Притворись моим парнем

Родители ожидали меня, когда я вошла в дом. – Как все прошло? – с надеждой на лице спросил папа. И мне захотелось поступить именно так, как предложила мам близнецов, – рассказать все ему с мамой. Но в то же время мне хотелось дать Нёвилетту возможность объясниться первым. Потому что я не желала причинять боль родителям и до сих пор надеялась, что видела, возможно, самую худшую часть фильма и что если зайду на сайт, то уверюсь, что автор этой работы в действительности не насмехается над всей моей семьей. – Нормально. Можем поговорить об этом завтра? Я немного устала с дороги. – Конечно. Я так рада, что ты была там ради брата, – сказала мама. – Теперь я жалею, что мы не поехали. – Нет. Пожалуй, к лучшему, что вы не поехали. Он был занят. – Я замолчала, а потом посмотрела на маму: – Ты до сих пор накрашена. Смена темы разговора, казалось, на мгновение ее озадачила. Она поднесла руку к своей щеке: – Да, конечно. – Уже поздно. – Я еще не готовилась ко сну. – Извините, что заставила вас ждать. Когда я шла к себе в комнату, завибрировал мой смартфон, и я его достала из сумочки. «Не смотри фильм. Он неприятный». Сообщение Итера меня не остановило. Я должна была посмотреть. И должна была знать, что мог увидеть весь мир в Интернете. Переодевшись в ночнушку, я взяла ноутбук. И попыталась смотреть фильм так, будто на экране была не я, а какая-то незнакомая семнадцатилетняя девушка. Даже если бы мне удалось это сделать – и хотя бы на короткий момент представить, что вижу не себя, – то я бы все равно испытывала стыд за девушку с зависимостью от социальных сетей. С зависимостью от мнения посторонних людей. Не имеющую собственной точки зрения, но слушающую других. Не знающую, что она представляет собой на самом деле. Меня убивало, что Итер посмотрел фильм. Что он видел меня такой. Я с силой захлопнула ноутбук и спрятала голову под подушку. Итер был прав: мне не следовало это смотреть. Мне следовало остановиться после трехминутного фрагмента, который я уже видела. Брат позвонил около девяти часов утра. Мне не хотелось отвечать, и в то же время я желала услышать его оправдание. Мне хотелось, чтобы оно у него было. – Алло. – Фурина, ты не должна была приезжать. Я ничего не говорила. И думала, что не смогу. Если это его извинение, то оно не очень хорошее. – Я прямо во время съемки тебе сказал, что собирался использовать видео для университетского проекта, – поспешно прибавил он с оправдательными нотками в голосе. У меня на глазах выступили слезы. Но я, как и всегда, приложила все силы, чтобы они не пролились. – Просто… Я думала, что тот разговор был проявлением заботы обо мне, а не ради какого-то дурацкого проекта. – Фурина, конечно, я о тебе забочусь. Я пытаюсь помочь тебе и многим другим людям, вынося это на всеобщее обозрение. Ты знала, что проводились исследования, доказывающие, что «Фейсбук» может стать причиной депрессии? Когда сравниваешь себя с остальными и нуждаешься в самоутверждении, ты наносишь вред своему психическому состоянию. – Ну, твой фильм доказал мне это лучше, чем «Фейсбук», Неви. Я чувствовала себя дерьмом. Как какая-то поверхностная, глупая девочка, которая даже не понимает саму себя. – Мне многого стоило ему в этом признаться. Намного тяжелее, чем признаться в этом же маме Итера. – Я хотел, чтобы это послание дошло до зрителей. Они должны были в тебе увидеть себя. – Не думаю, что это сработало. Так как меня высмеяли после церемонии. – Тогда эти люди идиоты. – Это не похоже на извинение. – Мне стоило тебе об этом рассказать. И это тоже не похоже. – Когда ты превратился в претенциозного придурка? – Я разместил его на «Фейсбуке». Ты там увидела? Я тихо ахнула. – Фурина, я… Я завершила разговор, потому что мне хотелось кричать и оскорблять его, а моя голова уже и так болела. Я вырвала листок из тетради, лежащей на столе, и записала адрес сайта, на котором можно было посмотреть фильм. Когда я шла в кухню, грудь так сжимало от злости, что, казалось, сейчас упаду в обморок. Родители сидели за столом: папа читал воскресную газету, а мама просматривала какие-то документы. Они одновременно подняли голову, когда я прихлопнула листок к столу. – Потише, – сказал папа, улыбаясь. – Что случилось? – Ваш сын придурок. Просто подумала, что вы должны это знать. Я уезжаю. Буду в библиотеке. – После этих слов я вышла из кухни. Мои родители промолчали, настолько они были поражены. Библиотекарь неодобрительно нахмурилась: – Не думаю, что у нас есть биографии людей, которые сталкивались с придурками. – А что насчет претенциозных придурков? Как вы думаете, кто самый претенциозный придурок в истории? Хочу почитать его биографию. – Нахида советовала узнавать истории людей. Я подумала, что это отличное начало, которое, возможно, поможет мне справиться с придурком в моей жизни. Лицо библиотекаря озарилось. – Вы только что пережили расставание? У меня есть книги, как с этим справиться. – Нет. Мне просто хочется почитать чью-либо биографию. Биографии каких людей у вас спрашивают чаще всего? – Очень популярны президенты, а также Альбедо, Джинн Гуннхильдр, Нин Гуан. – Нин Гуан? Она была важной шишкой в истории древнего Ли Юэ? – Да, Воля небес Цисин Ли Юэ. Могущественная женщина, её богатство было несравнимо ни с кем на континенте Тейват. А начинала она обычной босоногой девочкой, продовавшей ракушки на обочине дороги. – Отлично. То, что нужно. Где находится книжка? – Давайте покажу. Я прочитала уже сорок страниц, когда пришло сообщение от Итера: «Ты в порядке?» «Ты знал, что Нин Гуан была настолько богата, что смогла построит летающий дворец! И это почти полторы тысячи лет назад! А знал, что ей пришлось выйти замуж за собственного брата?! Выйти за него замуж!» » «Эмм…» «Таковы были обычаи. Но ужасно, правда? Она его ненавидела. Большей частью из-за того, что ей не хотелось делиться с ним властью и богатством. Без сомнения, он не снимал про нее „документальный фильм", так что я не знаю наверняка, чем было вызвано ее недовольство. Но уверена, что скоро это выясню». «Ты только что использовала в предложении слово „недовольство"?» «По-твоему это проблема?» «Возможно. Ты где?» «Ищу силы». «Ты в порядке?» «Я дала родителям адрес сайта, чтобы они посмотрели фильм». «Как они восприняли фильм?» «Не знаю. Но скоро это выясню». Я боялась реакции родителей. Потому что меня уже переполняла злость на брата. Я сомневалась, что, увидев, как им больно, смогу справиться с собой и не взорваться. Особенно потому, что нечасто видела, как им больно. Папа с мамой так хорошо играли роль «идеальные родители», что я не была уверена, как выглядят «подавленные родители». Смартфон завибрировал от входящего вызова. – Алло? – сказала я шепотом. – Почему ты шепчешь? Я закрыла книгу, оставила ее на столе и прошла к двери: – Я в библиотеке. – Так вот откуда все эти факты про Нин Гуан. Открыв дверь, я вышла на улицу. Ветерок поднял волосы у меня со лба, когда я села на ближайшую скамейку. – Да. Чем занимаешься? – Ничем особенным. Я позвонил потому, что ты не отвечала на мои сообщения. Я смутилась: – Я ответила на твои сообщения раз, наверное, пять. Разве какое-то пропустила? – Ты игнорировала мой вопрос раз, наверное, пять. Я спрашивал, в порядке ли ты. – Ох. Да. Я так думаю. Не знаю. Он засмеялся: – Несколько вариантов ответа? – Ну, ты знаешь, мой брат оказался придурком. – Ох, я знаю. Мне жаль, Фурина. Правда жаль. – Знаешь, что самое смешное? Он даже не смог извиниться за свой поступок, а ты это сделал уже раза три, хотя это и не было твоей ошибкой… Ты занят? – ни с того ни с сего добавила я. – Просто репетировал сцену. – Хочешь поесть мороженого? А я могла бы тебе помочь пройтись по сценарию. Он немного помычал, и, подумав, что он откажется, я добавила: – Мы с подругами всегда покупаем мороженое, когда происходит что-то плохое. Так я справляюсь с ситуациями. – Я почувствовала досаду и злость из-за того, что ради встречи с ним заставляю Итера меня жалеть. – Хорошо, конечно. Напиши мне адрес.