***
Где-то между болью и страданиями, сокрушившими ее во время родов, Рейнира увидела все это. Ее жизнь на ближайшие два года. Жизнь, полную смертей, ужасов, предательств и отчаяния. Жизнь, в которой не было ничего, кроме огня и крови. Возможно, это был драконий сон. Возможно, это был просто бред. Но ее зрение было четким, как самое лучшее зеркало. Она закричала, закрыв глаза, когда ребенок, застрявший в ее утробе, стал царапать шейку матки, пытаясь выбраться наружу. Ее живот словно разорвали изнутри, ребра треснули, а каждый мускул напрягся так, что онемели конечности. По ее бедрам стекала кровь, окрашивая белый халат следами боли. И она закричала, когда новость о смерти Люцериса эхом отозвалась в ее ушах рядом со звуком хлещущей крови. У нее не было даже шанса на то, чтобы его тело вернули ей. Приливы стали его могилой. И она закричала, когда кровь еще одного сына вновь окрасила море в красный цвет. Ее наследник, ее гордость. Король, который должен был быть. Защитник, который оберегал все до последнего вздоха. И она закричала, когда ее младший мальчик и его яйцо навсегда исчезли в иллюзии мира в сердце войны. Он был потерян. Умер или просто исчез, она никогда не узнает. Надежды и скорбь развязали внутри нее войну. Победить было невозможно. И она продолжала кричать, пока последний из ее кареглазых мальчиков падал с неба, разбиваясь вдребезги вместе с ее сожалением. Все драконы умерли. Весь огонь погас. Только пламя смерти лизало ее кожу, а пламя мести кипело в ее крови. И она закричала в последний раз, когда дочь, которую она так любила, наконец-то вышла из нее. Тень смерти покрыла ее серыми чешуйками, и Рейнира заплакала, прижимая ребенка к груди. Она и сама чувствовала себя мертвой.***
На похоронах дочери Рейнира стояла без чувств, с онемевшими ногами и бессильной оболочкой. Она уставилась на пепел своего ребенка, отключив разум. Стражники за ее спиной обнажили мечи, когда появился сир Эррик. Он пришел принести ей клятву верности. Он принес ей корону ее отца. И сам Деймон возложил корону на ее голову. Ее муж, ее принц-консорт — нет, теперь это король, напомнила она себе, — короновал ее как свою законную королеву. Она заглянула в его глаза и увидела там преданность, достойную королевы. Фиолетовый цвет сменился черным, и Рейнира потерялась в этой глубочайшей яме. В любви, доверии и самопожертвовании. Она хотела только одного: зарыться в его объятия, спрятаться от этого жестокого мира и попросить у него прощения. Он умер, чтобы доказать, что ее недоверие к нему — это его смерть, а не поле боя, на котором он побывал, и не мечи врагов. Она не хотела ничего, кроме счастливой, мирной жизни с ним и их детьми на Драконьем Камне до того момента, когда все рухнуло. Она держалась за эту тоску, пытаясь ухватиться за последнюю ниточку наивной надежды, что все будет лучше, если они победят. Но это был еще не самый худший день в ее жизни. Это был худший день в ее жизни на данный момент. Ничего не стало лучше, и никакой победы в итоге не было. Тех, кого она любила и кто был частью той жизни, о которой она мечтала, больше нет. Правда сильно ударила по ней, и Рейнира рухнула под тяжестью короны, за которой последует война.***
Она со стоном проснулась и увидела, что вокруг нее суетится мейстер Герардис. — Ваша светлость, — прохрипел он, помогая ей сесть. — Что со мной случилось? — Корона и плащ были сняты, в волосах не было косы, а в черепе пульсировала головная боль. — Вы упали в обморок, ваша светлость, — сказал он. — Последние роды сильно потрепали ваше тело. Вам нужно больше отдыхать. Сильный огонь вряд ли исходит от усталого дракона. — Где Деймон? — спросила она. В минуты слабости инстинкт заставлял ее искать своего мужа, чтобы почувствовать себя живой в его пылающем огне. — Он отправился в качестве дипломата на встречу с посланником Зеленых на мосту Драконьего Камня, — ответил мейстер. — Я слышал, что лорд Десница прибыл сам, ваша милость. Рейнира вздрогнула, услышав это. Этот титул вызвал в ней ненависть. Это был человек, который годами плел заговоры против нее и ее Дома, что привело к его роковому падению. Он маскировался под друга ее отца, послушного Королевству человека, но своей жадностью принес им страдания и большие потери. Если бы не он, думала Рейнира, война за престолонаследие не состоялась бы. А если войны не будет, то, возможно, жизнь, о которой она так мечтала, продлится еще долго. — Принесите мне мою корону, — потребовала она, поднимаясь на ноги. Головокружение грозило снова сбить ее с ног, но она твердо стояла на ногах. Одна из служанок бросилась исполнять ее приказание, другая по мановению руки застегнула плащ на спине. — И приготовьте моего дракона.***
Сцена повторилась, как почти двадцать лет назад. Они стояли на одном мосту — она, Деймон и Отто. Мужчина все еще осмеливался пренебрегать ее правами с гордо поднятой головой, но теперь она была королевой, и Деймон был с ней. Отто, как всегда, пустил в ход свой язык. Он предложил условия своего короля, Эйгона Узурпатора, с самодовольной улыбкой на лице. Этот человек выглядел таким спокойным по сравнению с яростью Деймона, стоявшего позади нее и шипевшего от гнева. — Я скорее скормлю своих сыновей драконам, чем заставлю их нести щиты и кубки для твоего пьяного короля-узурпатора, — Рейнира почти не вздрогнула от его слов. Почти. Она попыталась подумать. Как можно остановить столкновение монархов до того, как оно произойдет? Как матери защитить своих детей на пороге войны? Она могла запереть их в самом надежном замке, но угроза всегда была где-то рядом, и она скоро придет. Какой ход она должна сделать, чью кровь пролить? Она продолжала размышлять, и ее молчание открыло Отто двери. — Ваша светлость, — обратился он к ней, доставая лист бумаги. Рейнира уже знала, что это такое. Она не стала прикасаться к нему. — Вы объявили меня своей милостью. Вы знаете мой титул. Тогда скажи мне, Отто, — сказала королева. — Почему ты называешь моего брата так же, если все эти годы служил моему отцу как его десница, зная, что он так и не назвал Эйгона своим наследником? — Король передумал, прежде чем отправиться с Незнакомцем, — ответил Отто. — Он прошептал имя Эйгона как свое последнее слово. — Правда? — Рейнира наклонила голову. — С титулованным наследником в одной линии? — Вдовствующая королева, как никто другой, засвидетельствовала это, — Отто уклонился от ответа, пытаясь снова передать ей бумагу. — Она также прислала вам это с надеждой на мир. Она не желает вам зла, ваша светлость. На этот раз Рейнира взяла бумагу. Она уставилась на нее, и, к ее удивлению, воспоминания, нахлынувшие на нее, были не из приятных. Алисента была там, когда умер ее отец. Алисента была там, когда его оставили гнить на кровати. Алисента была там, когда короновали Эйгона. Она была там, в зале Совета, где они планировали обесчестить или даже убить ее, законную наследницу Железного трона. Ее старший сын узурпировал ее трон. Второй сын убьет ее без пощады. Алисента называла ее мальчиков бастардами. Она превратила их жизнь в ад в их собственном доме. Она презирала Джейкейриса. Она хотела выколоть глаз Люцерису. Тем же клинком она порезала Рейниру. И все же эта сука написала ей, что хочет мира. Если бы это было так, она не надела бы это платье на свадьбу с Лейнором, превратив себя в ходячее знамя. Она первая призвала к войне. Она первая подняла мятеж. Чертова предательница. Их измена привела к войне, а война — к гибели. Она могла закончить ее здесь, на этом мосту, смахнув самодовольную улыбку с лица Отто Хайтауэра. Она должна. О, она бы так и сделала. Ни один монарх не относился к измене спокойно, и королева не была исключением. Рейнира сделала шаг назад. Кончики ее пальцев дрожали, но голос не дрожал. Приказ был твердым на языке и резким в воздухе. Сиракс взревела, и огонь вспыхнул. Дракон с оглушительным криком сжигал солдат Зеленых, как овец. Взмах хвоста — и они разбились, как фарфор. Взмах крыльев — и они падали навзничь. Вскоре от них осталось лишь мясо и раздробленные кости, разбросанные по камням. Для драконов и богов люди были всего лишь овцами, маленькими и слабыми. Отто понял это слишком поздно, когда Сиракс разинула пасть, одним укусом сокрушив его верхнюю часть тела. Его ноги подкосились, впервые дав Рейнире возможность как следует увидеть его на обоих коленях, прежде чем он полностью рухнул. Его органы вывалились наружу, воняя рыбой. Рейнира бросила бумагу в лужу его крови, позволив темной крови пропитать ее, а не свои туфли. Сиракс снова зарычала, яростно и торжествующе. Королева повернулась лицом к своим людям, и недоуменное лицо Деймона позабавило ее. Однако она не улыбалась. Нет, она улыбнется перед настоящей победой. — Созовите мой совет, — приказала она. — Мы будем планировать, как вернуть мой трон.***
— Королева Рейнира из дома Таргариенов, первая в своем имени, королева андалов, ройнаров и первых людей, повелительница Семи королевств и защитница королевства, — объявил Деймон, и все мужчины поклонились и собрались в зале. Расписной стол засветился, теплый свет падал на ее лицо, но глаза были холодны, как лед на Севере. — Милорды, — начала королева, и шепот прекратился. Все взгляды были устремлены на нее, в них были настороженность, страх и надежда. Хорошо, подумала она. — Я приговорила Отто Хайтауэра к смерти за измену. Она положила на стол его золотую булавку, испачканную кровью. — Он считал себя посланником, а я видела в нем лишь предателя. Тот, кто предал моего отца, вашего покойного короля, и поднял мятеж вместе со своим отродьем. Речь идет не о войне и не о том, кто первым прольет кровь. Это просто непростительное преступление против короны и то, как мы накажем его за это. Переговоры не нужны. Разве короли посылают воронов или посланников, чтобы торговаться с теми, кого они считают виновными и готовы наказать? — Она сделала небольшую паузу, холодным взглядом обводя лица всех лордов. — Я так не думаю. — У нас больше драконов, чем у них, — прямо заявил Деймон. — Караксис, Сиракс, Вермакс, Арракс, Мелейс… и многие другие. При хорошем плане мы можем использовать их, чтобы взять Королевскую Гавань в течение дня. — Большинство из них не участвовали ни в одной войне. Они слишком молоды, — Рейнис бросила короткий взгляд на Джейкериса и Люцериса. — А у Зеленых есть Вхагар. — Ты не слышала ее милость, кузина? — Гогот Деймона звучал без юмора. — Это не война, а лишь наказание. Даже будучи молодыми, наши драконы все еще способны приносить огонь и кровь. И у них есть только Вхагар. Как только дракон окажется вдали от Королевской Гавани, никто другой не сможет защитить город. — Значит, нам нужно выманить оттуда принца Эймонда, — прокомментировал Корлис. — Куда и как… — В Старомест, как предложил Отто, — Рейнира положила на стол еще одну маленькую вещицу, и все наклонились поближе, чтобы рассмотреть. Перстень, также испачканный кровью. Придворные начали понимать. — Ах, — снова рассмеялся Деймон, на этот раз ликующе. — Тогда я пригрозил поджечь Высокую башню. Осветить путь, как любят говорить тамошние жители.