Три кружки горячего глинтвейна

      Было просто не думать о том, что они с Хедер и Иккингом состояли в отношениях вот уже две недели. Все трое были по горло заняты учёбой, а Хедер и Астрид ещё и практически всегда работали после занятий. Хедер помогала своему старшему брату в автомобильной мастерской, а Астрид стояла за прилавком в кофейне на кампусе. Иккингу повезло больше всех, так как его отец был мэром города и не хотел, чтобы его сын отвлекался от занятий. Сам Иккинг так не думал, но Астрид тайно завидовала его количеству свободного времени. Парень то и дело кидал им с Хедер забавные сообщения, когда они были на работе, или навещал их, принося с собой ланч.       В общем и целом, Астрид чувствовала, словно ничего в её жизни сильно не изменилось. Но вместе с тем она считала, что весь её мир перевернулся с ног на голову. Просто этот переворот не потряс её так сильно, как она сначала ожидала. Она думала, что когда она признается Хедер и Иккингу в своих чувствах, всё станет совсем другим. Однако этого не случилось. Их отношения стали для неё настолько естественными, что они не произвели никакого особого эффекта на её жизнь. Астрид считала это хорошим знаком.       Она стояла за прилавком кофейни. Аромат горячих напитков и свежей выпечки привычно летал по зданию. После занятий их заведение гудело голосами многочисленных студентов, которые зашли, чтобы доделать свои проекты и задания, или просто провести время в компании друзей.       Занятая работой, Астрид не заметила Хедер, которая вошла в кофейню. Обойдя толпу из клиентов и дождавшись своей очереди, девушка мягко улыбнулась. Эта улыбка всегда радовала Хофферсон. Она напоминала ей о вечере, когда они решили начать встречаться друг с другом.       — Мне как обычно, пожалуйста.       Астрид послушно выполнила заказ, и уже через пару минут перед Хедер на прилавке стояла чашка ристретто. Девушка оглянулась по сторонам, наклонилась вперёд и тихо прошептала так, чтобы только Астрид могла её услышать:       — Ты забыла кое-что.       Хофферсон растерянно посмотрела сначала на Хедер, а затем на заказ. Она тоже наклонилась ближе к девушке через прилавок, потому что ей было сложно расслышать её посреди шума кофейни.       Когда Астрид наклонилась ближе, Хедер взяла её рукой за подбородок и быстро поцеловала в щёку:       — Не забудь, сегодня у тебя дома.       Затем девушка быстро расплатилась за свой заказ и скрылась в толпе посетителей, спеша к выходу из здания. Астрид стояла на месте ещё пару секунд, неловко потирая рукой свои раскрасневшиеся щёки.       Когда она смогла выкроить пару минут тишины и свободы посреди рабочего дня, то сразу же достала из кармана телефон и написала Иккингу сообщение: «Эй, не забудь сегодня заехать ко мне домой, ботаник».

***

      Они сидели в спальне Астрид и слушали музыку. После дня рождения у неё осталось ещё несколько нетронутых бутылок глинтвейна, которые ей подарила Хедер. Они разогрели их тем же методом, что раньше, и разлили по кружкам. Сидеть на кровати и пить горячий алкоголь, отдающий пряным сладким запахом, внушало комфорт. За окном давно стемнело. Стояла глухая ночь, и только одна лампа на тумбочке служила им источником света.       Астрид расслабилась, слушая музыку и глупые разговоры Иккинга и Хедер, иногда встревая и с чем-то соглашаясь или наоборот. Ей было хорошо. Когда они в прошлый раз собрались в её день рождения вместе, атмосфера была совсем другой. Хофферсон нравилась эта перемена. Она чувствовала, что могла полностью довериться своим новым партнёрам.       — Я же могу рассчитывать на твою помощь с курсовой, да? — Хедер хитро сощурила глаза и посмотрела на Иккинга.       — Мне что, за тебя ещё выпуститься из колледжа надо будет? — парень со вздохом поставил кружку с глинтвейном на тумбочку, под лампу.       — И за меня тоже не забудь, — Астрид нагнулась вниз, поставив свою кружку на пол.       Хедер хрипло рассмеялась и предложила Иккингу начать брать с них плату за помощь с учёбой. Затем, сменив тон, она добавила, что он сам может выбрать любую плату в совершенно любой форме. Это был явный флирт, и, поняв это, Иккинг смутился и обиженно отвернулся от девушек, которые рассмеялись ещё громче.       — Знаете, мне как-то некомфортно от того, что вы обе против меня сговорились, — он лёг на спину и скрестил на груди руки.       Астрид подвинулась к нему ближе и посмотрела на него сверху вниз:       — Нет, нам вдвоём просто легко усмирить тебя и твоё большое эго.       — Не такое уж оно и большое, — буркнул Иккинг.       Хедер тоже отложила кружку глинтвейна в сторону и подвинулась ближе к Иккингу, но с противоположной стороны:       — Интересно, только ли эго у тебя большое…       Астрид не сдержалась, рассмеявшись так сильно, что чуть не упала с кровати. Этого она совсем не ожидала от Хедер. Сегодня старшекурсница флиртовала больше, чем обычно. Возможно, всему был виной алкоголь.       Веснушки Иккинга совсем загорелись красным цветом. Он постарался спрятать от девушек свои смущённые глаза. Хедер была заметно довольна такой реакцией от них обоих. Она начала расстёгивать пуговицы своей рубашки, ссылаясь на то, что ей стало жарко от горячего глинтвейна. Когда Астрид увидела её без рубашки, ей и самой стало нехорошо и по-особому душно. Ей тоже ударил в голову алкоголь.       Дальше всё случилось слишком быстро и внезапно. Астрид думала, что ей снился какой-то сон. Уже через пару минут она целовалась с Хедер, пока та стягивала с неё одежду, а Иккинг не знал куда себя деть. Поцелуи Хедер были мокрыми и горячими. Позже они достались и Иккингу, который растерянно позволил ей делать с ним всё, что она хочет. Так старшекурсница и поступила, а Астрид ей в этом помогла, уже окончательно потеряв контроль от возбуждения и обдающего тело пара.       Когда они все остались без одежды, Хедер помогла Астрид сесть сверху на Иккинга, обхватывая его бёдрами, а сама устроилась рядом, не переставая ласкать её тело и одаривать поцелуями. Хофферсон видела, что у парня затуманился взгляд, и чувствовала его твёрдый член, прижимающийся к её телу. Она понимала, что он чувствовал, потому что у неё самой всё внутри умерло и родилось заново.       Хедер помогла руками члену Иккинга проникнуть внутрь Астрид, одновременно пальцами стимулируя её клитор и оставляя засосы на шее. В какой-то момент девушка чуть не потеряла равновесие, но старшекурсница её поймала и помогла найти правильный ритм. Астрид стало жарко. Она почувствовала себя свечой, которая могла сгореть дотла в любую секунду.       Иккинг тоже стал придерживать девушку руками и поддаваться вперёд, помогая ей с толчками.       — Надо же, Астрид, я и не знал, что ты можешь быть такой мягкой, — он сказал между вздохами, заметив её смущение.       Девушка наклонилась ближе и грозно посмотрела ему в глаза, а затем упёрлась обеими руками в матрас около его головы и резко стала нарастать темп, из-за чего Иккинг обессиленно застонал и запрокинул голову. Хедер прыснула со смеху куда-то в пустоту, наблюдая за своими партнёрами, и легла рядом с Иккингом, начав ласкать его шею и лицо губами, а руками всё ещё помогая Астрид.       Наверное, Хофферсон и правда стукнуло что-то в голову, потому что её бросало из жара в холод и наоборот. Всё внутри плавилось от удовольствия. Видеть Иккинга, который был на грани, и голую Хедер, которая старалась доставить им обоим удовольствие, было слишком для Астрид. Через некоторое время она задрожала и упала на Иккинга, сдавленно застонав ему в шею. Парень обнял её, гладя по запутанным волосам.       Хедер убедилась в том, чтобы Иккинг тоже достиг своего пика, пока усталая Астрид лежала рядом, пустыми глазами смотря в потолок. Если бы пару недель назад ей кто-то сказал, что это случится сегодня, она бы покрутила пальцем у виска и никогда бы не стала разговаривать с этим человеком снова. Но сейчас, пережив эту ночь, девушка знала, что всё было возможно.       Хедер и Иккинг лежали рядом с Астрид. Осторожно укрыв их и себя одеялом, она погасила лампу на тумбочке. Когда они окончательно заснули, мирно посапывая около её головы, Астрид знала, что ей несказанно повезло. Она расслабилась, чувствуя тепло, исходящее от тел её партнёров.