Адвент-календарь 2023

Участвовать в проекте Ино категорически не нравилось. Она бы с куда большим удовольствием занялась обустройством нового госпиталя, или, на худой конец, озеленением выжженных нападением Ооцуцуки улиц Конохи, но не нашла, чем возразить на напоминание о наследии клана Яманака. – Разберись, – только и сказал Какаши без всякой предыстории, выдавая папку с подробным описанием вверенного ей дела. И Ино провела нескольк ночей, пытаясь разобраться хотя бы в том, с какого конца ей стоит подступиться к выполнения задания. – А что будет, если я не разберусь? – спросила Ино на следующем приеме у Хокаге. – Скорее всего, – Какаши устало потер переносицу, – старейшины сочтут их слишком опасными и от них избавятся. Ино на это лишь молча кивнула, забрала протянутую ей папку с дополнительными материалами и отправилась выполнять то, что ей поручили. А именно, спасать Корень. Точнее, то, что осталось от Корня – целый отряд напрочь отмороженных на эмоции, но до безобразия профессиональных убийц. Война на поле боя закончилась, но в административных коридорах все только начиналось. Под раздачу попал не только последний из Учих, но и все, кто хотя бы косвенно был связан с административным корпусом Данзо. Что делать с отрядом элитных бойцов, оставшихся без непосредственного командования, никто не знал. Но роскоши оставить напрочь лишенные эмпатии машины для убийства свободно разгуливать среди ничего не подозревающих гражданских и шиноби Коноха не могла себе позволить. И перед Ино стояла задача, либо доказать, что школа Данзо напрочь выбила из его отряда интерес к людским страстям, и что Коноха сможет запросто использовать столь эффективный ресурс в своих интересах, либо подписаться под тихим устранением десятка молодых и полных сил людей. И Ино не придумала ничего лучше, как попытаться докопаться до истоков феноминальной отмороженности бывших членов Корня. Она лично допрашивала каждого, часами бродя по лабиринтам их памяти, выискивая хотя бы какой-то намек на то, как именно Данзо удавалось лишить своих бойцов малейших проявлений эмоций. Бывшие члены корня ее второжению не сопротивлялись. Можно сказать, даже охотно шли на сотрудничество, безропотно приняв тот факт, что теперь Какаши перенял на себя роль Данзо и единолично решает, о чем им думать и чем дышать. Морально Ино была готова обнаружить в памяти бывших членов Корня, что угодно – пытки, лоботомию, наркотики. Но ни одна из ее гипотез не подтвердилась. – Да что же это такое, – простонала она, обессиленно роняя голову на стол, заваленный папками с личными делами бывших членов Корня. Никакой закономерности в логике подбора персонала Данзо она тоже не нащупала. Кто-то поступил на службу в Корень добровольно, кого-то, как Сая, привезли из другой страны, кого-то Данзо насильно вынудил присягнуть Конохе. Невидимые нити, управление воздушными потоками, оживающие рисунку – среди умений вверенных ей на время расследования людей Ино тоже не нашла никакой связи. Единственное, что было общего у этих людей – абсолютное неумение распознавать эмоции и проклятая печать на языке. Но со смертью Данзо печать потеряла свою силу. Все бывшие члены Корня неоднократно давали показания против того, кто ее наложил. Но вот ничто человеческое с исчезновением печати к ним так и не вернулось. За одним лишь исключением. Ино с трудом заставила себя поднять голову и невидящим взглядом уставилась на отложенное в сторону от остальных папок личное дело Сая. – А с тобой-то что не так, – пробормотала она и тряхнула головой, пытаясь избавиться от назойливого ощущения, что упускает что-то очень важно. Что-то, что лежит буквально на поверхности. Личное дело Сая начиналось с лаконичного досье и нескольких фотографий, сделанных во время демонстрации им техники боя. Ино задумчиво провела пальцем по витиеватым линиям, сплетающихся в фигуру ожившего под кистью Сая льва. Львы, гигантские птицы, неуловимые змеи. Среди фотографий техник нашлось и несколько набросков из незамысловатых сюжетов повседневной жизни, по-видимому, сделанные Саем во время его миссии в качестве третьего члена злосчастной седьмой команды. И судя по всему, Сай рисовал все, на что падал его взгляд – наставленные друг на друга возле торговой лавки ящики с мандаринами, оброненная кем-то на тротуаре связка ключей, увлеченный чтением книжки Какаши. И тут до Ино дошло. У Сая было то, чего не проявил ни один из бывших бойцов Корня. У Сая был интерес к тому, что его окружает. – Привет, Ино, – Сай был единственным бывшим членом Корня, которому позволили остаться жить в своей маленькой квартирке на время проведения расследования. – Прости, если разбудила, – не дожидаясь приглашения, Ино потеснила Сая и вошла в тесную прихожую, – но это срочно. – Я не спал, – Сай, как Ино и ожидала, не проявил ни малейшего удивления ее позднему визиту. – Хочу кое-что проверить, – пояснила Ино, – и мне нужна твоя помощь. Сай на мгновение задумался, словно подбирая правильные слова. – Буду рад помочь, – кивнул он. – Садись, – Ино с размаху уселась за крошечный обеденный стол и кивнула Саю на место напротив нее, – дай руку, – скомандовала она. Сай безропотно протянул ей свою ладонь. – А теперь, – сглотнула Ино, чувствуя, как от волнения пересыхает в горле, – что бы я ни делала, не атакуй в ответ. Сай заметно напрягся. Ино настойчиво прижала его ладонь к столешнице. – Напоминаю, – ровным тоном произнесла она, глядя ему прямо в глаза, – что бы я ни делала сейчас, не смей атаковать в ответ. Сай кивнул в знак того, что услышал ее. И в следующий момент яростно дернулся от боли. – Сидеть! – рявкнула всадившая в его ладонь кунай Ино, – что ты чувствуешь? – Мне больно, – медленно произнес Сай, с недоумением глядя на окровавленную ладонь. Ино резко дернула кунай на себя, а затем накрыла рану своей рукой, пропуская через нее поток целительной чакры. – А сейчас? – спросила она. На рану она не смотрела, зная, что так и так медленно затягивается под действием простой заживляющей техники, но с лица Сая, на котором явно отразилось облегчение, глаз не спускала. – Сейчас не так больно, – ответил он. Ино терпеливо ждала, пока рана затянется. Сай молча смотрел на нее. – А сейчас? – нарушила она тишину еще несколько минут спустя и убрала свою руку, зная, что рана уже полностью затянулась. – Сейчас не больно, – ответил Сай, растерянно глядя на свою ладонь, – совсем, – добавил он. – Что ты чувствуешь? – Мне не больно, – Сай согнул и разогнул пальцы, словно проверяя работает ли рука. – Облегчение, – произнесла Ино. – Что? – переспросил Сай. – Ты чувствуешь облегчение, – повторила Ино. Как она и ожидала, Сай смотрел на нее широко раскрытыми глазами, словно она говорила с ним на незнакомом ему языке. – Ты хочешь сказать, что печать Данзо напрочь потерла часть словарного запаса, касающуюся эмоций, тех, кто ее получил? – Какаши быстро пробежался по отчету Ино. – Я бы сказала, что печать полностью лишила их возможности выразить, что именно они чувствуют, вербально, – подтвердила Ино. – Я проверила всех. И все как один понимают, что такое страх и боль. Видимо, Данзо либо не смог перебороть, либо решил оставить инстинкт самосохранения. Но если заговорить с ними о надежде, гордости, отчаянии, воле или любом другом чувстве, им кажется, что с ними говорят на иностранном языке. Словно связь этих слов с их личным опытом полностью разорвана. – Сможешь это доказать и задокументировать? – задумчиво спросил Какаши. – Да, протоколы уже составлены и заполняются по мере проведения тестов, – утвердительно кивнула Ино. – Хорошо, – кивнул Какаши, – но что это означает для нас? – пробормотал он себе под нос. – Не мне решать, – пожала плечами Ино, – я могу идти? Ей и без лишних слов было понятно, что ее выводы могут стать смертным приговором бывшим членам Корня. Стоит лишь найти подход и не умеющие управлять ни своими, ни чужими эмоциями, бойцы могут стать смертельным оружием в умелых руках. – Да, не смею больше задерживать, – Какаши откинулся в своем кресле. Ино молча поклонилась и, развернувшись на каблуках, направилась к выходу из кабинет. – Ино, – окликнул ее Какаши, – как ты до этого додумалась? Ино задержалась в дверях и обернулась. – Сай, – отозвалась она, – он единственный из всех членов Корня, кто мыслит не понятиями, а образами. Это и помогло ему сохранить природное любопыство. – Сможешь поручиться за то, что он сможет открыть в себе волю огня? – в голосе Какаши отчетливо слышалось беспокойство. – Я работаю над этим, – кивнула в ответ Ино.