***
Холодный ночной воздух заставил вздрогнуть от неожиданности. Мужчина резко открыл глаза, привыкая к темноте своей спальни и устремил свой взор к открытому окну, рядом с которым виднелся знакомый силуэт. Ее серые глаза, казалось, светились в темноте, приковывали к себе его взгляд. Рам хотел вскочить с кровати и утянуть девушку в свои объятия, но сдерживал себя, хоть это и было тяжело. Деви же, казалось, читала его мысли, слегка улыбнулась и медленным шагом проследовала к нему. Каждый шаг словно мучение, Дубей старался понять реальность это или очередной сладостный сон, в котором он может себе позволить делать с госпожой Шарма все что угодно. Еще пара шагов, медленно садится на край кровати и отводит взгляд, словно только сейчас осознала всю плачевность ситуации, — будучи невестой другого мужчины проникла в чужую спальню посреди ночи. Рам приподнимается, садится на кровать и тянется ближе к ней, хочет обнять эти хрупкие плечи и спрятать ее от всех бед, что свалились на нее как снежный ком. Но его госпожа Шарма прерывает висящую тишину, все еще не поднимая свой взгляд. Словно старается соблюдать невидимую дистанцию между ними. — Я не хочу, чтобы ты перебивал меня или острил, — голос чуть осипший, совсем тихий. Рам молчал, как она и просила, понимал насколько тяжелым будет этот разговор и как нелегко было Деви решится на него. — Спасибо, господин Дубей, — на короткий миг ее лицо озарила мягкая улыбка. — Я хочу совершить одну большую глупость, прежде чем стану женой генерал-губернатора, — мужчина видел как щеки девушки начинали алеть от собственных мыслей. В один момент в голове всплыли разные образы того, что именно хочет совершить Дивия, но, если быть честным, эти фантазии принадлежали самому Раму. Он хотел ее. Хотел прямо сейчас прижать ее к своей кровати, покрывая бронзовую кожу поцелуями и укусами. Хотел стянуть с нее этот ужасный мужской костюм, который девушка раньше частенько надевала ради ночных вылазок; он ей совсем не шел, в сари она была еще краше, была похожа на богиню, к которой его слепо тянуло, словно мотылька на свет. Деви встала с края кровати и уверенно подошла ближе. Смотрела прямо в его глаза, даже не старалась отвести взгляд своих светлых глаз. Ее руки потянулись к рубашке и медленно стали расстегивать пуговицы. Одна за другой. Мужчина наблюдал за этим словно заворожённый. Это все точно очередной сон. Мираж, что преследует его уже который год и не дает спокойно заснуть. — Дивия, что ты делаешь? — То, чего ты хотел все это время, — она не сводит взгляд, продолжает смотреть прямо на него без толики смущения. — То, чего хочу я. Рам застыл от такой картины. Неоднократно он сам фантазировал о том, как будет медленно раздевать девушку, смущать ее своими прикосновениями и шепотом на ухо. Представлял как Деви, что ни разу не была в объятиях мужчины, будет робеть перед ним и их близостью, и эта мысль распаляла внутренний огонь все сильнее. Но Дивия действовала умело, точно, словно вычитала где-то как нужно делать и как нужно себя вести. Рубашка упала на пол, предоставляя взору мужчины небольшую округлую грудь, которую Шарма попыталась прикрыть рукой. Все же смущается. — Подойди ближе, Деви, — голос словно не принадлежал мужчине, но Деви послушно приблизилась к нему, позволяя чужим рукам касаться ее тела. Мужчина обнял ее за талию и посадил к себе на колени, лицом вжимаясь в грудь, покрывая ее короткими поцелуями. Его руки словно стали жить своей жизнью, исследуют молодое и столь желанное тело, поднимаются выше по спине, очерчивая выступающие позвонки, невесомо проходятся по лопаткам, чтобы в одно мгновение оказаться на миниатюрной и мягкой груди. Пальцы с жадностью впиваются в ее плоть, язык скользит сначала по одному соску, слегка прикусывая и посасывая его, а после переключается на другой. Деви скрывает свои стоны, до боли закусывает щеку, лишь бы он не услышал, не понял насколько слаба она перед ним. Но Рам и сам уже давно сдался своей драгоценной госпоже Шарма. Он осторожно кладет ее на простынь, рассматривает слишком пристально, запоминает ее смущенное личико, как прерывисто вздымается ее грудь из-за тяжелого дыхания, как ее руки сами тянутся к нему, стараются притянуть его ближе к себе. Один невесомый поцелуй. Почти невинный, легкий, но его было мало. Дубей снова целует ее, пробует на вкус ее губы более тщательно, скользит языком по нижней губе и углубляет поцелуй сильнее. Ему этого мало. Ему ее мало. Рам действует быстро, точно. Боится, что если хоть немного помедлит — она откажется. Скажет, что все это ошибка и исчезнет из его рук. Пряжка ремня неприятно звякнула в тишине, заставляя Деви зажмуриться. Сердце ее колотится как бешеное, готовое в любой момент вырваться из груди, а щеки постыдно алеют каждый раз, стоит ей посмотреть на мужчину. Ее безумно тянуло к Дубею. Словно сами боги смеялись над ними и связали их невидимыми путами, заставляя снова и снова желать, вожделеть и наслаждаться прикосновениями к чужому телу, даже если они были совсем невесомыми. Деви слегка вздрогнула, стоило Раму стянуть с нее брюки для верховой езды и прикоснуться чуть ниже живота. — Я-я, — дыхание сбилось от предвкушения и смущения, — я приняла ванну с маслами прежде чем… Рам не дал ей договорить, стал выцеловывать небольшой животик девушки, медленно спускаясь ниже, отчего Шарма смутилась еще сильнее. — Моя госпожа Шарма так заботлива, — мужчина невесомо провел пальцами по половым губам девушки, наслаждаясь этим моментом. Сегодня она станет его женщиной. Пальцы скользнули ниже, слегка подразнивая чувствительный клитор, после чего Рам приблизился к ее лону и слишком медленно, как казалось Деви, провел языком по нему. Девушка прикрыла рот ладонью, чтобы не издать лишних звуков, но это не особо помогло. Одной рукой Рам сжимал ее бедро, слегка отводя ногу в сторону, другой же неспешно игрался с ее грудью и маленькой бусиной соска, то сжимая его, то поглаживая. Его язык умело скользил по ее нижним губам, медленно очерчивал каждую складку, оказывал нужное давление в самых чувствительных местах, отчего Деви кусала губы и старалась свести бедра вместе, но Дубей только сильнее раскрывал ее, словно прекрасный чувственный цветок. Движения были четкими, мужчина будто знал все эрогенные зоны, специально напрягая кончик языка, чтобы доставить куда больше удовольствия. Деви кусала свои губы, сжимала свободной рукой простынь, и извивалась под ним, словно эти ласки были ей неприятны. Но ее соки, что обильно смачивали лицо мужчины и стекали вниз по бедрам, говорили об обратном. Деви хотела прекратить эту пытку и заменить ее другой, более сладкой и манящей. В голове пусто, пелена возбуждения и наслаждения скрыла все мысли, отодвинула их на второй план. Девушка не выдержала, вцепилась тонкими пальцами в плечи мужчины, притягивая его ближе, желая почувствовать столь желанную разрядку, и больше не сдерживала своих тихих стонов. Но Рам, словно ожидал этого, замедлился, оторвался от ее нижних губ, стирая с подбородка лишнюю влагу, и навис над раскрасневшейся госпожой. — Попроси, Деви. Скажи, чего желает моя госпожа? — Тебя. Я хочу тебя, — стоило этим словам слететь с ее губ, как Рам впился в ее тело, словно оно могло исчезнуть в одно мгновение, прижимая ближе к себе. Аромат ее тела, аромат масла жасмина кружили голову, заставляли терять самообладание. Рам почти поддался соблазну, он так давно мечтал о Деви, что самоконтроль сходил на нет. Одна лишь навязчивая мысль держала его в узде, не давая совершить необдуманный поступок: «Она неопытна, сделаешь больно». Его пальцы снова скользнули вниз, к ее половым губам, легко раздвигая их, позволяя одному пальцу беспрепятственно проникнуть в нее. Деви сжалась, хватка ее рук стала сильнее, она точно оставит пару царапин на его спине. Рам шептал ей что-то, словно сам находился в бреду, успокаивал, покрывал девичье лицо поцелуями, не совершая никаких других действий. Возбуждение было на грани, аромат жасмина проникал под кожу, обволакивал полностью их тела, вынуждая стать единым целым. Перед глазами все плыло, жар тел становился невыносим. Деви легонько качнула бедрами на встречу, видимо уже привыкла к новым ощущениям, позволяя Раму дальше подготавливать ее. Мужчина медленно двигал пальцем, боясь вызвать хоть малейший дискомфорт. Сегодня все должно быть идеально, как бы ему самому не было больно сдерживать себя и свое возбуждение. Его член буквально изнывал, требовал к себе хоть немного внимания и болезненно терся об ткань ночных брюк. Деви словно чувствовала это, слышала все его мысли, одну руку опустила вниз и робко стала поглаживать возбужденный орган сквозь мешающую ткань. От неожиданности и таких желанных прикосновений Рам сжал крепче челюсть, лишь бы не застонать и не потерять последнюю каплю самообладания. Движения становились все быстрее, Дубей не выдержал и ввел в девушку еще один палец, стараясь сконцентрироваться на ней, а не на девичьих пальцах, которые неумело и очень очаровательно ласкали его естество. Рам уткнулся лицом в ее шею, больше он не мог себя сдерживать. Аромат ее кожи, волос, сама Деви, что так покорно попала в его руки и позволила творить с собой немыслимые вещи — сводили с ума, вынуждали терять голову от ощущений. Девушка прижималась к нему, старалась быть все ближе, сдерживала тихие стоны, боясь, что кто-то застанет их в таком неприглядном виде. — Рам, прошу, не томи, — шепот на ухо, от которого мужчина совсем потерял голову. Она просит его о большем, хочет большего. Дубей слегка приподнялся, вытаскивая пальцы из ее лона. Брюки для сна практически моментально покинули его тело, оставив мужчину обнаженным. Шарма удивленно посмотрела на возбужденный член, который она сама недавно ласкала и прикусила губу от предвкушения. Возможно, будет больно. Рам нервно сглотнул, оставляя кроткий поцелуй на ее губах. Еще мгновение и он получит ее. Сделает своей женщиной и никогда не отпустит. Пусть этот генерал-губернатор катится к Йа́ме, Деви будет принадлежать только ему. Дубей осторожно развел ноги девушки, устраиваясь между ними, всего-лишь пара сантиметров отделяет их друг от друга. Внезапная вспышка боли пронзила все тело, заставляя мужчину скрючится и чуть ли не взвыть. В голове четко звучал чужой женский голос, который буквально заставлял Дубея прекратить. «Не смей! Не смей! Не смей!», — словно мантра. Деви прижала ладони к вискам, головная боль настигла и ее. Ей хотелось плакать от бессилия и боли, хотелось, чтобы эта мигрень прекратилась, но головная боль становилась все сильнее. Им нельзя. Запрещено быть вместе. Запрещено делить одну постель. — Деви, иди сюда, — Рам бережно утянул ее в свои объятия, словно пытался спрятать от этой боли и от навязчивого голоса, что никак не унимался в его голове. Он не мог ее игнорировать. Руки крепче прижали Дивию к себе, стараясь хоть немного успокоить. — Моя милая Деви… Моя драгоценная госпожа… Ей хотелось кричать от боли и обиды. Она даже своим телом распорядится не может без вмешательства Махакали. Хотелось заплакать от бессилия, и только теплые руки Рама хоть как-то помогали ей держать ее под контролем свои эмоций. Все это было зря. — Прости, — измучено вымолвила Шарма, сбрасывая с себя чужие руки — Думаю, мне пора. Рам хотел помочь ей одеться. Хотел еще хоть немного прикоснуться к желанному телу, вдохнуть пленяющий аромат ее кожи и жасмина, хотел побыть с ней еще немного. Очередная вспышка боли заставила его осесть на кровати и сжать ладонь в кулак. Слишком болезненно. Деви, казалось, чувствовала его, только грустно улыбнулась, тихо прошептав: — Все хорошо, Рам, спи. А после исчезла, словно мираж, будто ее никогда и не было в этой спальне, будто она не умоляла пару мгновений назад взять ее. Только легкий аромат жасмина и мокрая простынь говорили о том, что это был не мираж.***