Совсем другая школа. ч.5. Орден Феникса

Когда все вышли из летуна, грифоны уже скрылись среди ангаров и строений аэропорта. Той его части, что принадлежит заклинателям. Машина снова поднялась в воздух, поднимая сильный ветер. Летун развернулся в воздухе и полетел, набирая скорость и скрываясь за строениями. А оставшаяся с волшебниками Хелла повела всех за собой. — И как магглы ничего странного не замечают? Они же совсем рядом. — Аэропорт это закрытая территория. Кроме работников в сторону дальних частных ангаров никто не ходит. И все работники, что работают в этой части аэропорта связаны с волшебным миром. Магглы видят таких же магглов, а всё волшебное скрыто внутри построек и за забором. С другой стороны самый обычный городок при захолустном аэродроме. Есть старая шахта и несколько достопримечательностей для туристов. Да ещё киношники постоянно что то снимают. Все странности на них сваливают. Очень удобное соседство. Всегда можно прикинуться заблудившимся туристом или новеньким работником со съёмок. Или актёром, репетирующим роль. Главное, не колдовать слишком явно. Медиум и четыре волшебника прошли через пропускной пункт и направились в сторону близких гор по аккуратной асфальтированной дороге. Сначала кажется, что до гор далеко. Но уже через пять минут прогулки горы закрыли горизонт. А ещё через пять Гарри узнал площадь порталов. С арками самих порталов, стоянкой автобусов и машин. Но на этот раз Гарри оказался на пересекающем площадь пешеходном мосту. Из арки в дальнем конце площади выехал потрёпанный школьный автобус. Но когда он боком подъехал к перрону и высадил пассажиров, стало ясно — это замаскированный котобус. С моста хорошо видно величественный вход в долину с полукругом каменных драконов и павильонами пропускного пункта. Мистер Уизли увидев вход замер в восхищении. — Самих заклинателей в Долине учится меньше, чем волшебников в Хогвартсе, на одном факультете из четырёх. Но кроме них в Долине ещё как минимум две или три большие магические школы. Так что вход по размерам вполне соответствует остальному. Над головой проплыли несколько летающих досок с молодыми магами. Судя по тому, что они летят медленно и прямо, без лишних выкрутасов — эти маги только начали учиться полётам. — А тут на мётлах летают? — Только на гоночных. Они безумно быстрые, но поворачивают плохо. Гоночную метлу Долины и на моей Молнии не догнать. А вот на досках в квиддич играть получается очень зрелищно. Потому что доски разгоняются только при манёврах. И чем сложнее трюк, тем больше разгон. По прямой они летят вот так, тихонько. Правда, вышибалы надо заколдовывать иначе, чтобы они целились только в игроков. И снитч желательно слегка замедлить и ограничить его манёвренность. Чтобы его было возможно поймать управляя доской. — А ты на такой доске умеешь летать? — Нет, не умею. Да и доски дорого стоят, как профессиональные мётлы. На пропускном пункте волшебников встретила лиса. Она сначала обновила пропуска для Гарри и Хеллы. А остальным пришлось выслушать довольно длинный инструктаж. В это время другая девушка с лисьими ушами и всего двумя хвостами занялась прибывшими на автобусе школьниками. Это оказались скавены. Лиса расспросила Люпина про его лекарство. И на всякий случай передала ему флягу с местным вариантом такого зелья. — В Долине сильно повышен магический фон. И некоторые оборотни превращаются не только в полнолуние. Потому приходится пить вот такое зелье почти всё время. С ним превращение не происходит внезапно, да и усилием воли можно первые несколько часов подавлять своего зверя. Только само превращение в итоге тоже становится более длительным. Потом, в деревне охотников может случиться то же самое. У них вся еда насыщена магией, и некоторые виды оборотней к такому чувствительны. — Спасибо. А можно узнать рецепт этого снадобья? — Рецепт тот же. Способ приготовления другой. И требования к ингредиентам очень строгие. Я попробую распечатать инструкцию. — Не стоит. Я не лучший зельевар. А за помощь спасибо. Основная часть инструктажа касалась взаимоотношений между разными кланами. Кто-то может оказаться не дружественным к Люпину не из-за того, что он ликантроп. А потому что он превращается в подобие волка. Лиса предупредила, что сейчас представители кланов кошек и волков особенно часто устраивают разборки. На ликантропов подобная агрессивность не распространяется, но некоторые не умеют разделять биологию и политику. Когда с формальностями и обучением правилам поведения было закончено, Лиса предложила провести ознакомительную экскурсию по Долине. С работой справятся и помощницы практикантки. Волшебники конечно же согласились. Скромный багаж волшебников лиса пообещала доставить к месту встречи через работников школы. Чтобы на экскурсии не пришлось таскать с собой чемоданы. Так что дальше все пошли налегке. На фоне изваяний и основных ворот, человеческие входы в Долину просто теряются. А переступив порог Гарри замер. Опять всё в школе заклинателей переменилось. Планировка, конечно, осталась прежней. Но все дорожки превратились каналы с водой. На мостах и в подземных переходах тоже вода. Передвигаться можно только на лодках всех возможных размеров, форм и цветов. — Опять черти полосатые постарались. И как только успевают всё это делать? Из-за воды всё выглядит как-то особенно по сказочному. На спусках и подъёмах сделаны проходимые для лодок водопады. И рядом с каждым обычным потоком есть поток, где вода течёт вверх. Кроме этих довольно быстрых водопадов есть и намного более плавные водные пути. У этих спиральных дорожек нет дна и берегов, масса воды просто висит в воздухе. Зато, нет риска вывалиться из своей лодки. — Это всё настоящее? — На этот раз да. Почти. Никаких иллюзий и волшебных зеркал, как в прошлый раз. Только глубины тут нигде нет. Можно пройти по дну и не промочить ноги, если обувь хорошая. Но на лодках всё же лучше. — А что было в прошлый раз? — Эти двое просто перевернули Долину вверх дном. Буквально. Небо внизу, земля наверху. Дорожки или висели над пропастью, или все ходили вверх ногами. Не, они просто расставили волшебные зеркала, так что все ходили как обычно. Но на вид всё было перевёрнутым. — Да, выглядело невероятно. А какую они подлянку устроили для тех, кто их прикол пытался уничтожить? — Когда наконец нашли источник иллюзий и отключили его, всё словно начало рушиться и падать на небо. Пока в итоге всё не сложилось по камешку в обычное состояние. — Представляю, как все перепугались. — Ага. Всё ведь не сразу полетело вниз. Или наверх. Сначала стали отваливаться статуи и украшения, потом дорожки провисли и начали отрываться. В общем, настоящая катастрофа, пусть и нарисованная. — И как им такое с рук только сходит? — А что. Хорошая разминка для всех. И хотя все знают, что это они — доказать ничего не могут. Тем более, ничего опасного они не делали ни разу. Так что пусть веселятся. Тем более, когда они заняты большими проектами, у них нет времени на мелкие и намного более коварные розыгрыши. Волшебники не скрывая изумления рассматривают всё вокруг. Статуи, разнообразные здания, мостики. Площадки для тренировок пустые, да и в небе не видно драконов. В Долине царит спокойствие и тишина. По крайней мере, в первое время. Затем, на соседней водной дорожке столкнулись лодки со студентами. И кто-то свалился в воду. И это не было случайностью, потому что из поднявшейся тучи брызг вынырнул не человек, а нечто похожее на большую кошку. Но сохранившее человеческие пропорции. Промокший оборотень схватил лодку хохочущих обидчиков и сильно её толкнул. Так что её пассажиры также посыпались в воду. Дорожки действительно совсем не глубокие, но воды вполне достаточно чтобы полностью промокнуть при таком падении. Кто-то из пассажиров второй лодки также превратился, теперь уже в помесь человека и гиены. К счастью, драки не последовало, так как сидящие в третьей лодке маги начали бросать в рычащих и шипящих перевёртышей водяные шары, этим холодным душем приводя всех в чувство. — Вот как всегда. Потом повызывают друг друга на поединки и будут драть друг другу шерсть. По другому с ними никак. Иначе они будут куда опаснее срываться. Вот и приходится. Сначала их учат сдерживать свои силы в драке, а уже потом учат драки не начинать. — Гарри, а тебя тут вот так не провоцируют? — Нет. Скорее хотят в свой клан завлечь. А вот близнецов иногда задирают. — Волки? — Кошки тоже. У них же не только тигриная форма есть, а ещё и волчья. Хотя, варгов простыми волками назвать язык не повернётся. — Оборотни и перевёртыши чаще на запахи реагируют, а не на вид. И поэтому какой нибудь мелкий кошачий легко может не распознать по запаху намного более сильного волка и наоборот. Рядом с другими волшебниками в Долине сразу стало намного уютнее и спокойнее. Появляется чувство уверенности в своих силах. Всё же школа заклинателей на роль дома подходит не слишком хорошо. А может дело в том, что у волшебников рядом сейчас такой же глупый и восторженный вид, какой бывает у самого Гарри при виде практически любых чудес магии. Волшебников также удивить как-то сложнее. Но и у самого Гарри сейчас такой же вид. Преображение Долины Драконов заставляет любоваться необычными видами с раскрытым ртом. Виды подействовали даже на лису. — А зачем тут столько пешеходных мостов? — Чтобы можно было быстрее добираться до учебных корпусов. На земле слишком много разных парков, садов, мест для отдыха и тренировочных площадок. Не говоря уже про совсем непроходимые участки местности. По прямой получается только летать. Или ходить по всем этим мостам. Ещё есть подземные переходы, но там сложно ориентироваться. — Я не совсем понимаю, как здесь организовано обучение. Если судить по разнообразию корпусов, предметов очень много. Но подобная нагрузка слишком велика даже с использованием стимуляторов и артефактов для обучения. — Так и есть. Всех студентов разделяют по специализации и умениям на небольшие группы. И у каждой группы своя программа. Но очень многие предметы или лекции пересекаются. Бывает так, что на одну лекцию приходят студенты как с первого курса, так и с шестого. Одновременно. Потому что у одних это профильный предмет, а у других — вспомогательный. В некотором смысле, у нас тут несколько школ. И есть ученики, обучающиеся сразу в нескольких. Пример Гарри не самый показательный, так как у волшебников нет столь строгой специализации. Да и не бывает так, что волшебнику совершенно не даётся какая то область волшебства. А у нас это как раз норма. Есть один полноценный дар, и есть небольшие способности ещё к нескольким видам магии. Эти небольшие способности недостаточны для комплексного развития, но их хватает, чтобы с соответствующими инструментами сравниться с средненькими обладателями полного дара. — Есть ещё вопрос. Только Гарри получает столько учебников для самостоятельного прочтения? — Такой объём разных знаний даётся только призывателям. И тем, кто волшебством или другой магией пытается освоить призыв. На других факультетах предметов меньше, но изучение намного более углублённое. Плюс… Есть ученики, для которых стандартные программы не подходят. У вас тоже есть такое деление, отчасти основанное на характере учеников и их склонностях. Вот только дар призыва слишком хрупкий. И если ученик не вписывается в рамки факультета или конкретного плана обучения, лучше подстроить план под ученика, чем пытаться такого ученика ограничивать общими рамками. — А если честно, насколько Гарри хорошо учится? — Он хороший универсал, которому даётся очень многое. Но мало в чём результат лучше среднего. А ещё, в общие планы он не вписывается. Но такое не так редко бывает. Кто-то получает необычный призыв до начала обучения, у кого-то специфические способности. Вот всех таких и собрали в одну команду, которую даже не пришлось разделять на две соревнующиеся половины. — А что, так бывает? — Бывает. Когда в команде возникает прямая вражда, лучше такую команду расселить по разным комнатам и превратить конфликт внутри группы в соревнование между двумя группами. Заклинатели не волшебники. У многих слишком много опасных сил и мало безопасных. Те же оборотни. Для них естественно не наслать на обидчика чесотку заклинанием, а выдрать клок шерсти когтями. Если обидчик такой же оборотень, то это не так страшно. Царапины быстро заживут. А если конфликт между особо крупным оборотнем и более уязвимым человеком? Потому, приходится всеми силами избегать настоящей вражды. Дуэли и учебные поединки как раз позволяют научить сдерживать собственные силы. Соизмерять их с силами противника. — Странно, я не помню, чтобы во время моего обучения волшебству, и потом, когда я училась на мракоборца, у меня были конфликты с соседями. А небольшая вражда с другими факультетами после школы забылась. — Это от того, что вражда факультетов не превратилась в личную обиду. Да и волшебники в целом намного менее злопамятные и мстительные. — А вот с некоторыми из учителей у меня отношения так и не наладились… — Тоже вариант. Кое кто из наших преподавателей специально заставляет учеников себя ненавидеть. Они грубят, оскорбляют, придираются по мелочам. Я уже отсюда слышу одного такого… Лиса замолчала, и со стороны спортивных площадок послышались громкие приказы и поучения. Кентавр наставник гоняет очередную группу студентов, изображая вечно орущего и всем недовольного сержанта из армейской учебки. — Так вот чей голос мои сыновья вместо будильника используют. А я то думал, где они такого крикуна повстречали. — Не они одни. Люпин поёжился, когда лиса улыбнулась и показала острые рубиновые клыки. Всё же он понимает, насколько могущественным и опасным волшебным существом та является. Экскурсия продолжилась, и волшебники стали активнее расспрашивать лису о Долине и заклинателях. Та тоже задала немало вопросов о мире волшебников. В том числе об оборотнях и Тёмном лорде. Хотя, она о нём знает не так и мало, будучи участницей связанных с ним событий. Узнав, что все оборотни в мире волшебников считаются изгоями, она покачала головой. — Ликантропы часто прибиваются к кланам меняющих форму. Ведь болезнь возможно превратить в врождённый дар. И тем самым увеличить свой клан. Есть и независимые от кланов стаи, адаптировавшиеся к жизни в обществе. Но в самих кланах подобное до сих пор встречается. И единственный успех Долины в исправлении подобной ситуации — статус самой Долины как убежища и свободной от подобной дискриминации зоны. — А охотники на монстров? Разве они не нарушают такой статус? — Как раз они — нет. Монстрами называют неразумных и очень сильных существ. Если есть разум, то это получается чудовище. Обычные драконы как раз подпадают под определение монстра, будучи по сути обычными животными большого размера и с огромным разрушительным потенциалом. Были сложности с разными охотниками на нечисть. С особенно фанатичными. Да и некоторые кланы противопоставили себя людям. С такими Долина сохраняет строгий нейтралитет, а не стремится сблизиться. Подобное отношение и к тем кланам, которые непримиримо враждуют и открыто воюют между собой.

***

Экскурсия по Долине продлилась почти половину дня. А затем лиса проводила волшебников к прибывшим охотникам. И к удивлению Гарри, среди них оказался только один воин. Остальная делегация состояла из напоминающих профессора Флитвика коротышек и высоких почтенных старцев. Хотя, молодые лица и заострённые уши выдали принадлежность этих магов к какому то волшебному народу. После обмена вежливыми приветствиями выяснилось, что нужно подождать ещё скавенских магов. Гарри будут учить пользоваться как магией охотников, так и Скавенов. Один из низкорослых магов стал объяснять, в чём будет состоять обучение. И это оказалось очень интересно с точки зрения теории магии. — Магию каждого одарённого можно представить как музыку. И эта музыка во многом определяет то, какой получается магия. У волшебников и заклинателей людей это довольно сложная гармоничная мелодия, а потому самые разные заклинания применяются очень похожими способами. У охотников воинов магия звучит как одна единственная нота, которую играют на органе. Из-за этого им сложно творить сложные чары. А вот наполнить грубой стихийной силой что-то относительно большое и тяжёлое перед ударом по цели — как раз по ним. А у скавенов в их магической мелодии нет гармоник и чистых нот. Их магия хаотичная и беспорядочная. Поэтому их кольца, которые они используют вместо палочек, действуют как фильтры и усилители. Они отделяют из всего спектра только нужные элементы и накапливают их. — А Гарри? — А у него поверх его собственной мелодии наложилось несколько очень мощных гармоник. Их сложный взаимный резонанс создаёт почти беспорядочные всплески и колебания. А потому, чтобы ему нормально колдовать, придётся подобрать фильтры, как у скавенов. Но работающие с мощью силы охотников. — А кто такие скавены? — С интересом спросила Тонкс. — Это такой волшебный народ, с волшебниками не пересекающийся. Видела тот автобус, когда мы шли к входу? На нём приехали школьники скавенов. Они свой вид магией скрывают от магглов. Скавены прибудут только через несколько часов, и потому все одобрили предложение сходить пообедать. Артура Уизли также очень заинтересовали кольца скавенов. Тем более, он видел как ими пользуются его хвостатые соседи. Да и остальным интересно узнать про очень похожий на волшебников народ. — Если скавен, обладающий не только своим обычным магическим даром, но и являющийся таким же волшебником, возьмёт в руки палочку волшебника, то он легко сможет сотворить случайное заклинание. Оно не будет соответствовать произнесённым словам, но по силе оно будет самым обычным. Всё из-за хаотичности магии скавенов. А вот волшебнику обращаться с кольцами скавенов придётся учиться точно также, как и учиться колдовать без палочки. При этом магия получится ослабленной, так как кольца усиливают не всю магию, а только малую её часть. Хотя, с кольцами и без палочки колдовать будет легче. — А можно одновременно использовать и палочку, и кольца? — Можно. Это примерно как работать двумя палочками. Одной заклинание создаётся, второй очень точно направляется. Кольца ещё лучше для тонкого контроля подходят. Волшебники ремесленники часто так делают. Палочка в одной руке и инструмент во второй. Некоторые дела сложно осилить имея только одну руку. — Получается, маг скавен может сотворить сразу два заклинания? — Нет. Это очень сложно. Лишь самые опытные и гениальные маги могут сотворить два разных заклинания. Для волшебника это физически невозможно. Рот то только один. Да и в голове заклинания можно произнести только по очереди. Некоторые заклинания кажутся исключением из этого правила, но лишь кажутся. Это заклинания, которые создают несколько видимых объектов. — А как будут выглядеть фильтры для Гарри? Кольца большую силу вместить не смогут. — Думаю, придётся сделать пару наручей. Или кучу браслетов. Без тестов об этом рано говорить. Нужно сначала измерить форму колебаний магии и подобрать фильтры. А там уже и исполнение подобрать. Может хватит и декоративной накладки на рукоять его палочки. А может придётся целую кольчугу сплести. Случай действительно интересный. Почти как палочка для Лины. — А что, у неё необычная палочка? — Она у нас что-то вроде сквиба. Не может удерживать в себе силу. Но это даёт ей гибкость. Каждому охотнику нужно годами настраиваться на определённую стихию. Под конкретных монстров. А она может переключиться за пару часов. Но и бой ей затягивать никак нельзя. Её палочка… Не такая, как у волшебников. Она сделана так, чтобы любой волшебник мог заранее вложить в неё набор произнесенных заклинаний. А ей останется лишь повторить нужные слова и движения, чтобы эти заклинания высвободить. И лишь такой же охотник сможет в теории использовать эту палочку. — Почти также и мой Карбункул может повторять мои заклинания. Кристалл у него на лбу впитывает или высвобождает волшебство. — Это потому что он живой, он связан с тобой и подпитывается от твоего волшебства. Если карбункул принадлежит не волшебнику, то повторить волшебство у него не получится в полной мере. Вложить волшебство в вещь так, чтобы это волшебство совсем никак не изменилось — задачка не из простых. Лиса извинилась и ушла по делам. И с облегчением выдохнул не только Люпин, но и кое кто из делегации охотников. Чему немало удивился Артур. — В британии этот волшебный народ не встречается, и вообще они очень редкие. И очень опасные. Считается, что эти демонические лисы способны высасывать души, не хуже дементоров. Только они перед этим не лишают сил, а одурманивают и заманивают к себе в леса. — На счёт душ не знаю, но чистой магической силы у неё хватит на несколько драконов. Она не просто встречает всех входящих в Долину Драконов и помогает новеньким. Она — это одна из линий обороны этого места. Долина ведь находится не на территории Америки. Только главный вход. — А как мы попадём к вам? — Через одну из арок на площади. Только, та арка открывается по расписанию раз в четыре дня, потому приходится ждать. Окно как раз сегодня вечером.

***

Дальше разговор свернул к политике. Охотники оказались полностью отделёнными от политики своих стран. Всё из-за монстров, от которых охотники защищают всех остальных, и от чьей силы полностью зависят. Их лишь в редких случаях могут нанимать для отдельных сражений. И то, если для охотников есть достойный противник. С людьми или магами охотники не воюют. Но для ордена Феникса охотники всё же союзник, а не нейтральная сила. Методы и идеалы Пожирателей Смерти охотникам противны. Они же предупредили о непредсказуемости и ненадёжности скавенов. Хаотичность отражается не только на магии, но и на личных качествах. В любой момент скавены могут превратиться из храбрецов в трусов, из честных и благородных существ в подлецов и обманщиков. В мирное время это лишь неудобство, но в условиях приближающейся войны… Строить планы с участием скавенов бессмысленно. Впрочем, и на сторону Пожирателей смерти скавены не встанут, если те вдруг обнаружат их. Приспешникам Тёмного лорда нечего предложить этому в целом мирному народу. Неожиданно к группе подошёл какой то невысокий массивный человек с совершенно бандитской внешностью. Весь покрытый татуировками, с толстой золотой цепочкой на шее, одетый в малиновый пиджак. Он разразился речью на таком ядрёном тюремном жаргоне, что его никто из волшебников не понял. Но один из охотников, высокий и самый интеллигентный на вид, ответил такой же непонятной длинной фразой, перед этим поправив свои очки. Гарри узнал в подошедшем незнакомце гоплина. Гоплин уже вполне понятно ответил, что будет ждать в условленном месте свой товар. А охотники, из числа таких же высоких, похвалили своего товарища за идеальное произношение гоплинского языка. — Гоплинский язык? — Да. Это был гоплин. Есть такой волшебный народ, который от людей отличить очень сложно. Среди них попадаются как волшебники, так и заклинатели. Даже скавенские маги и охотники были. Они как-то перенимают магию других народов. Или похищают скорее. У тех, кто с ними в одном подполье оказывается. Или эти маги в гоплинов сами превращаются как-то. Живут среди жуликов и преступников, но при этом они очень законопослушные. Только живут они по своим законам. — Кого-то он мне напомнил из наших. — Мне тоже. — Ну чисто Наземникус, когда трезвый. Хотя, он не так выражается. — Всё может быть. От людей гоплины отличаются очень мало. Как и мой народ. У гоплинов немного другие кости. А у таких как я лишь другие уши и долголетие. — А вы волшебник? Или заклинатель? — Не совсем. У меня магической силы очень мало. Без усилителей даже на артефактора не тяну. Я больше теоретик и зельевар, чем действующий практик. Наконец подошли и скавены. Вид похожих на крыс существ никого не удивил. Зато, неожиданностью стали те самые хаотичные перемены в настроении. Когда пятёрка крысолюдей только подошла, у всех было одинаковое тоскливое настроение. Но после приветствия и знакомства, скавены прошли через несколько перепадов настроения за минуту, пока все не остановились на каком то общем веселье и предвкушении праздника. Но были моменты злости, трусости и даже ненависти. Мордочки скавенов оказались очень выразительными, по ним было не сложно читать их эмоции. — Если мы никого из своих не встретим, то следующее переключение будет только через несколько месяцев. А в крупных поселениях у нас такое по три раза за день случается. Так для кого нужно специальный комплект колец сделать? Спросивший это скавен, судя по опалённой шерсти на руках являющийся кузнецом или ювелиром, стал осматривать собравшихся. У остальных на руках также не видно колец. Впрочем, это и понятно. Для каждого колдовства нужен свой набор колец, а носить сразу все кольца неудобно и тяжело. И первым он остановился на Тонкс. — Не, это со мной надо будет повозиться. — Ладно. Тогда на месте посмотрим, что нужно сделать. В разговор вмешалась Хелла. — А такие кольца только с магией работают, или можно создать похожие, но для сил медиума? И лишь на одну руку. А то у меня по силе либо кисточка археолога, либо карьерный самосвал. — По хорошему для такого нужно пригласить шамана или мага, способного наделить духовным зрением. По другому работать ещё и в том мире я не смогу. — Если только не сделать окно. Чтобы можно было видеть астрал из обычного мира. — А это возможно? У медиумов сил очень мало. — Обычно, очень мало. Просто, у меня есть ещё очень мощный инструмент. Слишком мощный для большинства нормальных случаев. А своих сил иногда не хватает, чтобы с застрявшими справиться. — Много обещать не могу, но усилить обычные способности и направить силу я могу. Вопрос в цене. — Думаю, договоримся. Вид скавенов заметно смутил волшебников. Им непривычно на равных общаться с кем-то настолько непохожим на них самих. С охотниками намного легче забыть, что они не совсем люди. Даже коротышки больше похожи на людей, чем скавены. Но Хелла подала пример, и волшебники присоединились к разговору. Самому Гарри в этом разговоре сказать нечего. И Хелла после короткого обсуждения своего заказа у скавенского кузнеца заговорила с мальчиком. — Всё же тут удивительное место. Может не столь уютное, как ваш замок, но не менее волшебное. Кстати, после возвращения этого Тёмного лорда в астрале стало беспокойно. Думаю, многие его жертвы не нашли покой за астралом. И почуяв его среди живых они стали рваться обратно. — Не только, Хелла. Тёмный лорд творил много злой магии. Он привязывал к себе живых колдовством. Его приспешники тоже могут стремиться к нему с того света. — Те, что не ушли совсем. Застрявшие. Хорошо хоть прошло не слишком много времени. Они пока что не более чем беспокойные духи. И слабенькие полтергейсты. А вот за сотню другую лет там можно потерять всё человеческое. Особенно если внутри есть какой то раскол. — А у меня такой раскол есть? — Не совсем, Гарри. След астрала есть. Но раскола нет. Твой разум не зациклен на одном единственном плохом событии. Ты был слишком мал тогда. У остальных тоже нет подобного. На первый взгляд. Только у вас — девушка указала на самого старого из охотников — есть небольшие отметины. — Я знаю. Бремя долгой жизни рядом с менее долговечными людьми. Слишком многие мои друзья прожили свои жизни от начала и до конца у меня на глазах. Но моя очередь тоже подходит. И я уйду спокойно. Мой народ не оставляет после себя призраков. Слабенькие способности медиумов у нас есть почти у всех. Заглянуть на ту сторону сил не хватает, но вот услышать шёпот и дать напутствие уходящим вполне можем. — А вот у вас — взгляд на скавенов — рассмотреть ничего не могу. Ваши души слишком… Нечёткие и переменчивые. Очень живые и подвижные. Как калейдоскоп. Яркие, многоцветные. Нет провалов и трещин, как у тех, кто может застрять. — Потому что в нас хаос. Эта переменчивость не даёт зациклиться. — Да, вы другие. Но совсем немного. А вот душа дракона в тебе, Гарри, действительно другая. Простая и маленькая, как у дикого неразумного зверя. Но не примитивная, как у насекомого или травинки. Но при этом яркая. — Видимо, эмоции и чувства у драконов очень большие. Вместе с магией. Поэтому они такие необузданные. Даже зная их язык или глядя прямо в душу сложно различать сходные вещи. Ярость выглядит и звучит почти также, как предупреждение или небольшое недовольство. А хорошее настроение не отличить от счастья. — Именно так. Сейчас этой душе хорошо. Немного тесно, но хорошо. И это живая душа, а не уходящая. Лишь собственного тела не хватает. — Когда нибудь, надеюсь, получится это исправить… А такая душа может вырасти до похожей на человеческую? Стать разумной. — Не знаю. Может быть, за много прожитых жизней. — Может. Это может сделать магия. Для этого душе нужно лишь тело разумного существа. И время на то, чтобы всё отпечаталось. Сильный тауматург может перенести отпечаток разума от одной души к другой. Но обратно будет перенесён отпечаток звериной жизни. В Долине такое делают… Передавая разум от умирающих. Душам не вредит, и зверь уходит вместо человека. Правда, память не переносится. Это высочайшая магия, и мы лишь самые основы знаем. Теорию, но не практику. — Если так, то через какое то время у меня внутри будет душа не простого дракона, а уже разумного дракона? — Примерно так. А ты тогда научишься чувствовать всё по драконьи. Очень ярко и мощно. Это должно работать в обе стороны. — Одной человеческой жизни не хватит, если не ускорять процесс. Иначе бы все сильные маги таким способом создавали бессмертные подобия самих себя, всего лишь перенося свои души в тела долгоживущих волшебных созданий. А что, состарился, переселился в тело какого нибудь зверя, и за десяток лет научился бы всему заново. Но это так не работает. Одной жизни мало, чтобы душа приспособилась к чуждому телу.

***

За вкусным обедом и беседами о политике и магии время пролетело довольно быстро. И хотя до открытия портала осталось ещё пара часов, все решили направиться к арке. Не спеша и продолжая общаться на самые отвлечённые темы. Уже на площади к волшебникам присоединились четыре заклинателя. Одним созданием помогающих колдовать браслетов для Гарри эта практика не ограничится. Вынужденный перерыв в магических тренировках придётся навёрстывать. Гарри узнал одного из мастеров, обучающих фехтованию. Физические тренировки ведь тоже пришлось уменьшить. Драконья магия действует и на артефакты для облегчения этих тренировок.