Запасной план

— Кстати, — небрежно сказал Казуки, — в пятницу Мири будет ночевать у Хинаты. — Ты же сам запретил ей ночевать вне дома, — ответил Рэй. — Что? — воскликнул Казуки. — С чего бы мне говорить такую глупость? — Ты сказал, что пять лет — слишком рано для ночёвок у друзей. — Рэй поднял глаза, глубоко задумавшись, словно мог прочитать с потолка точные слова Казуки. — Ты беспокоился, что она затоскует по дому. И сказал, что сам будешь слишком по ней скучать. — Ах, это. Может, однажды я и ляпнул что-то подобное, но это было сто лет назад. Она ведь так выросла с тех пор, да? Нельзя позволить её глупому старику вставать на пути её независимости! — Это было две недели назад. Ты прислал мне сообщение. Могу показать. — Рэй вытащил телефон и застучал по нему пальцами. — Ла-а-адно! — Казуки схватил Рэя за руку, не давая ткнуть в него уликами. — Дело в том, что Хината пригласила Мири до того, как её мама успела связаться с нами, и наша малышка так обрадовалась, что я не смог отказать. — Казуки умоляюще посмотрел на своего партнёра. — Прости. Ты тоже её отец, но я тебя не спросил. Ты не против? И снова Рэй на мгновение задумался. — Нет. С ней всё будет в порядке. — Он убрал руку, чтобы сунуть телефон в карман, затем снова потянулся к руке Казуки. — Ты так плохо устанавливаешь для неё правила. — Уголки его рта изогнулись в крошечной, дразнящей улыбке. — А вдруг она сорвётся без родительского контроля? Казуки страдальчески застонал, но мысленно выдохнул, позволив Рэю сменить тему. На самом деле он не сказал реальной правды, из-за которой отказался от своего запрета ночёвок. Хината действительно пригласила Мири переночевать, и та была в восторге от обещанного приключения. Но приглашение не стало неожиданностью, ведь Казуки сам всё организовал. На прошлой неделе, когда он пришёл за Мири, а Рэй остался дома, Казуки подкрался к маме Хинаты. — Прости, — сказал он театральным шёпотом. — Я хочу попросить тебя о громадном одолжении. — Что такое? — Можешь взять Мири на ночёвку к Хинате на следующей неделе? Я, э-э-э… Дело в том, что… Я планирую сделать Рэю предложение, и подумал, что было бы неплохо провести вечер только вдвоём. Отпраздновать. Надеюсь! — нервно рассмеялся он. Глаза матери Хинаты засветились, как два солнца. Она захлопала в ладоши и едва не запрыгала на месте. — Конечно, можешь рассчитывать на нас! — взвизгнула она. — Только постарайся сохранить это в секрете, ладно? — запоздало добавил Казуки. — Это сюрприз! — Хм? О, конечно, конечно, — пробормотала она с телефоном наготове и улыбнулась. — Мири — такая милая девочка! Вы прекрасная семья. Мы с радостью поможем и возьмём её к нам. — Она слегка подмигнула ему. Не успел он толком поблагодарить её, как мамаша переключила своё внимание на телефон. Пока она печатала, дети начали выходить из детского сада. К тому времени, как Казуки забрал Мири, мамочки вокруг него лихорадочно переписывались, и телефон Казуки безостановочно гудел в кармане. Он вздохнул. Ну, хоть Рэя не было в их групповом чате. Как только Хината официально пригласила Мири на ночёвку, а Казуки убедился, что его дочь готова и счастлива провести ночь вдали от своих пап, он приступил к планированию своего вечера с Рэем. Это оказалось непросто. Многие из обычных вариантов романтического вечера им совсем не подходили. Во-первых, никакого шикарного ужина, потому что у Рэя был вкус дошкольника. Никто из них не интересовался спектаклями и концертами, даже если отбросить тот факт, что с момента ухода из организации, они по-прежнему чувствовали себя немного неуютно в толпе. Может, Рэй и позволил бы увлечь себя на живописную прогулку вдоль реки, но Казуки так и видел, как он закатывает глаза и говорит, что бессмысленно гулять просто так. Больше всего Рэя радовали — помимо обычных посиделок дома с Казуки и Мири — семейные вылазки в места, где он никогда не бывал в детстве. Однако частью удовольствия от этих прогулок была их дочь, поэтому идти в аквариум или парк развлечений без неё казалось странным и даже немного тоскливым. Казуки забеспокоился. Отчего ему так трудно придумать что-нибудь приятное для Рэя? Он знает его много лет — наверное лучше всех в мире. Как же выходит, что Казуки даже не в состоянии придумать, чем бы развлечь своего партнёра? Он настолько бесполезен? Или они с Рэем недостаточно долго встречаются для женитьбы? Кстати, если подумать… А они вообще встречались? Они партнёры, которые называли так друг друга годами — с того времени, когда это понятие означало лишь напарника по работе. Потом они стали папами Мири. Оглядываясь назад, Казуки определённо уже тогда испытывал чувства к Рэю, но был не в состоянии разобраться в них — зацикленный на своём горе и чувстве вины перед Юзуко. Рэй сказал, что с ним было то же самое: будучи изолированным и травмированным своим воспитанием, у него никогда не было близких личных отношений, пока Казуки и Мири не ворвались в его жизнь. Спустя несколько месяцев он сильно удивился, осознав, насколько они ему дороги. Тогда они рисковали жизнью, чтобы покинуть организацию и защитить свою семью. Раны Казуки долго болели, но он знал, что по сравнению с Рэем он ещё легко отделался. Тот был сильным и упрямым и делал невероятные успехи в восстановлении и адаптации. Однако его правая рука уже никогда не будет прежней. Казуки пришёл на помощь, и Рэй, к его удивлению, по большей части принял её. Они неизбежно сблизились. Физически, например. Казуки завязывал ему волосы, а Рэй согласился спать в его кровати — теперь их общей, — а не в ванне, чтобы они могли присматривать друг за другом, пока оправляются от ран. Но ещё и эмоционально: оба испытывали глубокую благодарность за то, что сделал и продолжает делать другой для их семьи. Затем они признались друг другу в любви. Возможно, учитывая решение стать настоящей семьёй, это было само собой разумеющимся, но для Казуки слова были важны. После того как он столько лет игриво таскал Рэя за собой и всячески вторгался в его личное пространство, было чудесно иметь возможность проявлять привязанность открыто. Хотя Рэй, даже став его романтическим партнёром, оставался собой — часто невежественным, неуклюжим и сдержанным. Однако его абсолютная искренность обезоруживала. Он смотрел на Казуки так, словно его внезапно осенила какая-то мысль, а затем говорил что-то вроде: «Спасибо, что даёшь мне повод с нетерпением ждать новый день». Или: «Твоя улыбка словно солнце. Я чувствую тепло и радость, просто глядя на тебя». (А иногда он просто говорил что-то типа: «Эй, у нас закончились шоколадные кольца».) Рэй быстро понял, что то, как он произносил имя Казуки, заставляло того слабеть в коленях, и безжалостно пользовался этим. Он подкрадывался к нему сзади на кухне, в прачечной или даже на детской площадке, клал руку ему на бедро и шептал «Казуки» прямо на ухо своим великолепным хрипловатым голосом, тихо смеясь над тем, как Казуки краснел и у него перехватывало дыхание. Но иногда они всё же ссорились — в точности, как и до Мири. И они никогда официально не заявляли, что встречаются. В некотором смысле Казуки чувствовал, что они напоминают старую супружескую пару. Или они больше похожи на друзей с привилегиями? Роман двух родителей? Такое вообще возможно? Казуки унесло в круговорот собственных мыслей. Обычно, если он о чём-то беспокоился, то обсуждал это с Рэем. Однако сейчас это не вариант, поскольку его проблема заключалась в подготовке сюрприза для партнёра. Он бы с удовольствием излил душу Кью, но тот исчез — по крайней мере временно — после того как снабдил их с Рэем оружием для налёта на особняк Сува. За день до ночёвки Мири у подруги — впервые на своей памяти — Казуки обнаружил, что ему не слишком хочется готовить, поэтому он просто разогрел в микроволновке стейк по-гамбургски для всей семьи. Рэй и Мири проглотили его с сияющими глазами, старательно игнорируя салат, который Казуки подал вместе с мясом, чтобы хоть как-то оздоровить не самую полезную пищу. Казуки угрюмо пялился на свою безыскусную еду, прокручивая в голове неадекватные идеи о свидании, когда Рэй внезапно сказал: — Эй, Казуки. Как насчёт брака? Казуки со стуком уронил палочки для еды и вскинул голову, глядя на своего партнёра широко раскрытыми глазами. — Что?! — почти завопил он. Рэй растерянно моргнул, затем нарочито монотонно повторил: — Я спросил, не против ли ты выйти за меня. — Я и в первый раз услышал тебя, — пробормотал Казуки. — Но… ты точно не можешь сделать мне предложение прямо сейчас, посреди семейного ужина, за день до того, как я… И это даже ужином нормальным не назовёшь! — А мне нравится! — вмешалась Мири. Она, кажется, не очень понимала остальную часть разговора, но девчушка знала свою позицию в отношении дешёвого гамбургского стейка. — Да, очень вкусно, — сказал Рэй. — И да, я сделал тебе предложение. Я хочу выйти за тебя замуж. Но это совсем не обязательно, если ты не хочешь. Можем подождать, если тебе кажется, что ещё слишком рано. Рэй выглядел обеспокоенным. Мозг Казуки наконец уловил важную часть разговора. — О! Ах! Нет! Я хочу замуж! Больше всего на свете. Просто я сам собирался сделать тебе предложение. Завтра! Я… я составил целый план. А ты просто взял… и вломился с оружием наперевес. Выражение лица Рэя смягчилось, и он издал странный смешок. — Как всегда. Казуки застонал. — Я устроил Мири ночёвку у подружки, часами мучился из-за романтического вечера, купил тебе кольцо… Брови Рэя слегка приподнялись. — А, да, — сказал он, — Я тоже купил тебе кольцо. Он порылся в левом кармане, вытащил кольцо и протянул его Казуки на раскрытой ладони. Тонкий золотой ободок с тремя крошечными бриллиантами по кругу. Казуки ахнул. — Рэй, оно прекрасно! Но, — он посмотрел на недоеденный ужин и окружающий хаос в квартире, полной игрушек, поделок для детского сада и наполовину сложенного белья, — только не говори, что планировал сделать предложение именно так? — Хм? Нет, я просто носил в кармане кольцо, пока не наступил подходящий момент. — И выбрал семейный ужин в обычный четверг? — недоверчиво спросил Казуки. Рэй пожал плечами. — Так, подожди, и давно ты носишь его с собой? — С того дня, как мы напа… — Рэй искоса посмотрел на Мири, которая озадаченно наблюдала за своими папами. — Эм, ездили в дом моего отца. Тогда я и набрался смелости сделать то, что должен был сделать. Глаза Казуки совершенно округлились, а рот открылся от шока. — Ты просил у дедушки разрешения на брак? — спросила Мири. — Вроде того, — мрачно усмехнулся Рэй. — Ура! — взвизгнула дочурка. — Папы сыграют свадьбу? — Если папа Казу примет меня, — ответил Рэй, всё ещё протягивая кольцо. — Он пока не дал мне ответ. Казуки залился слезами. — Конечно, приму, — всхлипнул он. — Рэй, я так сильно тебя люблю. Поверить не могу, что всё это время… — Казуки взял кольцо правой рукой и протянул Рэю левую, чтобы тот надел его ему на палец. Затем обнял Рэя за шею и поцеловал. Новоиспечённый жених слегка удивился, но затем улыбнулся и поцеловал его в ответ. Мири захлопала в ладоши и захихикала. В конце концов Казуки отстранился, улыбаясь сквозь слезы. — Рэй, я люблю тебя, но твоё предложение просто нелепо. Погоди, я покажу тебе, как это делается. Казуки поспешил в свою комнату и порылся в недрах ящика с носками, пока не нашёл маленькую чёрную коробочку. Вернувшись в столовую, он опустился на колени рядом со стулом Рэя, вытащил коробку и открыл её. Внутри, на бархатной подкладке, уютно устроилось кольцо. Маленькое и простое, титановое, без каких-либо украшений — так у Рэя будет меньше шансов повредить его, даже надев на здоровую руку. — Сува Рэй, ты сильный, прекрасный и так добр к нам с Мири. Видеть, как ты открываешься нам, было одной из величайших радостей моей жизни. Я хочу заботиться о тебе, защищать и заставлять хоть немного улыбаться каждый день. Ты выйдешь за меня замуж? — Конечно, — слегка озадаченно ответил Рэй. — Я же только что сделал тебе предложение. Но, Казуки, не называй меня так, ладно? — Хм? Как? — Сува. Я… если ты не против, я бы хотел взять твою фамилию. — О! Боже мой! — Казуки был совершенно сбит с толку, но в конце концов выдавил: — Да, с радостью! — Он вспомнил о коробочке с кольцом, которую сжимал в руке, и посмотрел на руку Рэя. — Можно? Тот кивнул и протянул руку. Казуки надел кольцо на палец и выжидающе посмотрел на него. Рэй мягко улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать его. — У пап будет свадьба! — счастливо заверещала Мири. — Да, — ухмыльнулся Казуки. — Но не говори пока Хинате, если хочешь отправиться к ней на ночёвку, хорошо? — Хорошо! — ответила Мири, напуская на себя заговорщический вид. — Я сохраню в секрете, что мои папы влю-ю-ю-ю-блены. — Сомневаюсь, что это хоть для кого-то тайна, — сказал Казуки, представляя поток сообщений в групповом чате мам. Рэй залился бледно-розовым румянцем. Поскольку сюрприз больше не был на повестке дня, Казуки прямо обсудил с Рэем, чем они займутся, пока Мири будет гостить у Хинаты. Заменив беспокойство по поводу предложения на беспокойство за дочку, Казуки тут же предложил отправиться на наблюдательную миссию и проверить, всё ли у Мири в порядке. Рэй отказался. В итоге они решили вернуться туда, где провели, как им казалось тогда, свой последний день с Мири. Этот поход оказался гораздо приятнее первого. Отчасти потому, что у них не было Мири, хихикающей и таскающей их за собой. Ну, и ещё каждый из них был обладателем трёх новых огнестрелов. Рей снова хотел взобраться на скалодром, несмотря на повреждённую руку, но Казуки наложил вето на это приключение, втайне радуясь возможности пропустить занятие, которое казалось ему ужасающим. Большую часть вечера они просто бродили, держась за руки, вспоминая семейные моменты и обсуждая планы на будущее. В какой-то момент Рэй обыграл Казуки в нескольких аркадных играх, хотя тот старался изо всех сил, а Рэй играл одной рукой. Затем они подобрали для Мири симпатичный наряд на замену тем, которые купили, когда она только появилась у них — девочка начала из них вырастать. Позже они разделили сладкие блинчики, и им не пришлось выпрашивать их у дочери. Когда стемнело, они оказались у колеса обозрения. Обменявшись безмолвными взглядами, они зашли внутрь. Как только они сели, Казуки обнял Рэя за плечи. Тот прислонился к нему и тихо вздохнул. Двое мужчин, поднимаясь ввысь, смотрели на огни города. — Красиво, — сказал Казуки, когда они приблизились к вершине. — М-м. — У нас всё получилось, Рэй. — М-м, — снова невнятно ответил тот. — Иногда я не верю нашему счастью. — Рей взял левую руку Казуки в свою, взглянув на два совершенно разных кольца, отражающих огни колеса обозрения. Затем наклонился так, что его губы едва коснулись уха Казуки, и прошептал: — Я с нетерпением жду нашу долгую совместную жизнь, Казуки. Казуки чуть не потерял сознание.