«Если ты теряешься в сомнениях — дави на газ!» — К. МакРей, шотландский раллийный гонщик
На пейджер Робин Кросс пришло два сообщения подряд. Она потянулась, но не встала с кровати. В другой комнате пейджер упал на пол, Робин открыла один глаз. Нил копошился за дверью, и она перевернулась на другой бок. Её слегка мутило. Она прокашлялась и сглотнула слюну. Робин попыталась вспомнить, сколько они выпили. Одну бутылку? Две? Семь? Десять? Ей казалось, что три. Интересно, она снова пыталась затащить его в постель? И если пыталась, то зачем? Он снова ей отказал? Ей правда хотелось переспать с Нилом Джостеном? Он ведь ей даже не нравится! Она уткнулась лицом в подушку и что-то промычала, не разобрав собственных слов. Во рту ощущался отвратительный вкус. Нила, она услышала, стошнило. Она выкрутила звук радио на максимум. Робин тяжело вздохнула и заставила себя встать с кровати. Застегнув верхнюю пуговицу на пижамных брюках, она посмотрела на себя в зеркало и, не сдерживаясь, отвесила себе пощёчину. Шрамы на запястье её правой руки ещё не успели затянуться. Она покосилась в сторону таблетницы и отвела взгляд. Заставила себя улыбнуться. Вышла из комнаты и сказала: — Доброе утро! Хоть оно никогда и не было добрым…~
…массивный, в кожаном чехле и со строительным карабином наперевес, он завибрировал и упал на пол. Нил кое-как сел на диване, откинув пахнущий сигаретами плед в сторону. Не расстёгнутый с вечера ремень брюк впивался в живот. Размяв шею, он встретился взглядом с пустой бутылкой дешёвого виски, распитого на пару с Робин в честь выходного, единственного за долгие две недели. Ненормированный график, к которому он успел привыкнуть за дни массированной стажировки в Скай Трэк, давным-давно изменил привычный Нилу распорядок дня. Сквозь немытое окно, зашторенное дешёвым тюлем, пробивались лучи солнца, неравномерно освещая невзрачную обшивку стен и репродукцию фотографии Картье-Брессона с выставки в Лувре. 35 «честных» миллиметров, как бы он в них не вглядывался, расплывались у него перед глазами. Робин, спрятавшись за дверью спальной комнаты, громко слушала повтор выпуска утренних новостей. Голос диктора вновь проклинал коллективный Верхний Ист-Сайд, неспособный выполнить элементарные просьбы населения: например, снизить уровень лежачих полицейских на выезде из аэропорта имени Дж.Ф.Кеннеди, о которые была стёрта не одна защита картера. Вчерашняя идея, возникшая у него после четвёртой стопки, буравила висок не хуже, чем головная боль. Выпрямившись, Нил кое-как стянул с себя джемпер. Он не был уверен, что сумеет добраться до туалета, поэтому подтянул к себе ведро, доверху заполненное скомканной исписанной бумагой, салфетками и очистками из-под простых карандашей, и распрощался с выпитым алкоголем под шум горловых спазмов и дребезжание тяжёлых автомобилей, снующих туда-сюда. Робин, двадцатитрёхлетняя соседка Джостена, сделала радио громче. Нил поднялся с дивана и, прихрамывая, отправился в ванную комнату, в надежде, что ему станет легче. Потный, излишне худощавый и несуразный, он разглядывал себя в зеркале, в глубине души сетуя, что не уродился писаным красавцем, перед которым охотнее бы открывали запертые двери. Намыливая голову, Джостен старался откреститься от подростковых, как ему казалось, мыслей и протрезветь. Из старых труб доносился гул и стук, а по пожарной лестнице Парфюмированный Ли с верхнего этажа спустил один из двух заготовленных подшипников. За окном продолжалось трение резины об асфальт, кое-где различалась непристойная брань. Ему полегчало. Нил почистил зубы, переоделся в свежую одежду, заранее порывшись в единственном шкафу, а вчерашнюю или даже позавчерашнюю он отправил в доверху заполненную корзину для белья, сымпровизированную из деревянного ящика с выцветшей маркировкой «Costco Wholesale». Осмотревшись по сторонам и сжав губы — внешний облик их квартиры оставлял желать лучшего и иной раз, возвращаясь домой, он не понимал, за что выплачивает половину аренды, — он пришёл в уныние. Порой ему не хватало денег даже на общественный транспорт, а в общем с Робин холодильнике его полка вечно пустовала. Быть может, ему и вправду пора было найти приличную, как любила выражаться мать, работу, но он слабо представлял, как будет чувствовать себя, занимаясь механическим, а не умственным трудом. Нила не смущала не только грошовая и неравномерно распределённая в течение месяца заработная плата, но и непопулярность темы, которой он занимался. Если бы не такие громкие имена, как Мякинен, МакРей или Миньярд, журнал давным-давно пришёл бы в упадок. Смущало Джостена только то, что он никогда не сможет водить. Нил подхватил стоящую неподалёку складную трость и включил доисторическую кофемолку. — Доброе утро! — Как всегда бодрая, вне зависимости от количеств выпитого, Робин вышла из комнаты на запах свежего кофе. На ней была надета старая футболка Нила, которую она отобрала у него на втором курсе Южно-Каролинского университета. — Пожалуйста, — Нил отставил трость в сторону и соединил большой, указательный и средний пальцы, — не ори. — Пить ты так и не научился, Джостен, — сделала очевидный вывод она, встала перед зеркалом, зубами стянув резинку для волос с запястья, и накрутила себе пучок. — Как я себя вчера вела? Надеюсь, без происшествий? — подмигнула ему Робин, навалившись на барную стойку и подтянув к себе кружку с кофе. После первого глотка на её губах появилась благодарная улыбка. — Язык, по крайней мере, ты мне в рот не запихивала. В этот раз. Кросс пожала плечами. Пейджер прислал очередное уведомление о сообщении, и Робин небрежно оттолкнула его ногой в противоположную от себя сторону. — Выходит, иду на рекорд. Сколько уже? Два месяца? — Нил в ответ закатил глаза и молча пригубил кофе. По пожарной лестнице прокатился второй подшипник, значит, до утра следующего дня Парфюмированный Ли не обозначит себя, как живого человека. — Двадцать восемь! — Двадцать два! — хором сказали они. Привычка считать ступени, задетые подшипником, появилась у Робин задолго до того, как Нил перебрался к ней, когда потерял уютную комнатушку над ирландским пабом в районе Флэтбуш. Она была единственным другом в Нью-Йорке, к которому он мог обратиться, не испытав при этом угрызения совести; все остальные друзья Джостена остались в Лондоне, за исключением Кевина Дэя, который перебрался в Америку вместе с Нилом, поступив на финансовый факультет в Колумбийский. Мать Дэя, некогда эмигрировавшая из Ирландии в Японию, переехала в Штаты около десяти лет назад, решив рискнуть и открыть Скай Трэк, оставив единственного сына на попечение пожилых родственников, коренных мониморцев, проживающих, однако, в столице Соединённого Королевства. Против была только Мэри, истовая ненавистница «американизмов» в n-ом поколении, в конце концов сдавшаяся под натиском родного брата и единственного сына. Выбор профессии смущал её до сих пор, хоть Стюарт и рассказывал, что она втайне выписывает номера Скай Трэк и двух других спортивных газет, в которые Нил периодически отсылал репортажи и заметки о, в частности, ралли. Джостен не верил в это до тех пор, пока собственными глазами не увидел стопку с эмблемой «ST» — круглым трафаретом японского ёкая-кицунэ, когтем расчерчивающего дорожную разметку на асфальтированном полотне. По слухам, Кейли пришлось выложить круглую сумму, чтобы уговорить Масамунэ Сиро нарисовать логотип для их детища, и, искренне считал Нил, он отработал каждый заплаченный цент. По крайней мере, журнал выделялся на фоне остальных, в том числе благодаря резонирующим статьям. — Связывался с ней? — подала голос Робин и достала из ящика для столовых приборов полупустую пачку сигарет, чиркнув зажигалкой. Она не часто курила и Нил не понимал, зачем продолжала, если сигареты, по её собственным словам, приносили ей столько же удовольствия, сколько разговоры о ценах на недвижимость в «утренних» заведениях, как будто был смысл их обсуждать: все имели точное представление, сколько стоит жизнь в Нью-Йорке, но никто, почему-то, из него не сбегал. — Ещё нет. Воспользуюсь твоим ПК? — Боишься спросить лично? — хитро сощурилась Робин, выпуская дым в сторону от лица Нила. — Боюсь получить отказ. — От кого именно? Нил задумался. — В данном случае, не от Дэй. Вообще-то, взять заранее обречённое интервью было идей главного редактора. Она закинула удочку позавчера, растянув утреннее собрание на сорок с лишним минут. Даже её заместитель решил, что она рехнулась, хоть и знал, что альтернативные варианты, более мягкие репортажи и классические заметки в Скай Трэк котироваться не будут. Он удивился так сильно, выстрелив сразу несколькими аргументами, что Кейли сразу же заключила, что интервью — быть, но не принудила никого из сотрудников тотчас же браться за работу, понимая, что это не рядовая поездка в горячую точку, а целый разговор с Эндрю Миньярдом. Она дала им время подумать, и Нил, вчера вечером проглотив четыре стопки виски подряд, принял решение. Не позавтракав, он включил компьютер Робин и сел на неудобный стул. Рабочая почта, которой он пользовался, была забита массовой рассылкой, выборочными статьями от гигантов индустрии, на прочтении которых настаивала Кейли, специально отправленными на общий адрес письмами от внештатного дизайнера с одинаковой темой: «согласование макета обложки 1» («2», «57» и т.д.), личными комментариями по поводу черновиков, таблицами и колонками с цифрами. Дата: вторник, 10 октября, 1995 г. 15:43:57 От: Нил Джостен nj10@foxhole.eworld.com Кому: kayday@foxhole.eworld.com Тема: Вопрос. Миньярд занят? Я бы попробовал. Пока Нил ждал ответа от Кейли, он успел разрисовать две страницы блокнота формата A7 зацикленными спиралями и перечитать сделанную с вечера заметку о подвешенном в воздухе материале. Дата: вторник, 10 октября, 1995 г. 15:54:10 От: Кейли Дэй kayday@foxhole.eworld.com Кому: nj10@foxhole.eworld.com Тема: Re: Вопрос. Самоубийца? Нет, не занят. Черновик подготовил? Дата: вторник, 10 октября, 1995 г. 15:58:24 От: Нил Джостен nj10@foxhole.eworld.com Кому: kayday@foxhole.eworld.com Тема: Re: Вопрос. Отправил вторую правку Руфу ещё вчера. Он сказал, всё ОК. Я хочу взять Миньярда. Можно? Дэй согласилась слишком, как показалось Нилу, быстро, не задавала лишних вопросов и практически сразу разослала обновлённую таблицу с темами и закреплёнными за ними журналистами на общий адрес. В разделе «Ралли» рядом со словом «Миньярд?» появилась его фамилия, выделенная жирным курсивом. Кейли дала ему час, чтобы добраться до офиса и согласовать интервью. Робин, поначалу скептически отнёсшаяся к задумке Нила, успела изменить своё мнение после того, что он ей рассказал, помогла собраться и отдала ему свой проездной. Перед кабинетом главного редактора Нил оказался через обещанный час и двадцать семь минут: поезд в метро, на перегоне между станциями Беверли и Чёрч Авеню, «заглох». — Она занята? — вместо приветствия спросил Нил у Руфуса, который вышел из подсобного помещения, держа в руках подшивку материалов за январь девяносто четвёртого. — Если будешь появляться в офисе в свой выходной, она тебя за это по головке не погладит, — ответил Руф, точно зная, о чём говорит: он, как и Нил, горел энтузиазмом, начав работать в Трэк сразу после колледжа, и по итогу чуть ли не прописался во Второстепенном Офисе (Главным Офисом негласно называли квартиру Кейли). Выпив, Руфус любил повторять, что, если долго смотреть на небо, в конечном итоге жизнь на земле окажется не такой уж и весёлой, и Нил не взялся б с ним спорить, даже если бы считал, что Руф не прав. — Насколько я знаю, свободна. Предупреждала, что ты придёшь, но, кажется, я пропустил это мимо ушей, — он уселся за свой стол и указательным пальцем ткнул в аккуратно сложенную стопку бумаг. — Работы непочатый край. Иди уже, Джостен, не маячь перед глазами. Кейли Дэй сидела на стуле на колёсиках, повернувшись спиной к экрану массивного компьютера, и курила тонкую сигарету в широко открытое окно. Почему она до сих пользовалась доисторическим монстром, вместо того, чтобы обновить рабочий инструмент, никто точно не знал, а спрашивать — не решался, поэтому сотрудники Скай Трэк втайне считали, что Дэй отдаст голос за консерваторов в предстоящих выборах. — Мисс Дэй? — обратился к ней Нил, чтобы привлечь к себе внимание, и тихо закрыл за собой входную дверь с вырезанным замком. — Плохая привычка — опаздывать, Джостен. Что на этот раз? — Метро, — ответил Нил. — Удача, смотрю, тебя недолюбливает, — она потушил окурок о стоящую рядом пепельницу, повернулась к нему лицом и закинула ногу на ногу. — Отсюда вопрос: ты уверен? Предварительно я одобрила твою кандидатуру на роль мученика, но я могу и подождать: до следующей гонки целая неделя. Думаю, кто-нибудь да согласится заняться Миньярдами, если я хорошенько надавлю или, к примеру, удвою премию. — Я бы рискнул, — ответил Джостен. Он пришёл в Скай Трэк полгода назад и надеялся, что сумел зарекомендовать себя, как неплохого и объективного журналиста. Правда, Руф зачастую подчёркивал, что в текстах Нила «избыток Нила: много машин и мало — людей». Дэй перевела глаза на монитор ПК, смерила его заинтересованным взглядом, а затем посмотрела на Джостена и сказала: — Мой контакт сообщил, что тринадцатого Миньярды будут на временной трассе. Кажется, хотят протестировать новый итальянский мотор. Бронь у них на десять утра. Сколько они будут заниматься обкаткой, я не знаю. С Хэммиком не связывалась, сам понимаешь, по каким причинам. Если сумеешь разговорить хотя бы Аарона, считай, эксклюзив в кармане. Напомню, что первое и последнее интервью Эндрю давал два года назад, после этого — тишина. Какие темы можно затрагивать, а какие нет, знаешь? Нил кивнул. Об Эндрю Миньярде в своё время ходили легенды, его называли самым перспективным участником «Ралли Олимпус», и Джостен, с детства одержимый автомобилями, знал о нём, казалось, больше, чем о себе самом. После того, как Николас Хэммик попал в больницу, а Эндрю — на скамью подсудимых, жёлтая пресса сделала попытку кинуть тень на его репутацию, вместо этого вызвав новую волну ажиотажа вокруг братьев Миньярд и их крайне малочисленной команды. С тех пор Эндрю не выиграл ни одного заезда. Джостен входил в число тех, кто считал, будто он делает это специально. Руфус, заядлый любитель болидов и первый журналист, нанятый Дэй в Скай Трэк, долгое время не соглашался с Нилом, вынудив того раскошелиться и поставить на Миньярда пятьдесят долларов. Он надеялся, что это была его первая и последняя ставка, но после Нил закинул ещё двадцать пять баксов сверху, закусившись с Кевином Дэем, который периодически появлялся в офисе в компании Кейли. — Советую перечитать интервью; всю остальную информацию пришлю голубем сегодня же вечером. Не забудь забрать у Шейлы аванс на дорогу и… оденься приличнее. Не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, будто я обделяю своих сотрудников, хотя именно этим я здесь и занимаюсь. Улыбнувшись, Нил распрощался с Дэй и вышел на улицу. Синоптики предупреждали, что следующие два дня над Нью-Йорком обещает держаться туман. «А дальше — как повезёт!», — бодро отметил неизменный ведущий очередного шоу в стиле «С добрым утром, Америка». Мандраж пробрал его до костей, когда Джостен представил, как раллийную трассу пересекают яркие вспышки фар, а от дождевой резины валит густой запах прелой земли, и не заметил, как его трость провалилась в сливное отверстие, а ехавшая слева от него машина со свистом остановилась, оказавшись от Нила на расстоянии чуть меньше, чем метр тормозного пути. — Жить надоело? — прикрикнул на него водитель, опустив стекло, и громко выругался на незнакомом Джостену языке, пока тот тщетно пытался достать конец трости из люка и вернуться на тротуар. Он не смутился. Нил приложил два пальца к виску и отсалютовал незнакомцу, встретившись с ним взглядами в зеркало заднего вида, когда тот, не включив поворотник, завернул направо и надавил на педаль газа. На то, что ньюйоркцы не выбирают выражения, Джостен перестал обращать внимание практически сразу: он вырос в дорогом районе Лондона, но часто ездил в Уэльс к родственникам матери и дяди, поэтому неразборчивая бранная речь для него звучала роднее, чем приторные смоллтоки, доносившиеся до ушей со всех сторон. Решив побаловать себя и Робин вьетнамской кухней, Нил добрался до Куинса, кое-как вышел из подземки, стараясь перекладывать вес на здоровую, левую, ногу, и купил два набора сытных гой куонов, себе — со свининой, а вечной худеющей Кросс с креветками и овощами. Когда он зашёл в квартиру, Робин вовсю корпела над статьёй, разворачивая черновик то так, то эдак, будто пыталась понять, с какой стороны подступиться к теме, чтобы не выглядеть посредственностью. Стать посредственностью — то, чего она боялась больше всего на свете, поэтому долго засиживалась над каждым абзацем, в отличие от Нила, который писал быстро и никогда не редактировал. — Еда? — Что? Да! — откинув в сторону карандаш, который она грызла, Робин бросилась к нему через всю комнату. Вырвав из рук Нила полупрозрачный пакет с двумя бумажными контейнерами, она выставила их на стол и тут же принялась есть. Нил не успел повесить пальто на крючок, а Робин уже дожёвывала второй ролл. — Ну? Добво? Она хразхршила? — Кажется, да. — Дэй прислала тебе письмо, — проглотив, она взялась за следующий, но из вежливости решила подождать, пока Нил расправится хотя бы с одним. — Тема: «Самоубийца» и пять прикреплённых файлов. Мне страшно было даже смотреть на него. — Она шутит, — улыбнулся Нил. — И попадает в яблочко чаще, чем мы этого хотим. — На то она и главный редактор, — пожал плечами Нил. — Работа у неё такая, понимаешь? — Стоп. Ты что, защищаешь Кейли? Один раз доверила тебе ответственную статейку и сразу же стала твоим лучшим другом? Мне расстроиться или отметить этот день в календаре, как главный на свете праздник? Джостен покачал головой. Робин какое-то время ещё подтрунивала над ним, но ей быстро надоело, и она уселась на диван, захватив со стола планшет с белыми листами и механический карандаш, который продолжила грызть. Нил занял компьютерный стол и кликнул на письмо от главного редактора, крутанув колёсиком мыши, чтобы найти его в чреде непрочитанных сообщений. В пяти прикреплённых файлах, о которых его заранее предупредила Робин, содержалась важная информация касательно предстоящего интервью — от нескольких знаковых статей о братьях Миньярд, до чернового варианта работы журналиста венгерской газеты «Nemzeti Sport» с личными комментариями Кейли Дэй. Нил прочитал файлы от начала и до конца, параллельно делая пометки на первом подвернувшемся клочке бумаги, а затем принялся изучать документ со статистикой последних двух лет автогонок, и так увлёкся, что обнаружил себя за сравнением характеристик нескольких машин, бравших призовые места в американских и европейских сезонах. Посмотрев на часы, он зевнул и, убрав канцелярию и заметки в ящик стола, отправился на боковую. Из комнаты Робин диктор из бесконечно включённого радио объяснял, в чём заключается главная проблема Америки — конечно же, в том, что «Симпсонов» перевели на другие языки, тем самым исказив образ Великой страны™.