Часть VII — Откровения
Злодейство носит много масок, и самая опасная – маска добродетели.
Икабод Крейн (Джонни Депп), «Сонная лощина» (1999)
30 сентября 2002 — Хогвартс Ради этого момента было затрачено много усилий. В Большом зале царила тишина. когда я удобно уселся в похожее на трон кресло Дамблдора. Кого-то вообще волновало, что директор школы сидит на возвышении в большом деревянном кресле с высокой резной спинкой, окружённый гораздо меньшими, но похожими стульями для остального персонала? Я единственный, кто задаётся вопросом, почему? А, лёгок на помине; прибыл мой достопочтенный гость. Дамблдор вошёл в зал со странным видом величественного волшебника в сочетании с чокнутым старым дедушкой. Его фиолетовой мантии с движущимися падающими звёздами достаточно, чтобы вызвать у парня мигрень. Он сделал примерно три шага в коридор, когда заметил, что здесь что-то не так. Он быстро заметил меня, развалившегося в его кресле. — Что все это значит, мистер Поттер? — потребовал он ответа. — О, расслабься, Альбус. Мы просто так давно не общались, что я просто почувствовал необходимость заехать и навестить мою старую школу. Она действительно ничуть не изменилась, — я сделал паузу, чтобы обдумать действие, происходящее в конце преподавательского стола. — Ну, за исключением того, что книги развивают что-то вроде отношений. Директор на мгновение впился взглядом в небольшую борьбу между одинокой книгой по Темным искусствам и пачкой текстов по ЗОТИ, прежде чем снова перевести взгляд на меня. Я заметил, что теперь у него в руке была волшебная палочка. — С нас хватит ваших глупых вмешательств и ребячества, мистер Поттер. Вы останетесь здесь, пока я вызову мракоборцев. Они вернут вас в вашу камеру в течение часа. — О, я намерен остаться здесь, Альбус, — заверил я старика. — У меня к тебе вопросы. Если тебе нужна дополнительная аудитория, зови. Дамблдор хмуро посмотрел на меня. — Мне нечего вам сказать, мистер Поттер, и мне не нужно отвечать на ваши вопросы. Теперь отдайте свою палочку. Я пожал плечами. — Скажи-ка мне, Альбус, что сделает общественность, когда узнает, что ты — нелегальный член Визенгамота? Он возмущённо фыркнул. — Я был Верховным Чародеем более двадцати лет, и членом Визенгамота за десять лет до этого! В моем членстве нет ничего противозаконного. — А помнишь тот закон, который вы и ваш любимый министр приняли — тот, по которому любой, у кого в семье был осуждённый преступник, обязан был быть отстранён от членства? — кажется, на левом глазу Альбуса появился маленький тик. — Ко мне это не относится. Мой единственный член семьи — мой брат. Хотя против него могут быть выдвинуты несколько незначительных обвинений, ничто не достигает такого уровня. — Аберфорт — твой единственный живой член семьи, — согласился я. — Но вообще-то я имел в виду твоего отца. Ты знаешь, что мужика отправили в Азкабан на двадцать лет за нападение на маглов в отместку за их нападение на твою младшую сестру? Теперь Дамблдор выглядел разъярённым. — Ты не будешь касаться той темы. Я беспечно махнул рукой. — О, я собираюсь и буду. На самом деле я ей очень сочувствую. Она была совершенно невинной и определённо не заслуживала того дерьма, которое преподнесла ей жизнь. Чем-то похоже на меня после того, как Том навестил тебя, а я попал в твои руки. Дамблдор наколдовал стул, который копировал тот, на котором сидел я. Усаживаясь, он сказал: — Тебя судили и признали виновным, Гарри. Ты хладнокровно убил трёх студентов Хогвартса. Даже ты этого не отрицаешь. — Так же, как твой отец, — согласился я. — Однако мы оба знаем, что обстоятельства в обеих ситуациях были не такими однозначными. Персиваль Дамблдор хотел отомстить за нападение на свою единственную дочь, в то время как я, по иронии судьбы, пытался остановить кого-то с заданием прикончить твою жалкую задницу. Как будто недостаточно было оставить меня с Дурслями на голодную смерть и избиения, ты вознаградил мою преданность тем, что бросил меня с существами, способными мучить меня ещё больше. Всё для того, чтобы я мог прибраться за тобой. — Всё это было ради Общего Блага, Гарри. Твой опыт общения с семьёй придал тебе решимости и сил, чтобы дать отпор Тому. Без этой закалки ты бы не смог противостоять его психическому нападению. Знания и навыки, полученные по вашей ссылке на Тома, потребовались, чтобы преодолеть шестидесятилетний разрыв в опыте. Я должен признать, что прямо сейчас я мог бы легко скастовать любое из Непростительных заклятий. Он воспринимал взросление в Дурслькабане как обусловленность? Только Окклюменция, которой я научился у Тома, удерживала меня от убийства этой скотины на месте. На данный момент я отставил свой гнев в сторону. Я должен держаться плана. — Кончай пургу гнать, Альбус. Тут разве, по-твоему, кто-то есть? — я обвёл рукой пустой Большой зал. — Просто скажи начистоту, если ты на это способен. Признай, твой отец был осуждённым преступником. — Как ты узнал об этом, мой мальчик? — Соображающий Дамблдор вернулся. Интересно, старикан биполярный или у него несколько личностей? — Я позаботился о том, чтобы все записи были давным-давно уничтожены, и я заставил Аберфорта дать Непреложный Обет. — Вопреки распространённому мнению, я не полный профан в исследованиях. Ты упустил парочку источников во время своего прикрытия, — я усмехнулся недоверчивому взгляду Дамблдора. — Что? Думал, я трачу все своё время на планирование приколов? — Очень хорошо, Гарри. Если тебе от этого станет легче. Да, моего отца отправили в тюрьму за нападение на животных, которые напали на его шестилетнюю маленькую девочку до такой степени, что она никогда больше не могла использовать свою магию. Теперь я беспечно пожал плечами. — О, я понимаю, почему он это сделал. Не могу сказать, что на его месте я бы не поступил так же. Я просто отметил, что ты только что признался в нарушении того самого закона, который использовал для удаления Тёмных семей и политических оппонентов из Визенгамота, — я озорно улыбнулся и показал пальцем на «самого могущественного волшебника в мире». «Непослушный, непослушный, директор». Дамблдор лишь самодовольно улыбнулся в ответ и сказал: — Полагаю, это было довольно неприлично, не так ли? — Теперь, раз уж вы упомянули о моем преступлении, ты помнишь Майкла Тиллера? Нет? Он был волшебником во время первой войны Тома, который столкнулся с двумя мужчинами в Косом переулке поздно ночью. Что-то заподозрив, он последовал за ними. Когда они заметили его, они начали использовать Тёмные проклятия. Он ответил и убил обоих нападавших. Оказалось, что двое мужчин были помечены как Пожиратели Смерти. Вы рекомендовали его к награждению орденом Мерлина второй степени. Дамблдор испустил свой запатентованный «разочарованный вздох дедушки». — То было другое время, Гарри, при других обстоятельствах. — То есть тебе нужен был Тиллер как мальчик с плаката, в то время как меня ты хотел отправить в Азкабан за мою связь с Томом. Подумал, что если Снейп сможет открыть связь достаточно широко, чтобы я смог заглянуть в голову Тома, то Дементоры тем более. Дамблдор тихо захлопал в ладоши с выражением восторга на лице. — Ты всегда был одарённым учеником, Гарри. Если бы только ты не так неохотно слушался моего руководства, из тебя бы получился отличный ученик. Такая жалость. — Теперь, поскольку я ответил на один из твоих вопросов, Гарри, почему бы тебе не ответить на один из моих? Как тебе удалось сбежать из колонии МКМ? — А меня там и не было никогда, — признаюсь я, пожимая плечами. — Скримджер никогда не доверял тебе и дал мне уйти. Последние несколько лет я провёл, повидав мир. Его последним действием перед тем, как вы турнули его с должности, было освобождение меня от контракта, который вы мне навязали. Он также помиловал меня. Я свободен как птица, — последняя часть — ложь, но ему этого знать не нужно. Вау, он выглядел немного взбешённым этим откровением, когда его глаза на мгновение вспыхнули. Затем маска вернулась. — Моя очередь! Для чего использовать Перси и Гермиону для управления министерством вместо себя? Почему бы не взять управление на себя напрямую? Дамблдор улыбнулся. — Почему я должен хотеть такого давления? Уизли создают отличные инструменты для всех повседневных дел Министерства, но следуют моим указаниям гораздо лучше, чем предыдущие министры. — Значит, они просто твои инструменты? Приятно это знать. — Нет, — не согласился Дамблдор. — Я просто убедил их в мудрости моей позиции. Они следуют за мной по собственной воле. Так же, как и остальная семья Уизли следует за тобой. Я подтвердил это кивком. Честно говоря, я не думал, что кто-либо когда-либо заставлял Гермиону делать то, против чего она была категорически против. — Возможно, — допустил я. — Но ты определённо смог привести их к колодцу. Альбус посмеялся над комментарием. — В самом деле. Бывшую мисс Грейнджер вначале нужно было ввести очень осторожно. Её стремление доказать, что маглорожденные ничем не хуже чистокровных, в сочетании с её страхами перед опасностью, в которой ты находился, сделали это возможным, — директор, должно быть, уловил что-то на моем лице, когда улыбнулся. — Гермиона любила тебя как своего старшего брата и защитника. Услышать мои собственные «опасения» о том, что ты сбился с пути истинного, было достаточно, чтобы заставить её следовать моим указаниям. Конечно, у мисс Грейнджер всегда была почти патологическая потребность угождать авторитетам. Черта, которую она больше всего разделяет со своим мужем. Дамблдор наклонился вперёд в своём кресле. — Ты должен понять, Гарри. Это всё ради Общего Блага волшебного народа всего мира. В конечном итоге МКМ расширится, чтобы напрямую контролировать всемирное магическое сообщество. Как только контроль будет укреплён, мы сможем открыться нашим оппонентам в Организации Объединённых Наций. — Подумай об этом, Гарри! Мир во всем мире стал бы возможен благодаря применению магии! — Дамблдор выглядел действительно взволнованным этим. — У маглов проблемы с загрязнением окружающей среды, преступностью и голодом. С нашей помощью вся человеческая раса может извлечь выгоду. — А как насчёт личности во всем этом, Альбус? Старик от этого отмахнулся. — Целое важнее любого отдельного человека, или десяти, или даже сотни. Люди, обладающие нашей силой, обязаны использовать её для улучшения мира в целом, а не для собственного увеличения богатства или власти. — И где ты проводишь эту черту? — полюбопытствовал я. — Если 100 приемлемо, как насчёт 1,000 или 10,000? Пожертвовал бы ты волшебным населением Британии, если бы это принесло вам Общее Благо? — До этого бы не дошло, мой мальчик, — уверял меня Дамблдор. — Люди могут быть разумными, когда им показывают правильный путь. — Тогда почему бы не рассказать им прямо сейчас, что ты на самом деле планируешь делать? — бросил я ему вызов. — Они не готовы, — просто ответил он. — Действия Тома оставили их слишком травмированными, чтобы понять, что отвечает их собственным интересам. Вот почему именно лидеры должны указать им путь. — У меня Бинс вёл Историю магии, но разве не Грин-де-Вальд этим тоже хотел заняться? — Геллерт стремился использовать путь насилия, чтобы добиться своего. Хотя его цели были похвальными, он избрал Тёмный путь в своём подходе, — снисходительно сказал он мне. Улыбка Дамблдора немного изменилась. — А теперь, Гарри, наш разговор должен закончиться. Скоро прибудут мракоборцы, и какой бы приятной ни была наша дискуссия, я не могу позволить тебе поделиться с ними своими знаниями. — Последний вопрос, Альбус. — Очень хорошо, Гарри, — согласился старый волшебник, поднимаясь со стула со своей волшебной палочкой. — Ты когда-нибудь задумывался о том, чтобы использовать зелья похоти для выведения нового поколения Поттеров? Дамблдор побледнел от шока. Я видел, как его мысли лихорадочно складывались воедино. — Ну конечно! — ахнул он, — Ты разговаривал с Геллертом. Только он мог рассказать вам все это, — он сделал паузу на пару ударов сердца, прежде чем продолжить. — Очень хорошо, мне, очевидно, придётся разобраться со своим старым другом, когда вы перестанете быть проблемой, мистер Поттер. — Я хочу ответа, ты, старый ублюдок. Ты давал мне зелья похоти, чтобы использовать меня как жеребца? Дамблдор улыбался с этим чёртовым блеском в глазах. — На самом деле это не имеет значения, Гарри. Ты все равно не вспомнишь об этом через минуту. Я почувствовал, как злая улыбка появилась на моем лице. — Ты помнишь, почему отправил меня в Азкабан? Ты хотел использовать мою связь с Томом, чтобы я мог усвоить все его знания, — я замолк на секунду, пока наблюдал, что Дамблдор недоумевает, к чему я клоню. — Он провёл довольно много времени в Южной Америке. Ты знал, что инки были искусными иллюзионистами? Прежде чем Дамблдор успел ответить, я сбросил иллюзию. Внезапно Большой Зал оказался полон студентов за каждым столом факультета. У стены справа от меня собрался персонал Хогвартса в сопровождении всей настоящей семьи Уизли и Аберфорта Дамблдора. Слева от меня стояли другие Уизли, Перси и Гермиона под взглядами моих коллег-наёмников. Я видел ярость на их лицах, когда они смотрели на Дамблдора. Забавно, это те же самые взгляды, были часом ранее, когда Йен, Джейсон и Ларч притащили их сюда, направлены на меня. Дамблдор, похоже, был готов взорваться. — Ой, я что, забыл упомянуть, что мы были не одни? Как мне не стыдно. Так что, профессор, думаете, вы сможете предать забвению всех нас? — Альбус, как ты мог? — вопрос исходил от разъярённой профессора Макгонагалл. Старик набирался достоинства и высвободил свою ауру. Зал внезапно наполнило чувство чистой силы. — Я только сделал то, что должен был сделать, ради блага всего Волшебного рода. Ауры не имеют никакого практического назначения, кроме как демонстрировать магическую силу. Это похоже на волшебную версию магловского культуриста, разминающего свои бицепсы, за исключением того, что это также похоже на раскрытие карт в вашей руке перед размещением ставок. Ваша магия даёт вам представление о вашей относительной силе. Таким образом, такой могущественный волшебник, как Альбус или Том, которые на порядок или два сильнее среднестатистической ведьмы или волшебника, может легко запугать комнату, полную людей. Я встал со своего места и обошёл преподавательский стол. Моя палочка была в моей руке, и я высвободил свою собственную ауру, чтобы соответствовать ауре Альбуса. — Нет, Альбус. Ты действовал, чтобы осуществить мечты, которые ты разделял со своим любовником много лет назад. Мои родители, Сириус, Римус, Тонкс и бесчисленное множество других были принесены в жертву ради этой мечты. Черт возьми, даже Том, вероятно, был пешкой в твоём плане. Подсказываю, Альбус, если ты не можешь обсуждать свой великий план для общества публично, он, вероятно, аморальный, незаконный, тёмный либо всё сразу. — Будь ты проклят, Поттер. Если бы ты только сыграл ту роль, которая тебе была предназначена, я мог бы превратить мир в утопию! — кипел Дамблдор, когда осознал, что все его планы только что пошли прахом. Я ухмыльнулся. — Ну, я действительно руководил группой детей и даже имел назойливую собаку, — Дамблдор пропустил упоминание, хотя я услышал смешки некоторых студентов. Я поднял свою палочку. — Это закончится сейчас, Дамблдор. Сдай свою палочку. На мгновение старый спятивший директор вернулся. — Прости, Гарри, мой мальчик. Боюсь, я не могу выполнить твою просьбу. Хотя я немного староват, чтобы начинать все сначала, я уверен, что смогу найти приемлемую ситуацию где-нибудь в другом месте, — старик улыбнулся, видя «Мерцание судьбы» в полной мере. — Но прежде чем я уйду, боюсь, мне придётся помешать вам ещё больше разрушить мои планы. Как только Дамблдор произнёс своё первое заклинание, мы оба мгновенно перенеслись из Большого Зала на участок рядом с полем для квиддича. Я отклонил заклинание с помощью усовершенствованного заклинания щита, когда Дамблдор перешёл в полноценную атаку. Потасовка началась. Никто из нас не утруждал себя вербальной магией. Бой заполнился звуками взрывов, треска и хрипами, но никаких выкриков. Поле наполнилось магической энергией; лучи света оставляли борозды на земле, в то время как наколдованные животные и предметы лежали вокруг нас битые вдребезги. Я скажу это за старика: он отчаянно сопротивлялся. Но мы сражались уже десять минут, и я чувствовал, как слабела его магия и замедлялась реакция. Я уклонился от уродливого фиолетового заклинания, ныряя влево. Поднимаясь, я призвал ботинки Дамблдора. Невидимое заклинание выбило у Директора почву из-под ног, и он тяжело приземлился на спину. Мгновение спустя ботинки пролетели мимо меня. Я создал бейсбольную биту и побежал туда, где Директор пытался подняться на ноги. — Иду! Э, ладно, это был неправильный вид спорта, но поработай со мной здесь. Дерево протаранило рёбра Дамблдора чуть ниже его правой подмышки. Старый директор издал мучительный крик. Удар битой сзади с оглушительным стуком обрушивается на голову волшебника. Дамблдор безвольно падает на землю, даже не вскрикнув. Я едва мог поверить, что всё кончено. Столько времени, столько боли, и теперь всё вот так закончилось? Это почти антиклиматично. Хотя одного взгляда вокруг достаточно, чтобы сказать мне, что чертовски хорошо, что мы каким-то образом оказались за пределами школы, иначе Большой Зал был бы Большой Дырой. Я отбросил биту, прежде чем протянуть руку, чтобы подобрать палочку старика. Министерство выставило палочку Тома в музее. Думаю, эту я оставлю себя. Когда я двинул рукой Дамблдора, я заметил кое-что из воспоминаний Тома. Это кольцо Слизерина. Что ж, похоже, я все-таки получу трофей от Томми. Я надел кольцо и снова встал с обеими палочками в руках. Как ни странно, старая папина мантия-невидимка, которая находилась под моей обычной мантией, внезапно стала довольно тёплой. Думаю, я вспотел больше, чем ожидал. Внезапно я заметил громкие аплодисменты, которые доносились со стороны замка. Сразу за пределами замка я видел всех учеников Хогвартса и, вероятно, всех остальных, кто был в Большом зале. Чуть ближе находилась гораздо меньшая группа светящихся белых фигур. Я по рассеянности наложил на потерявшего сознание волшебника связывающее заклинание наёмных магов-убийц. У него, вероятно, сотрясение мозга и сломанные ребра вдобавок к отсутствию палочки, но я не настолько самонадеян, чтобы глупо рисковать. Призраки спустились с небольшого холма, чтобы присоединиться ко мне. Впереди я видел королеву Анну вместе с двумя принцами. Эти двое, кажется, радостно скакали, явно забавляя взрослых призраков. Я узнал призраков факультетов наряду практически со всеми другими призраками Хогвартса. Даже Пивз, кажется, вёл себя с ними прилично. — Это было превосходно, сэр Гарри! — взволнованно обратился ко мне призрак принца Эдварда. —Хотел бы я, чтобы что-то подобное произошло, когда я был здесь студентом! — его брат Ричард кивнул в знак согласия. — Благодарю, мои принцы, — принял я вежливый кивок. Я поднял взгляд на королеву и её "двор". — И я хотел бы поблагодарить всех вас за то, что сделали это возможным. Без вашего заступничества в Хогвартсе я бы никогда не смог сделать это сегодня. — Все было хорошо сделано, сэр Гарри, — сказала королева Анна. — Вы выполнили своё обещание и раскрыли всем коварство Альбуса Дамблдора. Но теперь ты должен соответствовать обязательствам и ответственности, которые ты на себя взял. Её комментарий немного озадачил меня. Но я просто ответил: — Да, ваше величество, — лёгкая ухмылка на её губах немного беспокоит меня, но я слишком ошеломлён, чтобы действительно думать об этом. — В награду за ваши действия, сэр Гарри, у нас здесь есть несколько человек, которые хотели бы поприветствовать вас, — королева отошла в сторону вместе с остальными призраками Хогвартса. Позади неё стояла ещё одна группа. Первыми я узнал Римуса, Сириуса и Тонкс, затем мистера и миссис Уизли вместе с Биллом. Но затем вперёд выходят ещё две фигуры, и мне пришлось заставить себя дышать, чтобы не упасть в обморок. Мои родители. — Черт возьми, Гарри, ты определённо навёл шороху в этом месте! — с гордостью говорил Джеймс Поттер. — Мистер Сохатый гордится следующим поколением Мародёров. — Мистер Лунатик согласен! — Как и мистер Бродяга тоже! — Джеймс, тише, — предостерегла своего мужа Лили Поттер. Она подошла ко мне с нежной улыбкой. Я не мог пошевелить ни единым мускулом, когда она провела своей призрачной рукой по моей щеке. Все, что я почувствовал, — это лёгкий озноб. — Мой малыш вырос, и я им так горжусь. У тебя был такой трудный путь, но я знаю, что теперь с тобой все будет в порядке. Я так горжусь всем, чего ты достиг, — одна бровь приподнялась, и её взгляд на мгновение стал жёстче. — Хотя мы собираемся в ближайшее время обсудить блудниц, с которыми ты развлекался. — Мама? — хнычаще произнёс я. Я чувствовал, что мой разум вот-вот сорвётся. Серьёзно, я прожил всю свою жизнь сиротой, победил Тёмного и Светлого лордов, а теперь моя мать хочет обсудить мой выбор в женщинах? Связных мыслей просто не возникает на данный момент. — Полегче, Лилс. Бедный ребёнок, похоже, готов упасть в обморок, — спасибо, пап. Я видел эту ухмылку. Мама легонько хлопнула его по груди. — Гарри, у нас не так много времени. Мы просто хотели увидеть тебя и получить шанс сказать, как мы все тобой гордимся. Другие призраки подошли ближе, чтобы выразить свои чувства. Сириус поздравил меня с тем, как я разобрался о Беллатрисе и Снегге. Римус и Тонкс выглядели счастливыми, когда напоминали мне присматривать за Тедди и благодарили всех за заботу об их сыне. Мистер и миссис Уизли передали сообщения для своих детей, в то время как Билл хотел, чтобы я передал его благословение Чарли и Флёр вместе с парой комментариев, которые я не буду здесь упоминать. Затем моя мама снова вышла вперёд. — Нам нужно идти, Гарри. Возможно, мы сможем навестить тебя снова, но помни, как мы тобой гордимся. — И подари нам красивых внуков! — добавил папа. — Как я смогу увидеть вас снова? — запнулся я. — Ты разберёшься, — с усмешкой отвечает Римус. — Я не знаю, Лунатик, — не согласился Сириус. — Он никогда не казался мне таким быстро схватывающим. — Сириус Блэк! — предупредила мама. — Эм, пока, Гарри! Они начали исчезать, когда папа озорно подмигнул мне. Если я плох сейчас, каким бы я был, если бы меня воспитывали эти болваны? Когда призраки исчезли, я посмотрел на холм, где живые зрители торжествуя внезапно двинулись вперёд.