***
19 апреля, 849 год стена Сина, город Митра, центральный округ Открыв глаза, Леви прищурился, рукой заслоняя лицо от сияющего лучистого света, что проникал в гостевую комнату через большое незашторенное окно. С приходом весны заря поднималась рано, а звонкие трели голосистых птиц становились громче и продолжительней. Скорее всего, то была их заслуга — вдохновить воображение на такой яркий необычный сон и Капитан улыбнулся, до сих пор чувствуя хрупкую фигурку девушки в своих объятиях, как будто она действительно в них побывала. Говорят же, что самые удивительные сны грезятся на новом месте, хотя один лишь факт случившегося уже казался невероятным, учитывая последние месяцы, проведённые едва ли не в круглосуточном бодрствовании… Но обо всём по порядку… Пять лет назад у Леви впервые появились тёмные круги под глазами, а всё из-за привычки дремать урывками по несколько минут в сидячем положении — на стуле или в кресле, которая сформировалась во время экспедиций, ведь, находясь в условиях повышенной опасности, ему приходилось использовать любую, даже самую незначительную возможность для отдыха, иной раз уподобляясь собственной лошади, только бы оставаться начеку и сохранять боеготовность. Обычно с наступлением зимнего сезона и окончанием вылазок его самочувствие постепенно улучшалось: Капитан вспоминал о существовании кровати, а длительность его сна увеличивалась, достигая стандартных восьми часов уже к началу весны. Однако после знакомства с зеленоглазкой всё пошло наперекосяк и Леви то вообще не спал, то ложился под утро, чтобы подремать каких-то пару часов перед рассветом и с первыми же лучами солнца опять подскочить на́ ноги, совершенно не ощущая усталости, точно внутри у него кружились заведённые шестерёнки. А когда на город опускалась ночь, он набрасывал зелёное пальто с длинными рукавами и отправлялся во двор, где бесцельно бродил по периметру штаба, вглядываясь в тёмные окна Хозяйственного корпуса. Не мелькнут ли серебряные волосы в одном из них? Чуть позже из документов, лежащих на столе Управляющего, он наконец-то узнал, что младшенькую подселили к Саре — в комнату, расположенную у чёрта на куличках: за поворотом возле постирочной, дак ещё и на самом неудобном месте, которое не просматривалось ни из Главного корпуса, ни даже из конюшни, отчего Леви приходилось мёрзнуть во дворе, нарезая круги под заветным окошком. Естественно, так долго продолжаться не могло и вскоре Капитан предложил Эрвину Смиту мелкую авантюру с перераспределением комнат, а сам, заручившись допуском Управляющего, вплотную занялся́ планированием, стараясь перетасовать людей грамотно, чтобы никто не заметил подвоха и не огорчился полученным жильём. Благо помещения друг от друга не отличались, ну разве что десятком лишних сантиметров в душевой, куда можно было повесить полотенце. Именно такую комнату он и выбрал для Хлои, разместив обеих прачек на втором этаже неподалёку от торца здания. Теперь их большое окно, выходящее во двор, Капитан мог без труда рассмотреть даже из Главного корпуса, а ещё лучше — из конюшни, поскольку располагалось оно аккурат напротив денника Стрелы. Вот только следить за повседневной жизнью девушек он предпочитал без свидетелей, потому-то запретил конюху обслуживать свою лошадь, а дальше и вовсе — наведываться в конюшню с заходом солнца. Как выяснилось позже, основная сумятица в комнате у прачек приходилась на последние два часа перед отбоем, когда они таскались туда-сюда с едой, штопали одежду или перекладывали вещи в шкафу, а порой усаживались за маленький обеденный столик, пили чай и взволнованно о чём-то беседовали. Казалось, несмотря на дурной характер старшей, напарницам удалось подружиться и Леви испытывал облегчение, видя, что его снежная малышка находится в комфортном для себя обществе и ни в чём не нуждается. Но больше всего он любил те редкие моменты, когда Хлоя оставалась в комнате одна. Особенно, если, облачённая в белую ночную сорочку, она подходила к окну и задумчиво глядела в сияющее звёздное небо, медленно скользя деревянной расческой по серебристому полотну волос. Удивительно, но даже на расстоянии он ясно ощущал мягкие волны прохладной темноты, что обволакивали её тело. Расслабляющие и завораживающие, они увлекали за собой и Капитан, будучи не в силах отвести взгляд, чувствовал, как все горести и печали, накопленные за день, постепенно исчезают. А когда Хлоя зашторивала окно, Леви мысленно желал ей самых приятных снов и воодушевлённо приступал к чистке своей лошади. Так и пролетели два месяца… Бесшумно зевнув, Леви кулаками растёр глаза и молча уставился перед собой, удерживая в памяти стремительно тающие фрагменты сновидения. Тишину в просторной, залитой светом комнате прерывало лишь ритмичное тиканье настенных часов и глухое сопение командира Смита, всё ещё дремлющего на соседней кровати. Прячась от яркого солнца, он укрылся одеялом с головой и теперь, очутившись в духоте, начал то и дело похрапывать. «А ведь Эрвин просил разбудить его к завтраку!» Фыркнув, Капитан оторвался от подушки и мгновение спустя уже стоял на полу босиком, застёгивая штаны. В нынешнем году миновала сотня лет, как человечество нашло приют под защитой стен. По такому случаю король объявил в столице двухдневный фестиваль с музыкантами и артистами, а также — грандиозную ярмарку, для участия в которой пригласил ремесленников и торговцев со всех окрестных городов. Никогда прежде День Великих Стен не отмечался с похожим размахом: это был тихий семейный праздник, не выходящий за пределы обеденного стола, так что увидеть заявленное торжество в Митре хотелось бы многим. Руководство вооружённых сил не стало исключением и вскоре приглашения от имени Дариуса Закклая получили все представители высших чинов Военной полиции, Гарнизона и Разведкорпуса. Впрочем, столь красивый жест на поверку оказался тем ещё фарсом, ведь, согласно приказу короля, лидеры воинских подразделений созывались на торжество в добровольно-принудительном порядке, следовательно, иного варианта у Главнокомандующего просто не нашлось. К счастью, в отличие от Эрвина Смита, обязанного почтить Его Величество своим присутствием, Леви всегда мог воздержаться, что и делал на протяжении нескольких лет с любыми приглашениями, которые ему поступали. В результате, отклонив поездку на мероприятие, он спокойно жил себе дальше, пока случайно не узнал, что старшая прачка, будь она неладна, заранее надоумила коллег поехать на хвалёную ярмарку и ещё месяц назад забронировала три пассажирских дилижанса, чтобы доставить в Митру аж семнадцать человек. Сара явно гордилась открывшимися организаторскими способностями, потому настолько увлеклась рассказом, что даже не сразу вспомнила про комплекты штанов и рубашек, которые должна была отдать. Предвкушая знатное турне по столице, она пребывала в отличном настроении, а вот лицо Капитана наоборот — зеленело и вытягивалось, поскольку Хлоя уезжала туда вместе с ней. Теперь-то Леви в полной мере осознал свою ошибку: до праздника оставались считанные дни, а забитые под завязку гостиницы в Митре уже давно не имели свободных комнат. Очевидно, если бы не вмешательство командира Смита, по доброте душевной предложившего разделить свой номер на двоих, Капитану бы пришлось ночевать под открытым небом или же в каком-нибудь сарае — в компании кур и гусей…━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
К полудню центральные улицы города, пестреющие разноцветными флагами и лентами, переполнились многочисленной шумной публикой, приехавшей на торжество. Громкие разговоры взрослых перемешивались с детским смехом, лошадиным пыхтением и звонким скрипом товарных повозок, как ни в чём не бывало плетущихся за весёлой толпой. Хоть последний снег ещё не полностью растаял, погода уже баловала по-летнему жарким солнцем, так что большинство женщин, совершенно не переживая о вечерней прохладе, облачились в лёгкие цветастые платья. Голубые, красные и жёлтые, они плыли по дворам и проспектам, словно раскрывшиеся бутоны диковинных цветов. И тут среди невероятного буйства красок мелькнули два знакомых лица. Отделившись от людского потока, Хлоя замедлила шаг перед входом на Главную площадь. Впереди открывалось большое пространство, так плотно заставленное торговыми ларьками и праздничными декорациями, что яблоку упасть было негде. В центре возвышались деревянные подмостки с ряженными артистами в соломенных шляпах и пятью музыкантами, которые то и дело аккомпанировали происходящему на сцене, усиливая комический эффект постановки. Такую огромную ярмарку с удивительным театральным представлением и столько красиво одетых людей в одном месте младшенькая видела впервые. Будучи родом из Шиганшины, она всю сознательную жизнь провела в рабочем районе Стохеса, никогда оттуда не выезжая, так что путешествие в штаб разведки пару месяцев назад стало для Хлои первым знаковым событием. Мелкие деревушки, утопающие в пушистом снегу, застывшая речка и бесконечные поля, уходящие к горизонту, — за пределами родного города простирался другой мир, о котором она совсем ничего не знала. Однако, уезжая на заработки в Разведкорпус, младшенькая даже предположить не могла, что вскоре пройдёт по улице, мощённой белым камнем, увидит чудесные скульптуры, а главное — величественный королевский замок, чьи треугольные башни, утопая в солнечных лучах, возвышались над крышами зданий. Она приехала в столицу… В самое сердце человечества! — Смотри-ка, — услышав знакомый энергичный голос, Хлоя немедленно обернулась, — мужик зазевался и я увела их прямо у него из-под носа! — в руках напарница держала две сахарные палочки — популярное угощение, что всегда продавали на улицах во время праздников. — Какую будешь: вишнёвую или малиновую? Сара решила угостить младшенькую, поскольку за весь период знакомства уже изучила её натуру и отлично понимала, что Хлоя сама не потратится на лакомство. Она ведь копила деньги на какую-то мечту и тряслась над очередной монетой, отказывая себе в любых мелочах, даже платья не покупала, упорно донашивая старьё, вышедшее из моды. От поездки зеленоглазка тоже сначала открещивалась, но потом всё же признала, что второго шанса отправиться в Митру, возможно, не будет. — Чего морщишься? — сердито поинтересовалась Сара, увидев изломившиеся брови напарницы. — Бери, иначе мне придётся их выкинуть! В ответ младшенькая нахмурилась ещё сильней, ведь жалование старшей прачки ненамного превышало её собственное, однако Сара тратила деньги так легко, будто сама их штамповала, каждый раз спуская зарплату на мелкие удовольствия и ничего не откладывая! Впрочем, будучи взрослым человеком, она могла распоряжаться своими финансами как угодно, и Хлоя глубоко вздохнула, вытягивая из её рук малиновую палочку. К тому моменту театральное выступление завершилось, а когда овации утихли, на подмостки взошла следующая труппа, и со сцены потянулась нежная мелодия скрипок и флейт. Навострив уши, старшая тотчас схватила младшенькую за руку и потащила вперёд сквозь толпу. Женщиной она была высокой и статной, свои длинные чёрные волосы любила заплетать в тугие косы, которые по итогу собирала в низкий пучок, а на её фарфоровом лице с просвечивающими кое-где венками сияли большие карие глаза, настолько тёмные, что порой в них с трудом угадывались зрачки. Специально ради поездки Сара купила новое платье с длинной пышной юбкой глубокого винного цвета, а ещё — миниатюрную шляпку, чьё назначение заключалось вовсе не в покрытии головы, а в фиксировании причёски. После королевского объявления она не на шутку загорелась идеей приехать сюда и даже сумела вдохновить ею других работников, включая господина Бруно, благодаря которому это путешествие стало возможным. Невероятно… Пробившись через толчею, девушки расположились возле сцены, чтобы насладиться виртуозным исполнением знакомой с детства мелодии, как вдруг буквально из ниоткуда появился командир Смит. — Превосходная музыка, не так ли? — для начала он обменялся любезностями с обеими прачками, после чего незаметным движением застегнул пуговицу на воротнике и воодушевлённо продолжил: — Здесь так многолюдно, что встретить кого-то знакомого можно лишь по счастливой случайности. Какое удивительное совпадение! Леви, стоящий рядом, неловко скрестил руки на груди. Да уж, если требовалось, Эрвин умел красиво брехать. В действительности они сели девушкам «на хвост» ещё возле гостевого дома и где-то минут сорок таскались за ними по пятам, пока не вышли к площади. Естественно, собираясь весь день следить за передвижениями Хлои, Капитан не рассчитывал на участие товарища, однако званый ужин в королевском замке начинался только в шесть, а до этого времени Командиру требовалось занять себя хоть чем-то. По правде говоря, Эрвин совсем не интересовался праздником, воспринимая своё присутствие на нём как очередную обязанность главы Разведкорпуса, не более того… В свою очередь Леви уже сто раз пожалел, что взял его с собой. Командир Смит привлекал слишком много внимания, а незнакомые женщины иной раз останавливались посреди дороги и нагло пялились на него, точно на витрину магазина, потому ни о какой конспирации можно было не мечтать. — И правда удивительная встреча, — охотно вторила ему Сара, кивком указывая на музыкантов. — Отлично играют. Не подскажете название коллектива? — почему-то она была уверена, что у такого эрудированного человека найдутся ответы на любые вопросы. После того, как напарница увлеклась разговором, Хлоя обратила внимание на Капитана. В отличие от доброжелательного Командира он постоянно выглядел хмурым и недовольным, даже сейчас Леви стоял чуть поодаль, будто сторонясь общения, а между его сдвинутых бровей залегла глубокая морщинка. Казалось, он не понимал, зачем вообще тут находился и просто терпел происходящее в угоду руководству, а когда взгляд его ледяных глаз скользнул по младшенькой, она испуганно отвернулась, так что, вопреки окружающей суматохе и громкому звучанию солирующей флейты, в воздухе меж ними повисло напряжённое молчание. Не зная, как себя следует повести, Хлоя встала поближе к Саре и неуверенно откусила маленький кусочек от сахарной палочки, чей нежный малиновый вкус тут же растёкся на языке, помогая слегка успокоиться. Тем временем Капитан, заметивший, как её губы мягко обхватили угощение перед укусом, почувствовал усиленное сердцебиение и пару раз мотнул головой, чтобы избавиться от навязчивых мыслей. — Эрвин, идём дальше, — желая сгладить возникшую оплошность, он не придумал ничего лучше побега и скорей зашагал прочь, однако через несколько метров всё равно остановился, чтобы случайно не упустить девушек из виду. Вскоре к нему присоединился и командир Смит. — Что происходит, Леви? — в его голосе слышались явные оттенки негодования. — Я отвлекаю Сару, чтобы выиграть время, но ты продолжаешь бездействовать. Глянув в направлении подмостков, Капитан сразу же отыскал в толпе серебристые волосы — Хлоя стояла к нему спиной, восторженно аплодируя музыкантам, и уголок его рта непроизвольно дёрнулся. — Разве я просил? — нахмурившись, Леви переплёл руки на груди и уставился на Командира. — Зачем тебе это? Поведение Эрвина уже давно казалось странным. Обычно довольно сдержанный и воспитанный, он сначала предлагал свою помощь и лишь потом действовал, но теперь всё как будто перевернулось с ног на голову, а его молчание немного затянулось. — Хорошо, — наконец, выдохнул командир Смит, игнорируя вопрос товарища, — больше я не стану вмешиваться… — он внимательно огляделся, намереваясь перевести тему на что-то более нейтральное. — Думаю, нам следует попробовать сахарные палочки, не зря ведь они так популярны, — сделал вывод Эрвин, заметив столпотворение возле ларька с уличной едой. Стоило ему произнести «сахарные палочки» и в воспоминаниях Леви живо обрисовались губы младшенькой, а по коже побежали приятные мурашки. — Себе бери, — с наигранным равнодушием фыркнул он. — Я сладкое не люблю.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Вечерело. Плавно клонясь к горизонту, жаркое солнце медленно исчезало в плотной туманной дымке, а надоевший зной постепенно сменялся характерной весенней прохладой. После отбытия командира Смита на званый ужин, Капитан, наконец-таки остался в привычном одиночестве, продолжая незаметно сопровождать свою любимицу, куда бы она ни отправилась. Конечно, центральная ярмарка была столь велика́, что обойти её за сутки не представлялось возможным, но девушки, судя по всему, задались именно такой целью, интересуясь каждой торговой точкой, что встречалась у них на пути. К концу дня Хлоя выглядела уставшей, но Сара, похоже, только раззадорилась, продолжая набивать дорожную сумочку новыми покупками и стараясь везде просунуть свой нос, даже в охотничью лавку, где втридорога продавали неощипанных тетерево́в по сертификатам. Однако активно жестикулирующий продавец, вероятно, больше кичился собственной молодецкой удалью, чем говорил про товар, и Леви поморщился, наблюдая, как тот демонстрировал женщинам «стрельбу» из незаряженного ружья. Чтобы контролировать ситуацию, Капитану было достаточно держаться на расстоянии тридцати шагов и теперь, понимая, что девушки надолго застряли в охотничьей лавке, он прекратил движение, сунул руки в карманы и навалился плечом на каменный столб, задумчиво глядя себе под ноги. — Разумеется, госпожа, ребенка до пяти лет конфетами лучше не балова́ть, он может подавиться! — вдруг раздалось неподалёку. Подняв голову, Леви сначала увидел пожилую женщину с бумажным кульком в руках, а потом — разноцветные сияющие шарики, расфасованные по мешкам и коробкам. Те самые драгоценные леденцы, однажды подаренные Бернштейном. В детстве Капитану пришлось отказаться от них, поскольку всё, связанное с надзирателем, являлось чёртовой грязью, но те конфеты, что лежали перед ним сейчас, были чисты… — Показать вам что-нибудь, сэр? — закончив работу с покупательницей, усатый продавец растянулся в доброжелательной улыбке и Леви, слегка замешкавшись, подошёл к прилавку. — А вы уже знакомы с конфетным домом мистера Бина? — Нет, не знаком. — Видимо, не часто бываете в Митре, — сразу же предположил усач. — Леденцы, которые вы приметили, — наш главный продукт, они не сходят с производства уже больше двадцати лет, а коллекция вкусов регулярно пополняется. Недавно у нас появились лаванда и лакрица, — с этими словами продавец раскрыл одну из коробок, наполненную фиолетовыми и чёрными шариками. — Очень специфичные конфеты, — добавил он, — которые больше нравятся взрослым, чем детям. Хотите попробовать? — Я не собираюсь ничего покупать… — на всякий случай предупредил Капитан. — Не страшно, зато вкус наших конфет узнаете и точно когда-нибудь вернётесь! — продолжая улыбаться, он приблизил распахнутую коробку, но Леви равнодушно отстранился и молча окинул взглядом сияющую витрину. — Дайте… красный леденец… Усач понимающе кивнул и немедленно открыл другой короб — сладости внутри него переливались всеми красками заходящего солнца: алыми, розовыми, оранжевыми… На мгновение Капитан восхищённо замер, но потом протянул руку и выбрал красный леденец определённого, слегка розоватого оттенка, что запомнился ему на всю жизнь. Это была та самая конфета, которой давным-давно угощала его мама! Её волшебный фруктовый вкус немедленно растёкся во рту, оказавшись таким же удивительным, как в детстве, и Леви грустно улыбнулся. — Это вкус счастья, — прошептал он. — Можете взять ещё три конфеты для друзей или семьи. Бесплатно, — предложил мистер Бин. — Выбирайте, а я упакую.***
Солнце опускалось всё ниже, унося за собой праздничную суматоху фестиваля, а горожане, разметавшиеся по разным концам ярмарки, вновь стекались к подмосткам, чтобы засвидетельствовать официальное завершение торжества, и когда последний артист покинул сцену, на его место поднялись представители Центрального храма, чья речь прославляла Великие Стены, напоминая каждому о смертельной опасности, что поджидала за их пределами. — …они рвали и терзали нас, набивая бездонные животы людской плотью, но сотню лет назад Господь сжалился над страданиями детей своих и подарил нам спасение — Стены, внутри которых остатки человечества нашли скромный приют, — в полной тишине громкий голос священника раскатывался по площади, точно гром. — Так восславим же Их и благословим на долгие годы, пусть царствие Их над чудовищными отродьями продлится во веки веков! Молитесь же, о, несчастные дети, во имя собственного спасения! Молитесь во славу Великих Стен! Похоже, ни один артист или музыкант ещё не удостаивался столь щедрых оваций, как этот священник, чей монолог буквально утонул в звонких рукоплесканиях, поскольку все присутствующие от мала до вели́ка осознавали ценность барьера, защищающего людские поселения от полчищ плотоядных монстров снаружи, и были согласны с каждым произнесённым словом. А дальше — наступила минута всеобщей молитвы, когда даже неверующие закрывали глаза, подносили ладони к сердцу и просили о том, чтобы стены оставались нерушимыми, а трагедия 845 года никогда больше не повторилась. Хлоя и Сара молились вместе со всеми. Они не успели пробраться в первые ряды, поэтому разместились с краю, что только упрощало задачу Капитана и он без лишних опасений увеличил приемлемую дистанцию до сорока шагов, остановившись у столба рядом с пивным трактиром, откуда открывался превосходный вид на всю площадь. В руках Леви сжимал бумажный кулёк — подарок мистера Бина, наполненный тремя разными леденцами: розово-красным — в память о матери, ярко-зелёным, как глаза Хлои, и фиолетовым, потому что вкус лаванды представлялся Капитану наиболее интересным среди прочих. Между тем румяные небеса блёкли, а прохладный ветер усиливался, иной раз напоминая о возможных ночных заморозках, не редких для капризной апрельской погоды. И тут, без дела обводя взглядом площадь, Леви неожиданно обратил внимание на человека вдалеке. Заметить его было несложно — он единственный не молился, а просто стоял, внимательно наблюдая за окружающими. «Мужчина среднего роста в однотонной чёрной одежде без каких-либо особых примет… — нахмурившись, Капитан на секунду задумался. — Может, кто-то из воров? Вскоре молитва подошла к концу и площадь вновь наполнилась привычным шумом, тогда дверь пивной таверны с тяжёлым грохотом отворилась и Леви услышал до боли знакомый голос. — Ну, наконец-то! Это была самая долгая минута в моей жизни, она длилась целый час! Учись, Моблит! — весело расхохотавшись, Ханджи сделала финальный глоток и попыталась вернуть опустевшую кружку на столик, но оказалась настолько пьяна, что потеряла равновесие и едва не упала, вовремя подхваченная крепкими руками своего помощника. «Только не это» — пронеслось в голове у Капитана. Он поспешил отвернуться, но не успел. — Леви! — радостно воскликнула майор. Вопреки сильному опьянению, она за несколько прыжков очутилась рядом и встала напротив товарища, загородив ему вид на площадь. — Какими судьбами? Ты ж невыездной! Капитан, страшно скорчившись от паров густого перегара, которыми ему дыхнули прямо в лицо, немедленно сдвинул Ханджи в сторону и уставился в толпу, нервно выискивая девушку с серебряными волосами. — Не видишь, я занят! — Чем занят? — возмутилась обиженная майор. — Ты ведь просто стоишь возле столба! Кажется, она продолжала сердиться, но Леви, сконцентрированный на поисках утерянного объекта, перестал что-либо воспринимать на слух и успокоился, лишь найдя обеих прачек, переместившихся гораздо правее изначальной точки. Следом Капитан зачем-то глянул в направлении потенциального «вора». Он стоял на прежнем месте и небрежно смолил папироску, то и дело сплёвывая на землю. Ничего подозрительного. — Леви, — не унималась Ханджи, — ты меня слышишь или я со стеной разговариваю? Прачки что-то активно обсуждали, но затем Хлоя внезапно развернулась и неторопливо пошла вдоль ярмарочных рядов к выходу. Одна. В ту же секунду взгляд Капитана интуитивно метнулся к странному ти́пу в чёрном и зафиксировал смену его позиции. Отбросив курево, тот парой взмахов стряхнул пепел с рукавов и устремился к скоплению людей, очевидно, намереваясь затеряться в массо́вке. Разумеется, Леви не знал наверняка, собирался он преследовать девчонку или нет, однако… чутьё, выработанное за годы, проведённые среди отребья Подземного города, Капитана ещё ни разу не подводило. Вот почему он без промедления всучил бумажный кулёк майору и бросился вслед за младшенькой. Людской поток напоминал муравейник. Его суетливое беспорядочное движение порой сбивало с толку: он то расширялся, позволяя свободно проскальзывать вперёд, то неумолимо сжимался, и Капитану приходилось расчищать себе дорогу локтями, лишь бы догнать малышку раньше предполагаемого преступника. Её серебряные волосы вдали сияли путеводной звездой и Леви планировал сократить дистанцию до метра, чтобы в случае чего пресечь нападение. — Дорогу повозке! Дорогу! — закричал нервный торговец, сидящий на козлах, и его крытая телега, гружёная нераспроданным товаром, как нарочно, заблокировала ворота, что привело к давке на выходе с Главной площади. К несчастью, Хлоя уже выбралась в город и продолжила путь по широкому проспекту вместе с остальными отдыхающими, а острый взгляд Капитана, зажатого в непроходимой толкучке, беспокойно заметался от одного человека к другому, но всё же отыскал её преследователя. Будучи совершенно неприметным, тот сначала выдерживал расстояние, чтобы не упустить девчонку, однако, завернув на соседнюю улицу синхронно с ней, начал постепенно ускоряться. Выходит, интуиция снова не подвела, и Леви, яростно оскалившись, ринулся вперёд напролом, грубо расталкивая окружающих. Выбравшись наружу, он перешёл на бег, жалея, что надел дурацкий «выходной» костюмчик, а не родную униформу Разведкорпуса, которую уже давно воспринимал не иначе, как вторую кожу. На УПМ он бы давно настиг зеленоглазку, но сейчас мог полагаться лишь на скорость ног и выносливость. В конце улицы Хлоя осмотрелась, будто не понимая, где находится, и повернула налево — в узкий проход между домами. «Какого чёрта ты делаешь? — от гнева у Капитана закипела кровь. Преступник же чуть сбавил ход, но догонять девушку не стал, а просто метнулся в ближайший левый проём. Без сомнений, он хорошо ориентировался в лабиринте закоулков и рассчитывал настичь Хлою где-то внутри него. — Этот ублюдок местный!» Сердце стучало в ушах. Леви, посетивший столицу впервые в жизни, осознавал преимущество своего противника, ведь стоило лишь погнаться за ним, чтобы надолго увязнуть в замысловатом переплетении ходов. Между тем солнце давно зашло, а небеса стремительно темнели, напоминая о безвозвратно утекающем времени, но тут в голове Капитана прозвучал тихий вкрадчивый голос: «За жертвой лучше всего наблюдать свысока, ахаха, понимаешь?» После стольких лет он всё ещё помнил слова Кенни… В мгновение ока Леви сорвал пиджак и полез на крышу по усту́пам. Оказавшись наверху, он увидел под собой хитроумную сеть узких безлюдных улочек, большая часть которых заканчивалась тупиком, как и предполагалось. Здания в Митре стояли так близко, что «перетекали» друг в друга, поэтому с одного дома можно было легко шагнуть на соседний, и Капитан, воспользовавшись столь удобным расположением, без труда обнаружил девушку, как ни в чём не бывало продолжающую идти по прямой. Только теперь он понял, почему Хлоя внезапно свернула сюда: проход вёл на ту самую улицу, где располагался гостевой дом. Вообще, чтобы добраться до него, девчонке следовало пойти в обход и сделать большой крюк, однако, заметив сквозной путь на другую сторону, она решила воспользоваться им, сэкономив силы и время. Что ж, похоже, чувство направления у зеленоглазки работало превосходно и Леви довольно улыбнулся. Младшенькой оставалось порядка четырнадцати шагов до конца дороги, и Капитан — аккуратно, чтобы не выдать своего присутствия, — перебрался на нижний ярус дома, готовясь к прыжку. Но где же преследователь? Одетый в чёрное с головы до ног, он буквально растворялся в темноте, скрываясь от зорких глаз Леви, и вскоре появился у Хлои за спиной. Тихий и осторожный, этот подонок рассчитывал напасть сзади, и Капитан уже дёрнулся вперёд, намереваясь прыгнуть ему на голову, как вдруг… следом за преступником протянулась рука, быстрым, чётко поставленным движением схватила его за лицо и резко втянула обратно — в темноту, не позволив даже пискнуть. Шокированный, Леви замер, прислушиваясь к тишине. Ни криков, ни звуков борьбы — ни единого шороха! Что… это… было? Глянув на Хлою, он понял — девушка ничего не заметила. Миновав тёмный проход, она вышла на освещенную людную улицу и засеменила по уже знакомой ухоженной дороге к перекрёстку, после чего свернула во двор гостевого дома. Убеждаясь в отсутствии преследователя, Капитан внимательно наблюдал за Хлои до самого крыльца и лишь потом беззвучно спустился на землю. Внизу было сыро, влево и вправо уходили многочисленные артерии чёрных узких коридоров, а кое-где ещё лежал грязный подталый снег. Да уж… не каждая девушка решилась бы пройти здесь, даже ради сокращения пути. «Она храбрая или слишком наивная? — пронеслось в голове. — Тц, скорее, второе». Остановившись возле места, куда уволокли преступника, Леви нашёл очередной закоулок, спрятанный под арочным сводом. Естественно, заметить его сверху не представлялось возможным, вот почему Капитан оставался в неведении до последнего. «Хм, какой же силой нужно обладать, чтобы с такой лёгкостью утащить за собой взрослого мужчину?» — крепко задумавшись, Леви на всякий случай достал револьвер из кобуры и уверенно шагнул в темноту… Тихо. Где-то справа капала вода, тугими приглушёнными шлепками разбиваясь об лужу, а тяжёлый воздух, пропитанный затхлостью и ароматами нечистот, не вызывал ничего, кроме отвращения. Вдоль стен кучковались непонятные мешки и большие деревянные ящики, набитые сломанной мебелью и рваным тряпьём. Именно здесь, возле одного из ящиков, на земле неподвижно лежал человек, одетый во всё чёрное, — тот самый преступник. Бесшумно приблизившись к нему, Леви тщательно осмотрелся, убеждаясь, что вокруг нет ни души, после чего присел рядом. На шее мужчины покоилась толстая верёвка, поэтому Капитан осторожно коснулся его запястья и проверил пульс. Слабо, но его сердце всё ещё билось. Живой. Утратив интерес к пострадавшему, Леви упёрся взглядом в темноту — впереди, за поворотом, открывался лабиринт узких улочек, петляющих между близко расположенных домов. Нападение произошло столь быстро и умело, что Капитан практически ничего разглядеть не успел, но кое-что увидеть ему всё же удалось…***
После случившегося, Леви продолжал следить за гостевым домом до позднего вечера, пока на его крыльце не объявилась Сара Тёрнер — старшая прачка. Подмышкой она тащила дорожную сумочку, до отвала набитую разнообразным ярмарочным барахлом, и явно находилась в приподнятом настроении. Рукава её длинного платья глубокого винного цвета заканчивались чёрной кружевной оторочкой с крупными пуговицами по бокам. Никаких сомнений. Рука, что схватила преступника, принадлежала… ей.