***
Большую часть разделяющего соединения космоса Лебедев преодолел находясь на мостике «Москвы», вышедшей из общего строя и с максимальной скоростью двинувшейся к орбите планеты. Желая избежать досадных инцидентов, адмирал приказал пользоваться кратчайшим курсом, так что спустя всего лишь час ладарные станции дредноута оповестили экипаж о достижении выбранной цели. Ещё пятнадцать минут потребовались для погрузки в обычный армейский «Кадьяк» и согласования действий с командованием орбитальной станции. Гигантские створки ангара распахнулись, выпуская крохотный транспортник, который сразу же устремился в сторону «Зоны 51». По дороге Андрей Павлович тщательно анализировал складывающуюся ситуацию. Резюмируя результат этих размышлений, можно было сделать вывод об отсутствии у ФБГБ серьёзного компромата на него и его подчинённых. Всё же несмотря на бурное прошлое, офицерскую честь Лебедев старался не пятнать и серьёзных «залётов» избегал. Громко выдохнув, адмирал изучил проецируемые инструментроном данные. Иллюминаторов пассажирам «Кадьяка» не полагалось, так это был единственный способ отслеживать ход путешествия. Тяжёлые мысли оставили флотоводца лишь когда челнок приблизился к «Зоне». Дальнейшее зависело от собранности и проницательности командира Семнадцатого ударного, ведь как известно «любое ваше слово может быть использовано против вас». Согласно информации с бортового компьютера, транспортник уже миновал львиную долю идущей через безвоздушное пространство дороги и теперь летел вдоль станции пытаясь найти требующийся ангар. «Зона 51» являлась проектом-компромиссом. Уступая размерами линкорам, а также дредноутам, габаритами и формой она примерно соответствовала тяжёлому крейсеру, но несла гораздо более скромное ядро, компенсирующееся, впрочем, вполне себе «линкорным» вооружением. Выглядящая, как гигантская вытянутая трапеция, база обладала сразу пятью ангарами, способными принимать любые суда вплоть до фрегатов. Нужный «Кадьяку» стыковочный док располагался в днище корпуса, что и обнаружил пилот, сверившись с навигационными программами. Опустившись ниже, транспортник продрейфовал к распахнутым бронестворкам и позволив гравитационным захватам работать, отключил двигатели. Минуту спустя громко шипя гидравликой откинулась задняя аппарель и по глазам Лебедева ударил яркий свет внутренностей базы. Пошатываясь, адмирал встал с пассажирского кресла. Дожидаться пока прибудет делегация ФБГБ Андрей Павлович не собирался. Выйдя из челнока, флотоводец внимательно оглядел убранства отсека. Большой зал был почти целиком занят всё такими же «Кадьяками» между которых сновали носящие оранжевую форму техники. По центру ангара располагалась прикрытое гермоворотами отверстие, являвшееся дверями в открытый космос. Внимание Лебедева приковала окраска ближайшего челнока. В отличии от оливковых корпусов собратьев, этот был иссиня-чёрным, соответствующим фирменной цветовой гамме гэбистов. Скоро прибыли и его хозяева. Наметанный глаз адмирала сразу же выцепил пару неприметных фигур, будто из ниоткуда появившихся в толпе служащих дока. Простая «офисная» форма ВКС без знаков различия, рост чуть ниже среднего, хмурые, уставшие лица — так могли выглядеть сотрудники местной службы безопасности. Лишь многолетний опыт позволил флотоводцу распознать оперативников ФБГБ. — Здравствуйте, Андрей Павлович, — поравнявшись с Лебедевым протянул ладонь первый гэбист. — Полковник Андерсон. Как долетели? Голос встречающего был до того спокойным и доброжелательным, что гостю стоило больших усилий сохранять прежнюю бдительность. — Хорошо, товарищ полковник — кивнул особисту адмирал, отвечая на рукопожатие. — Узнать бы, с чего такое внимание к моей скромной персоне. Мгновение длилась гнетущая тишина. Оба «чекиста» продумывали дальнейшие ходы, ведь за каждым словом работников «Конторы» всегда скрывался тайный смысл. — Мы вам обязательно расскажем, — нарушил молчание напарник Андерсона. — Майор Фролов. Выходит, встречать его прислали полковника и майора. Не самый плохой эскорт, учитывая общую малочисленность Госбезопасности относительно штатов флота. — Пройдёмте, товарищ адмирал, — старший по званию офицер указал в сторону дальней стены дока, где между толп рабочих виднелись створки гермодверей. — Беседа предстоит долгая… Большую часть пути, занявшего если верить ощущениям Лебедева около пятнадцати минут, играющие роль почётного караула и конвоя особисты не проронили ни единого слова. Троица миновала док, прошла через ветвящиеся, отделанные серым пластиком коридоры, но Андерсон и Фролов продолжали лишь молчаливо вести гостя к одной им ведомой цели. Наконец, когда адмирал уже терял терпение, дорога внезапно оборвалась. Освещаемый тусклым сиянием галогеновых ламп технический тоннель заканчивался массивными гермодверями, разъехавшимися, стоило особистам ввести пару команд в своих инструментронах. Осторожно пройдя через арку ворот, Андрей Павлович тщательно изучил открывшееся ему помещение. Небольшая, овальная комната была укомплектована сравнительно новым головизором, активировавшимся едва люди перешагнули порог. Проекция содержала изображение системы Шаньси-1 и пестрела множеством пометок, однако Лебедев решил сдержать своё любопытство, дождавшись разъяснений от приведших его сюда чекистов. Те же, включив смонтированную на потолке люстру, упали в торчащие с каждой стороны гололита кресла. Свободных мест оставалось два и адмирал предпочёл ближайшее к выходу. Убедившись, что все расселись, Андерсон достал из кармана пачку дорогих сигарет, а затем выбрав одну прикурил от инструментрона. — Будете? — предложил полковник флотоводцу, внимательно наблюдая реакцию гостя. — Спасибо, бросил, — незамысловато отказался Лебедев. — Ну как хотите, — осклабился оперативник ФБГБ и это была первая улыбка, которую его визави видел за всё время недолгого знакомства с чекистом. — Тогда, думаю, можем начинать. Дима, проведи для Андрея Павловича инструктаж. Немногословный Фролов, получив разрешение от командира, через инструментрон приказал отметкам исчезнуть с проекции. Теперь адмирал мог видеть лишь общую карту системы. — Скажу прямо, ситуация тяжёлая, — вздохнул майор. — Около недели назад Шаньси-1 была атакована неизвестным противником в составе четырёх кораблей. Силы обороны приняли бой и сумели уничтожить два вражеских фрегата, а также серьёзно повредить третий, но возглавлявший налёт эсминец подавил сопротивление защитников и осуществил орбитальную бомбардировку поверхности единственной обитаемой планеты. Речь особиста сопровождала голографическая анимация, показывающая, как именно проходил штурм. Вот, группа из пяти красных точек отделяется от ретранслятора и берёт курс в сторону колонии. Вот, на полпути за ними следует четыре синие точки, символизирующие ордер преследователей. Лебедев прищурился, оценивая складывающееся положение. Сигнатуры беглецов соответствовали лёгким корветам и без помощи местного гарнизона ловить таким составом было точно нечего. Это хорошо понимал командир неизвестных, так что те, едва обнаружив хвост, рассыпались и на сверхсвете вышли из зоны действия вражеских ладаров. Дальнейшее произошло как по учебнику. Гости, решив продолжить движение оказалась в зоне досягаемости орудий орбитальной крепости — старого «Кремля» и тут же попали под торпедную атаку вернувшихся корветов, которым что то явно не дало покинуть систему. Защитники и рейдеры дрались отчаянно. Торпедный удар, хоть и частично купированный мощной ПКО атакующих кораблей, сумел нанести ощутимый урон одну из фрегатов, позднее добитому масс-драйверным залпом станции. Неплохо проявили себя и его человеческие одноклассники, забравшие ещё одного чужака, а затем тараном потрепавшие третьего. Часть манёвров оппонентов оказалась скрыта туманом войны. Так, на запись не попали промежуточные точки предпринятых беглецами микропрыжков, но общий результат сражения, в целом, соответствовал описанному Фроловым. — Известно за кем они гнались? — бесстрастным голосом спросил адмирал, дослушав чекиста и досмотрев объективный контроль до конца. — Выглядят будто бы наши каперы. — Скорее всего так и есть, — кивнул флотоводцу Дмитрий. — Без ответчиков «свой-чужой» тяжело сказать точно. — Из-за того, как повернулись события мы получили только обрывки информации, — поддержал коллегу Андерсон. — Но вам это сейчас расскажут. — Действительно, дальше история развивалась не менее драматично, — согласился майор. — Едва панические сообщения с Шаньси достигли секторальной столицы, руководство региона приняло срочное решение засекретить всю информацию об атаке, сочтя рейд происками неизвестной банды пиратов. Они даже собирались инициировать переговоры с пришельцами. — Я так понимаю, ничего не вышло? — усмехнулся Лебедев, прекрасно знающий стиль с которым «Контора» устраняла таких «переговорщиков». — Вы всё правильно понимаете, — подтвердил подозрения адмирала Фролов. — Информаторы нашего ведомства сработали на опережение и президент одобрил операцию по зачистке скомпрометировавших себя членов правительства сектора. На место прибыла ударная группа под командованием товарища полковника, а затем провела необходимые аресты. — Теперь формируется новый состав региональных министерств, — продолжил вместо сослуживца Андерсон. — Пока он не будет утверждён, ведомствами останутся руководить временные заместители, благо, большая их часть не состояла в заговоре. Однако угроза чужих на данный момент — приоритет номер один. — Через час после того, как орбита перешла под их контроль, эсминец противника активировал системы РЭБ, перекрывшие большую часть каналов обмена информацией, — вернулся к рассказу майор. — Таким образом, нам удалось получить лишь запись первого сражения, а также ряд коротких сообщений несколько дней спустя. Согласно этим данным, гости вызвали внушительные подкрепления — сто тридцать шесть кораблей, классом от фрегата и до линкора. Благо, то, что уцелевшие сенсоры Шаньси опознали как линкор — всего один. Также, дождавшись прибытия основных сил пришельцы осуществили десантирование, быстро сломив сопротивление уцелевших наземных частей гарнизона. Фактически, Шаньси уже оккупирована. — И от меня требуется освободить её, — скорее утверждая, чем спрашивая прокомментировал Андрей Павлович. — Приказывать адмиралу ВКС могут только вышестоящие офицеры вооружённых сил, — пожал плечами полковник. — Мы уведомили Землю об окончании переброски Семнадцатого ударного сразу же когда он появился на ладарах. Скоро Начальник Генерального Штаба свяжется с вами. — А экспедиция? — решил уточнить последние детали флотоводец. — Я читал документацию, в её состав входили суда Федеративной Академии Наук, координацию осуществляла специальная комиссия. Были готовы большие объёмы топлива, провизии и медикаментов. Всё это может пригодиться для начавшейся кампании. — Экспедиция официально упразднена, — сразе же ответил Андерсон. — Большая часть комиссии пошла по делу о готовящихся сепаратных переговорах с агрессорами. Да и ретранслятор, как выяснилось, ведёт к нашим новым гостям. Что касается находившегося в ведении руководства имущества, то корабли вернутся в порт приписки, а запасы могут передать Министерству обороны. Без военного положения такое сделать довольно сложно, нужен президентский указ. Впрочем, я думаю… Договорить оперативнику ФБГБ не дал писк собственного инструментрона. Жестом попросив Лебедева подождать, чекист активировал твёрдосветовой голограф, встроенный в закреплённый на правой руке браслет и быстро пробежался взглядом по материализовавшемуся перед ним тексту. — Вызов с Земли, — холодно сказал полковник секунду спустя. — Переключаю. Мгновение ничего не происходило, а затем созданная столом-гололитом проекция системы пошла рябью и резко исчезнув сменилась лицом пожилого мужчины, носящего широкую офицерскую фуражку. Погон видно не было, но даже так его узнал бы любой гражданин Солнечной Федерации Объединённых Наций — тонкие, крепко сжатые губы, крючковатый нос, гладко выбритые виски и высокий лоб говорили красноречивее золотых звёзд. Начальник Генерального Штаба, Валентин Валерьевич Наумов оглядел собравшихся в комнате людей, прежде чем обратиться к гэбистам. — Товарищи, я бы хотел поговорить с товарищем адмиралом «тет-а-тет», — голос НГШ звучал сухо, но в нём чувствовалась скрытая сила. — Благодарю вас, что ввели его в курс дела. — Служим Федерации, — хором гаркнули чекисты, поднимаясь из кресел. — Разрешите идти. — Разрешаю, — кивнул Наумов, проводив выходящих из помещения оперативников глазами. Лишь когда гермодверь с шипением захлопнулась за спинами особистов, Валентин Валерьевич повернулся к Лебедеву. — Ну здравствуй, Лебедь, — просто сказал он, глядя на изображающего безмятежное спокойствие флотского. — Давно не виделись. — Так точно, товарищ Начальник Генерального Штаба, весьма давно, — согласился Андрей Павлович, поддерживая официальный тон разговора. — Семнадцатый ударный флот ВКС Солнечной Федерации переброшен согласно вашим приказаниям и ожидает распоряжений. Разрешите доложить о степени готовности… — Позже доложишь, — прервал адмирала НГШ. — Тебе же объяснили в чём сыр-бор? — Так точно, объяснили, — кивнул продолжающий играть роль молодцеватого офицера Лебедев. — Неизвестный противник атаковал нашу колонию, требуются срочные меры. — Хорошо, значит на этот раз конторские сдержали слово, — губы Наумова скривились в усмешке. — Президент пока хочет обойтись без мобилизации, так что воевать тебе сейчас придётся самому. Секторальное ополчение фактически небоеспособно. — Возможна ли переброска остальных флотов моего оперативного командования? — «в лоб» спросил флотоводец, готовый услышать отказ. — Теоретически — да, — не оправдал ожиданий адмирала Начальник Генерального Штаба. — Практически — вопрос передислокации других сил будет решаться после того, как ты деблокируешь Шаньси. Существует шанс, что противник уступает Федерации технологически, во всяком случае результаты первого и пока единственного столкновения дают возможность сделать такие выводы. Если это так, то мы постараемся не оголять границу с Альянсом. — А склады экспедиции? — решил прояснить последнюю интересующую его деталь Андрей Павлович. — Реально реквизировать их для дальнейших операций? — Только после подписания соответствующего указа, — подтвердил слова полковника Наумов. — Формально сейчас мирное время, экспедиция не подчинялась Министерству обороны. — Значит действовать мне придётся опираясь исключительно на тыловые базы ВКС, — констатировал малоприятный факт адмирал. — Резервов не предвидится, рекрутировать планетарные гарнизоны — только через соответствующий отдел Министерства. Ещё и информации кот наплакал. — Задача сложная, — сухо прокомментировал жалобы Валентин Валерьевич. — Но в твоём личном деле значится — «лучший тактический командир». Ты лучший, Лебедь, или погулять вышел? — Не мне ставить себе оценки, — смутился флотоводец. — Однако приказы существуют, чтобы их выполнять. Я просто анализирую препятствующие этому трудности. — Ну, по большей части рассуждения верные, — внезапно смягчил тон НГШ. — Хотя касательно резервов ошибочные. Гэбэшники согласились помочь. Их «Особисты» будут участвовать в операции по деблокированию. Боевая ценность тут сомнительная, зато сенсоры и маскировка на две головы выше, чем у «Ока». — Уже хлеб, — согласно кивнул Лебедев, обрадованный этой внезапной «ложкой мёда». — Значит, получится организовать разведку. Заодно прощупаем, как у «гостей» с зоркостью. Надеюсь, относительно вертикали командования проблем не возникнет? — Не беспокойся, — понимающе хмыкнул Наумов. — Начальство товарища Андерсона согласилось с тем, чтобы он подчинялся твоим приказам в бою. Кризисная ситуация отлично прочищает мозги. Офицеры глубокомысленно замолчали. Соперничество между двумя ведомствами длилось с самого их возникновения многими столетиями ранее. Армейцы скептично относились к методам ФБГБ, считая те излишне грязными, а сами «Конторские» воспринимали военнослужащих этакими стереотипными дуболомами, под фуражками которых скрывалась одна единственная извилина. — Хорошо, — первым нарушил тишину адмирал. — План дальнейших действий, в целом, ясен. Разрешите идти готовиться к заданию. — Разрешаю, — ответил Начальник Генерального Штаба, ставя точку в диалоге. — Удачи. — Служу Федерации! — взял «под козырёк» флотоводец и дождавшись, когда голограмма НГШ погаснет, развернулся к гермодверям, за которыми его ждали чекисты.***
— Заседание координационного совета Четырнадцатого патрульного флота Иерархии объявляется открытым. — синтезированный ВИ голос разнёсся по овалу комнаты, привлекая внимание собравшихся турианцев. — Председатель — наварх Секстус Вакариан. Когда электронный болван произнёс его имя, командующий соединением тяжело вздохнул. Это было уже пятое заседание проводившееся с момента прибытия кораблей в систему, но первое, посвящённое дальнейшей судьбе виновника того, что они здесь вообще оказались. Отсек флагмана, где сейчас находился командный состав строился согласно духу утилитарного минимализма. Края овального помещения занимало несколько кафедр, созданных для участников собраний, к потолку крепились осветительные панели, а по центру располагался выключенный гололит. Рядом с проектором стоял носящий силовые наручники турианец. Помятый китель, сорванные знаки различия, несколько кровоподтёков возле глаз — явно нарушитель, причём очень серьёзно проштрафившийся. Сцена казалась типичной для военных трибуналов, но существовала одна деталь, способная вызвать недоумение у представителей других видов — полное отсутствие охраны. Секстус знал, что подсудимый скорее сам наложит на себя руки, нежели окончательно лишится чести и попытается сбежать. Места координаторов тоже были заполнены: пятеро офицеров, выслушав формальное приветствие Виртуального Интеллекта ждали, когда Вакариан скажет свою вступительную речь. — Господа, — начал он, внимательно оглядев лица присутствующих. — Благодарю за подобающие моменту выдержку и терпение. Рад видеть всех в добром, хвала духам, здравии. Это собрание подведёт итоги пяти предыдущих, так что первую часть я посвящу достигнутым результатам, а оставшуюся — рассмотрению дела мятежника. Думаю, бывшему капитану тоже интересно послушать, к чему привели его необдуманные действия. Выдохнув, наварх через инструментрон активировал гололит, сразу же показавший карту оккупированной флотом системы. Голубые значки, обозначающие суда турианцев компактно сгруппировались вокруг единственной колонии неизвестного противника, прямо сейчас штурмуемой приписанными к флоту соединениями легиона. — Итак, — откашлялся Секстус, увеличивая изображение нужной планеты. — Как вы все знаете, полутора неделями ранее одной из эскадр Четырнадцатого патрульного флота был осуществлён контакт с доселе неизвестным Иерархии видом, рейдерски атаковавшим гражданский лайнер. Обратив дерзких грабителей в бегство через ретранслятор, командир эскадры приказал следовать за ними, не уведомив об этом остальные силы. Произошло боестолкновение, в котором оказалось уничтожено два фрегата ордера, а также серьёзно повреждён ещё один. Орбита планеты, опознанной как пиратская база, тем не менее перешла под контроль сил Иерархии, а уцелевший фрегат отправился в Пространство Цитадели с целью запроса подкреплений и уведомления руководства флота о первом контакте. Потери противника, согласно полученным данным составили восемь судов различного класса, два из которых уничтожили во время спуска через атмосферу. Сделав глоток воды из стоящего на кафедре стакана, Вакариан продолжил пересказ недавних событий. — Добравшееся до места инцидента командование флота в моём лице и в лице остальных членов совета приняло решение взять экс-капитана первого ранга под стражу до выяснения обстоятельств, так как он, в отсутствии вышестоящих офицеров не только самовольно пересёк запрещённый к активации ретранслятор, но и осуществил атмосферный подрыв двух кораблей пиратов, что, учитывая поражающий эффект детонации плазменных реакторов равно использованию оружия массового поражения, — к удивлению наварха, внимательно слушающий узник не пытался оправдываться и лишь молча буравил трибуну тяжёлым взглядом. — Далее, согласно законодательству Иерархии мы, оповестив Палавен о новом контакте, имели право действовать по обстоятельствам. — Разрешите взять слово? — привлёк внимание Секстуса легат Септимус Преториус — его старый друг и сослуживец. — Как никак основную роль в этих событиях сыграли мои бойцы. — Разрешаю, легат, — кивнул Вакариан, демонстративно отойдя от кафедры. — Ждём ваших комментариев. — Благодарю, наварх, — Преториус никогда не был мастером долгих выступлений и всегда старался говорить по существу. — Безусловно, действия экс-каперанга являлись чрезмерными, но наша общая работа — не дипломатия, а обеспечение безопасности Пространства Цитадели, так что первое же заседание совета утвердило план локальной кампании, ставящей целью организацию полноценного контакта с аборигенами. Для этого, после тщательного подавления выявленных объектов ПКО корпус легиона осуществил десантирование в пределах крупнейшего города планеты. Одновременно, по всем доступным частотам проводилась трансляция пакетов первого контакта, включающих языковую матрицу для создания переводчика. Замолчав, Септимус через инструментрон приказал голограмме включить демонстрацию карты названного поселения. Округлой формы город состоял из утыканного гигантскими шпилями-небоскрёбами центра и занимающих большую часть площади среднеэтажных окраин. Повинуясь командам турианца, весь центр, а также значительная доля остального пространства окрасилась синим, демонстрируя зону контроля армии Иерархии. — Гарнизон колонии, вооружёный примитивными гаусс-пороховыми винтовками и испытываяющий серьёзный дефицит тяжёлой техники не смог оказать сколь либо значимого сопротивления, благодаря чему силы легиона фактически взяли столицу, затратив около трёх стандартных дней. — дав остальным членам совета изучить карту легат возобновил рассказ. — Однако численность десантников не позволяет вести полноценную планетарную осаду. Уже сейчас протяжённость линии фронта вынуждает держать большую часть личного состава в постоянных патрулях, что плохо сказывается на ударных возможностях легиона. Это были свежие новости, обсуждавшиеся ранее только во время предпоследнего заседания, когда положение выглядело менее серьёзным. — Переговоры инициировать до сих пор невозможно? — прервал готовившегося продолжить доклад Преториуса трибун Локус, выполняющий функции главного офицера политической подготовки флота. — Я хотел рассказать именно об этом, — раздражённо дёрнул мандибулами Септимус. — Мы ещё не получали ни одного сообщения от аборигенов. Более того, остатки гарнизона отступившие из столицы перегруппировались и ведут партизанскую войну, атакуя аванпосты наших войск. Руины занятого десантом города погрузились в хаос. Легионеры пытаются помочь мирным жителям, но те избегают любого взаимодействия с ними, отказываясь даже принимать пищу с контролируемых продовольственных складов. Ситуация только усугубляется несовершенством составленных языковых баз данных. — Местных что, не беспокоит судьба гражданских? — изумлённо переспросил трибун. — Боюсь, у аборигенов сейчас вообще нет централизованного правительства, — вздохнул легат, тяжело глядя на Локуса. — Оно скорее всего погибло из-за уничтожения корветов подсудимым. Основной удар ведь пришёлся как раз по столице. — Прошлым заседанием мы уже обсуждали это, — хрипло возразил четвёртый член совета — внештатный оперативник Чёрной стражи, крипт-центурион Фиделий Таракус. — Общественное устройство неприятеля возможно имеет существенные различия с тем которое характерно для видов Пространства. — При всём уважении, это крайне маловероятно, — подал голос последний входящий в собрание турианец — старший научный сотрудник Октавий Фаралиан, носящий как и Таракус звание центуриона. — Обнаруженные тела солдат-аборигенов имеют отчётливо азароидное строение, морфологически сходное с приматами. Можно предположить, что порядки наших видов отличаются между собой не сильнее, чем между Иерархией и Республиками. Скорее всего, странное нежелание начинать переговоры вызвано другим, а именно надеждой на прибытие подкреплений. Фаралиана сторонились во флоте. Будучи скорее учёным, нежели военным, Октавий обладал репутацией чопорного старика, любящего умничать и придираться к словам, но именно его подопечные отвечали за исследование новых планет, инженерное обслуживание техники, а также изучение иных разумных видов в случае первого контакта. — Я согласен с господином центурионом, — кивнул подключившийся к дискуссии Вакариан. — Пока обнаружена единственная колония этого вида, причём абсолютно точно не являющаяся материнским миром. Значит, гарнизон может рассчитывать дождаться контрудара. — Если это так, то примарху стоит готовить план полноценной войны, — осторожно произнёс Септимус. — Патрульный флот — хорошая часть усиления, но он не справится против таких сил в одиночку. Я предлагаю отступить. — Вы не верите в мощь турианского оружия? — развёл мандибулами трибун, словно учуявшая кровь тесианская акула бросившийся на жертву. — Или в вас говорит страх? — Во мне говорит здравый смысл, — холодно огрызнулся легат, меньше всего любивший, когда его отчитывают кабинетные дураки. — Даже довольно бедная страна может позволить себе содержание трёх-четырёх дредноутов. Я хуже знаю тактику космических боёв, чем досточтимый наварх, однако очевидно, что Четырнадцатый патрульный будет уничтожен половиной подобной армады. — Хватит, — поднял руку Секстус, пресекая начинающуюся ругань. — Отступление имеет смысл, вот только мы фактически ничего не знаем о враге. Если он будет преследовать флот, могут пострадать миры Иерархии. И всех варенов повесят на собравшихся здесь. — Тогда какие ваши варианты, наварх? — Фиделий смерил Вакариана оценивающим взглядом. — Или отступление, или… — Или принуждение аборигенов к переговорам другими способами, — твёрдо сказал флотоводец. — Дождавшись появления деблокирующего флота, мы выставим его командованию ультиматум. Либо они соглашаются на мирный контакт, либо колонию ждёт массированная орбитальная бомбардировка. — Это преступление, аналогичное тому, которое совершил каперанг, — возразил легат. — Удары по жилым кварталам запрещены всеми уставами, всеми постановлениями Цитадели. — А кто сказал, что целью являются жилые кварталы? — задал риторический вопрос Секстус. — Оптическая разведка выявила множество объектов критической инфраструктуры. Правильно рассчитав траекторию снарядов можно, избежав серьёзных жертв среди гражданских, отбросить мир в доиндустриальную эпоху. — Подобное противоречит духу устава, — взвился трибун, ранее не отличавшийся чрезмерной добротой. — Турианский солдат — защитник цивилизации, а вы хотите сделать его карателем. — Духу, но не букве, — холодно отметил Таракус. — Тем более, мы имеем дело с, предположительно, пиратской базой. Я одобряю идею наварха. — Я воздерживаюсь, — вздохнув, сказал Преториус. — Это может увеличить шансы инициировать переговоры, однако нанесёт урон чести флота. — Я тоже воздерживаюсь, — к удивлению остальных советников сразу же за легатом проголосовал Фаралиан. — Бомбардировка имеет стратегический смысл, хотя и подразумевает драматически сложную моральную дилемму. На секунду воцарилось гнетущее молчание. Вакариан взвешивал результаты волеизъявления, анализировал позицию каждого члена совета, обдумывал скрытые мотивы. — Итого, — миг спустя резюмировал Секстус. — Два за, два воздерживаются, один против. Решение принято. Формально, наварх имел полное право приказать остальным независимо от их мнения, но в таком случае, по возвращению домой, другие старшие офицеры могли подать коллективную жалобу и если собранную для её рассмотрения комиссию не устроило бы объяснение командующего, самого Вакариана ожидали строгие дисциплинарные взыскания. Мгновение длилась тяжёлая пауза. Собравшиеся турианцы пытались справиться с мрачными мыслями, вызванными только что утверждённым планом. Хотя в отличии от Локуса, прочие члены совета понимали необходимость данных мер, привитый за время обучения в военных академиях кодекс чести бунтовал против предложенной Вакарианом идеи. — Думаю, можно перейти ко второй части заседания, — поймав ненавидящий взгляд трибуна нарушил тишину флотоводец. — Капитан первого ранга Титус Вайросеан, вы обвиняетесь в превышении должностных полномочий и акте геноцида.***
Молчавший всё остальное заседание Титус смерил возвышающегося над кафедрой наварха холодным, лишённым эмоций взглядом. Турианец не верил, что его могут оправдать, однако идея сдаться просто так противоречила давно ставшим частью личности капитана моральным устоям Иерархии. — Я не хочу затягивать дело, — голос Секстуса был полон презрительного осуждения. — Поэтому даю вам только один шанс изложить свою точку зрения, после чего перейдём к вынесению приговора. Вайросеан шумно вдохнул собираясь с мыслями. Лишённый даже малейшей надежды отразить обвинения, турианец мог лишь биться до конца, так, как учили любого офицера ещё во времена кадетской юности. Поэтому, мгновение спустя слова Титуса звучали уверенно, а голос оказался лишён даже малейшего намёка на дрожь. — У меня есть одна просьба, — твёрдо сказал турианец, игнорируя испускаемую Вакарианом угрозу. — Повторите все пункты обвинения, чтобы можно было отвечать конкретно. Советники хмуро оглядели дерзкого экс-каперанга. Формально, просьба подсудимого являлась вполне допустимой, хотя и увеличивала продолжительность без того слишком затянувшегося собрания. — Хорошо, — ответил первым наварх, раздражённо дёрнув мандибулами. — Вы пересекли запрещённый к активации ретранслятор, не уведомили руководство соединения об инциденте и уничтожили два вражеских корабля в атмосфере колонизированной планеты. Причём если первое нарушение ещё можно объяснить экстренной ситуацией, то два других оправданий не имеют. Удар пришёлся ниже пояса. Неприкосновенность любых скоплений мирных жителей являлась априорной, не обсуждаемой. Каждый командир нанёсший значимый урон населению моментально становился преступником. С ретранслятором дела тоже обстояли скверно. Включение новых протеанских катапульт требовало санкции Совета Цитадели, а использованное капитаном устройство формально числилось как раз спящим. Хуже того, командующий даже не предупредил о переходе остальной флот, чем поставил под угрозу свою жизнь, а также жизни экипажей. Тем удивительный был спокойный тон, с которым Вайросеан парировал выпад наварха. — Вы правы — использование ретранслятора можно объяснить, — Титус говорил бесстрастно, будто виртуальный интеллект. — Как и отсутствие срочного рапорта. Согласно пятому пункту шестого раздела устава — «тактический командир патрульного флота обязан предпринять все доступные меры для задержания нарушителей». Докладывать, а потом ждать ответа не хватало времени, разграбившие лайнер пираты могли уйти ещё дальше. В отличии от других линий защиты, ссылка на устав имела шансы сработать. Каперанг знал как минимум пару похожих случаев, когда данная формулировка спасла коллег Титуса от гнева начальства. — Действительно, устав содержит такой фрагмент, — согласился Вакариан. — Ещё он содержит первый пункт второго раздела: «тактический командир должен извещать командование о предпринимаемых для выполнения задачи экстраординарных мерах». — «Во время или после выполнения задачи», — продолжил Вайросеан. — Что я и сделал, отправив уцелевший фрегат передать рапорт. — «Если меры несут угрозу для жизни экипажа, то командир не имеет права использовать их без приказа вышестоящих офицеров», — резонно заметил молчавший до этого Фиделий. — Вы могли встретить полноценный боевой флот, способный уничтожить эскадру. — Хватит! — рявкнул теряющий терпение Локус. — Разве не видно, что этот пыжачий выкормыш смеётся над нами? — Трибун Локус, — строго посмотрел на офицера политической подготовки Секстус. — Ведите себя корректно, или следующее собрание будет посвящено уже вашей персоне. Пристыженный советник замолчал и брезгливо поморщившись отстранился от кафедры. — Надеюсь, больше вопросы субординации и этикета подниматься не будут, — прокомментировал выходку трибуна Вакариан. — Подсудимый Вайросеан, это всё что вы можете сказать в своё оправдание? Или мы дождёмся каких нибудь слов даже касательно учинённого геноцида? — Ликвидируя пиратские рейдеры я поступал согласно правилам ведения космического боя, — продолжил настаивать узник, чувствуя, как рушатся перспективы развалить дело. — А именно уничтожил отказывающегося капитулировать врага, снизив тем самым опасность для подразделения. Учитывая размер кораблей, мощность взрыва выглядела безопасной для колонистов. — Обсуждаются конечные результаты, — хмуро бросил наварх. — Те же самые правила ведения космического боя запрещают сбивать корабли любых классов кроме москитов в атмосфере населённых планет. Молчание длилось всего секунду, которую Титус лихорадочно пытался отыскать выход из, казалось, безвыходной ситуации. — У меня больше нет комментариев, — медленно сказал турианец, фактически подписав себе приговор. — Ожидаемо, — фыркнул Секстус, переводя взгляд с каперанга на остальных членов собрания. — Итак, голосуем. Кто поддерживает решение о помещении нарушителя Титуса Вайросеана в тюремный изолятор и дальнейшей отправке гражданским властям? Размышления заняли лишь пару мгновений. — Я поддерживаю, — был первым Локус. — Этот преступник заслужил всё, что с ним произойдёт. — Я тоже, — лаконично кивнул Септимус. — Он слишком много себе позволил. — Солидарен с сослуживцами, — выступил третьим крипт-центурион. — Таким отбросам не место во флоте. Вайросеан обречённо прикрыл глаза. Всё было кончено. Теперь единственная судьба, ждущая его — вечная каторга на одном из множества горнодобывающих комбинатов. — Воздерживаюсь, — четвёртым продемонстрировал своё особое мнение Октавий. — Не хочу решать чью либо участь. Я учёный, а тут нужен палач. Вопреки решению Фаралиана, иллюзий Титус не питал. Теоретически, спасти его мог сам наварх. Воздержись Секстус и процесс скорее всего бы перенесли, но учитывая позицию флотоводца подобное казалось исчезающе маловероятным. Впрочем, тот почему то продолжал хранить молчание. — Командующий? — постарался привлечь внимание Вакариана легат спустя пару секунд ожидания. — Командующий, каково ваше мнение? Сердце Вайросеана пропустило удар. Последние надежды должны вот-вот рухнуть в бездну. — Я… Разделяю позицию большинства, — медленно дал ответ командующий Четырнадцатого патрульного. — Хотя и выбрал бы смертную казнь. У капитана перехватило дыхание. Настал бесславный конец службы, а то и жизни. Сейчас появившаяся из-за гермодверей охрана схватит его под руки, отведёт в ангар и перевезёт на транспортную баржу, тюремный блок которой являлся следственным изолятором для любых совершивших преступление бойцов. Там Титус дождётся возвращения флота и последующего гражданского суда, который либо отправит его добывать нулевой элемент, либо согласится расстрелять. — Увести осуждённого, — через миг холодно приказал наварх по установленному на кафедре интеркому. Однако духи, видимо, решили посмеяться над несчастным каперангом. Стоило солдатам Службы Безопасности войти через распахнувшиеся перед ними створки ворот, инструментроны старших офицеров окрасились ярко-бордовым. Данный цвет использовался только для сообщений особой важности, так что в дальнейшем поведении турианцев не было ничего удивительного. Активировавшие перед собой голограммы, советники быстро пробежали глазами по строчкам материализованного документа. — Это послание с Палавена, — тут же дал вердикт Секстус. — Подписано лично примархом. Он хочет, чтобы заключённого Титуса Вайросеана как можно скорее доставили в столицу.