Ни ты, ни я

Постапокалиптическое будущее. Капитан Аккерман ожидал в угловом кафе на площади, небольшого портового городка, эксперта по паронормальному. Его порекомендовали в дочерней газете на последней странице в сноске, но Леви заметил и решил рискнуть. Его дело было слишком путанным и капитан решил сменить точку зрения, говорят помогает, и к кому как ни к волхву обратиться? Аккерман пил чай и листал всю ту же сводку. Прозрачный чайник красиво блестел в солнечных лучах, пробившихся через витражные, цветные стёкла окон кафе. Красиво в общем. Четвёртый эспада мерно вышагивал по плитке на площади, слушая звук собственных шагов и свои мысли. Он не мог поверить, что вот так взял и ввязался в, как ему казалось, глупые человеческие проблемы. Однако после поражения в войне в его мире, ему нужно было хоть где-то найти себе применение, и он решил согласиться на предложение. Шиффер ступил на порог кафе ровно минута в минуту назначенного времени и окинул взглядом помещение, ища глазами человека, которому требовалось его участие. Улькиорра едва заметно вздохнул, и направился к одному из немногочисленных столиков, который занял капитан. — Приветствую Шиффер, — Леви встал со своего места и протянул в приветствии левую руку, чтоб не пугать вот так сразу волхва. — Леви Аккерман, приятно познакомиться, — четко произносил капитан едва пожимая пальцы незнакомцу. — Присаживайтесь пожалуйста, расскажу о деле. Чаю? Ромашково-мятный сбор. Гость был немного бледноват и чем-то отдалённо напоминал Эрена Йегера, вот только немного худоват и бледноват чрезмерно и эти его чёрные ногти… Когда Шиффер уселся напротив капитана, то Леви учтиво налил чай в приготовленную для гостя тонкую, фарфоровую чашку. — Здравствуйте. — Шиффер вскользь посмотрел на протянутую руку, и приложил все свои усилия для того, чтобы вспомнить человеческие манеры. Он ответил таким же, едва ощутимым рукопожатием. — Улькиорра Шиффер, — представился четвертый эспада, хотя капитан уже, кажется, был осведомлён о его имени. Шиффер заметил, что они с капитаном довольно схожи в проявлении эмоций. Он заметил взгляд Аккермана на себе, но ему было всё равно, он привык к тому, что его внешность приводила в замешательство большинство людей. Улькиорра кивнул, пододвинул к себе чашку для вида, но пока не притронулся к ней: — Слушаю. Аккерман продолжал рассматривать волхва и отчего-то его мысли не концентрировались на мокрухе: «как можно было довести себя до такой худобы?» Леви даже напряг и расслабил свои грудные мышцы, как бы проверяя всё ли на месте. — У разведкорпуса труп с крыши пропал, — начал объяснять Аккерман. — Поджаренный до хрустящей корочки. Найти бы. Кому он мог понадобиться уже такой, ума трудно приложить. «И жопка у него наверное худющая, костлявая, без мяска», — мысли Леви путались, взгляд холодно скользит по тощим плечам Шиффера, по надменному изгибу губ. Леви плеснул ещё горячего чая в чашку новоиспечённого напарника. Небольшая заминка перед тем, как капитан начал говорить, не осталась без внимания Шиффера, если бы он мог находить что-то забавным, в силу своей природы, – то определенно посчитал бы таковым подобный интерес Аккермана. Он не мог прочитать по бесстрастному выражению лица, о чем капитан думает, Улькиорра же не думал ни о чем. — Я так понимаю, вариант с обыкновенным вандализмом вы уже отмели, — Шиффер отсутствующим взглядом следил за малейшими изменениями в поведении капитана. Он слегка повел плечами, чувствуя ответный взгляд, и наконец коснулся чашки. — Для того, чтобы я мог сказать что-нибудь толковое, мне нужно самому посмотреть на место. – Шиффер, казалось, вообще не удивился полученной информации. ни одна черточка на его лице не дрогнула. — Так чего же мы ждём! — Капитан Аккерман тут же вскочил с места, накидывая на себя свой плащ, который висел на спинки стула. Обычный, серый плащ. — Здесь недалеко, я покажу, — совершенно вдохновленный, восторженно говорит Леви. — Всего четыре дня на перекладных. Надеюсь ты готов к путешествию Шиффер? Само собой за вознаграждение. Капитан Аккерман сверху вниз смотрел на сидящего на стуле над своей чашкой чая волхва: — А может в гостиницу и сразу секс? — Нет? — Как бы предугадывая ответ, риторически вопрошает Леви, швыряя на стол элдийские монеты за чай, расплачиваясь с кафе. — На всякий случай надо было уточнить, насколько длинная дорога нас ждёт. Думаю придётся арендовать кэб, чтоб иметь возможность играть в преферанс в пути. Играешь в карты на деньги? Капитан Аккерман дотронулся до предплечий Шиффера и немного сжав ладонями их как бы потянул вверх, помогая скорее встать, такое нетерпение одолевало им: — Расскажешь мне о себе поподробнее заодно, пока будем ехать. — Леви сделал театральную паузу. — А я о себе. Шиффер слегка оторопел. Аккерман не представлял, во что ввязывается, отпуская подобные шутки в адрес сильнейшего эспады, или же не шутки, все эти человеческие повадки казались ему странными до чертиков: — Всего четыре дня, — повторил Шиффер, будто усмехаясь, но его лицо осталось таким же безэмоциональным, ему, впрочем, было всё равно, он был мастером сонидо, и мог бы использовать его для быстрого перемещения, но у человеческого тела, в котором он находился, были некоторые ограничения. Кватро едва слышно вздохнул, он проигнорировал всё остальное, не отказываясь, но и не соглашаясь, он лишь хотел спокойно выполнить свою работу, но чувствовал, что спокойствием рядом с этим капитаном особо не пахло. Что ж, ему придется узнать много нового о людях за эти дни, главное, чтобы по приезду не оказалось, что Шиффер там больше не нужен. Улькиорра поднялся, почувствовав на себе чужое прикосновение, которое было слишком тёплым для него, слишком живым, человеческим. Эти люди... Эспада повиновался эмоциональному всплеску Аккермана и накинул на плечи пальто. Двое вышли из кафе на площадь. В стороне, у самого края площади стояло несколько запряженных кэбов, готовых под различным нужды горожан. Аккерман и Шиффер подошли к ближайшему, где вскорости капитан договорился с возничим отвезти их в Митру. — Прошу, — Леви любезно распахнул дверцу кэба перед необычно одетым в светлое брюнетом. Сам же Леви был одет как обычно, брюки, ботфорты, серая рубашка и плащ. С собой у него были наличные и пистолет, пожалуй большего для расследования, и небольшого путешествия и желать не стоило. Когда уселись в кэб, на удобные, кожистые диванчики и тот тронулся, то Леви заметил: — Ты на девушку похож, — сказал Аккерман. — Прям как Эрен. Но он конечно не такой худой. Был. Кхэм… Ладно. — Человек, труп которого предстоит разыскать, — Леви начал свой рассказ, негромким голосом, — пропал без вести, это тринадцатый главнокомандующий, который испустил дух от обильного количества ожогов. Некогда всем было, то да сё. Есть версия, что его доели титаны, но они обычно на мертвечину не падки и это было бы странным, если его останки дожевали они. Просто пропало тело и всё. Будем искать останки или чудо. И да поможет нам сверхъестественное. Глаза Шиффера слегка расширились, когда он услышал заявление о том, что он похож на девушку, если бы кто-нибудь в уэко мундо осмелился сказать ему что-нибудь подобное, то уже давно был бы продырявлен его гран рей серо, однако эспада лишь вздохнул, его хмурое выражение лица не изменилось: — Чем же? — Решил уточнить эспада, руководствуясь банальным любопытством. Такое ему говорили впервые, он в целом был достаточно удивлен подобными высказываниями капитана, которого как-то уж слишком интересовала его внешность. Шиффер откинулся на спинку диванчика и прикрыл глаза, вслушиваясь в рассказ Аккермана. — Если это были не титаны, то это может быть что-нибудь другое. Или кто-нибудь. В таком случае, у вас может возникнуть новая проблема, если это действительно не простой вандализм, я постараюсь сделать всё, что будет от меня зависеть, чтобы вам помочь. Улькиорра не открывал глаз, готовясь к длительной дороге с практически незнакомым капитаном. Он уже знал, что будет делать, когда они окажутся на месте, и для этого ему будет необходимо всего лишь несколько вещей – печать, чтобы покинуть тело, и собственный ум. Четыре дня пути, прямиком через весь Парадайз, шутка ли… Аккерман хотел ещё раз сказать Шифферу, что у него лицо как у бабы, смазливое, но решил не обижать волхва, так как хоть затея и казалась сомнительный, но всё же хотелось верить в успех мероприятия: — А ты интересный, — только и сказал капитан. — Будем останавливаться на ночлег где-нибудь, в конце каждого дня, чтоб нормально. Конечно Аккерману хотелось узнать про незнакомца как можно больше, в идеале, если возьмётся рассказывать за свою жизнь, но как тактично подвести Улькиору к такому разговору по душам, Леви ещё не представлял: — Сколько планируете получить вознаграждения с меня за свои труды, — наконец-то задал актуальный вопрос капитан. — У возничего в кэбе для пассажиров лишь вода и галеты, такая скромность не огорчит? Определённо Шиффер приглянулся Аккерману, действительно смазливый и действительно похож на Эрена, хотя по атакующей титанформе Леви и не скучал, но это было забавно встретить такого похожего человека. Капитан Аккерман сделал вид, что ему жарко и снял с себя плащ, бросив его рядом с собой на сиденье, и расстегнул верхнюю пуговицу на своей рубашке, закатал рукава, принимая более неформальный, дружелюбный вид. — Деньги для меня не вопрос, у меня их достаточно, и я работаю не совсем для этого, – честно ответил Шиффер. — Так что можете оставить это на своё усмотрение. Что касается скромностей, мне все равно. Шифферу вообще не нужны были ни сон, ни человеческая еда, ни вода. Даже сон. У него было совсем другое «меню», и лучше бы капитану было об этом не знать в подробностях. Взгляд Улькиорры метнулся на капитана, прослеживая движения его рук, когда тот расстегивал свою рубашку, ему же ничего не нужно было делать со своей одеждой, поэтому он просто наблюдал. Шифферу было интересно человеческое поведение. Что ж, раз тот сделал вид, что ему жарко, то Шифферу придется делать вид, будто он спит, чтобы не напускать на себя больше жути, чем уже могло показаться. Улькиорра устроился поудобнее, не привыкший к подобной обстановке, он был воином, беспрекословно исполняющим приказы, существующим только как инструмент, и никак не мог обжиться с появившейся самостоятельностью и тем фактом, что теперь он вне игры в оловяных солдатиков и может вести себя более свободно. — Можно? — Капитан Аккерман приподнял вопрошающе руку, чтоб потрогать улькиоровую шапку с рогом, но колесо кэба накатилось на какой-то камень на дороге, а потом, видимо, попало в ямку, так как тряхнуло так, что тело Леви подскочило вверх и рухнуло прямиком сверху на Шиффера. Оказавшись поверх тела волхва, капитан конечно автоматически схватился за него, прямиком упав ладонями на грудь Уленьки, растёгнутая же до пупка рубашка Леви соскачила с его плеча, оголяя грудь и соски мужчины, так что, если бы капитан деликатно не успел соблюсти дистанцию, аккуратно поставив перед собой руки, то позиция тела к телу, сердце к сердцу оказалась бы ещё более тесной. Глядя прямиком в зелёные глаза Шиффера, капитан поджал свои губы, потом облизнул верхнюю и когда движение на дороге выровнялось то, вздохнул и немного тепло выдохнул прям на губы зеленоглазого волхва: — Дико извиняюсь, но не моя вина, — только и смог сказать Леви глядя на бледные, тонкие губы новоиспечённого напарника. — Но надеюсь, что местные пути и дорого не станут более нам портить приятное путешествие. Шиффер среагировал практически молниеносно, и уперся ботинком в стенку кэба, чтобы не повторить судьбу капитана, поэтому кое-как, но удержался на месте, он рефлекторно подхватил Аккермана за бока, и его хватка оказалась гораздо крепче, чем от него вообще можно было ожидать, в конце концов, ему бы не хотелось, чтобы его "заказчик" получил травмы, несовместимые с жизнью, до того, как они доберутся до места, по такой дурацкой причине. — Не страшно, — беззлобно ответил Улькиорра. Тяжесть чужого тела на его собственном нисколько не ощущалась и не беспокоила, поэтому на мгновение эспада забыл, что всё еще продолжает сжимать в руках талию капитана, однако, когда до него дошло, тот разжал пальцы, выпуская Леви из импровизированных, странных "объятий". Улькиорра почувствовал, как во рту мгновенно пересохло, и сглотнул, он старался не смотреть ни на что, что могло бы быть компрометрирующим, поэтому слегка прикрыл глаза, когда тёплое дыхание капитана коснулось его губ: — Если вы всё ещё планируете играть в карты, это может быть проблематично. — У меня так давно не было секса, — уже склоняясь к уху Шиффера и нашептывая в него тихими, приятными, сбившимися с придыханием словами, объясняет Леви. — У нас Эрен всем давал, красивая голова большая беда для задницы. И я подумал, что ты такой же, безотказный, как и он, так как похож. Одна рука Аккермана скользнула вниз к бедру Шиффера, задирая белые полотна и ткани вверх с его ноги, и полы пальто, а сам капитан поудобнее размещается своим телом между бёдер Улькиоры, между его широко расставленных ног, упирающихся одной где-то в кэб. Леви начал отираться немного своим возбуждённым пахом о передок зеленоглазого: — Карты говоришь, — едва не теряя рассудок от близости произносит Аккерман. — Если только на горячие желания, а то охота согреться. Скользнув вскользь ладонью к оголенной заднице Шиффера, капитан нежно погладил её рукой и вздохнув, отпрянул от волхва и вновь занял позицию сидя напротив: — Твоя религия запрещает носить тебе нижнее бельё? Ещё через минуту Леви достаёт колоду из внутреннего кармана своего плаща: — Я хорошо играю в карты, — заявляет Аккерман. — Не боишься проиграть мне всё? — Разделив стопку на две половинки и совместив их уголками, капитан выгнул колоду дугой и та шурша вновь сложилась в одну стопку. — Такое перемешивание называется «хвост голубя». Хочешь фокус? — Религия.... – Шиффер хмыкнул, от того, насколько простые объяснения люди были способны находить таким вещам. — У моего народа нет религии. Просто в этом нет необходимости, обычно, – объяснил Шиффер, стараясь, чтобы капитан не посчитал его каким-нибудь извращенцем. Он никак не отреагировал на довольно однозначные прикосновения к себе, его бесстрастное выражение лица практически не изменилось, Улькиорра понимал, что к нему, кажется, уже откровенно пристают, и не знал, что ему с этим делать. Он отвлекся на карты, рассматривая это странное человеческое изобретение, удивлялся тому, что из-за этих, тонких картонок люди могут потерять свои деньги. Люди – странные существа... — Смотря что вы подразумеваете под словом «всё», — отозвался Шиффер, чужие прикосновения всё ещё тлеют на его теле. Улькиорра кивнул, наблюдая за движениями рук капитана, предпочитая лучше думать об этом, чем о том, что между ними только что произошло. Шиффер, конечно же, никогда добровольно не согласится на подобные непотребства, только в случае, если его заставят, или же он будет каким-то образом должен капитану. — Хорошо, — говорит Леви и проницательно смотрит на Улькиору, будто читая чужие мысли. — Давай так, угадаешь где червовый валетик, загадываешь своё желание, не угадаешь, тогда снимаешь с себя всю свою одежду, полностью, хочу посмотреть, такой же ты бледный везде как и твоё лицо, или ты напудренный. Капитан Аккерман извлёк из колоды червового валета, отложил его отдельно рядом с собой рубашкой вверх, затем перетасовал колоду: — Где валетик, — спрашивает Леви у зеленоглазого мага, бесстрастно глядя ему прямо в лицо. Естественно Улькиора непроизвольно смотрит на перевёрнутую карту лежащую рядом с капитаном. — А вот и нет, — говорит Аккерман и полностью отдаёт всю колоду Шифферу в руки, а затем переворачивает рядом лежащую с собой карту, а там король бубён. Аккерман показывает свои руки Шифферу, раскрытыми ладонями вперёд, с закатанными рукавами рубашки до самых локтей, тем самы показывая, что в руках у него ничего нет, ни одной карты. Тут же капитан Аккерман подносит одну свою руку к уху Улькиоры и как бы достаёт из-за его уха карту. Демонстрирует своему путнику оную, естественно это червовый валет: — Разденешься? Улькиорра вздохнул. Он и так знал, что вряд ли сможет угадать карту, потому что ничего не смыслил в них, наверное, даже впервые видел их в мире живых, о котором и так знал сравнительно немного: — Не думаю, что у меня особо есть выбор, таков был договор, — заключил Шиффер. Для него это не было какой-то проблемой, или чем-то, что заставило бы его смутиться, подумаешь, тело и тело, как будто люди никогда друг друга голыми не видели. Улькиорра абсолютно не понимал подобный интерес к себе, и теперь уже сам капитан в его глазах казался каким-то извращенцем, но он совершенно не был удивлен, считая людей странными. Шиффер повиновался, и начал послушно стягивать с себя форменную одежду эспады – первой под раздачу попал пиджак, который пластом лег на диванчик рядом с его хозяином, и Шиффер без каких-либо колебаний развязал пояс своих широких белых хакама. Он выпрямился, насколько это было возможно, после того как те тоже были благополучно спущены. Улькиора окинул капитана вопросительным взглядом, тщательно изучая его реакцию на свои действия, не понимая, почему они так нравятся Аккерману: — Вы удовлетворены? — Шиффер не был таким худым, каким казался из-за своей одежды, в каком-то смысле он и был, но у него вполне имелись мышцы, руки были крепкими и сильными, живот обрамлен вполне проступающим прессом, ноги стройные, но такие же крепкие. Улькиорра казался Аккерману более чем странным, но он был неплохо сложен, и так как ехать четыре дня… Леви в свою очередь снял с себя рубашку, свои ботфорты, брюки, он так же не носил нижнего белья, хотя шутка про религию волхву походу не зашла. Такой покорный индивид, капитан пытался припомнить был ли хоть раз с ним хоть кто-либо настолько спокойный, ответ был отрицательный. Достаточно контрастный Шиффер импонировал более чем. Капитан конечно пытался, мимолётом, выяснить, чем промышлял маг в свободное от магии время, но видимо тем и промышлял. Абсолютно обнажённый, поджарый и рельефный Леви, потянул Улькиору на себя, укладывая того на диван, на спину, на разбросанные вещи, накрывая его своим телом и горячо дыша в бледную шею мага зашарил руками в магическом паху, несильно сжимая мошонку Шифферу: — Как ощущения? — Риторично поинтересовался капитан. — Если будет больно, то не царапай спину пожалуйста. — После этих слов прохладные пальцы капитана Аккерман скользнули дальше поджавшихся, от немного прохладного воздуха, яичек, к заднему проходу Улькиоры. — Расставь немного шире ноги, а то мне немного неудобно. — Произнеся это Леви нащупал магическую дырочку и проник внутрь Шиффера сразу двумя пальцами. Внутри Уленька был тёплый, несмотря на всю свою сдержанность, которая просто сума начала сводить Леви, вторую руку Аккерман положил на губы Шиффера, играя с ними, раздвигая их в желании проникнуть в рот ладонью и резко вошёл в задницу мага своим отвердевшим членом. Проникая полностью до самого основания и замирая, ненадолго, чтоб насладиться ощущениями и привыкнуть. Аккерман начал подрагивать от возбуждения и напряжения, казалось все его мышцы напряглись и налились сталью в этот момент, так он жаждал тела. Шиффер впал в ступор, он никак не мог ожидать, что всё закончится вот этим, и даже не знал, какую реакцию он должен на это выдать и какие эмоции испытывать. Ладно, ему сказали раздеться, потому что он проиграл, это было справедливо, допустим, капитан позабавился и получил свое, но всё пошло совершенно не по плану, когда тот тоже начал раздеваться. Шиффер не успел больше ни о чём подумать, когда его без спроса уложили на спину и приказали развести ноги шире. Четвёртый эспада совершенно перестал понимать происходящее, и не смог даже нормально отказаться, потому что всё, что происходило до того как в него скользнул чужой член, как-то улизнуло от его сознания. Четвёрка заерзал на спине, ощущение наполненности не было для него болезненным, но и ничего приятного особо не доставляло, скорее было просто странным, так как представление Шиффер, о сексе у людей, имел только понаслышке. Он схватился рукой за край диванчика, чтобы иметь хоть какую-то опору, и молча уставился на капитана, как бы задавая вопрос, какого черта здесь вообще происходит. Улькиора не отталкивал, но и не соглашался полностью, единственное, что свидетельствовало о хоть какой-то реакции – это слегка сбившееся дыхание. Внезапно Аккерман остановился. Как-то и вправду, вот так сразу перейти на близкие, страстные отношения не теряя времени, было в этом что-то неправильное. Леви замер рассматривая беспристрастное лицо Улькиоры: — Я действительно хотел, — но видимо нужно было ещё три разрешения получить в письменной форме, чтоб позволить себе отдаться страсти. Ещё немного полежав спокойно, чтоб успокоиться и капитан выскальзывает обмякшим членом именно сейчас, решая выйти из попки Шиффера. Далее до конца дня продолжали путь молча, каждый по своим углам кэба. Аккерман дремал, Шиффер наверное тоже. Вечером остановились у придорожной таверны. В тишине поужинали, разделив трапезу со скромным возничим… На четвёртый день приехали в Митру к обеду и сразу отправились на место гибели Эрвина. — Вот здесь он лежал зажаренный, — Аккерман указал на серое пятно на черепице крыши, так и не смывшееся дождями. — Помню как сейчас тот день. Но когда всё закончилось, то тела мы так и не увидели. Номинально были похороны. Но я сомневаюсь по сей день в его гибели. Если твоя магия поможет узнать ответы, обрести уверенность в событиях прошлого, то я приму это. Капитан Аккерман отошёл немного в сторону, предоставляя пространство для возможного процесса. Шиффер старался больше не думать о том, что произошло, но... почему-то все равно думал. По его лицу, которое вообще не менялось, было невозможно этого сказать, но на самом деле в его голове проносились целые вихри мыслей, и когда капитан засыпал или дремал, Шиффер молча пялился на него всё это время, рассматривая каждую его черту и пытаясь понять его, что же тот за человек, чем живёт, почему так заинтересован в нём. Когда они прибыли на место, четвертый эспада наконец вышел из своей задумчивости и решил сосредоточиться на работе. Улькиорра внимательно выслушал объяснения и кивнул: — Подержите мое тело, пожалуйста, — попросил Шиффер, — я буду отсутствовать некоторое время, не пугайтесь. Улькиорра вынул печать, и через несколько мгновений его безжизненное человеческое тело, которое он использовал для дел в мире живых, обмякло и упало в руки капитану. Сам Шиффер, приняв свою родную духовную форму, вскочил на крышу и начал пристально рассматривать место, он знал, что Аккерман не сможет его увидеть сейчас, только его материальное тело, поэтому спокойно пытался разобраться в ситуации. Он наклонился ближе к черепице и принюхался, пытаясь поймать след какой-нибудь реаяцу и поймал. Улькиорра замер, раздумывая. След был очень слабым, но всё ещё достаточно чётким для того, чтобы он мог различить его. Однако, было во всём этом кое-что, что его очень смущало, и он не знал, как об этом правильно сказать капитану. Когда Улькиора обмяк в руках Аккермана, то капитан начал странно себя чувствовать, словно вновь, как тогда, в день гибели тринадцатого главнокомандующего, оказавшись на злосчастной крыше. Леви посмотрел на безмятежно спокойное лицо мага, на закрытые глаза и плотно сомкнутые губы. Не удержался и ласково погладил Шиффера по лицу, настолько сильная печаль словно сковала всё тело и сердце Аккермана. Он низко склонился над обмякшим телом, сам того не желая, погружаясь в печальные события давнего прошлого. А что, если Эрвин жив? Почему тогда не выходит на связь с ним, с Леви? Вопросы которые наконец-то задавал сам себе капитан. Тогда, когда командор отказался от титансыворотки в пользу другого человека, стоило ли Леви проявить насилие и своеволие, поступить эгоистично в пользу собственных желаний? И чтобы тогда, это изменило? Наверняка Эрвин прогнал бы Аккермана из корпуса навсегда, но зато не было бы этой печали и скорби в сердце, утраты. Леви как-то встречался с Армином, после всего, после «дрожи» и понял, что оно того не стоило. Обычный, глупый мальчишка этот Армин, дружок Йегера, по уши накаченный собственными фантазиями, в плену таких же предрассудков, как и его безудержный дружок, в плену какого-то неверного выбора. Что было, то прошло. Леви встряхнул головой. Пора было ставить жирную точку на деле Эрвина. Может Шиффер всё же согласится провести с ним страстную, толковую ночь, по-хорошему, без насилия, а нормально чисто потрахаться? Шиффер в это время продолжал внимательно исследовать следы найденной чужеродной реацу, он прикрыл глаза, и спрыгнул с крыши одним легким движением, собираясь направиться в ту сторону, куда идет след, и посмотреть, куда он приведёт. Улькиорра решил использовать сонидо, с которым не было проблем в духовной форме, и мгновенно исчез с места, исследуя территорию, но уже очень скоро ему пришлось остановиться, потому что след пропал. Просто резко оборвался, ни с того ни с сего, как будто его хозяин просто растворился в воздухе. Четвёртый эспада бездумно повертелся на месте, осматриваясь по сторонам, пытаясь заново поймать уже знакомую реацу, но это было бесполезно, её нигде не было. Шиффер вернулся обратно к Аккерману, который оставался на месте и всё ещё сидел с его телом, как он и попросил. Конечно, он не видел, что Леви погладил его по лицу и раз уж капитан не видит его, Улькиорра решил немного понаблюдать за ним, изучая, как меняется его лицо. Капитану грустно? Почему? Его тело напомнило ему о гибели его товарища? Улькиорра повёл плечами – люди такие сентиментальные, он решил завязывать с этим и возвращаться в свое тело, но что-то пошло не так: — Э? — Только и прошипел Улькиорра, он непонимающе уселся на землю напротив капитана, ему было интересно, что тот будет делать с его телом в его отсутствие, не зная, что Шиффер за ним наблюдает. Аккерман продолжал сидеть рядом с телом Улькиоры, казалось бы бесконечно долго, потом прилёг и закрыл глаза, возможно даже задремал. Ему совершенно некуда было спешить, некуда и незачем. В небе плыли облака, изображая из себя формы, красивые, белыми пятнами в небесной лазури, то затмевая собой солнечные потоки лучей, то вновь распуская яркой копной, заставляя щуриться глаза. Внезапно вот так, лежать рядом с кем-то на крыше стало приятно и Аккерман взялся рукой за спокойные пальцы Шиффера. Маг этот очень странный, но видимо было предначертано путями им встретиться. Капитан думал о том, что за его небольшой послужной список каких только напарников с ним не случалось, но такого странного как этот Улькиора не было ещё. Примерно спустя несколько минут Шиффер вернулся в своё тело, разобравшись с тем, что ему мешало. Однако какое-то время он решил делать вид, будто ничего не произошло, и притворялся "мёртвым", отпечатывая в памяти ощущение того, как его держат за руку. Затем он резко выпрямился, не волнуясь о том, что создаст этим неловкую ситуацию между ними, однако руку не отпустил. — Итак, — начал Шиффер, подбирая слова, — я могу точно сказать, что это были не титаны. И что это не был кто-то из наших, у нас нет мародёров, это точно был человек, с довольно сильной энергией, как у человеческих воинов. Я уже было взял след, но он оборвался, будто просто исчез и он ведёт в ту сторону, откуда мы буквально приехали. Мне кажется, что это достаточно странно. — Четвёртый эспада поднялся, и отряхнул белые вещи после лежания на пыльной поверхности, изучая реакцию капитана на свои слова. Щиффер что-то рассказал, но капитан толком не понял, о чём он толкует. Какой след? Почему обрывается? — Да, Эрвин был славный малый, с мягким характером и приветливой улыбкой, — начал объяснять Леви. — Мне искренне жаль, что его нет. Не многие люди мне симпатичны, но Смит был одним из них. Полагаю на крыше нам более делать нечего? Найдём тогда какую-нибудь таверну и остановимся в ней. Кушать хочется, с утра же ничего не ели. — Аккерман говорил непринуждённо, глядя на то, как небо затягивало тучами всё больше, вечерело и холодало. Таверну нашли быстро, арендовали одну комнату на двоих, но зато с отдельной ванной и санузлом. Быстро умывшись Леви заметил: — Я бы кабана сейчас съел целиком. — Ещё капитану хотелось сменить свою одежду на свежую. Еду заказали прямо в арендованную комнату: какое-то печённое мясо куском, хлеб, сыр, квашенная капуста и кувшин земляничного киселя. Всё это капитан быстро сервировал на маленький, столик у окна и придвинул пару стульев, показывая Шифферу жестом рук «прошу за стол»! Улькиорра вздохнул, он не знал, как объяснить это капитану по-простому, лишь хотел донеси, что тело пропало не из-за титанов, а из-за людей, и что в этом мог быть замешан даже кто-нибудь из его товарищей: — Мои соболезнования, – ответил Шиффер, не понимая, почему люди находят эти качества привлекательными и почему они их притягивают, всё-таки мир людей был для него слишком странным, он не понимал его принципы. Четвертый эспада сидел на краю кровати, пока капитан занимался своими делами в ванной, он осматривал комнату, которая чем-то напоминала его казармы, но они были холодными и безжизненными, с обычными серыми стенами, а здесь всё было совершено не так. Шиффер не согласился есть, так как ему не было особо это нужно, но решил составить капралу компанию и таки согласился только на стакан странной жижи, которую тот назвал "кисель". Шиффер сел напротив него и откинулся на спинку стула. После того, как немного перекусили, Леви серьёзным голосом обратился к Шифферу: — Это конечно не входит в твоё жалованье, но я оплачу, — Аккерман сглотнул вдруг пересохшим горлом, эротичные фантазии зачем-то посетили его воображение. — Пойдём вместе в душевую, потру тебе спинку ароматной пенкой. Распаримся, разгорячимся и ляжем спать, ничего такого, тебе не стоит опасаться меня. — После этих слов Леви потянул немного на себя Улькиору за рукав, сидящего скромно прямо перед ним. — Я буду нежным. Конечно будь Шиффер хрупкая девушка, то Аккерман непременно подхватил бы тело на руки и закружив, без спроса отправился с милашкой париться, но маг был не такой уж и маленький и некая холодность сквозила в нём, не хотелось насилия ни в какой форме. Леви сразу сбросил с себя всю одежду грудой на стул, позже будет приводить оную в порядок, что-то чистить, а что-то под замену. И как только Шифферу удаётся ходить в белом и оставаться неизменно чистеньким, неизвестно, наверняка магические штучки. Аккерман быстро раздевшийся вновь подошёл к сидящему на углу кровати Улькиоре: — Пойдём, хочется… — Я не проститутка, чтобы платить за такое, — отозвался Шиффер, обдумывая предложение, на его губах впервые за всё это время появилась едва заметная улыбка, он и сам не знал, почему. Улькиорра слегка удивленно следил за тем, как Аккерман раздевается, не понимая, происходит ли это всё на самом деле или же четвёртый эспада перегрелся и у него галлюцинации. Однако он решил в это ввязаться, в конце концов ему было особо нечего терять. Шиффер окинул тело капрала изучающим взглядом, очень прямым, не скрывая, что он рассматривает его, и наконец приподнялся с кровати. Первой с бледных плеч слетела широкая накидка, которую тот сложил и отправил лежать на кровать, потянулся, растирая плечи после долгого нахождения в одной позе, и когда остался только в форменных широких штанах-хакама, замер, но заминка была недолгой, скоро они также были сложены на кровати: — Валяй. Ухватив Улькиору за руку, Леви завёл его в ванную, в душевую и включив тёплую воду, встал вместе с Шиффером под тёплые струи, возможно это поможет обоим расслабиться. Схватив баночку с ароматной, клубничной пенкой, Аккерман плеснул себе на ладошку и начал натирать бледное тело мага, затем плеснул на себя, прильнул к намыленному телу Уликиоры, как слизняки, все в скользкой пене и безумно сладком аромате, под тёплым водным напором воды. Капитан Аккерман скользкими пальцами скользнул между двух, бледных половинок, натирая и тут же легонько сжимая ягодицы Шиффера: — Ты не мог бы упереться немного в стену, немного прогнуться ко мне задницей, — спрашивает капитан. В тот же момент, Леви намыливал свой возбуждённый член, массируя с пенкой головку одной рукой и второй намыливая и одновременно лаская дырочку Шиффера: — Просто раздвинь пошире ноги и немного прогнись, — помогал советом Леви. Шиффер не стал сопротивляться, для него это был совершенно новый опыт, он никогда ни с кем не ходил в душ и тем более не думал, что это можно сделать даже здесь. Капитан не заставлял его, не принуждал, и в целом был довольно обходителен с ним, что Улькиорра начал замечать только сейчас, присматриваясь к нему поближе. Он следил за движениями чужих рук на себе, и нашёл это достаточно приятным, и решил проявить хоть какую-то инициативу, положил руки на плечи капрала, разминая их, погладил выпирающий кадык, прошелся вниз по сильным предплечьям, изучая, оценивая. Чёрные, как смоль, длинные волосы немедленно намокли, прилипая к лицу и загораживая обзор. Шиффер развернулся и без лишних слов упёрся руками в стену, прижимаясь к ней грудью и стараясь держать опору, чтобы не поскользнуться из-за того, что всё было залито водой, он послушно прогнулся в пояснице, расставляя стройные ноги пошире, и уперся лбом в свои запястья, прижимающиеся к стене. Легонько шлёпнув своей ладошкой по бледной, оттопыренной заднице Улькиоры, капитан не задвигая свой возбуждённый член глубже, трётся им по расселине соединяющей половинки в единую округлую задницу, как бы примеряясь, до кудого это будет, если войдёт внутрь мага на всю длину своего «стержня». Аккерман легонько трётся, без проникновения, об мягкую кожу Шиффера, прижимаясь к его телу и лаская его член спереди своими руками, неспеша подрачивая обеими руками и горячо дыша в скользкие от воды лопатки мага, нежно сжимая и переминая, масируя в своих пальцах яйца Улькиоры. Вода брызжет, клубы пара конденсатом копятся под потолком и двери, горячат кожу, будоражат кровь изнутри. Леви аккуратно ласкал и в то же время вымывал передок Шиффера, намыливая его темненькую шёрстку на лобке и играя, просачивая волосы сквозь свои пальцы, вымыливая всё, отодвигая кожицу с залупы Улькиоры и в круговую, большим пальцем натирая его крохотную уретральную дырочку. — Улькиора, — совершенно беззлобно вдруг спросил капитан Аккерман. — Тебе когда-нибудь делали фистинг? Просто хотелось бы сделать тебе приятное, — продолжал говорить Леви. — Мягкий как масло, шёлковый как атлас. Леви скосил мимоходом свой взгляд на огромную корзину приютившуюся в углу ванной комнаты, доверху наполненную кукурузными початками. Хорошо, что он их с утра прикупил, заказал, доставили. Капитан Аккерман нежно потёр своей ладонью дырочку Шиффера сзади, поглаживая сочные ягодицы. Улькиора молчал и капитан принимал его молчание, за согласие. Конец.