На свете нет ничего невозможного — дело только в том, хватит ли у тебя храбрости. Джоан Роулинг
Когда открылись двери женского туалета, Плакса Миртл не сразу сообразила, что не услышала заглушающего заклинания, которое обычно срывалось с губ Розалин перед входом в её обитель. Новопришедший просто перешагнул порог женского туалета, и девочка обрадовалась, что Кейл Хенитьюз наконец-то пришёл к ней один, без гриффиндорцев! Слизеринец, по её скромному мнению, был самым адекватным из их неадекватной компании. Привидение радостно выпрыгнуло к нему навстречу из кабинки — и на девочку тут же направил волшебную палочку незнакомый ей мальчик-когтевранец. Миртл увидела, как загорелись золотом его глаза. — Вентус! Девочка даже вскрикнуть не успела — мощный порыв ветра вышвырнул её в окно, и она полетела вниз со второго этажа. …Вынырнув из сугроба, привидение посмотрело наверх, и, поправив призрачные очки, растерянно пробормотало: — Повезло, что уже умерла… ха-ха… Вот тебе и свой: она ведь тоже когда-то училась в Когтевране! Даже гриффиндорцы никогда не выбрасывали её из окна, а тот слизеринец так вообще!.. Миртл вдруг всхлипнула, потом второй раз, третий… — и, зарыдав в голос, нырнула обратно в сугроб.𓅇 𓅇 𓅇
Адин даже не подошёл к окну посмотреть, что сталось с привидением. Опустив палочку, он задумчиво оглядел женский туалет Хотя им не пользовались больше полусотни лет, здесь было очень чисто, даже рукомойники блестели так, словно их собирались повесить вместо зеркал на стену. Но Адин не знал, что дело было не в трудолюбивых домовиках: они вообще старались не приближаться к туалету Плаксы Миртл первые шестьдесят пять лет из-за неё самой, а последние года три — из-за студентов-гриффиндорцев, которые занимались здесь какими-то непотребствами, а директор не только не мешал им, но и просил других им не мешать. Дело было в слизеринце-пятикурснике Кейле Хенитьюзе, у которого вдруг сдали нервы и который заставил гриффиндорцев отработать здесь не только разрушающие, но и восстанавливающие заклинания. Пока Плакса Миртл, выгнанная им из кабинки, сидела на подоконнике и благоговейно наблюдала за слизеринцем, Кейл ходил между гриффиндорцами (Лака тоже заставил, чтобы под ногами не мешался) с видом преподавателя Заклинаний — и даже команды раздавал под стать ему. «Золотая четвёрка» была в восторге, а на самом зачёте, который студенты сдали как раз вчера после обеда, профессор Кодьянг, не веря в происходящее, поставил гриффиндорцам твёрдое «П». Кейл тоже получил «Превосходно»: он не раз и не два доставал палочку, чтобы показать, как и что нужно делать, неизбежно повысив и свой уровень заклинаний. Так женский туалет превратился в место, в котором Кейл стал чувствовать себя в относительной безопасности. Принц Адин открыл кран рукомойника, и оттуда, пшикнув, хлынула вода. Провёл палочкой по зеркалу, но отражение, зачарованное Альберу, ничего ему не показало. Он даже прошёлся вдоль кабинок и бессовестно заглянул в каждую из них. Ничего. Совсем ничего. Чем же занимались здесь гриффиндорцы со слизеринцем?.. Адин прошёл к дверям и, развернувшись, ещё раз оглядел туалет. Потом поднял волшебную палочку и взмахнул ею наугад: — Вердимиллиус! Из её кончика вырвался сноп зелёных искр — и Адин, прищурившись, вдруг заметил что-то на подоконнике. И глазам своим не поверил. Котёл. Как же удачно совпало.𓅓 𓆘 𓅓
Кейл сидел на полу у огромного окна-циферблата, положив на колени раскрытую книгу. Он всё ещё думал, рассказать или нет «золотой четвёрке» о драконе (и о маленьких анимагах) — а если да, то как? Малыша он спросить не догадался, да и тот уже улетел к котятам в теплицы, ненадолго оставив человека в покое. «Пока они сидели на кухне, приобщаясь к истине «английская кухня — зло», Кейл всё обдумал и, когда котята объелись до потери чувства самосохранения, сгрёб обоих на руки и пошёл к кабинету Травологии. Дракон, конечно же, стал невидимым и с удобством устроился на его плечах. Профессор Литана к тому времени успела не только проснуться, но и собраться, решив до завтрака заглянуть в теплицы. Кейл только поднял руку, чтобы постучать в дверь, как та вдруг распахнулась, и преподавательница Травологии изумлённо посмотрела сначала на слизеринца, а потом — на котят, которых пятикурсник держал, прижимая к себе одной рукой. — Профессор… Доброе утро. — Доброе, — медленно кивнула декан Пуффендуя. — Заходи. Она пропустила его в кабинет — и закрыла дверь. Кейл бросил быстрый взгляд на длинный стол за стеклянной дверью, заставленный горшками, лопатками и мешками с землёй, и повернулся к преподавательнице Травологии, а она, в свою очередь, — задумчиво посмотрела на котят, которые, пока Кейл шёл от кухни до кабинета, успели заснуть на его руках. — Они анимаги, — не стал ходить вокруг да около Кейл: у него было время обдумать и взвесить каждое слово. — Но обернуться обратно не могут, потому что не помнят, как выглядят… Профессор, я знаю, что мне теперь будет грозить Азкабан за сокрытие анимагов, но… — он выдержал паузу, — я не хочу, чтобы их забрали дементоры. Профессор Литана — настоящая пуффендуйка, самоотверженная и решительная. Только ей одной во всём Хогвартсе Кейл смог бы сбагрить котят. «Человек, ты, конечно, хороший, — вдруг сказал в его голове дракон. — Но не настолько. Что ты задумал?» Кейл поморщился. Декан Пуффендуя, которая поняла его по-своему, подняла руку и погладила спящих котят. — Стать анимагом непросто, — сказала она, не глядя на пятикурсника. — Нужно целый месяц проходить с листом мандрагоры во рту. Потом положить его в наполненный собственной слюной фиал и дать настояться под лунным светом. А если ночь безлунная, придётся начать всё сначала… Потом добавить собственный волос, куколку бабочки «мёртвая голова» и чайную ложку росы, собранную с места, которого не касались солнечные лучи и в которое не ступала нога человека. Фиал нужно спрятать в тёмное место до грозы, а перед ней, на рассвете и на закате, указать палочкой себе прямо в сердце и… — она посмотрела на побледневшего Кейла и улыбнулась: — Прочесть специальное заклинание. Для ребёнка это — тяжёлое испытание, а первое превращение — почти что пытка. Любая ошибка может вызвать страшную мутацию. Кейл мрачнел с каждым её словом — но ему не осталось ничего другого, кроме как выслушать её до конца. Он даже слышать ничего не желал про то, как стать анимагом — вдруг придётся применить полученные знания на практике? И зачем она вообще рассказала ему, как стать анимагом? Намекнула, что котята могли не обернуться обратно? Но Кейлу было всё равно, могли — или нет. — Профессор, прошу Вас, помогите мне, — сказал он со вздохом. — Я отплачу Вам, чем смогу. Профессор Литана вдруг улыбнулась — она ещё студенткой смогла пронести и спрятать в Хогвартсе котёнка пантеры, неужели теперь, будучи преподавательницей, она не сможет скрыть двух прелестных котят? Декан Пуффендуя, вдруг подняв руку, погладила слизеринца по голове так, как только что гладила котят, — мягким круговым движением, чуть запустив пальцы в волосы. Кейл напрягся, но стерпел. — Я просто заберу тебя в конце года, — сказала она. — Этого будет достаточно...» Кейл так задумался, что не заметил, как его окликнула Розалин, которая как раз шла из больничного крыла (Лак остался там помогать лекарю Пендрику), но опомнился от своих мыслей, когда на страницы раскрытой книги вдруг упали красные пряди. Розалин, наклонив голову, заглянула Кейлу через плечо. — Что читаешь? Слизеринец тут же захлопнул книгу. — «Люди, которые любят…» — глаза Розалин расширились. — Подожди-подожди! Ты что… Быстро же она соображала. — Да, — с кислым видом ответил Кейл. Розалин порывисто прижала к груди руки. — И давно он с тобой?.. — её голос даже зазвенел от волнения. Кейл пожал плечами: он не знал и знать не хотел. — И ты не рассказал! — с трудом взяв себя в руки, укоризненно сказала гриффиндорка. — Какой же ты всё-таки скрытный! — не удержавшись, она подёргала слизеринца за ворот мантии. Кейл, отстранившись, отвёл её руку. — Ты когда нам всем доверять начнёшь, а? Мы же тебе доверяем! — Ну и зря, — поджал губы Кейл. — Я вообще-то слизеринец. — Ты наш слизеринец! — с убийственной (для Кейла) прямотой ответила Розалин и, не дав ему и слово вставить, спросила: — Он сейчас с тобой? — Нет, — вздохнул Кейл. — А потом мне покажется? — Не знаю. Розалин помолчала, потом набрала в грудь воздуха, чтобы ещё что-то сказать, — и вдруг, выдохнув, с удивлением опустила руку в карман и вынула оттуда галлеон. Кейл тоже почувствовал, как потеплела зачарованная монетка, но не стал доставать её при гриффиндорке. Розалин, спав с лица, протянула свою Кейлу, и он прочитал на его ребре: «У нас проблемы», — которое сменилось на: «Поднимитесь к директору». Кейла кольнуло нехорошим предчувствием. Неужели?.. Он медленно положил «Людей, которые любят драконов» на пол и, достав из кармана флакон с зельем невидимости — он теперь постоянно носил его с собой, — вылил его на книгу. Пусть пока полежит здесь. Просто на всякий случай. Кейлу что-то подсказывало, что вызвал их вовсе не Эрухабен — точнее, он, но как будто другого выбора у него не осталось. Розалин, опустив руку с галлеоном, напряжённо наблюдала за ним. Она понимала сейчас только одно: если Альберу позвал их через зачарованные монетки, значит, про них уже узнали. — Ты думаешь?.. — Я ни о чём не думаю. Розалин вгляделась ему в лицо, ища в нём следы страха или хотя бы волнения, и медленно кивнула. Она вдруг подумала, что в смелости Кейл не уступал гриффиндорцам. Тут из коридора выбежал испуганный Лак, но Кейл остановил его жестом руки: — Не ходи, пока не позовём, — чётко сказал он. Не хватало ещё, чтобы четверокурсник прибавил им проблем. Лак растерянно посмотрел на Розалин, а та потрясённо — на Кейла. Она даже не подумала, что можно и нужно прикрыть четверокурсника. — Да, Лак, — отведя от Кейла взгляд, Розалин неловко улыбнулась маленькому оборотню. — Всё будет хорошо, обещаю.𓅓 𓆘 𓅓
Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс сидел за столом своего кабинета, а напротив него со всем удобством расположился Адин. Профессор Темз стояла по правую руку Эрухабена и, когда Кейл с Розалин — постучав и получив разрешение войти — переступили порог кабинета, декан Гриффиндора подняла на слизеринца нечитаемый взгляд. Кейл его выдержал. В углу кабинета слизеринец не сразу заметил профессора Флинна. Декан Слизерина разглядывал портреты прошлых директоров с таким видом, как будто прикидывал, где его собственный портрет смотрелся бы выгоднее. Посреди кабинета, заложив руки за спины, стояли Альберу Кроссман и Чхве Хан — оба имели несчастье первыми попасться на глаза профессору Темз. Альберу только и успел, что предупредить друзей через галлеоны, а потом декан Гриффиндора потребовала вывернуть карманы. Покрутив на свету зачарованные монетки, она уважительно хмыкнула и, вернув их, сказала Альберу вызвать «всех причастных» к директору. И всё же, заметив, что Розалин с Кейлом пришли без Лака, он чуть расслабился. Розалин вдруг схватила Кейла за рукав мантии, но он уже и сам всё увидел: на столе директора стоял очень знакомый всем четверым котёл. Что ж, чего-то подобного Кейл и ожидал, но всё же надеялся, что обойдётся. — Итак, мистер Адин, — Эрухабен откинулся на спинку кресла. — Вы утверждаете, что нашли котёл Его Величества Короля Зеда Кроссмана в женском туалете. — Да. — В женском туалете? — не удержался Альберу. — И что же привело туда мистера Адина? — Я искал человека, который отравил Пасетона вредящим зельем, — расслабленно отозвался когтерванец. «Что, лучшая защита — это нападение? — подумал Кейл. — Неплохо…» — Зачем нам травить ловца Когтеврана? — и бровью не повёл Альберу. По лицу Адина пробежала тень. — Альберу, ты меня не так меня понял, — взяв себя в руки, мягко улыбнулся он. — Ни тебя, ни твоих друзей, — он посмотрел на Кейла, — я не обвиняю… но котёл пропал из Зала Наград как раз перед матчем, а вас пятерых… но что-то я не вижу с вами того милого четверокурсника… видели в женском туалете. Гриффиндорцы окаменели. — Мы искали там Тайную комнату, — вдруг с обезоруживающей честностью сказал Чхве Хан. — Тайную комнату?.. О Лаке на время забыли. Кейл бросил короткий взгляд на директора — и чуть не вздрогнул. Эрухабен смотрел точно через его плечо — и слизеринец вдруг почувствовал, как руку обхватили лапки дракона. Кейлу пришлось принять правду, какая она была: если директор не дракон, то точно — не человек. Больше никто в кабинете не заметил — и даже не ощутил — присутствие маленького дракона. «Человек, что происходит?» — хотя голос малыша прозвучал в его голове, Кейл всё равно почувствовал, что он дрожал. — Уходи, — процедил он сквозь зубы. «Нет! — малыш уткнулся ему в плечо. — Никуда я не уйду! Я — великий и могучий! Ты меня не прогонишь!» Кейл постарался взять себя в руки. Эрухабен не выдаст дракона, он слишком многим рисковал, когда попросил пятерых студентов спасти малыша из Тёмной башни. Директор, конечно же, догадался, зачем Кейл с гриффиндорцами украли котёл, как знал и то, что они не причастны к отравлению Пасентона. Но не мог вмешаться в открытую. Пока не мог. Если бы Кейл дал Эрухабену повод… Пятикурсник подумал, что, приди Пасетон в себя, их положение сейчас не было бы настолько безвыходным. — Ты напал на Чхве Хана на матче, — вдруг так же спокойно, как Альберу, сказала Розалин — Кейл только почувствовал, как она покрепче сжала пальцами его рукав. Что у них у всех за привычка хвататься за него?.. Профессор Темз, которая сосредоточенно слушала подчёркнуто вежливую перепалку студентов, изменилась в лице. Глаза Адина распахнулись. — Зачем мне нападать на загонщика Гриффиндора? — медленно спросил он. — Откуда нам знать, что вы там не поделили? Правда, Чхве Хан? Кейл хмыкнул: а вот загонщик Гриффиндора как раз был в трезвом уме и твёрдой памяти. Адин, заметив улыбку слизеринца, дёрнул щекой и вдруг подался вперёд: — А может, Чхве Хана тоже отравили? — спросил он и посмотрел на загонщика Гриффиндора. — Ты бы присмотрелся к друзьям. Особенно, когда один из них — слизеринец. — Ты!.. — Альберу едва успел придержать Чхве Хана за плечо. Адин, улыбнувшись, выпрямился. — Достаточно, — вдруг подал голос декан Слизерина. В кабинете сразу стало тихо. — Директор, — он посмотрел на Эрухабена. — Так мы ничего не узнаем. — И что вы предлагаете? — спокойно спросил тот. — Сыворотку правды, — вдруг сказала профессор Темз. Кейл закрыл глаза. Он так долго искал её рецепт… и вот, пожалуйста. — Это… это незаконно! — побледнел Альберу. — Вы не имеете права! — вдруг поддержал его Адин. — Законно, — ответил профессор Флинн Альберу. — Такое право есть у господина директора, — добавил он, глянув на Адина. — Я выпью. В кабинете повисла ошеломлённая тишина. Гриффиндорцы обернулись на Кейла так, как будто впервые его увидели. «Человек, это опасно? Тебе будет больно? Почему все так смотрят? Человек ты ведь её не выпьешь? Человек?..» Друзья заговорили одновременно: — С ума сошёл? — хмуро спросил Альберу. — Кейл… — Розалин, выпустив рукав, взяла его ладонь в свои руки. — Мистер Кейл, ты не обязан… — растерянно сказал Чхве Хан. — Мне нечего скрывать, — ответил Кейл сразу всем. — Да и на котле мои отпечатки, можете проверить. Альберу обжёг Кейл убийственным взглядом. — Я взял котёл из Зала Наград! — объявил он. — Я помог! — тут же вставил Чхве Хан. — Пока я всех отвлекала! — с вызовом сказала Розалин. Кейл посмотрел на них, как на идиотов. Под Сывороткой правды нельзя солгать. Она разоблачает все тайны человека, вытаскивает все мысли, чувства, действия, которые были похоронены в подсознании; пускает корни так глубоко в разум человека, что сламливает волю. Человек становится чистым листом без права голоса, погружённым в собственные воспоминания, которые перестают ему принадлежать. Всё, что он скрывал от других, всё, что он скрывал от самого себя, — больше не имеет для него значения. Вот почему Кейл так хотел опоить Вениона Стена Сывороткой правды. — Мне нечего скрывать, — повторил Кейл. Просьба директора. Тёмная башня. Чёрный дракон. «Золотая четвёрка». Запретная секция. Магазинчик «Тимофиллы и поганки». «Люди, которые любят драконов». Котята-анимаги. Бикрокс Молан. Трибуна Когтеврана. Ловец Когтеврана. Вредящее зелье. Зачарованный раздел. Рецепт зелья. Урок окклюменции. Мама. Кейл знал больше всех — знал всё, о чём он не мог сказать: ради себя и ради всех, чьи тайны он знал. — Кейл, послушай, — Розалин крепче сжала его ладонь. — Речь о попытке убийства, мисс, — сказал профессор Флинн. — Мы не навредим вашему другу, можете не беспокоиться… И не забывайте, что он — мой воспитанник. Кейл посмотрел на Эрухабена. Он дал ему повод.