Договор

– я решил, что ваши трапезы стоит разнообразить, поэтому несколько изменил рецепт запечённой курицы. какую оценку вы бы сейчас дали ей, мастер брюс? брюс ел в полной оторванности от реальности. все его мысли были заняты одновременно всем и ничем. он старался думать о насущных делах, но то и дело возвращался к «договору». он дал этому такое название. поэтому мысли накладывались одна на другую, образовывая кашу. поначалу он даже не понял, что ему задали вопрос. он глотал кусок за куском, совершенно не обращая внимание ни на то, что он ест, ни на то, какого вкуса это "что-то". поэтому просьба об оценке курицы застала его врасплох. – это... - брюс фокусирует взгляд на тарелке, - достаточно вкусно. альфред привык к немногословности брюса, но такой рассредоточенности он не видел давно. – думается мне, что вы даже не заметили изменений во вкусе, - дворецкий садится напротив него. - признаться, я уже некоторое время наблюдаю, что вы начали вести себя иначе. не так, как вели себя неделю или две назад. брюс едва заметно сдвигает брови немного больше, чем обычно. – вам свойственна замкнутость, я знаю. однако теперь к ней добавилась растерянность. вы беспокойны. предполагаю, что произошло что-то, что вы скрываете от меня. – тебе кажется, - отрезает брюс и через мгновение задевает рукой стакан. звучит звон битого стекла, за которым следует пауза. альфред вздыхает. – вы прекрасно знаете, что я не стану вас ни в чем обвинять и ни от чего отговаривать. но я должен быть в курсе того, что с вами происходит. прошу вас... – это не твое дело. я не обязан отчитываться перед тобой, - брюс огрызается, но при этом прячет взгляд, словно сам не уверен в правильности своих слов. воцаряется молчание. альфред прикрывает глаза с видом, с которым обычно провинившиеся просят прощения. – мастер брюс, сделайте это ради спокойствия вашего слуги. я тоже человек, и я волнуюсь за вас. – можно подумать, знание тебе что-то даст. он косится на альфреда. тот молчит, но его взгляд все говорит за него. брюс жмурится и трет переносицу. – ладно. я расскажу, - он поднимает взгляд на дворецкого. - я... ходил навещать загадочника. первые пару секунд альфред сидел неподвижно, как бы не совсем понимая смысл слов. но он перебарывает смятение. – вы ходили... но зачем? - альфред пытается поймать взгляд брюса, который тот снова спешно прячет. - я знал, что вас заинтересовали письма, но не догадывался, что настолько сильно. – я не знаю. брюс врет, и ему отвратительно это понимать. он ненавидит ложь, и ненавидит лгать сам. но ему очень тяжело смириться с тем, что поступает так безрассудно. альфреду лучше остаться в неведении, иначе брюс сгорит со стыда. – так... вы же о чем-то с ним говорили. о чем? – я больше не хочу это обсуждать. брюс возвращается к поеданию злосчастной курицы, продолжая избегать взгляд дворецкого. он хочет выглядеть уверенно и осознанно, но получается ровно наоборот. и альфреду от этого еще более тревожно. – хорошо. но я хочу, чтобы вы помнили, что можете поделиться со мной чем угодно, - он поднимается из-за стола. - приятного аппетита, мастер брюс. я вернусь к своим обязанностям. брюсу показалось, что его укололи иглой прямо в грудную клетку. он почувствовал себя последним идиотом. почему он начинает думать о том, сколько альфред для него делает, только после того, как скажет или сделает очередную глупость? он хотел было окликнуть его, но замешкался, и просто исступленно смотрел ему вслед. аппетит совершенно пропал. злоба снова начала распалять брюса. она в целом была его личной реакцией на все переживания. и знание об этом также злило его. ему хотелось быть рациональнее и заботливее, но он совершенно не представлял, как это сделать. под гнетом постоянного стресса его сил хватало только на дела, а любовь и осмысление так и оставались на потом. но уже поздно сетовать, работа не ждет. доев курицу, он запил ее водой из единственного оставшегося невредимым стакана, встал из-за стола, направился в ванную, включил кран. шум воды настраивал на размышления. и все же, стоит ли игра свеч? может, стоило проигнорировать все эти письма? у него так много забот, и не меньше волнений. он только добавил себе проблем. и лишних поводов для злости. брюс умыл лицо водой и взглянул в зеркало. у него были такие большие синяки под глазами, что ему бы не потребовались чернила. а сами глаза... замученные. брюс ожидал увидеть в них гнев, но они выглядели не озлобленными, а уставшими. он сделал глубокий вдох. он только зря себя доводит этими бессмысленными размышлениями. в одном загадочник точно был прав: нужно все делать уверенно. вместо того, чтобы тешить свое самолюбие, он мог бы помогать готэму. и вся эта авантюра с загадочником затевалась в первую очередь ради этого. хватит соплей. он принял решение, и теперь не время сомневаться. спустя какое-то время он собрался и наконец отправился в тауэр. сегодня он был гораздо сосредоточеннее. конечно, многое нельзя было решить за один раз, но теперь это не так грузило его мозг. теперь он думал о том, что главное, что всеми своими действиями он делает город безопаснее и приближает его к процветанию. его это успокаивало. он должен быть для этого сильным, и он будет. выпивая очередной стаканчик с водой из кулера, брюс в сотый раз кинул взгляд на часы. после визита к загадочнику время как будто замедлилось. хотя все осталось прежним: совещания, встречи, сделки (будь они прокляты); все, кроме самого брюса. но, несмотря ни на что, его мысли не были заняты только «договором». на нем все еще оставалась одна большая и очень важная вещь: расследование. со злополучного дня уже почти прошла неделя, и теперь все догадки и детали нужно было структурировать. к концу рабочего дня он уже примерно представлял, что нужно добавить в выдержку. и вот он наконец вернулся домой. разулся, повесил пальто на вешалку, и направился прямо к рабочей пещере. он прошел мимо альфреда, не поздоровавшись. тот хотел было сделать это первым, но брюс практически пролетел к выходу. альфред отметил про себя, что в последний раз мастер был так оживлен не один год назад. может, оно и к лучшему. достигнув пещеры, брюс начал готовиться к работе. откопав из недр свалки бумаг и тетрадей свой дневник, он раскрывает его на последней странице с записями. работа началась. как ни странно, брюс чувствовал себя спокойнее и увереннее, пока решал проблемы письменно. он занимал свой мозг логикой, как будто решая кроссворд или судоку. это как бы разгружало его мысли, в то время как работа в тауэре его ужасно утомляла. ему тяжело все время "правильно" себя вести. и разговаривать, все время разговаривать с малознакомыми людьми. в одиночестве искать зацепки ему нравилось куда больше. он занялся систематизацией. сперва описал проблему. так сказать, тезис всего последующего. сначала в общем, одним предложением. потом разбил на пункты, в каждом из которых указал детали ситуации. добавил несколько ремарок и замечаний, подчеркнул невыясненное. самих случаев, на которых держалась проблема, было три: с одного полицейского на каждый. все различаются, но объединены одинаковым преступным почерком. об этом он написал тоже. затем он поставил ключевые вопросы. когда он сможет ответить на всех их, фактически дело будет закрыто. и в самом конце он составил цепочку собственных размышлений касательного каждого пункта выше. конечно, они не были оконченными. одни обрывались, другие проясняли только мелочи. но вкупе все это было важно. получилась логическая конструкция. многое из выдержки было написано ранее в дневнике, но не было упорядочено. брюс давно понял, что уделяет слишком мало внимания как раз упорядочению, и старался исправить это. ведь он многое понимал и многое мог решить, но его рассуждения вечно сбивчивы и разорванны, и это мешает рабочему процессу. и когда он наконец закончил с этим, в его голове пронеслась мысль, что заниматься таким трудом и видеть результат, как оказалось, весьма приятно. брюс несколько раз перечитал получившийся текст, добавил пару комментариев и выдохнул. готово. все, что теперь остается, — это продолжать логические вереницы. чем он и займется позже с загадочником. брюс поймал себя на мысли, что его столько же напрягают, сколько и воодушевляют мысли о предстоящей работе. напряжение для него было объяснимо. загадочник, мягко говоря, не святой. у него личные счеты с брюсом, острый язык, да и целом тяжелый характер. достаточно тяжелый, чтобы затопить весь город. но самое главное — они были врагами. это статус, табуирующий все возможное сотрудничество. но теперь этого статуса нет. и убрал его брюс. своими руками. а воодушевление... брюс смирился с ненадежностью своих действий и идей, простил себе "неразумность". и теперь, без плена самообвинения, он чувствовал... надежду. хрупкая, наивная вера в лучшее. давно забытое чувство. конечно, она не исчезала полностью из сознания брюса, просто была погребена под тоннами ответственности и рутины. а теперь он словно проснулся. словно растаял купол из льда. он почувствовал себя живым. как когда-то очень давно. брюс помассировал виски и бросил взгляд на часы. пора идти. он встал из-за стола и напоследок окинул взглядом рабочее место, чтобы проверить, ничего ли он не забыл. убедившись в этом, он отправился собираться. пока брюс шел сквозь гостиную к гардеробу, альфред наконец смог его застать. – добрый день, мастер брюс. вы сегодня рано уходите. и очень спешите. снова направляетесь к эдварду нэштону? брюс раздраженно фыркнул. опять альфред лезет не в свое дело. несмотря на всю его благодарность дворецкому, ему надоело чувствовать себя школьником, которого родители заставляют отчитываться о каждом своем шаге. давно пора понять, что брюс уже не подросток, и у него могут быть вещи, о которых он не хочет говорить. – неважно. у меня дела. – я знаю, вы всегда заняты, но я обязан сказать, что вам не стоит заниматься чем-то настолько животрепещущим на пустой желудок. – альфред... – мастер брюс, подумайте сами. вы и так тратите уйму сил каждый день, а теперь ко всему прочему еще и добавилось обстоятельство, которое заставляет вас переживать. – я не переживаю. оставь меня в покое, – брюс огрызается и собирается продолжить идти, но случайно ловит взгляд альфреда. такой обеспокоенный, что у него екает сердце. – мастер брюс, я вижу, что вам это важно, но так вы себя сведете в могилу. то, что вам это важно, только подчеркивает необходимость поддержания своих сил. вас не хватит на все, если вы не будете заботиться о себе. брюс не был уверен, как ему отреагировать. он и злился, и испытывал вину, и был растерян; и при всем этом ему было тяжело думать о чем-то кроме расследования. он замер на несколько секунд, всматриваясь в глаза альфреда, затем отвернулся и ушел прочь, не сказав ни слова. сейчас не лучшее время, чтобы выяснять отношения. тем более, что на повестке дня действительно была важная вещь. поесть он еще успеет. брюс вышел из поместья. он всегда перевоплощался в бэтмена перед тем, как отправиться по «делам города», так как выходить на улицу брюсом уэйном было чревато повышенным вниманием незнакомцев. лучше быть в тени и передвигаться незаметно. по пути в аркхэм он продумывал план действий. первым делом нужно проверить, выполняет ли загадочник условия «договора». и брюс понимал, что ему нужно быть готовым к тому, что тот сделку проигнорирует. черт знает, что в голове у этого преступника — он мог и солгать, и слукавить, мог сделать вообще что угодно. брюс подумал о том, мог ли загадочник подкупить врачей или санитаров. с одной стороны, ему неоткуда брать взятки, да и союзников у него нет, а с другой, быть может, брюс чего-то не знает. но можно ли вообще это как-то проверить? он не любил угрожать, особенно гражданским. особенно тем, кто вполне может быть невиновен. что ж, это очередной риск. но он рисковал до этого сотни раз, и, если потребуется, рискнет еще один. главное вовремя предпринять меры, если ситуация выйдет из-под контроля. а для этого надо оставаться начеку. пройдя очередной фейс контроль, он направился к корпусу. итак, нужно поговорить с санитарами и лечащим врачом. желательно собрать информацию с как можно большего количества людей. дойдя до регистратуры, он сказал, что повторно пришел на встречу к эдварду нэштону, но на этот раз хочет поговорить с работниками. его встретили взглядами не менее удивлёнными, чем неделю назад, однако сообщили врачу, что с ним хочет поговорить... бэтмен. да, никто не был беспристрастен, когда называл это имя. брюс ни разу еще не слышал, чтобы его произносили спокойно. кто-то смеялся, кто-то был испуган, кто-то в ярости. сейчас администраторы были смущены. и это было немудрено: не каждый день встречаешь "темного рыцаря", о котором до этого слышал только из новостей. спустя минуту косых взглядов работниц брюса пригласили в кабинет в конце коридора. брюс направился к нему, сумбурно перебирая в голове все возможные варианты обмана. ему было не по себе. было страшно ошибиться. он не страдал повышенной тревожностью, поэтому справиться с волнением вполне мог, но это чувство было непривычным и противным, мешало стройно мыслить. в помещении стоял запах сырости, а зеленые стены были покрыты плесенью, и брюс на секунду подумал, что внешний вид аркхэма отлично отражает его суть. дойдя до обшарпанной двери, он неспокойно уставился на цифры номера кабинета. итак, для начала нужно узнать о лечении загадочника, далее о его поведении, и закончить прогнозом. это позволит узнать важную информацию, а также так будет проще распознать ложь, будь то ложь загадочника или персонала. брюс дергает ручку и распахивает дверь не стучась. на секунду его слепит комнатный свет, оказавшийся намного ярче света в коридоре. брюс щурится, отчего его вид становится еще более неприветливым. однако мужчина за столом перед ним, казалось, нисколько не был этим смущен. он поднял глаза на пришельца, и в его взгляде читалось: "только тебя нам и не хватало". – заходите, заходите. у меня не так много времени, даже на народного героя. брюс вошел в кабинет. судя по всему врач не был в нем заинтересован, и у брюса пронеслось в голове, что это добрый знак. вряд ли подкупленная пешка будет неучтива. более вероятно, что этот врач действительно занят работой, которая так его и утомила. сосущее чувство в грудной клетке ослабло. – не тяните время, говорите, что вы хотели. голос врача звучал недовольно и устало. брюс наконец выпрямился и установил зрительный контакт с собеседником. – мне нужно узнать состояние эдварда нэштона. исправно ли он проходит терапию и каково ваше мнение касательно течения его болезни. мужчина скептически приподнял бровь. – нэштона? в каком плане состояние? если вас интересует, не предпринимал ли он попытки саботажа, то нет. это все? брюс медленно выдохнул. – вы не поняли. я спрашиваю про его лечение. пьет ли он лекарства, помогают ли они и ходит ли он на лечебные сеансы. врач откинулся на спинку кресла и сложил руки перед собой. – не понимаю, зачем вам это, но пусть. лекарства он пьет и на терапию ходит. по словам психотерапевта у него проблемы с восприятием реальности, и он страдает навязчивостями. прогноз неоднозначный, все таки лечение только началось, а хронические болезни более резистентны к лечению, чем острые, - мужчина смерил брюса взглядом снизу вверх и хмыкнул. - вам, даже с учетом вашего рода деятельности, нет нужды справляться о преступнике в тюрьме. может вы так и не думаете, но свою работу мы выполняем добросовестно. – я сам решу, что мне стоит делать. – тц, ох уж эти вершители закона... - врач мрачно усмехнулся. брюс посмотрел на часы. 4:04 pm. он же пришел за полчаса до начала приема? кажется, время снова ускорилось. – спасибо за информацию, - он развернулся и сделал шаг к выходу. – так это действительно все, что вы хотели? - в голосе за спиной брюса появились нотки заинтересованности. - зачем вам это? хотите перестраховаться? – до свидания. еще пара шагов, и брюс резко закрывает за собой дверь. он задумчиво опускает взгляд и замирает. надменность врача, может быть, и неприятна, но очень хорошо показывает реальные чувства человека. интуитивно брюс чувствовал, что тот не врал, а разум подтверждал, что подкупленному было бы гораздо выгоднее расположить к себе обманутого, чтобы его слова выглядели убедительнее. что ж, похоже, что загадочник подчинился договору. хотя брюсу требовалось еще и расспросить младший персонал, он уже ощущал себя гораздо увереннее. даже выражение его лица стало более расслабленным. ему не потребовалось много времени, чтобы узнать нужную информацию. санитары говорили смятенно, но не противоречили словам врача. брюс узнал от работников, что загадочник тихий и немногословный, и большую часть времени как будто старается слиться с окружением. ему это было странно слышать после всех "перформансов", которые устраивал загадочник до того, как попал в аркхэм. у брюса складывалось впечатление, что этот преступник наоборот старается привлечь как можно больше внимания, так как очень любит быть в его центре. это наталкивало на мысли, что он чего-то не знает. однако, даже если загадочник что-то и замыслил, судя по всему сотрудники в это не были вовлечены. это обнадеживает. в случае чего справиться с ним один на один будет легче. в приемное крыло брюс шел уже более смело. раз все данные указывали на то, что договоренность сохранена, значит загадочнику действительно хотелось участвовать в расследовании. правда, у него могут быть скрытые мотивы, такое тоже нельзя исключать. брюс снова начал чувствовать азарт. для него разум загадочника был тоже своего рода загадкой, которую он всеми силами старался решить. этот преступник как будто носил множество самых разных масок, и разглядеть его настоящее лицо было не так-то просто. не то, чтобы брюсу было необходимо знать это лицо, но любопытство в нем не унималось. однако про себя он думал, что загадочника нужно понять, чтобы вовремя предотвратить катастрофу. и вот он снова в камере. по обратную сторону стекла его уже ожидал внимательный взгляд. глаза загадочника блестели под тусклым светом, и это придавало его улыбке еще большей хитрости. брюс поставил на пол сумку с записями, а сам сел перед сутулой фигурой, смотря исподлобья. брюса напрягало то, как пристально его изучали, но взгляд отвел, только чтобы достать свой дневник. первым тишину нарушил заключённый. – ни здравствуй, ни до свидания... бэтмен со всеми так невежлив? вместо ответа брюс недовольно покосился на собеседника. – впрочем, для меня это не так уж и важно. зато важно то, зачем мы здесь. я выполняю свою часть сделки. что же насчет тебя? брюс с шумом положил на стол дневник. – я принес записи нескольких дел. по мнению гордона они все объединены одной целью — подставить честных полицейских. есть зарегистрированные обстоятельства дел, записи допросов, и мои личные догадки. загадочник задумчиво перевел взгляд на бумаги, а затем ухмыльнулся. – время идет, а готэм все тот же. кажется, мое отсутствие мало отразилось на городе. – именно поэтому я пришел сюда, - брюс выпрямился. - чтобы в готэме что-то изменилось. – что ж, очень хорошо. я слушаю. брюс раскрыл дневник, и начал читать сегодняшние заметки. несмотря на общий мотив, дела были разношерстными. в одном значилось убийство, во втором изнасилование, а в третьем кража. брюс решил начать с кражи, так как по ней имелось больше всего информации. это был взлом частного дома, украдена большая сумма денег. у полицейского нашли украденные драгоценности, а свидетели, видевшие вора после операции, описали его внешность, и она совпадала с внешностью этого копа. за все ему грозил срок, однако гордон был уверен, что этот человек не имеет к краже никакого отношения. как, в общем-то и в остальных двух делах тоже. – на твоем месте я бы не опирался на слова какого-то копа как на доказательство, - тон голоса загадочника чем-то походил на кошачье мурчание. – гордон — комиссар, и я знаю его очень давно, - монотонно пробормотал брюс, пытаясь не потерять концентрацию. – этот город гнилой насквозь, Возмездие. здесь ничего не бывает просто так. звание комиссара надо заслужить, и заслужить у самой гнилой части города. теперь загадочник говорил подавленно, как будто сдерживая ярость. брюс заметил, что у этого человека словно постоянно переключается тумблер настроения. его голос был тихим, а предложение спустя он почти кричал. интонация металась от заигрывающей до раздраженной. тем не менее, это не влияло на строение речи. собеседник может и звучал помешанно, но его слова — нет. – в любом случае, - загадочник снова заговорчески улыбнулся. - драгоценность действительно могли подбросить. а вот что касается свидетелей... заключенный наклонил голову вбок, прожигая брюса пронзительным взглядом. – что общего у луны и солнца? этот взгляд... глаза у загадочника были такими же зелеными, как и весь его образ. и такими же зловещими. будто внутри зрачков зияла бездна. брюсу было тяжело объяснить, почему взгляд человека напротив так напрягал его, но, чем больше он всматривался, тем больше он чувствовал себя дичью, преследуемой охотником. нет, он не боялся загадочника. он вполне может защититься и уберечь от него город. брюс провел долгие годы, адаптируясь к условиям жизни в готэме, разрабатывая способы спасения, не попав при этом в ловушку. но что-то в этих зеленых огоньках заставляло его поежиться. брюс молчал, думая о том, что, какой бы ни была игра, в которую его втянет загадочник, он должен развернуть ее ход в свою пользу. тот же не дождался ответа. – они оба — лики неба, бэтмен. пару секунд брюс сидел неподвижно. – к чему ты клонишь? – когда в работу правосудия вмешиваются верхушки, то операция проводится настолько скрупулёзно, насколько это возможно. они уделяют внимание деталям, - заключенный хищно облизал изодранную кожу на губах. - свидетель мог видеть другого человека. кого-то, кто очень похож на подозреваемого. – ты думаешь, что здесь замешана элита? загадочник хихикнул с невинным выражением лица. – не глупи, бэт. кому кроме коррупционеров понадобится устранять кучку «честных» полицейских? брюс задумчиво опустил голову. это было логично. вот только неизвестно, кто стоит во главе города теперь, после смерти фальконе. мафия в городе никуда не делась, но сейчас в городе должна быть борьба за власть среди группировок. – думаешь о мафии, Возмездие? я тоже считаю, что вариантов много. сейчас Готэм больше напоминает разрезанный пирог, чем город. и у стола полсотни человек. брюс хмуро покосился на говорившего. последнее, чего ему сейчас хотелось, — это чтение его мыслей рецедивистом. однако это только в очередной раз подтверждает, что тот может помочь. но ему нужно сохранять уверенность и быть осторожнее. брюс не позволит себе попасться в капкан. загадочник продолжил: – не волнуйся, у меня есть способы узнать о делах мафии. выяснить все я не в силах, но кое-какую полезную информацию достать смогу. брюс напряженно выпрямляется. – о чем это ты? каким образом ты можешь что-то узнать, будучи заключенным? загадочник улыбается, и в очередной раз брюс не может понять, довольная это улыбка или заискивающая. этому лицемеру стоило назвать себя «масочником», а не «загадочником». – ты так уверен, что аркхэм полностью отрезает от мира пациентов? - загадочник приближается к стеклу. - среди всех под стражей есть именитые деятели, а некоторые просто изворотливы, как крысы. джокер почти каждый день рассказывает мне об очередных облавах толстосумов. – джокер? - брюс перебирает в голове все ассоциации, всплывающих после этого имени. оно кажется знакомым, но он не может сказать, откуда знает его. – джокер. террорист, ограбивший банк и сжегший все украденные деньги. брюс вспомнил. этому случаю уже много лет, он слышал о нем из новостей, когда еще был подростком. тогда «бэтмена» еще даже не существовало. значит, все это время он был в аркхэме. судя по тому, что знает брюс, этот преступник хаотичен и изворотлив. и за все эти годы он ни разу не пытался сбежать? странно. при этом он в курсе всех событий за стенами аркхэма. еще страннее. – так вы сдружились? и о чем еще он говорит? – друзья нужны везде и всегда. особенно если ты за решеткой, - на секунду брюсу показалось, что он услышал грусть в интонации голоса загадочника, но мгновение спустя тот снова стал слащавым. - мы с ним много о чем говорим. например, о том, какие подвиги совершает бэтмен изо дня в день... и о том, как город преображается благодаря ему... – я спрашивал про данные о криминальной части города. брюса раздражала эта язвительная манера. выглядело это так, словно они вдвоем играют в прятки, где побеждает тот, кто лучше замаскировал свои истинные мысли и эмоции. – до того как я сюда попал, я раскопал столько грязи, в которой увяз город, что теперь у меня нет никакого желания вникать в это дальше. какой смысл размышлять о бедах, которые ты не в силах исправить? – разве не из-за них ты истреблял политиков? и все чтобы теперь об этом даже не думать? выражение лица заключенного резко стало мрачным и серьезным, а его голос как будто упал на тональность ниже. – когда твою веру и твои мечты разбивают вдребезги, все, чего тебе хочется, — больше никогда не видеть всего этого дерьма. либо просто повеситься. повисла пауза. брюса застало врасплох это депрессивное откровение. он знал, что загадочник страдает, но знать и увидеть подтверждение — совсем разное. и эти слова говорит уже не маска, а сам загадочник. эдвард нэштон, офисный клерк, выросший в детском приюте. человек с поломанной психикой, своим же отчаянием заперший себя в аркхэме. он посмотрел на человека по ту сторону стекла. брюс не отличался высоким эмоциональным интеллектом, но у него была развита эмпатия, и он живо переживал все, с чем сталкиваются другие люди. и сейчас он смотрел на оскалившуюся от злобы и страха собаку, которую отринула ее стая. в груди екнуло. сейчас видно, что для него, эдварда, было важно то, что происходит в городе. как и для брюса. здесь, вдвоем, они были в одной лодке. и брюс подумал теперь, что грести к берегу нужно вместе. для совместной работы ему, наверное, стоит проявить терпимость. хорошо. пусть так и будет. быть может, благодаря его стараниям, в мире станет на одного преступника меньше. и, может, на одного несчастного человека тоже. – тебе стоит ознакомиться с записями допроса, так что я передам их через санитаров. и... - брюс кинул взгляд на часы. - время приема подходит к концу. у нас не очень много времени, так что остальные дела я опишу в следующую встречу. загадочник оперся подбородком на руку. – тогда буду ждать нашей следующей встречи, брюс. брюс уже изрядно устал от этой незримой игры; а ведь это только начало сотрудничества. может то, что приемные часы длятся всего час, — не так и плохо. брюс молча встал из-за стола, и ушел из камеры. сдав записи персоналу, он направился домой. игнорируя все и всех вокруг, он погрузился в себя. загадочник язвительный, все время говорит с издёвкой, однако за всем этим цинизмом брюс видел, что загадочнику не все равно. похоже, у него такой метод выживания в обществе, и он просто не умеет иначе. брюс злился. потому что спустя время его интерес не просто не угас, он разгорелся еще ярче. загадочник с ним играется, а он ведется. брюс потер переносицу. нужно сосредоточиться на результате. заключённый уже дал подсказку, в первую же встречу. а острый язык... никто не говорил, что будет легко. к тому же пока они фактически не знают друг друга. в течение расследования он наверняка станет менее невыносимым. и более честным... брюс хмыкнул. мог ли он подумать раньше, что станет работать в одной команде с террористом? готэм — поистине город возможностей. и теперь брюс не намерен упускать их.