Мне хорошо с тобой

      Она предвкушала холодный морозный воздух, заледеневшие пальцы и легкое пощипывание на раскрасневшихся щеках. Гермиона смотрела в окно и не верила сама себе, что дожила до такого — сутки в рождественскую ночь. Что может быть лучше?              На столе лежала кобура для палочки и еще несколько бумаг на подпись. Вот только отнести их было уже некому — все гражданские сотрудники Министерства отправились по своим домам, и лишь несколько десятков авроров находились на посту.              Осталось несколько минут до того, как сработает портал. Гермиона посмотрела на монетку еще раз и горько усмехнулась. В этом году даже не постарались преобразить их для праздника. Гарри говорил, что в прошлом использовали маленькие елочки, а до того — подарки.              Руки сами потянулись за ремнями. Времени больше не было, да и желания тоже, но ответственность не позволяла пустить все на самотек. Кобура села как влитая, палочка уже была внутри. Гермиона накинула поверх утепленную мантию черного цвета и крепко сжала монету в кулаке.              Сейчас она отправится на точку, которую закрепили за ней на эту ночь — побережье около Дувра на границе страны.              Это всегда случалось неожиданно. Органы скрутило в узел, голова пошла кругом, а перед глазами лишь мутные пятна, расползающиеся как краска по воде. Одна секунда, и Гермиона в другой части страны, в тысячах километров от дома ради службы на благо магической Британии.              Она еще не успела осмотреться, как за капюшон мантии забрался холодный ветер, обжигая кожу на шее. По телу пробежались мурашки, к ним же присоединилось легкое тошнотворное чувство. Понадобилось около десятка секунд, чтобы прийти в себя и увидеть, насколько прекрасный и завораживающий вид на Северное море впереди.              Перехватило дыхание от осознания долгой ночи здесь: где ветер сбивал с ног, где мороз не давал сделать вдох, где при всех минусах настолько прекрасно, что забывал о замерзших пальцах.              Гермиона сделала шаг, прилагая усилия, чтобы вытащить ногу, погрузившуюся глубоко в снег. Мерлин, за что такая непогода в праздник? Верхняя линия брюк на границе с высокими сапогами, напиталась влагой. Грейнджер недовольно буркнула что-то нечленораздельное. И часа еще не прошло.       Нужно было контролировать линию берега, и, желательно, не останавливаться, чтобы не заледенеть под согревающими. Она медленно, но уверенно переступала с ноги на ногу, следуя вдоль утеса.              Время шло, Грейнджер то и дело поглядывала на часы, нехотя оттягивая теплый рукав мантии, а напарник все никак не появлялся. На ум начинали приходить проклятия и самые наилучшие пожелания на следующий год. Кому настолько осточертела служба, чтобы нарушить прямой приказ Министра?              Она почти смирилась с одиночеством, как через час за ее спиной раздался хлопок.              — Прошу прощения, Нейт перепутал порталы, — послышался за спиной очень знакомый и суровый голос, — кретин недоношенный.              Гермиона на секунду замерла. Малфой? Ей не показалось. По спине прошла дрожь, она обернулась и посмотрела через плечо. В самом деле к ней приближался Драко Малфой. Он вдумчиво поправлял перчатки на руках, не обращая никакого внимания ни на нее, ни на окружение.              — Ты опоздал, — Грейнджер развернулась к нему, чтобы заглянуть в, как она ожидала, полные вины глаза, но увидела лишь рассерженного волшебника.              — Гермиона, ты что, Салазар побери, здесь делаешь?              Да он ее совсем не слышал! Недоумение росло на пару с раздражением. Что он себе позволял?              — Работаю, Драко.              Он подошел практически вплотную, давя всем своим ростом и смотря сверху вниз. Серые глаза смотрели насквозь и напоминали все то, что было глубоко похоронено в ее душе.              Последний курс Хогвартса. Они все еще дети, полные бешеных амбиций. Он — чистокровный наследник, пытающийся угодить отцу. Она — волшебница, которой приходится прилагать вдвое больше усилий, чтобы доказать всем очевидное. Его горделивость, смешанная с инфантильностью, ее желания высот и непробиваемый характер.              Ядерная смесь, которая не нашла общей консистенции.              — Вероятно, произошла какая-то ошибка, — задумчиво сказал он. В голосе проскользнула нота разочарования. Драко прошел дальше и посмотрел на открывшийся вид моря. Гермионе пришлось повернуться вокруг своей оси.              — Что ты имеешь в виду? — внутри укололо тонкой иглой. Они перебрасывались лишь парой слов, пересекаясь между отделами раз в несколько месяцев. А во времена Аврорской академии и вовсе не общались.              — Не бери в голову, уже не имеет значения, — отмахнулся Малфой.              И Гермиона решила не спрашивать. Не хотелось ни слышать, ни знать настоящей причины, которая могла в конец разбить сердце. Тогда их отношения закончились на нейтральной ноте, но внутри все горело адским пламенем. А сейчас тлели еще не остывшие угольки. У нее так точно.              Они шли параллельно друг другу, сохраняя дистанцию и осматриваясь вокруг. Каждый засел в собственной голове и не пытался завести разговор.              Время медленно тянулось. Они продолжали патрулировать побережье. Оставалось совсем ничего до полуночи. Чуть больше часа. Гермиона чувствовала, что начинает постепенно замерзать. Не помогала ни униформа, ни согревающие поверх. Все же к подобным условиям невозможно было подготовиться в полной мере.              Она обхватила себя руками, завернувшись в кокон из мантии, и продолжала идти дальше.              — Может сделаем перерыв? — неожиданно прорезался голос Драко. — Тебе холодно, я же вижу.              Гермиона удивлено посмотрела в его сторону и приподняла бровь.              — Это нелогично, — подоспел нравоучительный тон, — нужно двигаться дальше.              Малфой остановился, чем еще больше озадачил ее и заставил на секунду замереть на месте.              — Не понимаю, как Поттер позволил отправить тебя сюда, — проворчал он, отстегивая замочек мантии на груди.              — Драко, не надо, — Гермиона проглотила вязкую слюну.              Она сделала шаг вперед, сама не зная зачем. Действовала по ощущениям и не отказывала себе в желании поддаться импульсу, пока в мыслях было только одно — остановиться.              Главной проблемой для самой Гермионы было то, что она неосознанно всегда искала с ним встречи. Чтобы не говорили воспоминания, ее чувства противоречили им. Она хотела знать, как его дела, что нового происходит в жизни. Хотя бы на секунду остановить весь мир и без тайных умыслов поговорить.              Он так сильно изменился за прошедшие несколько лет… Определено в хорошую сторону, но вместе с тем стал совершенно незнакомым. И это пугало. О чем он думал? Чего хотел? Еще и этот разговор с самого начала встречи.              Гермиона остановилась в десятках дюймов от него, за что получила тяжелый вздох в ответ. Драко протянул руку и на одно мгновение засомневался. Его неуверенный жест стерся в движении и остался незамеченным.              Она смотрела на протянутую ладонь, он наблюдал за реакцией, но никто не решался сделать первый шаг.              К горлу подступило волнение, потому что очевидность происходящего нельзя было не заметить, но идти на поводу ощущений — страшно. Страшно, если все носит формальный характер или останется простой вежливостью.              У нее так и не остыли чувства, а если любить, то всем сердцем... Почему в его глазах ничего не видно? О чем он думает?              Драко не выдержал ожидания и шагнул вперед, подхватив рукой ее предплечье. Он потянул на себя, забирая в теплые объятия и закрывая обоих мантией.              Уткнувшись носом в форменную водолазку, Гермиона замерла, пытаясь совладать с чувствами и эмоциями. Их прошлое, знакомый запах, но такой же незнакомый волшебник... Было невыносимо тяжело решиться сомкнуть руки у него за спиной.              Грейнджер наступила на горло собственным страхам и сцепила пальцы, затем почувствовала, как ее крепче прижимают к себе, как кровь подступает к голове, как тяжело сделать вдох, потому что он его почувствует.              И хорошо, и страшно, и холодно, и горячо...              Они стояли в объятиях ветра и молчали. Чем сильнее растягивалось время, тем больше отпускало волнение. А еще не хотелось, чтобы оно останавливалось.              Гермиона положила голову ему на грудь.              — Сердце так сильно бьется, — негромко сказала она.              — Да.              Он смотрел куда-то вперед, где за горизонт уходит море.              — Ты не хотел меня здесь увидеть? — Гермиона не знала, когда успела собрать в себе столько смелости, но слов уже не забрать.              — О чем ты? — его сердце дернулось еще раз. — Я попросил Поттера поменять нас местами. У меня нет суток сегодня, и, когда я увидел тебя в списках, вызвался на замену, но все пошло наперекосяк. Сначала портключ, потом я увидел тебя.               Она немного отстранилась, посмотрела на него снизу вверх с полным недоумением.              — Драко, что за непрошенное благородство? Мне сказали, что кто-то хочет поменяться, но я отказалась. Мне никак нельзя — завтра нужно отправиться к родителям, — она не верила ни своим ушам, ни своему сердцу, ни себе самой.               Он недовольно хмыкнул и задумался, крепче прижимая ее к себе.              — Тогда нам обоим положен выходной за халатность Поттера.              — Похоже на то, — спокойно ответила Гермиона, не давая эмоциям проступить наружу.              Было так хорошо слушать стук его сердца, чувствовать тепло и на какое-то время просто потеряться без лишних слов и переживаний.              Он хотел с ней поменяться, чтобы Гермиона могла провести праздник с друзьями… Это было так необычно и совершенно неожиданно...              Время играло против них. Больше к сожалению, чем к счастью, но нужно было двигаться дальше. Гермиона попыталась отступить назад, высвободиться из объятий.              — Мы и так на работе, куда ты бежишь? — склонившись к уху, поинтересовался у нее Драко.              — Совсем скоро полночь, возможно, кто-то захочет воспользоваться случаем и пересечь границу, — справедливости ради, она пыталась сопротивляться, хоть и не слишком сильно.              — Здесь весь горизонт как на ладони… — он на секунду затих, — или тебе неприятно мое присутствие?              Гермиона вытянула голову в удивлении и посмотрела на все такого же серьезного Малфоя.              — Нет, что ты, — она говорила быстрее собственного страха, — мне хорошо рядом с тобой, — пальцы невольно сжались под натиском волнения.              Он внимательно разглядывал ее глаза, горящие огнем карие радужки, оседающие на ресницах снежинки и покрасневшие от холода щеки.              — Знаешь, я не хотел лезть в твою жизнь, не знал, что ты чувствуешь, — он едва заметно улыбнулся.              Это было тяжелее всей его работы в Аврорате, Сложнее проведенных лет вдали от нее, даже когда их разделяли стены. Сложнее, чем поздороваться с незнакомкой или пустить первую Аваду. Несколько слов были чертовым испытанием жизни, которые, возможно, у него больше не будет шанса сказать. Его, состоявшегося волшебника, у которого было все за исключением личной жизни, лихорадило от волнения.              — Мне сейчас тоже очень хорошо, — едва слышно прошептал Драко.              Глаза округлились, а сердце Гермионы ударилось о ребра подобно дикому зверю в клетке. Хотелось спрятаться, увести взгляд от проницательных серых глаз. Так легко обмануться простой вежливостью, но сейчас она знала не хуже устава, который отскакивал от зубов, что он говорил с ней искренне. Полная переживаний, Грейнджер улыбнулась и приобняла Драко, положив голову на грудь.              — Знаешь, — начала она, пытаясь утихомирить разум и эмоции, — мне все это время хотелось спросить, как ты, что у тебя все хорошо.              Пульс тарабанил в ушах вместе с его сердцем, они смешивались с шумом гуляющего ветра, рассеивая мысли еще больше.              — Знаю, — также тихо добавил он.              Они продолжали стоять, прижавшись к друг другу. Малфой наложил еще одно согревающее поверх мантии. В некоторые моменты он готов был проклясть свою работу и условия, в которые их ставил старший аврор, но только не сегодня. Сегодня он простит им все, и даже Поттер не узнает, что он о нем думал еще час назад.              — Гермиона?              — Да?              — Скажи честно, — ком подступил к горлу, — ты думала о том, чтобы попробовать снова?              Если это не означало полный отказ организма функционировать, Гермиона бы точно сказала, что у нее остановилось сердце. И, кажется, не только оно.              — Ты про нас? — она не спит, ей не кажется. Она не спит, ей не кажется. Ее все время так тянуло к нему, и каждый раз рациональная часть говорила, что все дело в незавершенности, что они просто неудачно расстались, не в самый подходящий момент, но сейчас она готова буквально взмыть в воздух. Ее чувства не могут быть жалким огрызком прошлого.              — Да, — послышалось над ухом.              Они оба замерли, боясь спугнуть момент и друг друга.              — Ты сходишь со мной поужинать?              Мерлин, она не спит, не спит, не спит. Гермиона даже не догадывалась, насколько сильно по нему скучала, как приятно чувствовать его запах и слышать в нескольких дюймах от себя низкий грозный тон, но в то же время такой мягкий и нежный.              — Да, — она не спит, больше нет, — да, я бы очень хотела с тобой поужинать.              Гермиона почувствовала, как объятия становились крепче. Драко уткнулся подбородком ей в макушку и обнимал будто последний раз, пока она смотрела на прекраснейший вид с утеса и боялась поднять голову, а еще улыбалась так широко и искренне, что сводило скулы. Она верила в чудеса, творила магию, но не могла довериться собственным чувствам последний год, сколько они работали в Аврорате. Чем ближе был Драко, тем больше жизнь переставала быть подконтрольной, и сейчас она полностью отпустила поводья.              Среди тьмы появилась маленькая яркая точка, летящая в их направлении. Драко напрягся, сильнее закрывая Гермиону, но чем ближе был свет, тем четче формировался силуэт оленя. Большой сияющий патронус подскочил ближе и остановился рядом с ними. Знакомый голос раздался по округе эхом:              — Я надеюсь, что все идет по плану, и я не увижу вас в списках на Рождественскую ночь в следующем году!              Гермиона хотела посмотреть в серые глаза, но Драко сильнее прижал ее к себе, пряча и без того покрасневшие щеки. Как он сразу не подумал. Кто еще мог все подстроить, как не их святой начальник. Еще бы весь свой план как на духу выдал…              Глаза ослепила новая вспышка. Рядом с оленем появилась резвая лошадь, окрасив темную мглу голубым светом.              — Гермиона, дорогая, с праздником тебя! Пусть Малфой не беспокоится, мы пустим его на порог.              Рядом с ними вскочила пантера и заговорила задорным голосом Блейза. Он поздравил Драко с праздником и пожелал скорее признаться в любви.              Гермиона сдавленно засмеялась, уткнувшись ему в грудь, а Драко лишь сильнее прижал ее к себе, расплывшись в улыбке.              Один за одним вокруг них появлялись патронусы друзей и знакомых, окружая настоящей магией и самым ярким светом, превосходя полярную звезду.              Гермиона чувствовала тепло его тела, крепкие руки на спине и упирающийся в макушку нос. Она вцепилась пальцами в форменную водолазку, не желая отпускать его никогда больше. И не смотря на жуткий холод и дом в тысячах километров, ее счастью не было предела.