Я хочу

Больше полугода в разводе делают своё дело. Я хочу секса. Дело даже не в любви или романтике, нет. Я просто хочу секса. Я вжимаюсь телом в матрац, когда Майлз медленно и неумело насаживает меня на свой член и я не могу сдержать тихого вздоха. Не стон. Потому что мне не приятно. Но не плохо. Мальчишка пыхтит и нервничает, и я пытаюсь сдержать смешок, когда он смотрит на меня и в его оленьих глазах чистый страх и непонимание. Тогда я приподнимаюсь на локтях и тяну его на себя. Целую в губы и толкаюсь бёдрами, прижимаясь к его бёдрам. Ощущение трения внутри восхитительное, если бы это был опытный игрок. Но у меня есть только Майлз. С потными ладошками и трясущимся телом. Наверно, так даже лучше? Я направляю его и слегка выгибаюсь в спине, разводя ноги шире. Холодная смазка вызывает у меня дрожь и скользкий презерватив явно кажется Майлзу неудобным. Что я могу ему предложить? Я  тяну свои руки к его талии и немного наклоняю, чтобы он сменил угол. Это не меняет ситуацию координально, но делает малость лучше – становится чуть-чуть приятнее. Бесполезные тыканья Майлза заканчиваются бессмысленно – он заикаясь говорит, что ничего не понимает и просит меня помочь. Я устало выдыхаю. Я хочу секса. Я хочу просто секса. Я не хочу никого учить как целоваться и трахаться, как натягивать презерватив или правильно толкаться. Я хочу блин секса, нормального человеческого секса. Я вздыхаю и меняю позу. Майлз выглядит ещё более напуганным, когда ему кажется, что он теряет контроль, но смысл здесь в том, что это ему и не нужно. Если он справляется так отвратительно, я вынужден взять всё в свои руки. Как всегда. Тяжёлая холостяцкая жизнь, м? Майлз лежит на том же месте, где я буквально пару минут назад, но теперь он жмурится и отводит взгляд, когда я седлаю его член не так быстро, как хотелось бы, но вполне себе умеючи. Ощущение как чужое тёплое тело расстягивает моё собственное великолепно. Впервые я закрываю глаза и издаю томный стон. Приятно. Майлз цепляется длинными пальцами за мои ноги и я смеюсь от резкой щекотки. Он проводит рукой чуть выше до грубой линии шрама и я ёрзаю. Не думай об этом, просто насладись моментом. Постепенное ускорение темпа хорошая идея, потому что это позволяет нам обоим привыкнуть и при этом не терять хватки – ноги немеют от неудобного положения, но ощущение как член Майлза трётся о мои внутренности слишком хорошее, чтобы я мог пренебречь своим комфортом. Мальчишка тихо стонет, смущается и вечно вертит головой. Его кудрявые волосы торчат во все стороны и я смеюсь, отпуская очередную нелестную шутку. Ну давай, Майлз, покажи мне высший пилотаж. Мальчишка тянет руки и кладёт их мне на талию. Мнимое ощущение управления так ему необходимо, что он даже открывает глаза и впервые смотрит на меня. И я ломаюсь. Я тянусь к нему и целую его так по-собственнически, что он слегка толкает меня в грудь. Майлз, пожалуйста, будь со мной вечно. Я придерживаю его за голову и одна моя рука уходит в его густые волосы, а вторая опускается на шею. Я слышу как он тихо постанывает, когда наши языки переплетаются, и как же коряво он это делает. Это даже мило. Я смеюсь в поцелуй и углубляю его, смыкаясь губами и чувствуя, как его член пульсирует внутри меня. Приятно. Когда я разрываю поцелуй, Майлз смотрит на меня большими глазами с детским непониманием. Я смеюсь и приобнимаю его, двигаясь на его члене медленно и плавно. – Позу собачки знаешь? По его взгляду, прямому и немигающему, я понимаю, что он ни черта не знает. Ну, значит я был другого мнения о современных подростках. – Я на четвереньках, ты трахаешь меня со спины, пойдёт? Майлз отводит взгляд, обдумывая мои слова, и затем почти незаметно кивает, так что я издаю довольный воркующий звук. Ну неужели мне не придётся делать всё самому? Чудесно! Когда я развожу ноги и выпячиваю зад, я вдруг на мгновение чувствую себя так же неуверенно, как и Майлз. Когда-то сверху наваливалась ЭмДжей. Но теперь её нет. Мои мысли моментально прерывает первый же толчок. Майлз входит быстро и опирается на мою спину, стараясь двигаться плавно и при этом резво. Я такому его не учил. Майлз издаёт тянущий скулёж и я не могу сдержать собственного стона. Окей, теперь это ощущается реально хорошо. Я опускаю голову на подушку и прижимаю руки к лицу, выгибаясь в спине, и Майлз меня не подводит. Он хватается за мой зад и слегка наклоняется, задевая что-то особенно нежное внутри. – Блять, Майлз, – я шепчу его имя и задираю голову, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня. – Твоя щетина колится, – Майлз целует меня в щёку и его руки касаются моего тела. Холодные. – Майлз, я так люблю тебя, – признание звучит несуразно и почти бредово, отчего Майлз сам смущается и его толчки становятся более беспорядочными. Я слегка двигаю бёдрами, навожу его на себя и кусаю костяшки пальцев до глубоких следов. – Майлз, ты можешь добавить немного нежностей? Я имею в виду, ну. Я резко смущаюсь собственных слов, краснея, и такая неожиданная реакция тела удивляет меня самого. Я смущаюсь? Чего? Меня буквально трахает подросток, потому что я его попросил. Чего я боюсь? Но Майлз понимает меня почти без слов. Он опирается на мою спину, убирает мокрые волосы и целует в шею. Даже такая слабая стимуляция вызывает у меня мурашки в животе и я выгибаюсь навстречу его прикосновениям. – Майлз, пожалуйста. – Засосы так делают? – Майлз прижимается губами к моему плечу и оставляет почти невидимый красный след. Ну, для первого раза неплохо, но-о. – Я имею в виду, я не очень понимаю в чём их смысл в принципе. Показать, что я пренадлежу только тебе. Толчки Майлза замедляются и я не могу сдержать недовольного скулежа. Нет, мы же только вошли в ритм! Майлз понимает и ускоряется. Я прячу лицо в подушке и пачкаю всё своей слюной. – Ма-а-айлз, – мой голос срывается вверх как у мальчишки, когда особенно приятное движение стимулирует меня изнутри. – Майлз, хорошо, так хорошо, Майлз. Я начинаю лепетать бессвязный бред и язык заплетается от ощущений. С каждым движением всё лучше, Майлз наконец-то входит во вкус и движется по существу – не особо умело, но не так нелепо и даже как-то смело. Я разворачиваюсь телом насколько могу и смотрю на него просящим взглядом. Мои брови изгибаются в жалобной дуге и губы кривятся. – Майлз, поцелуй меня. Мальчишка послушно целует. Его губы мягкие, кожа бархатная и язык горячий. Я дёргаюсь и смазываю поцелуй, оставляя слюну, и по-детски чмокаю его в подбородок просто потому, что мне хочется. Хочу ласки. Так хочу ласки. Скажи мне, что я хороший мальчик и сделай так, как может сделать только ЭмДжей: посмотри на меня свысока и подари мне свою любовь. Прошу. – Питер, я думаю, я скоро. – Майлз жмурится и его движения становятся торопливыми. Головка члена пульсирует и источает предэякулят. Я закрываю глаза и целую его снова. – Майлз, так хорошо. У меня закатываются глаза, когда Майлз случайно вжимает меня в матрац – он ищет опору и думает, что я удержу его, но я податливо прогибаюсь под ним и почти кончаю. Член дёргается от резкого движения и я хочу большего. – Майлз, жёстче. Мальчишка недоумевает и я больше, чем уверен – он на такое не способен. Он сама доброта воплоти, божий одуванчик и детское солнышко. Разве может он изогнуть меня до хруста, схватить за волосы и трахать до посинения? Нет, не может. И я иду на уступки. Слегка покачиваю задом и смотрю на него искоса. – Майлз, пожалуйста. Хотя бы немного. Майлз неуверенно опирается на меня и пытается толкнуться резко, но получается так себе. Не оправдав мои надежды, Майлз виновато смотрит на меня и я не могу на него злиться. Я вымученно улыбаюсь и меняю положение на самое первое: лицом к нему. – Ладно, делай как умеешь. Майлз движется скованно и я кладу руки ему на плечи, щурясь от растягивающейся ухмылки. – Почему ты постоянно вертишься? Ты уже раза четыре поменял позу. Тебе не нравится? – Майлз смотрит пристыженно и я разливаюсь в улыбке. – Нет, нет, всё хорошо, ты молодец. Я закрываю глаза и впиваюсь в его губы снова. Толчки Майлза медленно возвращаются в ритм. Мой ты хороший, как же ты беспокоишься о моём комфорте. Разве оно стоит того? У меня стягивается комок внизу живота и я чувствую, как приближается оргазм. Ноги подрагивают и я вижу как мелкие разряды проходят по немеющим пальцам Майлза. Э- Так, это ещё что. Майлз прижимает меня к себе и сбивчиво шепчет. – Питер, я... Я так близко. Часть его тела беспорядочно исчезает и появляется вновь и в его глазах я вижу голубую искру. Спешные толчки стремительно усиливаются, и я наконец-то чувствую себя в своей тарелке. Хорошо, так хорошо. Ногти Майлза впиваются в мои руки до мелких следов и я кладу голову на его плечо, прижимаясь к тёплой шее. Чувствую, как быстро кровь бьёт по его телу и целую его снова и снова. Его руки приобнимают меня и я выгибаюсь, запрокидывая голову назад с жалобным стоном. Майлз входит до упора и у меня дрожат ноги от ощущений. Он пыхает и целует меня в грудь, его бёдра мелко дёргаются от коротких, но глубоких толчков. У меня темнеет перед глазами. Движения Майлза резвые, скорые и уверенные. Мальчишка близко. И я тоже. Я вижу, как голубые ломаные расползаются по его рукам и доходят до кончиков пальцев, когда он хватает меня за предплечья, тянет на себя и два-три раза вздрагивает. А потом меня бьёт током. В буквальном смысле. От переизбытка чувств Майлз эякулирует искромётно – ломаные с его тела переходят на моё и я непроизвольно вскрикиваю, судорожно дёргаясь и кончая. Зато эффектно. Мальчишка быстро дышит, не сумев совладать со сбитым напрочь дыханием, и я громко сиплю ему на пару, высунув язык. Давно я не испытывал такой оргазм. Тепло разливается по телу и долгожданная разрядка, пускай и ощущается слегка скомканно, но всё же наступает. Разве могу я требовать большего? Я закрываю глаза и падаю на матрац. Пот стекает со лба на глаза и я жмурюсь сильнее, прогоняя навязчивые образы. А ЭмДжей бы сейчас поправила мои волосы своими тонкими изящными пальцами и её крашеные ногти оставили бы царапину. Но ЭмДжей здесь нет. Вместо этого Майлз падает мне на грудь и слабо лепечет что-то, во что я не хочу вникать. Его руки тёплые и пытаются меня обнять. И я позволяю. Мальчишка измучен, но я всё равно целую его напоследок. Когда он смотрит на меня с детской наивностью и усталостью, я не могу сдержать улыбки. Я чмокаю его в лоб и шепчу: – Ты молодец.