***
Холодный пол сквозь штаны успокаивал разгоряченную плоть. Из приоткрытых ставней дул свежий морской воздух, разгоняя зной, царивший в покоях. — Худшее позади, мой принц, — спокойный голос мейстера Герардиса раздался над головой. — Нам остается только ждать и молиться, чтобы жизнь не оставила вашу жену. Белобрысая макушка тяжело кивнула. Легкой походкой мейстер вышел. Щелкнул замок. Колени оперлись на каменный пол и заныли от неудобства. Холодная ладонь прошлась по вспотевшему горячему лбу. Жар спал, одно только это успокаивало мужчину. — Все будет хорошо, любовь моя, — прошептали губы прежде чем прижаться к тыльной стороне женской ладони. — Ты поправишься, и мы снова будем летать в небесах. Ответом ему была тишина. — Папа, — раздался позади него тихий голос. Деймон оглянулся и увидел двух маленьких девочек. Босые, в одних только белых сорочках они стояли у двери, с опаской заглядывая в спальню. Он встал. Ноги от долгого сидения затекли, по ним толпами побежали мурашки. — Мама поправится, да? — с большой надеждой произнесла Рейна, обнимая отца за ногу. Ее всхлип потонул в нем. — Поправится, — уверенно произнес он дочерям. Бейла, как старшая — хоть и на пару минут, глядела на него не то с укором, не то с надеждой. Деймон сам боялся, что врет дочерям, червь вины глодал его внутренности. — Вы еще успеете полетать вместе. Рейна, его нежная малышка, с отчаянием цеплялась за него. Бейла, его маленькая копия, фурия с храбрым сердцем и пытливым умом, до побеления пальцев сжимала ручки двери. Деймон провел ладонью по ее макушке, спустился к подбородку и приподнял его. — Верь мне, Бейла. Девочка кивнула и обняла его. Деймон обеих поцеловал в макушки и сжал в объятиях, даря им спокойствие и уверенность. Хотя сам был в ужасе.***
Бархат платья обволакивал. Звон колец оглушал в тиши спальни. Лейнор все еще не вернулся. В последний раз Рейнира видела его у моря в компании сира Кварла Корри. Она волновалась за мужа. Жизни Лейны уже ничего не угрожало, по словам мейстера Герардиса, однако Лейнор все также ходил угрюмым и задумчивым. Он уже третью ночь оставлял ее одну в этой продуваемой морским ветром спальне. Едва она решалась поговорить с ним, как он тут же начинал уверять ее, что с ним все хорошо. — Джиллиан, ты знаешь, где сир Лейнор? — Мне сообщили, что он выехал в город, Ваше Высочество. — Когда вернется? — Меня не оповестили. Рейнира кивнула. Придется ей снова засыпать одной. Раздираемая беспокойством о будущем своих детей, волнением о муже и золовке, едва вышедшей из могилы, она засыпала долго. Уснув же, не нашла ни покоя, ни спасительной пустоты. В ночи поджидали ее ужасы, но страшней всего ужас ждал ее на рассвете. Джиллиан разбудила ее, едва лучи светила озарили пики Высокого Прилива. Взволнованный голос фрейлины мигом выветрил из нее остатки сна. Ноги понесли в большой зал.***
Во сне он несся сквозь облака. Все выше и выше, пока не долетел до Солнца. Вермакс, в мечтаниях его уже подросший до размеров Вхагар, взревел. Солнце разорвалось на части, и на землю посыпались тысячи и тысячи драконов. Сам он вскричал: «Драконы! Пламя и кровь! Да!». Счастье и радость били в нем живым и шумным родником. — Джейс, — жестоко вырвали его из сна. Джоффри, его младший брат, стоял перед ним. Весь заплаканный и отчего-то пахнущий какашками. — Что случилось? — вскочил Джейс на ноги, оглядывая брата с головы до ног. На стоявшей рядом кровати заполошились, и из балдахина показалась кучерявая голова Люка. Он потирал глаза руками. — Не шумите, я спать хочу. — Он меня толкнул, — всхлипнул Джоффри. Люк спрыгнул с кровати и тут же подошел к нему, услышав голос брата. — Дядя Эймонд толкнул меня и побежал к Вхагар. — Вхагар? — воскликнул девчачий голос. На время визита семьи Джейса на Дрифтмарк кровати детей поставили в одной спальне, дабы девочки не чувствовали себя одинокими. Джейс знал — ему уже было целых семь лет, почти взрослый мужчина. Знал, что тетя Лейна, мать Бейлы и Рейны, была больна, и все боялись, что она отправится к праотцам. Но он не знал, что понадобилось дяде Эймонду от драконицы еще живой женщины. Они быстро спустились ко двору, где содержались их драконы. Вермакс при виде Джейса поднял морду и приветственно зарычал. Эймонд — светловолосый и высокий, шел к ним на встречу. Джейс сильнее сжал рукоятку деревянного меча и двинулся к дяде на встречу. — Ты толкнул моего брата, — сказал он голосом строгим и недовольным, каким мог. — Я показал, где его место, — самодовольно усмехнулся Эймонд. — Что ты делал у дракона моей мамы? — детским, шепелявым голосом спросила Бейла. Эймонд обвел детей взглядом и рассмеялся. — И это твоя армия, Стронг? — Что ты делал рядом с Вхагар? — повторил Люк, вставая рядом со старшим братом. — Вхагар нужен новый наездник. Я могу им стать. — Она драконица моей мамы! — вскричала Рейна. Джейс еще ни разу не видел, чтобы она так злилась. — Твоя мать сдохла, тупая ты девчонка. Бейла со скоростью мигеры налетела на него, но Эймонд откинул ее. Злость вскипела внутри Джейса, и он со всей силы ударил дядю по руке. Его примеру последовали братья, а с ними и Рейна. Даже их совместных усилий было недостаточно, чтобы повалить одиннадцатилетнего Эймонда. Тот откинул их всех и засмеялся. — Вы ничтожны, — плюнул в них он. Капля слюны, смешанной с кровью, попала на рубашку Джейса. Эймонд поднял один из мечей и со злостью ударил им по голове племянника. Джейс распластался по мокрой земле. Слезы градом хлынули из глаз. Он и представить не мог, что может быть так больно. Картинка перед глазами поплыла, но уши его все также хорошо слышали. — Я слышал, Харвин Стронг — самый сильный человек в Семи Королевствах. Отчего же вы, бастарды, такие слабаки? Джейс поднялся на колени, нашаривая по земле свой утерянный меч. Братья, быть может, и не понимали того, что сказал дядя, но он да. Крик Эймонда пронзил его уши. Глаза снова могли видеть и видели они кровь. Много крови. Она хлынула из лица Эймонда и окрасила голубой камзол Люка в бордовый цвет.***
Случившееся всполошило весь замок. В большом зале стоял гул, подобно в пчелином рое. Рейнира сжимала ладонь среднего своего сына, оглядывая собравшуюся толпу, более пристально наблюдая за разъяренной королевой. Та кричала и плакала. Рейнире хотелось того же, но она держалась. Если она потеряет сейчас хладнокровие, все скатится к адовым чертям. — Что случилось? — шепнула она стоявшим позади детям, присаживаясь перед ними на колени. — Скажите мне правду. — Он пытался украсть Вхагар, — первым заговорил Джоффри. — Толкнул меня в навоз. Я побежал за братьями. — А когда мы пришли, он сказал… — голос Джейса дрогнул. Он мельком взглянул на кузин, стоявших в двух шагах от него под защитой принцессы Рейнис и Корлиса Велариона. — Что сказал? Джейс наклонился к ее уху. — Сказал, что тетя Лейна сдохла. Рейнира покачала головой. Как одиннадцатилетний мальчик мог сказать подобное своим малолетним племянникам и кузинам? — Тетя Лейна жива. С ней все хорошо. Что-нибудь еще, что я должна знать, Джейс? Мальчик огляделся вокруг. — Он назвал нас Стронгами, бастардами. Холодок побежал по спине Рейниры. Она поднялась на ноги, попутно целуя сына в макушку. Королева бушевала. Король рядом с ней ругал королевских гвардейцев и слуг, должных следить за детьми. — Где были вы, когда все случилось?! Почему не защитили мою семью? — Ваше Величество, принцы должны были спать, — отвечал перед ним главнокомандующий гвардией сир Гаррольд Вестерлинг. — Кто нес стражу? — На принца напали его племянники, государь, — произнес Кристон Коль, стоявший рядом с королевой, словно тень, сопровождавший ее везде, где бы она ни была. — Не переворачивайте правду, сир Кристон, — Рейнира выступила вперед. — Принц Эймонд напал на моего сына Джоффри, никак иначе. Усмешка королевы вышла весьма громкой, или так показалось самой Рейнире, ведь никто, кроме нее, не заметил этого. Король взглянул на внуков, затем на покалеченного сына и двинулся к нему. — Эймонд, ты ответишь мне, что случилось? — Что тут не ясно? — вмешалась королева. — Твой сын искалечен, ее сыновья в ответе. — Прискорбная случайность, — произнесла Рейнира. Где же Лейнор, когда он так нужен? Где он, когда нужно защищать семью? — Случайность? Твой Люцерис подстерег принца Эймонда с ножом, чтобы убить его. Эйгон рядом с матерью, качавшийся вперед-назад, усмехнулся. Кажется, он даже не понимал, что происходит. Алкоголь мешал ему думать. — Принц Эймонд бросался гнусными оскорблениями и обвинениями в сторону леди Лейны и моих сыновей, — подчеркнула Рейнира. — Какими именно? — спросил король. Рейнира взглянула на Рейнис, обнимавшую перепуганную внучку, и Корлиса, обнимавшего вторую внучку. Если она скажет это, взрыв предотвратить уже не удастся. Зря она упомянула Лейну. — Каких именно, Рейнира? — спросил король. Он знал. Все знали. Эти обвинения преследовали Рейниру и ее сыновей с самого рождения Джейса. — Законнорожденность моих сыновей была поставлена под сомнение. — Что? — Он назвал нас Стронгами, — тихо произнес Джейс. На обезображенном лице Эймонда на миг расцвела злая ухмылка. Точь-в-точь материнская. Она угасла в тот миг, когда король наклонился к нему и спросил: — Где ты это услышал, мальчик? Эймонд вжался в кресло. Алисента подошла к королю. — Это неважно, Визерис. — Я спрашиваю тебя, Эймонд. Где ты услышал? — Обычное дело, — вновь вмешалась Алисента, не дав сыну ответить. — Что взять с мальчишек! — Эймонд, я задал вопрос. — Где сир Лейнор, отец мальчиков? — вдруг произнесла королева. Внимание короля переключилось на зятя. — Да, где сир Лейнор? Где он? Рейнира сглотнула. — Не могу знать, государь. Алисента усмехнулась, приподняв насмешливо одну бровь. Ее тонкие губы приоткрылись было, чтобы выдать, очевидно, очередную ложь и яд, но звук приоткрываемых тяжелых дверей заставил их закрыться. В зал вошел Лейнор. Его камзол был помят, однако выглядел мужчина вполне трезвым и целым. Рейнира выдохнула. — Папа, — воскликнул Джоффри и понесся к нему. Лейнор поднял сына, обнимая. — Прошу прощения, государь, — произнес он твердым голосом. — Мне не спалось, и я вышел к морю погулять. Визерис кивнул. — Что случилось? — шепнул Лейнор жене. Он взглянул на покалеченного Эймонда и скривил губы. — Послушай, Эймонд, — обратился король вновь к сыну. — Твой король требует ответа. Кто сказал тебе эту ложь? Здоровый глаз мальчика мельком взглянул на стоявшую за спиной отца мать. — Эйгон. Пьяный принц округлил глаза, услышав свое имя. Он дернулся было назад, к камину, когда к нему вплотную подошел король. — Где ты услышал эту ложь, сын? Эйгон! Скажи мне правду! — Я знаю, отец, — прошептал старший принц. Краем глаза он взглянул на семью старшей сестры, не сводившей с него глаз. — Просто взгляните на них. Это всем видно. В памяти отчего-то всплыло воспоминание. Давнее, почти позабытое. Эйгон, тогда еще малыш, несся по коридору и врезался в ноги Рейниры. Он все плакал и плакал, и, чтобы успокоить его, она показала ему солнечных зайчиков. Лучезарная улыбка брата навсегда осталась в памяти Рейниры, но сейчас, глядя на пьяного мальчишку, едва стоявшего на ногах и обвинявшего ее сыновей в незаконнорожденности, она едва могла увидеть в нем того мальчика. — Сомневаться в законности рождения моих сыновей — государственная измена, мой король, — произнес Лейнор. Он шагнул вперед, закрывая своей широкой спиной жену и сыновей. — Принца Эйгона надобно наказать за подобные обвинения. Алисента воззрилась на Лейнора с ужасом. Король посмотрел на зятя, но во взгляде его не было ни злости, ни согласия. Словно короля и вовсе здесь не было. — За что? За сказанную правду? — прошептала королева. — Ваш сын назвал моих сыновей бастардами. Можете отрицать сколько угодно, Ваше Величество, но принц Эйгон должен понести наказание за сказанное. — Лейнор, — одними губами прошептала Рейнира, касаясь локтя мужа. Надо бы остановить это, пока все не дошло до безумия. — Мой сын не будет страдать из-за ваших прелюбодеяний! — вскричала Алисента, выступая вперед. Ее светло-русые волосы отлетели за спину, открывая всему двору ее тонкие плечи и выпирающие ключицы. Единогласный «Ах!» разлетелся по всему залу. Первым голос подал Корлис. Его бас сотрясал стены, звонкий, но стальной, голос супруги его, принцессы Рейнис, вторил ему. Оба они защищали честь своего сына и его жены. Алисента кричала им в ответ. Король, не в силах больше терпеть это, взревел: — Эти вечные распри пора прекратить! Слышите? — все замолчали. — Мы семья. Принесите друг другу извинения и будьте благожелательны. Этого требует ваш король, ваш дед и отец! — Но этого мало, — сказала Алисента. Голос ее дрожал, будто она едва сдерживала слезы. Или ярость. — Моего сына лишили глаза. Он искалечен навеки, лживыми извинениями ничего не добиться. — Мне жаль нашего сына, Алисента, но глаза мне ему не вернуть. Королева, загнанная в угол, разъярилась. — Я требую, чтобы Люцерису Велариону выкололи глаз! — закричала она. Крик детей, испуганных страшным голосом королевы, еще долго стоял в ушах Рейниры. Она закрыла сыновей своей спиной. Лейнор встал перед ними, все еще обнимая младшего сына. Джоффри никак не хотел слезать с его рук. — Не дай своему гневу затмить твой разум, дорогая жена. Я достаточно терплю твои выходки. Не заставляй меня идти на крайние меры. Алисента сжала губы. Слезы, наконец, покатились по ее щекам. — Пусть все знают: каждый, кто усомнится в законности детей принцессы Рейниры, будет лишен языка. — Спасибо, отец. Рейнира повернулась к сыновьям. Лейнор обернулся к ним, приседая на колено, ставя младшего сына на ноги. — Не бойтесь, — шепнул он сыновьям, потрепав каждого по голове. — Все закончилось. Внезапно король закричал: — Алисента! Стой! Рейнира повернулась в последнюю минуту, чтобы перехватить летящий в ее детей нож. Рука сжала кисть королевы. Острие ножа зависло в паре сантиметров от лица. — Ты слишком далеко зашла! — Я? Я дала этому государству четверых детей — троих сыновей, делала все, что от меня ждали, а ты, — Алисента дернулась, всю свою силу вкладывая в руку с ножом. — Ты, насмехаясь, растоптала меня и все мои жертвы. Ты лишила моего отца языка, моего сына — глаза. И тебе все сошло с рук. — Алисента, отпусти ее! — кричал Визерис. — Опустите нож, Ваше Величество, — произнес Корлис. — Тяжко, да? — сквозь зубы процедила Рейнира. — Скрываться под плащом своей праведности, но теперь все видят тебя такой, какая ты есть. Тень проскочила за спиной Рейниры. Алисента снова дернулась, налегая на нее. Рейнира оступилась. Мгновение растянулось в вечность. Она видела как нож летел ей прямо в лицо. Видела блеснувший язык пламени в отражении стали. Уловила она и появление Лейнора, возникшего рядом с ней. — Папа! — закричал позади Джоффри. — Мама! — вскричал Люк. Рейнира ударилась спиной о грудь Корлиса. Лейнор подскочил к ней. — Ты в порядке? Он осторожно поднял ее руку. Кровь рекой текла по ее пальцам. Рукав платья был срезан, открывая всем вид на порезанную, сочащуюся кровью, аккуратную линию. — Твои пальцы, — шепнула Рейнира, поднимая к глазам ладонь мужа. У него крови было гораздо больше. — Что ты наделал? — Мейстер! — закричал Корлис.***
— Все обошлось, Ваша Милость, — вкрадчивым, спокойным голосом произнес мейстер Герардис. Его пальцы шустро и аккуратно орудовали иглой, зашивая порезы один за другим. Рядом с ним работал его брат по оружию, мейстер Дрифтмарка. Он заботился о ране принцессы. — Мечом вы вновь сможете владеть. Придется только немного вспомнить самые первые ваши уроки. Лейнор заметно выдохнул. — Слышал, Джофф? — обратился он к сыну, сидевшему слева от него. — Мы сможем с тобой поспаринговать. Джоффри улыбнулся. Он с интересом разглядывал приспособления мейстеров. Болезненный вздох Рейниры привлек внимание Лейнора. — Потерпи немного, — сказал он, коротко улыбнувшись. — Мама, — кротко произнес Люк. — Тебе очень больно? — Нет, мой милый, — Рейнира покачала головой, беря сына здоровой рукой за его маленькую ладошку. — Скорее неприятно. Люцерис, довольный ответом, кивнул. Дверь отворилась, и в комнату вошла Джиллиан. Она присела в легком реверансе. — Ваши Высочества, есть новости. Быстро послав мальчишек в кровати и закончив с зашиванием ран, Рейнира с Лейнором устроились услышать решение короля. — Его Величество отослал королеву Алисенту в Старомест на службу к септам в качестве наказания за причинение вреда членам королевской семьи. Рейнира громко выдохнула, довольно улыбнувшись. — Наконец-то, — сказала она. — Мой отец принял правильное решение. — Джиллиан, можешь идти. Спасибо, — Лейнор придвинулся к жене. — Я бы так не сказал, любовь моя. Алисента отправляется в родной дом. Кто знает, какие сплетни она будет распускать там. Теперь, когда и Отто там… — Все испортил, — недовольно пробурчала Рейнира. — Даже не дал насладиться ее отъездом. Лейнор криво усмехнулся. — Сильно болит? — она взяла его ладонь в свои и осмотрела ровный надрез на его фалангах и внутренней части ладони. — Ты мог все пальцы потерять. — Не ругай меня за то, что я пытался тебя защитить. Не стоило мне уходить, — в словах его было столько вины и злости. — Будь я здесь… — Ты был здесь. Ты был рядом и ты нас защитил. Всех нас, — ее ладонь накрыла живот. Взгляд его проследил за движением жены. Лейнор, все еще не понимая намека, вопросительно посмотрел на Рейниру. — Я в положении, Лейнор. У нас будет еще один сын. Уверенная улыбка мигом расцвела на пухлых губах мужа. Он прижался к ее губам, обнимая за талию здоровой рукой. — Или дочь, — отстранившись, произнес он. — Боги, пусть будет дочь! Рейнира засмеялась.