Пора юности

Все началось с тетради, ведь так?

- Не плачь, насрать, – сказала мне мама. Один из ужаснейших и гнилых дней в жизни. Нет, самый уёбский день, если честно, конечно. Что было в твоей голове и почему именно так? Разве я не достоин любви? Что тебе нужно было от меня тогда? Опозорить на всю школу, в которой столь недавно появился? Теперь и ведь никогда не узнаю. И хорошо. Ненавижу тебя, Денис. После этого позорного инцидента я мигом свалил с той школы. Пришлось переходить в ту, что была возле парка, седьмую. Сам я жил в районе маслозавода, потому и ходил в ближайшую — вторую школу. Как я слышал, в седьмой с учителями вроде тоже неплохо. Вроде и прижился по итогу, не особо был замечаем, хотя бы теперь я был не один — с Дашей. Она поддержала меня, чему я очень благодарен, в те времена. За три года я достаточно повзрослел, вместе с этим и вырос. Успел набрать до двадцати сантиметров в росте... Сейчас предстояло идти на мой нелюбимый предмет, биологию. Хисатовна весьма требовательна, да ещё и настолько, словно мы другим не занимаемся, кроме биологии. Я прохожу на последнюю парту первого ряда и вижу... его. Привлекательный, милый рыжий мальчик. Нет слов, просто нет слов, чтобы описать его. Как-то даже тепло от этих настолько приятного цвета волос стало. Непонятно, с какого класса, конечно. - Акация... — произнес я, глядя вслед рыжику. Почему-то лишь с этим деревом ты у меня ассоциируешься, Георгий. Как бы это ни звучало странно. Как-то все поболело и прошло после нашей встречи. Ты меня заинтересовал. Черт. С тех пор я начал за ним приглядывать, узнал, что он из одиннадцатого... Хах, старше, значит. Мы даже пересекались, как-то у нас весьма язвительно проходили беседы, но мне понравилось. Он так мил, когда бесится. Заводит. Что было удивительно, мы даже умудрились встретиться на сележке, что было маловероятно в целом. Ещё и признание Даши... Весьма нежданно. Я подозревал, но не особо хотел этого, не хотел обижать её, у нас ведь крепкие взаимоотношения. Как-то паршиво больно это... Панельки в округе давно загорелись, придавая осеннему вечеру очередную гнетущую, но какую-то приятную, освежающую атмосферу. - А воскресенье началось с дождя... У тебя самые обычные глаза... Очень глубокая душа... Не глубже лужи... Я медленно сполз по стене на пол, смотря через стекла в ясное небо. Слушать музыку так до боли приятно. Именно сейчас и до боли, снова воспоминания. О чем ты сейчас думаешь? Сидишь ли с кем-то? Если ли вообще у тебя кто-то? Не знаю... Хочу узнать. Безумно, но я только и веду себя при тебе как та ещё язва. Странно, сам и не знаю, почему вообще хочется выводить на эмоции. *** Даша заболела, поэтому уже почти всю неделю я оттопыриваюсь один. Лишь одна потеха — присматривать за малым. Хотя не сказать, что и малой... Но ведь ниже и меньше. Хотя он почему-то тоже один. Нору, кажется, я часто вижу с Серафимой, как-то она её к себе притянула. Безумно скучно сидеть на физике, нам мало, что нового рассказывают. Как будто за детей мелких держат, а не ОГЭ-шников. Я понимаю, что ещё буквально полгода есть, но как-то не очень. Спустя почти месяц так и не сказали насчёт дополнительных, что как-то странно. Пятый звонок, и вот уже почти закончился школьный денек. Буквально урок, и мы больше сегодня не увидимся... Очень жаль. ••• - Эй, твоя тетрадь? Я резко обернулся, держа в руках куртку. Это был он... - Ох, да, эм... - Хиса сказала, что ты забыл, просила передать. Чего вылупился? - Спасибо... - Да пожалуйста, обращайся. Он так спокоен... Неужели уже не так злится на меня? Я боялся, что он ближайшие лет десять и на метр ближе не подойдёт. - Ой, Г-Гоша! На своё имя он быстро среагировал и повернулся ко мне. - Эм, не хочешь шавуху? - Не знал, что за передачу тетрадок так можно. Когда? - Да хоть сейчас... - Ща-а, погоди, я за курткой пробьюсь! ••• - Давай, с чем? - Я сырную хочу очень... - Ни слова больше. В этот день не было жаль ни единой потраченной копейки. Парень, который мне понравился, согласился прогуляться вместе и даже принял от меня подарок! Счастью не было предела. И вот, через менее чем полчаса долгожанная большая, поделённая на две части, шаурма была в руках. До жути неотразимый вкус мурашками раздавался по всему телу, от макушки до самых пяток. Судя по всему, то же чувствовал и Гоша. - Ксаси, ти офкуба знаиф как меня зовуф? - А-аэ?! Че... Не прошло и пяти секунд, как он повторил: - Ты откуда моё имя знаешь? - Эм, да не помню... Просто краем уха где-то слышал, вот и запомнил. - Ладно. Теперь и я тебя знаю. Я Беликов. Пожалуй, в этот раз рад нашей встрече, и знакомству тоже. Он протянул свою руку, приглашая мою для пожатия. Я про тянул и свою руку тоже. - Сорокин, взаимно.