Солнышко, я обещаю

Кира молчала, сжав зубы. Она скребла челюстью, раскачиваясь, стоя посреди комнаты скрестив руки на груди и сжимала кулаки, впиваясь в свои бока. Киру тошнило и трясло. Она смотрела, как Джордж и Джинни трансгрессировали в Хогвартс на битву, не прощаясь с ней и несмотря в глаза. Она глядела на галлеон в своих руках, который призывал всех на битву и держалась изо всех сил. Она не могла рвануть, Шарли было оставить не с кем, и они не озаботились поиском няньки на случай битвы. До конца хотелось верить, что до этого не дойдет. Фред смотрел на свою трясущуюся жену, стоявшую посреди квартиры. Шарли играла в кроватке с изобилием маггловских игрушек, не догадываясь о том, что ее отец может уже не вернуться сегодня вечером. Фред молчал. Он мог бы прощаться, обнимать, целовать Киру на прощание, но он просто стоял и смотрел на нее, наблюдая за ее тряской. Кира тоже молчала. Она могла бы броситься на Фреда и умолять его не уходить, могла бы кричать о ребенке и о его обещаниях, но это была бы не она. — Я не могу тебе обещать, что вернусь, — сурово сказал Фред, не подходя к ней, — но я не хочу, чтобы мы сейчас с тобой прощались, потому что попрощаться значит, что мы допускаем возможность моего не возвращения, а мы не можем так делать, верно? — Фред попытался улыбнуться и Кира уверенно ему кивнула, — но я знаю, что я обещал тебе, солнышко, — он приблизился к ней и пылко прижал к себе, — когда ты забеременела, я пообещал тебе, что я сделаю всё, что могу. И я свои обещания держу, — он вдохнул запах ее маггловского шампуня, с ароматом мяты и подумал, что если он выживет, то ему теперь все флаконы любовных зелий в магазине будут пахнуть так. — Я люблю тебя, — шепнул он, — и люблю Шарли, но я не могу решиться взять ее на руки сейчас. И твоя любовь — мой свет в самом темном лесу, ты знаешь? Кира кивнула. — Я тоже люблю тебя, Фредди, — мягко прошептала она, — но мы еще успеем сказать друг другу слова обожания больше тысячи раз, у нас впереди жизнь, — она помедлила, — а если нет, то я итак все знаю. Фред отстранился и мягко накрыл ее губы своими, двигаясь осторожно, лишь слегка проводя языком по ее сухим от нервов губам. Кира прикрыла глаза и позволила ему целовать ее столько, сколько нужно, вдыхая запах его кожи. Она позволила ему отстраниться и, забрав еще флаконов с различными лекарствами, трансгрессировать в сторону замка. Когда он ушел, Кира осела на пол. Она впилась зубами в руку, прямо посреди предплечья и замычала, стараясь не кричать. Шарли встала в кроватке и вопросительно посмотрела: — Мама? — подала голос она и начала бормотать что-то на своем детском языке. Кира посмотрела на дочь, которая светила темно-рыжей макушкой и попыталась собраться. Она начала судорожно наводить порядок в квартире, раскладывая по всей площади все свежие простыни и пододеяльники, что у них были в запасе. Она заколдовала на стирку грязное постельное белье, старательно отмыла полы и даже стены, помыла всю мебель и кухню. Она оставила Шарли на самостоятельное времяпровождение, и на обед выдала ей нарезанных овощей, чтобы та могла себя занять едой, а после положила малышку спать с бутылочкой протертой овсянки. После этого Кира начала кипятить всю посуду, по-хирургически отмыла руки несколько раз и разложила кипяченую посуду по столешницам. Она накипятила еще чистой воды и разлила ее по сосудам. Кира расставила в удобном для нее порядке все баночки и склянки с лекарствами и подготовила некоторые смеси. Она знала, что нельзя трансгрессировать в Хогвартс и из него, но предположила, что если Воландеморт напал на замок, значит, что все защитные чары будут разрушены. Кира сама не до конца понимала, что она делает и зачем, но она не могла участвовать в битве, и ей хотелось думать, что будучи готовой принять раненых, она сможет так помочь тем, кто сейчас на поле боя. Кира шныряла по квартире, в очередной раз проверяя всё ли готово для того, чтобы к ней привели раненых, будто бы они обговаривали это с близнецами или Джинни. Кира стояла над Шарли, кроватку которой она предусмотрительно отодвинула. Неожиданно, прямо перед ней закрутился маленький вихрь, и в сторону нее и малышки полетели осколки камней. Кира наклонилась над кроваткой, закрывая своим телом Шарли, поскольку у нее не хватило бы времени достать ее, и поскольку она не выпускала из рук палочку ранее, быстро и громко крикнула отражающее заклинание. По ее спине полетели внушительного и малого размера камни, разорвав кофту, и она почувствовала, как те глубоко царапают ее плечи и спину. Она быстро глянула на Шарли — та была совершенно в порядке, благодаря магии, но проснулась и начала хныкать. Кира быстро подсунула ей обратно полу-пустую бутылочку, и Шарли довольно зачмокала. Кира подумала, что, наверное, только ее ребенок способен спать буквально на каменоломне, и когда Кира оторвалась от ребенка, ахнула. На полу перед ней лежал окровавленный Фред, прижатый несколькими обломками. — Фред, — Кира кинулась к мужу, и подвергнутая животным инстинктам, отложила палочку и начала руками оттаскивать обломки камней от своего мужа. Фред помычал и начал слабыми руками помогать ей. — Фред! — она крикнула еще громче, и наконец-то, схватила палочку и убрала ей остальные камни. — Солнышко, — прохрипел тот. Кира бросилась к настойкам бадьяна и другим лекарственным мазям, разорвала магией одежду Фреда и начала рассматривать его на наличие увечий. Он лежал перед ней весь в синяках и крупных ссадинах, бледный и не плакал, ныл от раздирающей его боли. — Потерпи, Фредди, потерпи, — шептала она, распаковывая второй тюбик густой желтой пасты от ушибов и выдавливая большое количество содержимого и густо намазывала синеющий живот Фреда средством. Она взяла маленькую бутылочку коричневого стекла и начала обильно поливать бадьяном все его раны, и Фред на это начал хрипло шипеть. — Потерпи, потерпи, — снова горячо зашептала она, убирая с его лба прилипшие от холодного пота волосы. Виски Фреда серебрились легкой сединой и Кира на мгновение отстранилась и прикрыла рукой рот, распахнувшийся в шоке, но потом вернулась к работе. Руки Киры покрылись кровью, она застилала алым простыни, постеленные на полу, одежду Киры и мебель вокруг. Бинтов не хватало и Кира начала рвать другие чистые простыни, пропитывая их разработанными ею лекарствами. Когда острая фаза прошла, мелкие раны без перевязок начали даже немного затягиваться, Кира выдохнула и немного успокоилась. Она не заметила, как проснулась Шарли и испуганно плакала в своей кроватке, видя истекающего кровью отца и обезумевшую от страха мать. Кира начала обрабатывать мелкие царапины на лице Фреда, когда он слегка двинул головой, чтобы прижаться ею к руке жены. — Не шевелись, Фредди, — шепнула она, — пока нельзя. Он фыркнул в знак согласия и разлепляя губы с запекшейся на них кровью, зашептал отрывисто. — Руквуд… — прохрипел он, — ударил по стене, она обрушилась, — он попытался взять дыхание и из горла вышел сиплый хрип, — она падала и я хотел вообразить тебя на прощание… — он сухим языком прошелся по потрескавшимся губам, — но я обещал сделать всё возможное… и ты бы… ты никогда не позволила мне сдаваться… и так я… — Прибегнул к тому, что ты обожаешь почти больше, чем проказничать — трансгрессировал, — закончила его мысль Кира, ласково поглаживая его по щеке, — я не сомневалась, что смотря в глаза смерти ты подумал только о своей любимой проказе. Она наклонилась и нежно, задерживаясь губами на его пропитанном поте лбу, поцеловала его. Кира и Фред не знали, что происходило на битве. Кира не могла двигать Фреда из-за его обширных ран, поэтому оставила его спать на полу. Кира меняла быстро пропитывающиеся бинты, возилась с Шарли и не спала, как ей казалось, несколько суток. Спустя какое-то время, с безумным шумом, посреди квартиры появился Джордж и с грохотом приземлился на пороге коридора на входе в единственную комнату. Он упал на колени и ударив кулаком ламинат, завыл. Кира, которая сидела на полу рядом с Фредом и стерегла его сон, бросилась к Джорджу и схватила его за плечи. Тот поднял на нее мутные, заполненные слезами глаза и из груди его вырвался хрип. Кира изо всех сил потянула его на себя, и он обвалился с колен на хрупкую фигуру девушки, она притянула к груди Джорджа, который шипел, плакал и извивался, и Кире не хватало сил его держать. — Джорджи, — шепнула она, — Джорджи, я умоляю, ты разбудишь Фреда, ему нужен отдых, я умоляю, не буди его… Джордж мигом успокоился. Он затих и оторвался от Киры, увидя на полу коренастого, крепкого брата, который сейчас лежал голый и весь замотанный бинтами, которые медленно пропитывались кровью. — Жив? — неразборчиво выхрипел очень тихо Джордж и Кира кивнула, — мы думали, что его убило под завалами… — Он трансгрессировал сюда, но он очень слаб, ему нужен отдых, — так же шепотом ответила Кира. Джордж на коленях подполз к брату и трясущейся рукой несмело потрогал бинты на его плече, но испугался и отдернул руку. Джордж повернулся к Кире, с силой прижал ее к груди и почти прикусил сквозь волосы ей макушку. Они отползли в сторону от отдыхающего Фреда и крепко обнявшись, бесшумно захлебываясь слезами и крича, корча измученные страхом и усталостью лица.