Профессор Холера

      Я целовал щёки, нос, след от полумаски. Было так хорошо и странно, будто я делаю что-то запретное.       – Скажи, как можно делать, а как нельзя. Чтобы ты ничем не заразилась.       Холера тряхнула кудрями.       – Можешь меня поцеловать. Но без языка, так, чтобы минимально обмениваться слюной.       Я приник к её губам. Столько времени я гадал, доживу ли до этого момента, и теперь чувствовал себя абсолютно счастливым. Я целовал её в губы, перебирая упругие спирали кудряшек, ласкал грудь и нежную кожу шеи и декольте. Потом Холера встала и удивительно грациозно сняла через голову платье. На ней оказалось чёрное кружевное бельё, которое вместе с такими же чулками смотрелось невероятно обольстительно. Все мои предыдущие девушки были юными и стройными, но тело Холеры отнюдь им не проигрывало. Ни полнота, ни дефекты кожи, оставшиеся после расчёсанной когда-то вирусной сыпи, не делали это тело менее совершенным. Мир сузился для меня до этого прекрасного тела и его обладательницы. Было слишком хорошо, чтобы думать о чём-то другом. Холера ловко сняла с меня одежду, я стянул с неё бельё, оставив только чулки. Мы разложили диван и расстелили на нём белоснежную простыню. Холера протянула мне запечатанный квадратик.       – Резинка.       – Да у меня свои есть… – смутился я. – Почему ты должна об этом беспокоиться, это моя ответственность…       – Чтобы ты не забыл. У меня нет иммунитета, чтобы бороться с возможными болячками, которые передаются половым путём. – Холера криво усмехнулась.       – У меня нет болячек! – обиделся я. – Но ты права, безопасность превыше всего.       Мне было непривычно, что Холерины эмоции теперь выражаются ещё и мимикой рта, не только верхней половиной лица. Никогда не думал, что смогу радоваться по такому странному поводу.       Я надел резинку и мягко повалил Холеру на простыню. Было немного боязно: вдруг я окажусь в постели хуже её бывшего мужа? Наверняка у неё опыта побольше, чем у меня. Я порадовался, что не знаю, как выглядит вирусолог Сергей Скачковский: не хватало ещё представлять, как он смотрит на мои жалкие попытки и ухмыляется!       Велев себе выкинуть Скачковского из головы, я начал входить. Получалось не слишком ловко, и Холера болезненно поморщилась       – Ай. Вот х-холера… – выдохнула она.       – Неприятно? Если не нравится, я могу прекратить…       – Всё в порядке. Просто я уже несколько лет ни с кем не была. Какое-то время было много работы и не хотелось заводить отношения, а потом я заболела и стало совсем не до этого. Продолжай, тело скоро подстроится, и будет как надо.       Чувствуя себя неуклюжим, я продолжил, и скоро дело действительно пошло на лад. Старый диван жалобно скрипел под нашими телами, и это ещё больше возбуждало.       Мы кончили почти одновременно и какое-то время лежали, обнявшись и тяжело дыша.       – Я уже и забыла, как это приятно, – выдохнула Холера. – Прости, если начало было невдохновляющим.       Я дал ей руку, и мы сели, спустив ноги на пол. В пылу страсти красивые чулки Холеры частично сползли, обнажая полные бёдра. Я с удивлением заметил, что передняя поверхность обоих бёдер вся в синяках, какие бывают после уколов.       – Нужно колоть курсами препараты, сама себе в ягодицу я поставить не могу, приходится в ногу, – пояснила Холера немного смущённо. – Короче, теперь ты видел совсем уже всё, больше никаких загадок, самое время сказать, что тебе со мной больше не интересно, и уйти в закат.       – Я с тобой не ради загадок, хватит шутить на эту тему! – во мне поднялось возмущение. – Ты не веришь, что можешь быть привлекательна в том виде, в каком ты сейчас? Я видел твоё университетское фото. Ты была красива в юности. Но ты красива и сейчас. Шрамы не уродуют, лишь немного меняют. Если бы я мог что-то изменить в твоей внешности, я бы ничего не стал менять. Не нужно стесняться, тем более такой мелочи, как следы уколов. Если это не наркомания, конечно.       – Я не стесняюсь, но если можно красиво скрыть… В чулках и ноги кажутся стройнее, и добавляется игривое настроение.       – Здесь я согласен!       Холера подтянула чулки, взяла платье и направилась в душ. Она долго мылась и вышла раскрасневшаяся и с мокрыми волосами. У меня мелькнула мысль, что она плакала в дУше от избытка чувств, но я тактично не стал спрашивать. Ужасно хотелось спать, а мне тоже надо было помыться.       Выйдя из ванной, я встал у порога комнаты.       – Мне идти домой? Или позволишь остаться до утра?       – У меня нет второго комплекта спальных принадлежностей. Но если принесёшь свой, то оставайся. Только учти, что мне завтра вставать в семь утра.       Я притащил одеяло и подушку, предварительно поменяв наволочку и пододеяльник, чтобы не принести никакой потенциальной заразы, а ещё зубную щётку с пастой. Мы легли спиной к спине и уснули, чувствуя уютное тепло друг друга.