И всё же?

      После того, как Майя исчезла из жизни Джонатана прошёл не один год, воспоминания о прошлом блекнут, теперь он психолог, врач который заведует лечебницей Аркхэм. До поры, до времени пока Бэтмен его не хватает и не отправляет в эту же психушку, только как пациента. А после Пугало восседает как судья во время бедствия Бэйна, с этой бомбой, которую извлекли из реактора и через три месяца она рванёт к чертям. Кто бы мог подумать, что когда на кануне схватили комиссара Джеймса Гордона и его шайку приведут в суд, с ними окажется ещё одна очень знакомая ему особа.       Это была никто иная как Майя, которая вернулась в Готэм, эту дыру, только ради него, спустя столько лет, спустя только времени разлуки и расставания. Она похорошела, совсем как вино, как была красивой, так и осталась ею, только немного потрёпанная из-за всей суеты. Она служила в вооружённых силах США, заняла там руководящую должность, а теперь-то что?       Она стоит посреди зала, блестящими глазами, которые всегда искрились добротой, смотрит на него, дрожащие губы, которые всегда расплывались в широкую улыбку, сейчас с них соскальзывает всхлип, руки, что всегда ложились на плечи Джонатана, как добрый и дружелюбный жест, дрожат также как и губы и они были крепко связаны верёвкой. Красивейшие и проницательные глаза Крейна смотрят на практически рыдающую возлюбленную, которой он так и не сказал тех самых сокровенных и откровенных слов после выпуска из колледжа. Из уст Пугала вырывается словно сдавленная и подавленная эмоциями фраза:       — Смерть... — Джонатан переводит взгляд на топлу народа. — В ссылке. — и бросает последний взгляд на Майю, у которой без контроля покатились слёзы по щекам, а пухлые губы шепчут только шепчут: — И всё же...? — шепчет она. — Джонатан! — завопила она на весь зал, как Гордон подбежал к ней сразу успокаивать. — Джонатан!! — кричит она раздирающим душу голосом, Джонатан отметил, что если бы она так кричала на ухо тому хулигану, он бы оглох.       Крейн лишь качает головой, взгляд дрогнул, взгляд становится стеклянным, грудь сдавливает собственная совесть, он не хочет слушать её вопли и всхлипы, не хочет видеть, как она вырывается из хватки комиссара, и просит его одуматься. Её хватают за волосы люди Бэйна, комиссара в охапку и ведут на лёд.       И всё же она жива. Всё ещё жива. Но ей не суждено быть с ним. Джонатан Крейн — уже не тот парень, который непонимающе смотрел на Майю, когда она его защитила от хулигана. А она всё такая же, только малость повзрослевшая.