Я чувствую Тебя

      На часах было 09:30, женщина, услышав детский смех и кое-как открыв глаза, протяжно простонала и потянулась. Нащупав на подушке отсутствие Жени, женщина с ноткой обиды поднялась с кровати и пошла на её поиски, совершенно забыв об отсутствии одежды на своём теле.       Видимо это уже судьба, заставать Женю и дочку на кухне, пока те дурачатся и заливаются смехом. В этот раз Диана с Женей были в муке с ног до головы, пол и стол на кухне не отличались от двух озорниц. Диана лепила какие-то кругляшки и смеялась, пока брюнетка пыталась уследить за сковородкой и тем, чтобы малышка не проглотила кусок сырого теста. — Ну Диана блин-банан, ну что такое. Оно ж сырое, нельзя! — хныкала брюнетка, очевидно устав после бессонной ночи от слишком активного ребёнка. — Ничего ты не понимаешь! Сырое тесто очень вкусное, НА! Пробуй! — тянула малышка кусок теста ко рту Жени. — Неееееееет! — продолжала жалобно хныкать брюнетка. — Это что тут за свиноферма, — строго спросила Этери. — ОЙ! Мамочка, а где твоя одежда? — спросила Диана. — Украли, я задала вопрос. Почему мука везде, а не на своём законном месте? — Мы просто готовили блинчики, — опустив голову, тихо проговорила малышка. — А по-моему, ты обижаешь Женю и опять ешь сырое тесто, — женщина стащила с дивана халат и прикрыла наготу. — Я не обижаю Женю! Я её люблю! — твёрдо и уверенно ответила Диана. — Не поняла, — выпучив глаза на Женю, ответила кудрявая. — Спокойно, положи лопаточку на место, — начала пятиться брюнетка от неадекватной блондинки с кухонной лопаткой в руках. — Мама! Не бей Женю! Она классная, почти как ты. Жалко, что нельзя, чтобы было сразу две мамы! — улыбалась малышка и, пока старшие отвлеклись, вновь откусила тесто. — Ну почему же, — хохотнула брюнетка, упираясь в барную стойку и понимая, что отходить назад уже некуда. — Я тебе сейчас устрою вторую маму! Такую любовь покажу! — приближалась блондинка. — Ну мама! Хватит уже Женю пугать! И вообще. Почему Женя была в твоей спальне? — спросила Диана, пытаясь стащить приготовленный Женей блинчик. — Эээ… ну… спала там. Диван твёрдый и неудобный, поэтому… — Поэтому твоя мама предложила мне свою мягкую и теплую кровать, — поддержала легенду девушка. — А почему вы обе были голые? — Твою ж… — хлопнула себе по лицу блондинка и прикусила губу. — Всё очень просто, малышка. Ночью было очень-очень жарко и мы разделись, чтобы не вспотеть. — Да, мне тоже было жарко утром. Одеяло было очень тёплое! — согласилась Диана, набивая щёки вкусным блинчиком. — Отлично. Мама найдёт тебе другое одеялко, договорились? — Договорились! И себе тоже! — Да. И себе, — глянула на блондинку Женя и ехидно улыбнулась. — А я сегодня не пойду в садик? — поинтересовался ребёнок. — Чёрт. Время! — спохватилась кудрявая и побежала искать телефон. — Что это с ней? — Видимо куда-то опаздывает, поэтому давай-ка мы её быстренько накормим, а сами будем убирать муку с пола, хорошо? — А как же садик? — Видимо сегодня мы его пропустим. Ты не против? — Не-а! Я хочу с тобой готовить блинчики! — Вот и отлично.       Женя вытерла муку со стола и поставила 3 порции блинчиков на стол, в центре она разместила соусницы, которые наполнила сметаной, вареньем и сгущенкой. Малышка, несмотря на свои попытки стрескать тесто и украсть уже готовые блинчики, видимо, так и осталась голодной, поэтому, не дождавшись старших, забрала себе варенье и принялась кушать блинчики, пачкая мордашку. Женя поцеловала малышку в лоб и отправилась на поиски кудрявой. — Тееееееррррри, ты чего носишься с утра пораньше? — сложив руки за спину, прорычала имя любимой Женя. — Евгеш, я тебя очень люблю и прости за не очень романтичное утро, но я жуть как опаздываю на конференцию, — стояла у зеркала уже одетая женщина, пытаясь нарисовать ровные стрелки. — Ты сдурела? Сейчас суббота. — Как суббота? — пришла в себя блондинка и посмотрела на Женю. — Вот так, суббота. Никакой конференции быть не может, так как универ явно закрыт, — продолжила младшая спокойным голосом и подошла к женщине со спины, захватив её талию в кольцо рук. — Но… вчера же четверг был? — Ууууу… Я конечно где-то слышала, что хороший секс выбивает из равновесия, но чтобы он ещё и памяти лишал. — Фу! Не произноси это слово. — Какое? Секс? — Женя! — Что? Как ещё назвать то, что вчера было между нами, — недоумевала младшая. — Любовь, Жень. Мы занимались любовью. Сексом занимаются разово и вообще фу, — скорчила гримасу кудрявая. — Ну и чудик ты конечно, хорошо, любовь так любовь, — согласилась Женя, посмотрев в отражение глаз блондинки в зеркале. — Не обзывайся! Сама ты чудик! Ты чего вообще голая выперлась к Диане?! — Чего? А сама-то. Украли, говорит, одежду. Поумнее ничего не могла придумать? — Чёрт. Спалили как школьниц, — хныкнула блондинка. — Нууу… ты не особо-то и пыталась что-то скрыть. Что вчера ночью своими стонами, что сегодня утром… — закусила губу младшая, упираясь взглядом в грудь женщины, явно глядя сквозь одежду и вспоминая аппетитные формы. — Прекрати так смотреть! — Жадина, — развернула к себе лицом старшую и впилась в губы кудрявой брюнетка.        Женя аккуратно отодвинула кудрявые волосы в сторону и припала губами к шее. Ласки быстро перерасли в укусы, а через время на нежной коже Этери красовались красные засосы. Брюнетка сидела на бёдрах старшей, царапая их, занимая главенствующую роль. От каждого царапанья Тутберидзе слегка шикала, но Женя тут же извинялась, целуя в губы с новой силой. Комната наполнялась тяжёлым дыханием, когда Медведева начала ритмично сжимать грудь сквозь тонкую ткань, вырывая стоны из уст блондинки. — Женечка, а если Диана услышит? — отрываясь от столь желанного тела, спросила старшая. — Не услышит, она наверняка уже в комнате и судя по звуку, смотрит мультики, — страстно прошептала брюнетка, облизывая мочку уха. Тихий звон телефона наполнил комнату, несмотря на его мелодичность, он безумно взбесил младшую. — Твою ж мать! Сегодня все пытаются украсть у меня секс, — девушка резко подняла трубку, даже не глянув на имя звонящего. — Любовь, Жень. Я же просила! — Прости, ещё не привыкла, — прошептала брюнетка, прикрыв динамик телефона. — Да! — Женька, это срочно, новые подробности по вашему делу, дуйте в участок немедленно, — прозвучал голос Глейхенгауза.