О роскошной рубашке и выглядывающих сосках

После своих моторов Дима уже переоделся. Собирался было уехать домой — хотелось отдохнуть и ни о чём не думать. «Jam» не так сильно выматывает, как многие другие их проекты, но всё же усталость у Димы была уже накопительная. Дима вздрогнул, когда его цепко схватили за локоть. — Будешь смотреть? Останешься? — спросил Арсений, наклонившись к Диминому уху, будто делился каким-то секретом. Дима обернулся и не смог сдержать нервного смешка. Рубашка Арса была расстёгнута совершенно бесстыдно. Дима сделал затяжку, не переставая пялиться на виднеющийся сосок — Арсений будто специально так наклонился, чтобы его было видно. — Надеюсь, ты для кадра застегнёшься? — проговорил Дима, перестав гипнотизировать вырез. — Надейся, — Арсений сверкнул улыбкой и быстрым шагом ушёл из помещения. «Точно не застегнётся. Скажет ведь потом, что это хулиганство, а как иначе», — думал про себя Дима. Что ж, выбора теперь у него не оставалось. Внутри уже засвербило желание. Оно растекалось по всему телу, пока Дима сидел в их студийной диспетчерской рядом с нервничающим Стасом. Оно горело в кончиках пальцев, когда Дима из множества экранов смотрел только на тот, где в кадре был Арс, сверкая своим вырезом до пупа. Конечно, Арсений, эпатажный и яркий, волновал не только одного Диму, он очаровывал всех, до кого мог дотянуться. На фоне чёрной рубашки белая кожа Арсения выделялась невероятно ярко. Даже сейчас, когда кожа покраснела от смеха, жары и небольшого количества алкоголя, в свете софитов она казалась слишком бледной и притягательной. А может то было искажение, которое передавалось на их огромном экране, разделённом на множество маленьких. Дима всматривался в виднеющиеся на груди волоски, на эти завлекающие родинки, на две цепочки, за которые так бы хотелось потянуть! И как вообще можно было пропустить всё это безобразие во время примерок и фотосессий, которые были перед съёмками? Поздравление всех вокруг с окончанием долгожданных и сложных съёмок затянулось, но, наконец, Дима остался один. Он устало упал в кресло в одной из опустевших комнатушек. Палец накручивал на себя длинный шнурок от капюшона худи, эмоциональное возбуждение никак не хотело уходить. Да и физическое снова нахлынуло, стоило только Диме остаться наедине с собой и своей страстью к одному невозможному мужчине. — О, Димка, привет! Стоило только вспомнить об Арсении, как он тут же появился на пороге, втихаря проворачивая защёлку на двери. — А я надеялся побыть один. Вымотался пиздец! Очень правдоподобно. Он и правда устал. Но пришёл сюда совсем не случайно. Ждал, пока все выйдут, расстегнул сценическую рубашку до конца и только после этого зашёл. Растёкся по дивану, что стоял напротив занятого Димой кресла, через пару мгновений медленно, по-кошачьему потянулся, зажмурившись. Ему не нужно было смотреть на Диму, чтобы знать точно — тот пожирает его глазами. Арсений много для этого сделал. Было бы обидно, если бы всё это было впустую. Когда-то же должно лопнуть терпение у них обоих от долгих кручений вокруг да около. Дима и правда смотрел. Во все глаза смотрел. Распахнутая рубашка открывала намного больше, чем ещё час назад Дима видел на экранах. Шумно выдохнув, он всё-таки отвёл взгляд. — Я тогда пойду, раз ты хотел один отдохнуть? Дима встал с кресла и сделал пару шагов в сторону двери. Он пытался зацепиться хотя бы за фразу Арса, лишь бы не сотворить никакого безрассудства. Однако просто взять и уйти было невыносимо сложно. Противоречивость пожирала изнутри. Дима стоял, ждал реакции от Арсения. Ну и конечно продолжал смотреть на него. — Дим, — Арсений в один момент оказался рядом, — ну чего ты, я не так выразился. Можно и в твоей компании отдохнуть. Я бы этого хотел. От Арса будто бы веяло жаром. Диме и так было жарко в своей толстовке. Ему было уже не по себе от того, до чего он себя довёл. От того, как он сходит с ума от мужика с открытым торсом. Пиздец. — Блять, Арс, — недовольно пробурчал Дима. Он схватился за полы рубашки, прикрывая ими желанное тело. Пальцы не слушались, их будто свело. Дима просто стоял и держался за эту чёртову рубашку, тяжело дыша и прикрыв глаза, чтобы не видеть это всё. Он почувствовал, как ладони Арса коснулись его плеч. Сначала легонько, потом легли на них полностью. Как кошка ложится куда хочет, полностью уверенная, что это её место, так и ладони Арсения по-хозяйски обхватили Димины плечи. Дима судорожно выдохнул, когда пальцы Арсения коснулись его шеи. Кожа к коже — слишком ярко. Неосознанно дёрнувшись, Дима сжал ткань ещё сильнее. Он приподнял голову, всё ещё не открывая глаз. Кончики пальцев Арсения поднимались по Диминой шее выше, будто знойный ветер опаляет кожу летним днём. Вторая же ладонь продолжала поглаживать плечо. — Блять, — едва слышно прошептал Дима. Слова закончились, остался один только мат, когда Арс провёл ладонью по Диминой щеке. И она пошла ещё дальше, пальцы коснулись уха. Арсений открыто любовался Димой. Было приятно смотреть на его красивое лицо, на эмоции, которые на нём сейчас высвечивались так ярко. Арс чувствовал себя невероятно влюблённым. И Дима же не мог не почувствовать то, как поднимается его грудь сейчас, как он взволнован и возбуждён, правда? Арсу было уже сложно терпеть. Он решился. Но только он собрался наклониться для поцелуя, как Дима резко потянул его на себя. Глаза его всё ещё были закрыты, губы слепо ткнулись в щёку. Короткими поцелуями Дима добрался до губ, уже с готовностью приоткрытых. Руки всё же удалось отцепить от уже ненавистной рубашки, и они тут же обхватили лицо Арсения, притягивая ближе к себе, позволяя углубить жаркий поцелуй. Хотелось поскорее приземлиться на что-нибудь, так что Арс потянул Диму в сторону дивана. Ещё пара мгновений, и Арсений уже оседлал Димины колени, бесстыдно притираясь своим пахом к чужому. Поцелуй пришлось прервать, чтобы стянуть с Димы удушающую воротом худи вместе с футболкой. — Нет, оставь, — Дима резко остановил Арса, который уже собирался скинуть с плеч свою рубашку. Хотелось оставить этот образ, который сегодня долго кружил Диме голову. Именно в этой рубашке хотелось сделать с Арсом… Да что-нибудь. Боже, хоть что-нибудь! — Как скажешь, — Арсений довольно улыбнулся и снова наклонился ниже, чтобы получить ещё один горячий поцелуй. Довольно быстро Дима отстранился, взволнованно взглянув на дверь. Здравый смысл пытался подать голос откуда-то из глубин его сознания, заполненного желанием. — Я закрыл, — Арс ответил на непрозвучавший вопрос. Поражённо вздохнув, Дима лишь покачал головой и тихонько посмеялся себе под нос. Но теперь можно с чистым сердцем броситься в дурманящий омут. Арс зашипел, когда грубые волоски Диминой бороды задели сосок. Но руки не дали Диме отстраниться, наоборот прижимая ближе. Пальцы безуспешно пытались ухватиться за короткие волосы, пока Димины губы выцеловывали желанную грудь. Их тела двигались в чарующей синергии — Арс покачивался на Диминых коленях, тёрся, притягивал, Дима же гладил, ласкал, обхватывал. Облизав и зацеловав всё, что так хотелось ещё несколько часов назад, Дима чуть отстранился. Ему хотелось ещё раз на это взглянуть. На то, как Арс кусал губы. На эти крепкие грудные мышцы, которые, наконец, можно было щупать, ощущать их мощь под своими пальцами — Арсений не гнушался походами в спортзал, кроме любимого бега. Дима смотрел вблизи на родинки, каждая из которых словно лазерный луч пробивала в его сердце маленькую дырочку, желая остаться там, желая запомниться и манить снова и снова. От сладостного созерцания Диму отвлёк Арсений, недовольно застонавший от прекратившейся стимуляции. Он заёрзал, желая угодить своему внутреннему жару. Но Дима крепко схватил его за бёдра, немного помедлил, собираясь с духом, и взялся за ремень. — Да, — одобрительно выстонал Арсений, с готовностью приподнимаясь, чтобы Диме было удобнее стянуть с него брюки. Дима не мог просто дрочить Арсению, когда перед ним всё ещё маячили тёмные соски. Он снова прижался к ним губами, заставляя Арса выгибаться назад, а потом обратно наваливаться. Нормальный ритм взять не получалось, потому что Арс никак не мог не двигать бёдрами навстречу, он будто был физически не способен просто сидеть на Диминых коленях и получать удовольствие. — У тебя там точно шило, да? — Усмехнулся Дима в местечко меж грудей Арса и опустил свободную руку на его оголённую задницу. — Ты давай там не пизди. Дима хохотнул, но всё же вернул своё внимание к чужому члену. Он ласкал его довольно резко, желая быстрее довести до разрядки. Уже не отвлекался на покрасневшую грудь, активно дрочил и сжимал второй ладонью ягодицу. Как же хорошо! Когда Арсений налёг ещё сильнее, практически всем телом укладываясь на Диму, тот понял, что до оргазма осталась самая малость. В таком зажатом положении двигать рукой было совсем неудобно, но Арсу оставалось немного. И через несколько мгновений Дима почувствовал на своём животе капли спермы, услышал гортанный стон прямо у своего уха. Напряжение стремительно покидало Арсения, оставляя после себя приятную усталость и желание непринуждённо целоваться. Но, стоило Арсу расслабленно прижаться к Диме ещё ближе, к нему вернулись силы хотя бы для того, чтобы сделать приятно в ответ. Арс стёк по Диминым коленям на пол, в очередной раз поражая своим природным изяществом и умением быть грациозным тогда, когда ему это надо. Да, он умеет быть разным. Но сейчас он — соблазнитель, любовник. Арсений умело играл на струнах Диминой души. Ещё и умело доводил его до оргазма. Его нисколько не ограничивал тот факт, что он в последние годы сосал только чупа-чупсы. Арс знал, что в этот момент Диме всё равно на то, насколько глубоко он может заглотнуть, насколько хорошо он сосёт и насколько ловко обходится с языком. Дима охуевал с самого факта, что Арсений, которого он давно хотел, перед ним на коленях. И что он с таким рвением ему отсасывает. Он ведь сам этого хочет. И от этого Диме становилось ещё приятнее. Волосы Арсения ощущались не очень приятно после всего того, что ему туда напшикали перед съёмками, так что Дима спустился ниже. Пальцы его впились в плечи Арса в попытке как можно ярче ощутить, что всё это реально. Но Арсений будто бы пытался сделать так, чтобы Дима не верил в происходящее. Он побудил Диму кончить себе в рот. Показушно приоткрыл его, придерживая языком головку. А потом слизал каплю спермы, попавшую ему на верхнюю губу, смотря Диме в глаза. Звеняще пошло. Развязно. Вульгарно. Но это определённо произвело неизгладимое впечатление. Это то, что сложно будет забыть. То, что Дима будет вспоминать одинокими ночами во время их частых разлук.