу пришёл. Вот и договоримся. Давай по третьей, — рюмки вновь наполнились прозрачной жидкостью. — За любовь? — усмехнулся Генрих. — А куда же без любви, капитан? Генрих почувствовал что начинает захмелевать. — Итак, давай начнём с тебя. Что тебе нужно, Падре? — Мне нужны бумажки. Чистые, официальные. Чтоб ни одна собака не унюхала. — Человечек проблемный? — в ответ Генрих молча передал на её банк данных всю наличную информацию по Альварес, — ну это у нас можно, судя по досье. Ребёнок считай святой. — Ей крепко насрали под дверь и мусорских базах творится полный пиздец. А ей стоило бы убраться из города. — Так вывези её тропами кочевников, — резонно спарировала Софья, — ты маршруты знаешь. — А дальше-то что? До первого блок-поста? Или по пустыне топать аж до Монтаны? Не, это дилетантство. Всех не купишь, денег не хватит. Нужны бумаги. — Хорошо. Я сделаю. Мой человечек в мусарне сейчас под проверкой, мы стараемся сделать так чтобы она прошла успешно и он продолжил верно служить любимому городу, — в голосе майора звучало легкое раздражение, — я думаю что все пройдёт хорошо. Пара недель. Получишь бумаги. — Спасибо, командир. Но надо бы ещё кое-что. Пробить одну тушку по связям, знакомствам, как ты умеешь. — Передавай данные, — получив скупую информацию, которой обладал Генрих, женщина задумчиво произнесла, — на вид тоже ничего особенного. Ты уверен что это стоит внимания? — У меня чуйка, майор. Плохая чуйка касательно этой. Не спрашивай. — Не буду, — Софья пожала плечами, — дам тебе знать как только так сразу, дорогой. — Спасибо. На этом всё. Говори что нужно. — Ох, Генрих… — Ириновская покрутила в руке пустую рюмку, — тут дело скользкое как ты можешь догадаться. Иначе тебя не просили бы. Москва очень недовольна мэром этого прекрасного города. Она считает что мужик ведёт себя крайне несправедливо по отношению к её представителям. В детали мы не посвящены. Но, как верные солдаты Родины, мы обязаны защищать её интересы везде где это потребуется. Мне дали чётко понять что моей, а значит твоей первейшей задачей будет указать «товарищу» мэру на его ошибки. — Никто из твоих парней не может убрать его? Неужели это такая сложная задача? — О нет-нет, к чему такой радикализм? Речь не идёт об «убрать». Москва считает что он еще может вернутся на путь сотрудничества. Но его нужно подтолкнуть. Творчески. Как ты умеешь, — Генрих понял куда клонит Софья и его передёрнуло. — Я этим больше не занимаюсь, товарищ майор, — отчеканил он, — я много лет как завязал и работаю чисто. — Ты завязал? А я думаю что ты обманываешь себя, — её глаза блеснули в полумраке, — - Софья сделала многозначительную паузу и неожиданно надвинулась на Генриха, угрожающе нависнув над ним, — не думай что я не знаю, капитан! — отчеканила она. Генриху было нечего ответить. — Я люблю тебя как родного, Генрих. Я не осуждаю тебя, — голос её стал сладким как яд, но глаза оставались прежними - страстными, алчущими крови и дикими, — никто из нас не идеален. И ты тоже. Я знаю твою историю. Ты неплохо держишся. Но если падре проповедует насилие то он должен быть его первейшим адептом. — Это шантаж? — только и смог ответить он. — Я скорее пущу себе пулю в лоб чем подставлю своего человека, Генрих. Ты мне жизнь когда-то спас. И так оскорбляешь меня, — её ладони лягли на запясться мужчины и сжали их стальной хваткой, — я просто прошу тебя сделать то что ты любишь делать, — длинные ногти вошли в кожу и он почувствовал как по рукам заструилась кровь, — и так как ты умеешь. Твоей подруге незачем знать. Никому не нужно знать. Это между тобой и мной. Выпусти демона на волю. Ненадолго. Ему полезно и нам прибыльно. — Я сделаю, — его голос не выражал никаких эмоций. Он был опустошен морально, но при этом возбужден до предела. Софья умела быть… убедительной. Стальная хватка ослабла и она отпустила его руки. Он не поддавался на провокации женщин, но это была всего-лишь игра. Софья была его командиром. "Москва", кто бы её не представлял в этой сделке была его вечной "хозяйкой". От себя не убежишь. Приказы должны быть выполнены. А это был приказ, пусть награда за его выполнение и была весьма специфической — У него есть жена и дочь. Поработай с ними, капитан. Как следует поработай. Пусть все узнают, — она отвернулась и закурила, — я дам тебе всё что нужно для этой работы. Отдохни. Завтра я свяжусь с тобой. Свободен!