В твоей любви мне суждено погибнуть

Наблюдать за Томом Риддлом — будущим Темным Лордом — было по меньшей мере любопытно и интересно, хотя внутренний инстинкт самосохранения кричал, чтобы Драко как можно дальше держался от мальчишки. Понимание будущего не помогало Драко соотносить маленького ребенка, который жалобно жался к его груди в поисках ласки и тепла, и Темного Лорда, отвратительного змееносого урода, что убивал и расчленял маглов на обеденном столе Малфой-мэнора. Том был маленьким, но активно съедал всю предложенную ему еду, как будто та могла в любой момент встать и убежать с его тарелки. Укладывать его спать стало одной из самых трудных задач, с которой когда-либо сталкивался Драко. Том ерзал, вертелся, убегал, забивался в самый дальний угол, чтобы ни он, ни Поттер не могли достать или словить его, не пользуясь магией. В первую ночь Драко кипел от раздражения и злости, когда, наконец-то, Тома уложил такой же уставший и вымотанный энергичным ребенком Поттер. Мерлин, смотря на мешки под его глазами, Драко боялся смотреть на себя в зеркало — его хрупкое эго не переживет такого внешнего вида. — Что мы будем делать дальше? — начал разговор Драко, принимая на себя часть ноши безответственных поступков Поттера и накладывая чары конфиденциальности. — Ты хоть думал прежде, чем начать что-то делать, Поттер?! Ты вытащил его из приюта, представился семьей! Ты взял на себя огромную ответственность за этого мальчишку! Думаешь, ты сможешь позаботиться о нем? Или ты окончательно веришь в то, что мы застряли здесь? — Я, — заикнулся тот, взъерошивая волосы и после устало массируя переносицу. — Я не знаю, Драко. — Ты не знаешь, — холодно повторил за ним Драко, чувствуя, как набухают вены на его виске от прилива крови. — Ты ни черта не знаешь? Тупая непомерная гриффиндорская тупость! О чем ты думал, когда сунулся туда, Поттер? Мы теперь даже не сможем сказать ему, что он временно поживет у нас, пока его не заберет другая семья! — Я и так знаю, что сглупил! Хватит тыкать меня в это носом! — рявкнул на него в ответ Гарри, оскаливая клыки. Омега не будет с ним так разговаривать, хотя Гарри умом понимал, что лишил их обоих выбора в вопросе с Томом. Он должен был быть благодарен, что Малфой не выставил его за дверь. Они даже не обговорили, что скажут Тому, когда Гарри на ходу начал выдумывать для него объяснения. — Как я мог его так оставить? — перешел на шепот Гарри, усталыми глазами смотря на Драко. — Ты видел, в каком он был состоянии. Брошенный ребенок в муках лихорадки, он бы сгорел там. — Не говори мне, что ты прислушался к своему кровоточащему сердцу, Поттер, — прошипел ему в ответ Драко, хмурясь. — Не так давно ты хотел убить его в собственной постели. Так почему не сделал? У тебя была прекрасная возможность. — Потому что в нем я увидел самого себя, — грустно признался Гарри больше самому себе, чем собеседнику. Лицо Драко никак не изменилось, оставаясь таким же отстраненным, но его руки пробила легкая дрожь. — О чем ты говоришь, Поттер? — непонимающе фыркнул Драко. — Избранный Дамблдора не мог не жить как золотой мальчик. Хочешь сказать, что вся та история о твоей избалованной жизни у богатых родственников очередная сладкая ложь министерства? — Избалованная жизнь? — презрительно прорычал Гарри. — Так ты хочешь назвать мою жизнь домового эльфа у Дурслей? У меня был список обязанностей с того момента, как я научился ходить. У меня не было кровати и комнаты, я жил в клетушке под лестницей до того, как получил письмо из Хогвартса. Меня избивал муж моей тетки, а двоюродный брат играл со мной в любимую игру «Охота на урода». Хочешь сказать, что это счастливая жизнь? В конце Гарри практически кричал в лицо ошарашенному Драко, который слушал все это с открытым ртом. Неужели это все действительно было жизнью Поттера? Запах Поттера наполнил всю кухню. Пахло свежо, штормом и электричеством, как после хорошей грозы. И его ядовито-зеленые глаза смотрели на него так, словно Поттер хотел сожрать Драко заживо. Мерлин, такого отношения не получал даже эльф Добби у его отца, пока Поттер не освободил его. В памяти всплыли все моменты, когда Драко издевался над Поттером — поддразнивания из-за того, что тот всегда оставался в Хогвартсе на каникулах из-за умерших родителей; глумление над грязнокровкой и пронырой; издевательства над Поттером, которого подставил Хвост, на Турнире Трех Волшебников. От этого к горлу Драко подкатила тошнота, а до этого спящая совесть жалобно заскребла в его сердце. — Ты спал под лестницей? — шепотом повторил он часть из тирады Поттера, которая сильнее всего въелась в памяти. — И твой брат называл тебя «уродом»? — Мне не нужна твоя жалость, Малфой, — презрительно выплюнул Гарри, хмурясь в своей привычной манере. — Особенно от тебя. Ты ничуть не лучше Дадли. — И ты ничуть не лучше «урода», Поттер, — ядовито уколол в ответ Драко, ощетиниваясь. Как Поттер посмел сравнить его с маглом? — Думаешь, ты такой святой? Шрамы от того заклятья, которое ты бездумно бросил в меня, теперь навсегда на моей коже, — он отодвинул в сторону горловину водолазки, открывая белесые тонкие шрамы, которые паутиной тянулись по всему телу Драко. — Хочешь верь мне или нет, но мне жаль, Поттер. Никакой ребенок не заслуживает такого. — Я очень сожалею, что сделал это, — затихшим голосом сказал Гарри, видя последствия своих действий. Не будь тогда Снейпа рядом, Драко сейчас бы не стоял перед ним. И теперь он снова наступил на те же грабли, забрав Тома из приюта. — Я не хотел, чтобы ты умер. — Ты поймал меня в момент слабости, — напомнил ему Драко. — А я ненавижу быть слабым. Если ты слабый, тебя сжирают заживо. Таковы правила Слизерина. — О чем ты? — потрясенно спросил Гарри. — О том, Поттер, что у наших родителей есть ожидания, — как малому дитя разжевывал омега. — Ты не можешь родиться в чистокровной семье и жить припеваючи на богатстве семьи. Приумножай, властвуй, достигай — такой негласный девиз Малфоев. Думаешь, я родился из большой любви? — сардонически рассмеялся Драко над растерянным лицом Поттера. — Я продолжение наследия, моя мать почти положила свою жизнь на мое рождение. На этих словах Поттер до ужаса побелел, став похожим на призрака. — Сириус Блэк должен был тебе это рассказать, Поттер, — закатил глаза от его реакции Драко. — Он сам появился из такого же принципа. — Я не думал, что это будет так. — Тогда открывай глаза почаще, мир чистокровных не для мягкотелых, — сказал Драко. — Наследник семьи… — Ты больше не наследник, — напомнил ему Гарри. — Что случилось? — Случилась война, Поттер, — неохотно отозвался Драко, отказываясь смотреть Поттеру в лицо. — Я помечен, а фамилии нужно жить. У нас оставалась побочная ветвь семьи во Франции, у них родился сын-альфа. Будь мы не в таком бедственном положении, а я — омегой в придачу, то титул мог бы остаться со мной. Однако фамилия превыше всего. — Твой отец вышвырнул тебя из твоего дома из-за пола? — ошарашенно спросил Гарри, видя, как дернулся на этих словах Малфой. — О черт, он действительно это сделал. — Это было правильно… — Это ни черта неправильно! — перебил его Гарри. — Это несправедливо! — Это жизнь, Поттер, — сурово отчеканил ему Драко, пропуская вопрос Поттера мимо ушей. — Ты принимаешь правила игры и учишься жить по ним. Мне никогда не везло, как тебе и твоим дружкам, но мне повезло выжить в отличие от других детей моих родителей. Я пережил других Пожирателей смерти и министерство. Я смотрел Темному Лорду в лицо, солгал тетушке Белле ради тебя и выжил, — он твердо впился взглядом в Поттера. — Мы найдем выход из этой ситуации с Реддлом. Пока он будет жить у нас, но ты позаботишься о документах. Представишь все так, что его усыновили. — Спасибо, — облегченно выдохнул Гарри, чувствуя, как до этого невидимый тяжелый камень падает с его груди. Драко в ответ лишь тихо фыркнул, заканчивая их разговор и удаляясь на второй этаж. — Когда все стало так сложно с тобой, Драко? Ночь прошла спокойно, и потихоньку разношёрстная компания начинала уживаться друг с другом. Жители Хогсмида радушно здоровались с Гарри, когда он шел по деревушке свежим морозным утром, чтобы аппарировать в приют Вула. Его с самого рассвета разбудила и выставила на улицу Дэйзи по приказу ехидного омеги, едва дав одеться и перекусить, и Гарри послушно поплелся исправлять все, что успел наворотить за один день. Том же остался под присмотром Драко. Подделать бумаги было легко — это заняло у Гарри всего взмах палочки, когда миссис Коул на минуту отлучилась из кабинета. В этот момент ему стало тошно. Она вероятно впервые за пару дней решила проверить, в порядке ли ее подопечный, когда тот уже находился на севере Шотландии. Сложнее было изменить ее воспоминания — женщина обладала подвешенным языком, гибким разумом и с таким наслаждением плевалась пассивно-агрессивными комментариями, жадными глазами оглядывая его с ног до головы, отчего Гарри с трудом удавалось держать себя в руках. Он знал, что Драко прекрасно постарался, выбрав почти весь его нынешний гардероб, но ему становилось мерзко и брезгливо, когда наглая женщина буквально раздевала его глазами, смотря на него как на кусок мяса. После этого Гарри ещё долго гулял по Лондону, вернувшись домой за час до ужина. Ему нужно было проветрить голову, и, сидя на берегу Темзы, он вглядывается в даль реки, по которой ходят паровые суда. На губах расцветает легкая улыбка — Гарри совершенно непривычно чувствовать себя таким свободным. Он безымянен, по большей части свободен от прессы, которая успокоилась после первых недель. Он живет спокойной жизнью с красивой омегой и маленьким Томом Риддлом, которого забрал из гнилостного приюта. И теперь в его груди теплилась надежда, что, возможно, Том не станет тем чудовищем, что терроризировало всю Британию спустя шестьдесят лет. Похлопав себя по карманам, Гарри двинулся по набережной в укромный уголок и обдумывал, может, ему стать профессором в Хогвартсе по Защите от Темных Искусств? За ужином Гарри легко обменялся тарелками с понурым Томом, который весьма странно отреагировал на слова Драко о ванне, но пожал плечами, списав это на детские странности. Дети могли быть довольно неряшливыми существами и очень-очень странными. Гарри переключил внимание на сытную еду на своей тарелке, пока на фоне играло магловское радио, которое он преобразил, чтобы оно могло работать без электричества. Перед сном Драко ввёл им традицию вечернего чая — так в его семье обсуждали важные дела подальше от маленьких любопытных ушей. Обычно так они обменивались найденной информацией по поводу зеркала и перебирали варианты, как они могут вернуться обратно в своё время. Сейчас он ждал, пока Драко помоет Тома и уложит того спать. Именно в тот момент, когда Дэйзи подала чай, со второго этажа с озабоченным лицом спустился Драко. Что ж, это никогда не предвещало ничего хорошего. — Том — омега, — сразу в лоб сообщил причину своего беспокойства Драко, наложив на них заклинание конфиденциальности. — Что? — удивленно открыл рот Гарри. — Темный Лорд Британии все это время был омегой, — трясся от истеричного смеха Драко, не веря собственным ушам. — Я понял это, когда помогал ему мыться. Я никогда бы не доверил трехлетнему ребенку мыть себя самому. — Но как? — Магия и желание, Поттер, — фыркнул Драко, взмахом руки помешивая чайной ложкой чай. Гарри насторожился. Обычно такой жест от Малфоя говорил о том, что он нервничал. — Когда родители очень сильно хотят детей, особенно матери, магия может ответить им. В таких случаях дети, неважно какого они пола, почти всегда рождаются омегами. Магия дарует роду благословение через омег. — Его мать обманула Томаса Риддла-старшего, опоив того любовным зельем, — непонимающе напомнил ему Гарри. Он долго думал, рассказывать Драко полную историю Темного Лорда, но все же решился. Они в одной лодке, и жизнь с Драко открыла много граней его личности, о которых Гарри раньше и не знал. К тому же, он явно знал намного больше о культуре волшебников, чем Гарри, который теперь не мог найти ответы у Рона. — Как он мог родиться из любви? — Думаешь, ее любовь не могла перенестись на ребенка? Особенно на ребенка от мужчины, в которого она безумно влюблена? — насмешливо выгнул бровь Драко. — Суть в том, что Том — магический ребенок. Омега. В магловском приюте с самого младенчества. Напомни мне, Гарри, чем отличаются магические дети от магловских? — Ох, — тяжело выдавил из себя Гарри. — О Годрик… Он же имеет, — на этих словах Гарри замялся, покраснев. — Влагалище, Поттер, — фыркнул Драко, наслаждаясь, как после его слов тот покраснел до самых кончиков ушей. — Мальчик с обоими наборами гениталий. В диком мире маглов, где на тебя смотрят как на грязь из-за другого цвета кожи. Гарри похолодел. Находившийся большую часть своего времени в волшебном мире, он иногда забывал, насколько странными они казались для маглов. Омеги, беты и альфы были константой магии, и многие дети удивлялись, особенно маглорожденные, когда у них наступало половое созревание. С омегами обычно было труднее — они изначально обладали обоими наборами гениталий, если были мальчиками, и в их время министерство тщательно отслеживало рождение таких детей ради их же безопасности. Омега Том в приюте, где каждый за себя. В голове Гарри всплыли воспоминания того, как Том умолял Дамблдора не отправлять его обратно в приют. Что могло быть настолько страшным и опасным для Тома, что он просил помощи у самого Дамблдора? Осознание страха подростка-Тома тяжело легло на плечи Гарри, вспоминая то, какими неконтролируемыми становились только что представленные альфы-подростки при запахе омеги. Мальчишки-беспризорники в период полового созревания могли легко завалить своего ровесника толпой под тягой гормонов, зная, что им за это ничего не будет. И от этого у Гарри сжалось сердце. — О Мерлин, его же могли легко изнасиловать, — еле шевеля языком, прохрипел Гарри и с ужасом посмотрел в широко открытые глаза Драко. — В воспоминаниях Дамблдора он так пытался остаться в Хогвартсе, но ему отказали. И омега в течке может привлекать не только волшебников, но и маглов. И он жил в комнате с кучей мальчишек. Меня сейчас стошнит. — Он оставил омегу без защиты? — пораженно спросил Драко. — Он возвращал его туда снова и снова? Он буквально отдавал Тома на растерзание — в течке тот не мог сказать «нет». Сцена, в которой над Томом тяжело нависает мерзкий подросток или взрослый, насилуя, почти вызвала у Гарри рвотный позыв. Он никогда не чувствовал себя так мерзко — как никто не мог знать в Хогвартсе, что Том омега? Почему о нем никто не позаботился? Гарри крепко сжал кулаки, поднимая красные глаза на Драко. — Мы позаботимся о нем, — прорычал Гарри. — И заберем его с собой, если это понадобится. Он вернется в этот приют только через мой труп.

***

Том непонимающе хлопал глазами после разговора с Гарри и Драко. Гарри сел перед ним, пока Драко прижал его к своему боку, утешающе гладя по спине, и начал объяснять, что с ним все в порядке. Его зеленые глаза смотрели без неприязни и презрения, на лице была лишь грустная улыбка, когда тот видел, как подозрительно смотрел исподлобья на него Том. — Ты омега, Том, — начал объяснять ему Гарри. — Совсем как Драко, — Том резко поднял голову вверх, встречаясь взглядом с серыми глазами Драко. Он был таким же, как и Том. — В волшебном мире все устроено не как в мире маглов… Так Том узнал, что он был омегой, что когда он станет старше, он сможет вынашивать детей. Теперь он понял, почему Драко называли невестой Гарри. Драко был омегой, а Гарри — альфой, почти как пара мужчина и женщина. В тот день на обед Дэйзи подала любимое блюдо Тома, пастуший пирог, а на десерт перед ним поставили тарелку со странным блюдом под названием мороженное. Драко долго ворчал на Гарри, что тот дал ему холодное, хотя Том только недавно вылечился. Пока Гарри заговаривал зубы Драко, отвлекая того от Тома, мальчик смог взять ложкой десерт и положить себе в рот. Его восторженные звуки привлекли к себе внимание взрослых, и Гарри лукаво улыбнулся ему: — Вкусно, да? Лимонный — мой любимый вкус. В тот день запланированная Драко прогулка по Хогсмиду была отложена, и тот еще долго бурчал на Гарри, говоря что-то о каталогах и совиной почте. На своем насесте громко ухнула Люси, распушив перья, и Гарри послушно приласкал ее, дав совиное угощение. Тому же было без разницы остается он в доме или выходит на улицу. Ему просто нравилось находиться в тепле, и он наслаждался этим в полной мере, играя у камина с детскими книжками. Том изо всех сил пытался делать вид, что ему интересно и понятно, когда Гарри присел рядом с ним. — Тебе нравятся сказки Барда Бидля? — промурлыкал он, с прищуром смотря на Тома из-под очков. — Если хочешь, я могу тебе почитать. — Да, пожалуйста, — не забывая про манеры, кивнул Том. Манеры были важны, как любил повторять Драко, и в эти моменты Гарри специально начинал жевать с открытым ртом. Гарри ловко придвинул его к себе, сажая на колени, и открыл книгу на первой странице. Он читал с самого начала, подыгрывая голосу рассказчика, отчего Том восторженно затаил дыхание: — Жил-был на свете добрый старый волшебник… Спустя пару дней они отправились в Косой переулок, и Том с самого утра был пучком энергии, пока взрослые пытались разлепить глаза. Драко пришел в себя только после чашки кофе, когда Гарри после завтрака помогал Тому одеться, укутывая того в слои одежды, отчего тот недовольно скулил. К счастью, и Драко, и Гарри собрались быстро — через десять минут Драко стоял на крыльце, держа за руку Тома, пока Гарри проверял чары на коттедже и запирал дверь. Том оттянул вниз подол пальто Драко, покачнувшись на ногах, когда ему натянули шапку. Когда же Гарри наконец-то закончил, они двинулись на улицу. Том впервые полноценно вышел за порог дома с тех пор, как Гарри забрал его из приюта. До этого его лишь на пару мгновений выносил на руках Гарри, пока он разговаривал с соседями в отсутствие Драко и забирал кое-какие продукты. Том тогда категорически отказывался слезать с его рук, боясь, что Гарри в любой момент исчезнет, и он окажется в приюте. Люди были дружелюбными и с интересом рассматривали нового члена семьи, воркуя над ним, как над маленьким ребенком. Том всеми силами пытался спрятаться в такие моменты за ногами Драко или Гарри, чувствуя, как краснеют его щеки. В конце концов, Гарри сжалился над ним, взяв на руки, и попрощался с пожилой дамой: — Миссис Фиджеральд, мы торопимся в Косой переулок, пока там нет толпы. Вы же знаете, как дети любят теряться. — Конечно-конечно, мистер Певерелл, — помахала рукой она, шаркая к соседке-подружке, чтобы разнести весть о новом члене семьи Певерелл. Вот от кого-кого она не ожидала настолько быстро появившегося малыша, так от семьи мистера Певерелла. Только приехали в Британию, а уже дом и ребенок! Какая шустрая молодёжь пошла. — Прекрасно, теперь она разнесет сплетни как сипуха на хвосте, — проворчал Драко, когда они шли в паб «Три метлы». Он в очередной раз поправил шапку на голове Тома, отчего тот откинул голову на плечо Гарри и застонал. — Ты недавно болел. Не будешь носить ее — на шаг не выйдешь из дома. — Но Гарри не носит шапку, — проворчал Том из-за тугого шарфа. — Гарри — идиот, — безучастно фыркнул Драко, пока Гарри лишь тряхнул головой от смеха, поправляя Тома в своей хватке. — Я тоже тебя люблю, милый, — весело улыбнулся Гарри, усмехаясь, и щеки Драко в этот момент очаровательно порозовели. Они прибыли в Косой переулок с помпой — Гарри с грациозностью гнома вывалился из камина в Дырявом котле с Томом на руках, когда Драко элегантно вышел из зеленого огня. Привычным взмахом палочки Драко убрал пепел с лица альфы и их юного подопечного. Том надеялся, что ему удастся спуститься на землю, но неожиданно Гарри посадил его на шею, и ему открылся вид на Косой переулок. И он был поистине удивительным — взгляд Тома бегал от одного магазина к другому. Он никогда не видел столько всего в одном месте, люди выглядели как из сказок, в странных мантиях и шляпах. У некоторых мантии даже переливались всеми цветами радуги! Был магазин мантий, ингредиентов для зелий, волшебного мороженного, книг, а в самом углу улицы стоял огромный банк Гринготтс. В одной из витрин парила метла, и Том восторженно спросил, действительно ли волшебники летают на метлах. — Очень даже, — озорливо отозвался Гарри. — Я каждый раз побеждал Драко, когда мы играли на поле. — Ешь слизней, Певерелл, — шипел на него Драко, но Том знал, что тот никогда не был серьезен. — Сыграем в следующий раз, и я уничтожу тебя. — Жду с нетерпением, Чейни, — напросился на неприятности Гарри, ойкнув от того, что омега несильно ущипнул его за ногу под смех Тома. В первую очередь Тому купили одежду — мадам Малкин кропотливо порхала над ним, взмахивая палочкой, пока Драко перечислял все необходимое. Комплекты мантий, повседневная одежда, нижнее белье, носки и прочие вещи шли длинным списком, пока они находились в магазине. До этого им приходилось делать заказ по совиной почте, что категорически не нравилось Драко, и теперь с Тома могли снять мерки, чтобы подогнать одежду как надо. Гарри тем временем отошел по поручению Драко за ингредиентами, оставив их в ателье, и Драко охотно поддерживал диалог с мадам Малкин: — Мадам, только нежная ткань. Том — омега, мы еще не знаем, вызовет ли этот вид хлопка аллергию у него или нет. — Конечно-конечно, мистер Дампьерр, — заботливо откликнулась она. — Французское качество подходит многим клиентам с аллергией, только в прошлом сезоне этот хлопок стал хитом у омег! Тебе комфортно, милый? — обратилась мадам Малкин к Тому, когда тот устало заклевал головой. — Устал, — признался Том. — Почти закончили, милый, — проворковала она. — Пять минуток, и твоя мама заберет тебя. Том затаил дыхание, смотря на Драко, который отвлекся на разговор с одной из ассистенток мадам Малкин. Страх того, что он мог услышать слова мадам Малкин, парализовал Тома. Мог ли он сказать, что Драко был его мамой? И хотел ли Драко быть его мамой? Драко был красивым и умным, он заботился о Томе, когда ему было плохо, и учил манерам. Драко помогал ему учиться читать, когда Гарри понял, что Том плохо разбирает слова, и подолгу сидел с ним, объясняя каждое слово. Драко разрезал ему еду, чтобы ее было удобнее есть, поправлял одежду, чтобы ему было сухо и тепло. Но мог ли Том называть так Драко? В конце концов, он не был ребенком Гарри и Драко, всего лишь сиротой, которого Гарри взял к себе по доброй воле. — Вот и все, милый, — вырвал Тома из размышлений голос мадам Малкин. Ее добрые глаза сверкнули в приглушенном свете свеч, и Том поспешил вернуться к Драко. — К сожалению, мы сможем доставить совиной почтой сегодня лишь половину заказа, мистер Дампьерр. Оставшуюся часть мы сможем отослать только на следующий день, — с сожалением оправдывалась перед ним швея. — Ничего страшного, — махнул рукой Драко. — Сколько с нас? — Двадцать два галлеона и десять сиклей, — от этой цифры Том широко открыл глаза, затаив дыхание. Эта сумма была огромной. Глаза Тома стали еще больше, когда Драко расплатился без капли замешательства на лице и косого взгляда на Тома, который вжал голову в плечи. Гарри объяснил ему как работают деньги в волшебном мире, и Том все еще неверяще смотрел на Драко, который лишь вопросительно выгнул бровь. Они вышли из магазина, попрощавшись, и на пороге их ждал Гарри. Его лицо было обеспокоенным, а в руке его была крепко сжата газета. Тому сразу стало неуютно — он ненавидел, когда взрослые выглядели обеспокоенно или взволнованно. Гарри передал газету в руки Драко, и серые глаза омеги широко распахнулись от смеси шока и удивления. — Что-то случилось? — еле слышно спросил Том, переводя взгляд с одного взрослого на другого. — Ничего серьезного, — возвращая газету в руки Гарри, ответил ему Драко. — Нам необходимо купить тебе обувь и книги. Если будешь хорошо себя вести, то возможно мы зайдем в магазин игрушек. Они снова разделяются, но на этот раз Том следует за Гарри в обувную мастерскую, где ему подбирают сапоги из драконьей кожи. Драко же направляется за книгами, которые планирует использовать для обучения их с Поттером подопечного. Мастер быстро снимает мерки, Гарри оплачивает заказ, и Том уходит в единственной готовой паре обуви. Он с интересом шагает по снегу, слушая, как тот громко хрустит под подошвой, когда он слышит громкий звон колокольчиков. Все дети в Косом переулке воодушевленно подпрыгивают и звонко смеются, привлекая внимание родителей, и из-за угла выезжают крепкие дубовые сани, украшенные резьбой и запряженные крылатыми лошадьми. Вокруг царит визг и гомон, когда дети облепливают сани со всех сторон. Старичок с пышной бородой спрыгивает с саней, улыбаясь детям, и показывает, как можно аккуратно погладить лошадей. У Тома чешутся руки, так сильно он хочет присоединиться к остальным и дотронуться до невиданных прежде животных. Он умоляюще смотрит на подошедшего к ним Драко, который переглядывается с Гарри и обреченно выдыхает: — Только следи за его пальцами, Гарри. Лошади могут запросто полакомиться ими. — Они могут откусить мои пальцы? — испуганно прижал к себе руку Том, уже с опаской смотря на крылатых лошадей. — Все будет в порядке. Я присмотрю за твоими пальцами, Том, — на этих словах Гарри подтолкнул мальчика к лошади, которая заинтересованно склонила к нему свою голову с золотистой гривой. Том задержал дыхание — лошади вблизи были пугающе огромными, их коричневая шерсть припорошилась снегом, а мощные ноги топтали под собой брусчатку. Теплое дыхание обдало лицо Тома, отчего он на мгновение прикрыл глаза, а уже в следующее мгновение он встретился взглядами с карими глазами крылатой лошади. Его руки немного дрожали, но Гарри осторожно подтолкнул Тома, и его ладонь коснулась теплого лошадиного носа. Набравшись смелости, Том минуту погладил нос лошади, а после — прижал руки к груди. Ему слишком нравились его пальцы, чтобы терять их. Темные карие глаза лошади внимательно оглядели мальчика перед собой, и она ткнулась носом в карманы Гарри, отчего тот засмеялся: — Прости, красавица, но у меня нет для тебя угощения, — на этих словах лошадь потеряла к ним всякий интерес, принимаясь попрошайничать у других детей. — Неужели мы не можем ничего ей дать? — жалобно потянул за рукав мантии Гарри Том, слезливыми глазами смотря на альфу. — Совсем ничего? — За ними хорошо ухаживают, Том, — раздался за их спинами голос Драко, который подошел к ним, как только лошадь отошла на достаточное расстояние. — И если ты накормишь лошадь чем-то даже очень вкусным для себя, ей может стать очень плохо. Ее живот будет очень сильно болеть, — как можно понятнее объяснил для него омега. — Ты понимаешь это? — Да, — активно закивал головой Том, — я не хочу, чтобы ей было больно. Гарри почувствовал непомерное облегчение, услышав эти слова. Было приятно, что Том мог испытывать сострадание и заботу к живым существам. Это говорило о том, что они на верном пути, — в конце концов, очень часто будущие преступники и отбросы общества начинали с поджогов и издевательств над животными. Позволив Тому помахать на прощание магическому существу, Драко выполнил уговор, и так они оказались в магазине игрушек. — Только одну, — строго обозначил ему Драко, и мальчик послушно закивал, убегая рассматривать магические игрушки, которые никогда до этого не видел. — У него совсем нет игрушек, Драко, — напомнил ему Гарри, краем глаза наблюдая за их подопечным. Том в этот момент рассматривал летающих драконов, которые плевались зачарованным разноцветным огнем, и болезненно поморщился. Он немного недолюбливал драконов после встречи с Венгерской Хвосторогой, которая чуть не сожгла его дотла. — У нас есть деньги, позволь ему выбрать больше. — Скоро праздники, у него игрушек будет больше, чем сможет вместить его комната, — фыркнул Драко, закатывая глаза. — Все жители Хогсмида уже перешептываются кто что купил для Тома. Уважаемые волшебники, а судачат как стая пикси, — с теплотой в голосе добавил он. — Но эта новость… — Я знаю, — кивнул ему Гарри, испытывая смешанные чувства к новой статье в Еженедельном пророке. Могущественный артефакт, сестра-близнец зеркала Еиналеж, который не так давно выкупила семья Блэк у греческой семьи, разбился вдребезги этим утром.