Ты меня любишь?

      Кесем сидела на специальной тканевой подстилке прямо на земле. За последний месяц погода сильно испортилась, осень полноценно вступила в свои права и забрала память о таком прекрасном теплом лете. Ветер дул все чаще и все сильнее, порой шквалы ветра, грозы и гром заставляли дрожать не только великую султаншу, на удивление боящуюся единственного в жизни – грозы, но и всю округу. Ветер разбрасывал листья деревьев, переворачивал все стоящее в саду, отчего бедным слугам приходилась по пол дня убирать все последствия урагана, а иногда и разносил части итак рушевшегося здания. Но сегодня все было иначе. Солнце такое уже забывшееся вышло на горизонт и вот уже несколько часов неперестанно светило. Кесем не могла не использовать такую прекрасную возможность повозиться в саду, который знатно потрепала погода..       Султанша подрезала розы, с усердием кропотала над каждым цветком, каждым лепестком. Она была непередаваемо красива, свет падал на волосы, обливая их золотистым оттенком, густые ресницы постоянно смыкались, солнце резало глаза, отчего на лице выступили поблескивающие слезы. Издалека с ухмылкой наблюдала за всем этим пара карих глаз. Он не мог удержаться от слежки за ней. Это стало уже особой традицией, ритуалом, привычкой, плотно вошедшей в жизнь. – Не застудишься? – Кеманкеш в мгновение ока очутился прямо над ее ухом, а она заметно дрогнула и резко обернулась с донельзя перепуганными глазами. – Что ты здесь делаешь? – сдержалась, лишь гроздно прошипела, и почему он появляется всегда не в подходящее время? – Смотрю.. как ты колечишь себя понапрасну, – мужчина присел на корточки и с улыбкой чеширского кота аккуратно взял ее ладони в свои. Кесем вспыхнула от такой наглости, ошарашенно уставилась на него и мгновенно выдернула свои ладони. – Что тебе нужно? – вызывающе спросила она, Мустафа внимательно смотрел как в ее глазах прыгают огненные черти, его не могло это не позабавить, и сколько бы они не пробыли вместе, Кесем всегда найдет оправдание почему она сорвалась на пашу. – Успокойся. – вздохнул мужчина, – Я лишь хочу помочь. Ты сильно порезалась об розы. В твоём положении глупо сопротивляться, Кесем. – он снова ухмыльнулся. Стал рассматривать ее ладонь и на удивление не увидел никакого сопротивления. – Нужно обработать рану и перевязать. – встал и протянул руку. – Ты у нас лекарем стал? – раздраженно бросила на него взгляд изподлобья. – Кесем.. Пойдем. Нужно кровь остановить рану перевязать, ты все равно не сможешь больше своими цветочками заниматься. – наклонился и коснулся ладонями ее талии, чтобы поднять. По телу женщины прошел электрический разряд, она непроизвольно дернулась будто обожглась. И по рефлексу выставила руки перед собой. – Хорошо. Но я встану сама! – мужчина лишь в очередной раз ухмыльнулся, хотя в этот раз немного грустнее, пропустил галантно ее вперед, Кесем проводила его раздраженным взглядом, вновь сочев его поведение за игру.       Кесем молча наблюдала за тем как Кеманкеш наматывает тонкую ткань на ее рану. Не сказать что она была довольна. Совершенно нет. Ей не доставляло удовольствия сидеть и повиноваться не предпринимая попыток к сопротивлению. Но рука уже слишком болела для того чтобы не принять помощь, а настойчивость Кеманкеша была слишком непоколебима. Единственное что оставалось делать женщине нетерпеливо вздыхать и совсем неслышно постанывать от боли, скорее для вида. – Ты можешь не так сильно тянуть?! – спустя 10 минут непрерывного молчания Кесем не выдержала, умиротворение и спокойствие на лице Кеманкеша слишком бросались ей в глаза, а ее испортившееся настроение усугубляли ситуацию. Женщина скинула с руки ткань и вызывающе уставилась на мужчину. – Кесем! – глаза Кеманкеша загорелись огнем и султанша глядя в них заметно поменялась в лице, она удивилась, по настоящему. Внимательно всматривалась в него ожидая продолжения, но Кеманкеш замолчал. Тяжело вздохнул и уже грубее но также осторожно взял ее руку и принялся за работу. Кесем стараясь остаться незаметной удовлетворённо улыбнулась. – Извини. – скупо сказал мужчина, Кесем не ответила, не потому что была обижена или рассержена, скорее не сочла нужным принять его извинения.       Ещё через 10 минут мужчина отпустил ее руку, и та в свободном потоке упала вниз и приземлилась к юбке госпожи. Женщина молча встала, совсем незаметно кивнула в качестве благодарности, но мужчина этого даже не заметил. Однако Кесем не собиралась уходить, молча оглядывала его с ног до головы и чего то ждала. Может чтобы он заговорил с ней? Но он молчал. Сначала в абсолютной тишине прибрал все инструменты для лечения, а потом в такой же тишине направился к двери, будто не замечая ее, а может он действительно ее не замечал? Кесем слышала как его тяжёлые шаги отдаляются все больше. С досадой дернула рукой вниз, понимая что сейчас именно тот случай когда она делает первый шаг. Уже скрипнула дверь, Кесем нервно вздохнула, сердце застучало, она чувствуя неприятный ком в горле, заметалась, и вдруг обернулась и окликнула его. – Кеманкеш! – в ушах зазвенело от пронзительного крика, мужчина медленно обернулся и они встретились глазами, ещё никогда ее глаза не были так прозрачно чисты и голубы, а голос, который Кеманкеш слышал каждый божий день, впервые прозвучал так нежно, беспомощно и трепетно. – Что там с нашим делом? – громко прошептала, не уверенный, надменный, властный, приказывающий тон, а просьба. Она просила глазами, и он знал что сказать она хотела гораздо больше, но слава из ее уст неохотно и скупо вылетали. – С нашим? – усмехнулся мужчина и Кесем ещё больше помрачнела, нет, он не расскажет, она уже слишком хорошо знала его такой тон, – Ты привела в наш дом человека, которого я презираю, кто втаптывает в грязь мою честь. Твою между прочим тоже! Разве я не приводил тебе тысячи аргументов почему это он? Ты сделала по своему! Не посоветовалась ни с кем как всегда! Кесем ты не умеешь сотрудничать! – прежде опущенные аквамариновые глаза поднялись и пронзительно уставились на мужчину, впервые ей было настолько обидно от его слов, он был мастером бить в больное место. – Неужели ты думала что пока ты будешь любезничать с Батуром, я буду из кожи вон лезть, чтобы найти доказательства, а потом приносить тебе их на блюдечке с голубой каемочкой? Ты сама решила лично во всем убедиться, меня ты не спрашивала! Так вот теперь решай это все сама! – он уже развернулся чтобы уйти и внезапно Кесем заговорила, набралась смелости и шагнула вперёд. – Извини! – Что? – Извини что я никогда не советуюсь. Я уже забыла что это значит. Я давно одна. Я привыкла жить так, ни с кем не советоваться! Я не умею слышать кого то! Я даже не смогла совладать с собственным сыном. Он выгнал меня не только из дома, города, государственных дел, он выгнал меня из своей жизни! – Кесем вдруг выдохнула, почувствовав как слезы образовывают ком в горле и припекают, угрюмо уставилась на Кеманкеша. Тот молчал. Он вообще не показывал никаких эмоций, ни сожаления, ни раскаяния, ни злости. – Ты мне все равно не поможешь, так лучше я пойду. – Кесем стараясь побыстрее скрыться, быстрым шагом подошла к двери, как вдруг кто то со спины резко дёрнул ее за локоть и обернул на себя. Ее лицо за секунду оказалось рядом с его, и не сдержавшись Кесем громко выдохнула. Ее волосы, сегодня не собираемые в сложную массивную прическу, мягкими локонами струились по спине, шее, некоторые упали прямо на лицо. Женщина дунула на локон, отчего тот плавно отлетел. Кеманкеш не отводил от нее взгляда, но смотрел он строго. Махпейкер смущённо отстранилась и пристально посмотрела в глаза. – Почему ты так смотришь? – Я помогу тебе, Кесем. Но в первый и в последний раз! – Кесем ещё сильнее распахнула глаза и от удивления застыла на месте, чувства сковали ее, но глаза заблестели будто на них упала тысяча лучей солнца, Кеманкеш до этого грозный, слегка растерялся от перемены настроения женщины, вся ее радость всегда была скупой, и даже самая как казалось широкая улыбка всегда таила за собой вечные печальные глаза, не скрывая, мужчина был очень удивлен, султанша прежде никогда не поддавалась эмоциям при нем, никогда.       Спустя пару секунд Кесем вдруг дернулась и весь свет ее глаз резко скрылся, они стали даже на оттенок темнее, подобие улыбки на ее лице спало и она вновь начала смотреть на мир холодным трезвым недовольным взглядом. Обернулась к ручке и отворила дверь, как ее сознание резко потряс голос Кеманкеша. Она нервно выдохнула и медленно повернулась. – Кесем? Поужинаем сегодня вечером? – Поужинаем? – она недоуменно повела головой. – Да. Сегодня в 7 я буду ждать тебя в своих покоях. – Но.. – паша не дал ей договорить, он быстро скрылся, так и оставив речь Кесем висеть в воздухе. Женщина обречённо вздохнула и вышла из комнаты. – Нет! Просто немыслимо! Невыносимо! – султанша ходила туда сюда по своим покоям, обеспокоенно подносила пальцы к лицу и вновь опускала, укладывая затем их на талию. Глаза бегали, а голова уже начинала кружиться от нескочаемых нарезаемых кругов, но остановиться не могла. – Как! Как этот человек может портить все мои планы?! Зачем этот ужин, о Аллах! Что он задумал? – Кесем на секунду остановилась, оперев локоть на живот, а лицо на кулак, стояла полная тишина в покоях, женщина почти выстроила логическую цепочку, проанализировав все вспомнившиеся ей повадки Кеманкеша, как в покои ворвался Хаджи и мигом прервал все раздумья госпожи. – О Аллах, Хаджи! – вскрикнула Кесем, округлив глаза и приложив ладонь к сердцу. Слуга остановился в проходе, смиренно склонив голову и прижмурив глаза, прекрасно понимая, на кого весь свой гнев обрушит госпожа. – Простите, госпожа.. Карета готова, мы идём? – Какая карета, Хаджи?! Какая?! Все отменяется. Мы никуда не едем. – султанша отвернулась, положила руку на шею и глубоко прерывисто вздохнула, подняв голову к потолку. – Султанша? – недоуменно спросил Хаджи, сделав 1 шаг ближе, – С вами все хорошо? – Что со мной может быть в порядке, Хаджи.. – устало и обречённо произнесла султанша так, что сердце Хаджи сжалось, он сочувственно ее оглядел и молча поддержал ее, в такие моменты слова излишни, а Хаджи и госпожа слишком хорошо знали друг друга, чтобы понимать без слов. Так они простояли с минуту пока султанша не повернулась с совершенно спокойным безразличным лицом по старой привычке. – Ты слишком громко думаешь, Хаджи. Мне кажется я уже слышу твои мысли, – султанша усмехнулась, – Давай выгладывай, что у тебя за новости. – Хатун из гарема повелителя прислала ответ, госпожа. – Какая хатун? – Айбиге. – глаза Кесем тут же загорелись а на лице появилась хитрая улыбка. Хаджи медленно достал маленький свёрток и султанша нетерпеливо подбежала к нему и буквально вырвала тот из рук, принявшись читать. " Султанша всех султанш, величайшая Валиде всех времен, пишет вам ваша наипокорнейшая раба, ваша незримая тень, я рада не просто служить вам, я благодарна Аллаху, что дышу священным воздухом Османской империи рядом с вами, хожу под одним солнцем и вижу тот же небосвод, что и вы... – Ай, зачем так разглагольствовать, девочка, будто мне так важна эта информация.. – проворчала Кесем, недовольно вздохнув и закатив глаза, чем вызвала совсем тихий смешок у Хаджи. Я отправляю это письмо с хорошими новостями, неделю назад наш повелитель удостоил меня чести быть его фавориткой. Я не написала сразу, боясь раскрыть себя. Султан Мурад все чаще зовёт меня к себе, забывая про остальных женщин гарема. Я открыта, но не слишком, мила, в меру скромна и невинна. Я следую вашим советам. Принцесса Фарья живёт все также в особняке. Но султан Мурад редко ее посещает, он занят государственными делами. Я стараюсь все время быть рядом, просто попасться ему случайно на глаза и одарить обворожительной улыбкой. Повелитель не доверяет мне до конца. Но я прикладываю все усилия к этому. Вчера он неожиданно заговорил со мной на тему политики, я поддерживала его как вы и говорили. Султан Мурад Хан Хазрет Лири принял решение, касательно политического конфликта с Персией. Он объявляет им войну. Уже идёт подготовка. Планируется самые масштабные военные сражения за последние десятилетия. Янычарам выплачено жалование сверх 10000 золотых акче. Вылиты тысячи пушек, солдат снаряжают высоко классным оружием. Планируется захват городов Багдад, Тебриз, Баку, Дербент, самых крупных крепостей. Через Дербент планируется открыть выход к Каспийскому морю. Повелитель лично возглавит войско... " – Нет.. – письмо выпало из рук госпожи, дочитать она была не в состоянии, руки затряслись, а на глазах выступили забытые слезы, султанша покачнулась и затряслась всем телом, прижимая ладонь ко рту, слезы лились уже градом, лицо порозовело, женщина начинала задыхаться, отходя все дальше от проклятого письма, валявшегося на полу, плач переходил в истерику, истерика в крик, султаншу будто пронзили стрелой, сердце ныло, тело больше не повиновалось, ноги подкашивались, грудь вздымалась, султанша в последний раз вздохнула со всхлипом и упала назад замертво. Испуганный Хаджи тут же побежал к султанше, запречитав, бережно провел по щекам и шее и нащупал пульс на руке. – Ай, ай, ай, Кесем Султан! Вы нас так напугали! – Кесем вяло открыла глаза и равнодушно оглядела все вокруг, рядом стоял верный Хаджи и опять причитал, смысл его слов очень слабо долетал до разума Кесем. Она безжизненно подняла глаза в потолок, чем привлекла внимание лекарши, женщина робко коснулась ее руки, но женщина отбросила ее. – Уйдите все. – Но госпожа! – Хаджи хотел продолжить, но столкнувшись с убийственным вхглядом своей госпожи замолк. Жестом приказал всем выйти, но сам не собирался двигаться с места. – Тебя это тоже касается. – обвела его недовольно взглядом и тяжело вздохнула. – Кесем Султан, я.. Я прочитал то письмо, – на выдохе сказал евнух, не смотря на султаншу и тут же продолжил, зная, как она любит не дослушивать до конца, – Может, вы слишком недооцениваете падишаха, он взрослый человек, самостоятельный правитель, этот поход пойдет ему на пользу, поможет укрепить свое положение.. – евнух неуверенно посмотрел на Кесем заслезившимися глазами, она уже сидела на кровати, свесив ноги и опираясь руками на ее край, зло, разочарованно, гневно и испепеляюще смотрела на слугу. Как только до ее разума дошло что эту, по ее мнению, бессмысленную тираду Хаджи закончил, она встала, медленно подошла к нему, несколько секунд бесмолвно простояла глядя куда то в пол, бедный Хаджи уже весь сжался от предвкушения самого ужасного грома на земле, она с секунду посмотреал на него и начала. – ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ, ХАДЖИ! – голос ее был настолько громок и привычен, что даже нельзя было сказать что ещё пару минут назад женщина лежала без сознания, евнух от испуга даже подскочил, – МОЙ СЫН НЕ МОЖЕТ СПРАВИТЬСЯ С ВНУТРЕННИМИ ДЕЛАМИ, КАКАЯ ВОЙНА? ДА ЕЩЕ И С КЕМ! С ПЕРСАМИ! МЫ ДЕСЯТИЛЕТИЯМИ ВОЮЕМ И ДАЖЕ САМЫМ СМЕЛЫМ И ОПЫТНЫМ СУЛТАНАМ НЕ УДАВАЛОСЬ ИХ ПОВЕРГНУТЬ! КАК МОЙ СЫН СМОЖЕТ СДЕЛАТЬ ЭТО? – султанша раздраженно развела руками и пренебрежительно отведя взгляд отошла от оппонента, глубоко дыша. – Ещё и Кеманкеша в столице нет.. Он хоть каплю уважения да имел.. – растерянно добавила султанша обеспокоенно бегая глазами по полу, – Это катастрофа... – совсем уже жалобным надорванным голосом прошептала султанша.       Наступил вечер. Кесем тревожно перебирала четки в руках. Она была собрана. Красивое многослойное платье, даже в темноте отливающее блеском, элегантная и величественная прическа, все виды украшений и даже то несчастное обручальное кольцо сейчас красовалось у нее на пальце. Она ходила взад вперёд боясь этой встречи. Сейчас она была обижена на весь мир, на беспечность собственного сына, на непутёвые слова Хаджи и даже на Кеманкеша, который, как считала госпожа, все знал о намерениях ее сына и намеренно скрывал. А может именно это и будет сутью их разговора. Может он хочет унизить ее, продемонстрировав все неуважение ее сына к ней, ведь она, если бы не подослала девушку, узнала бы обо все со всеми. А может он тоже считает что эта идея плоха? Глаза Кесем уже краснели, не сколько от непролитых слез, сколько от напряжения, голова гудела, и Кесем становилась уже физически плохо. Сейчас она была как живой труп. И все остальные проблемы казались ей совершенно неважными.       В покои вошла девушка, что то пролепетала своим тонким голоском и поспешно вышла, Кесем ее не слушала, только поняла, что пришло время. Подняла голову и увидела собственное отражение в зеркале на стене. Рассматривала себя с явным укором, резко поменялась в лице, подняла подбородок вверх и кажется ей удалось даже убить ту бескрайнюю скорбь в глазах, решительно встала и вышла из покоев.       Тихой аккуратной поступью вошла в покои и обомлела. В помещении было на редкость темно, факелы не горели, только свечи на столе излучали свет на все помещение. Она остановилась с интересом рассматривая сервированный стол, стояли многочисленные блюда, которые только могли поместится на этом столе, и все ее любимые, он как знал, что она предпочитает. Кесем обернулась в поисках хозяина покоев но никого не увидела. Любопытство, загоревшейся в ней вялой искрой, повело ее по покоям дальше. Здесь она действительно давно не была. Все осталось прежним, то же рабочий стол, стул, кровать, борохлящий камин. Но атмосфера была другая и даже пахло теперь здесь по другому. Она не была уверена, но ей показалось что пахнет духами, но отнюдь не женскими. Это был мужественный, терпкий, то ли цитрусовый то ли древесный аромат. Ей нравилось как пахло в покоях, она вообще ценила приятные запахи. Кесем подошла к столу, на нем лежали привычные государственные бумаги, перо, чернила.. и что то блестящее. Кесем осторожно прикоснулась к изделию и взяла в руки. В них оказался холодный камень. В темноте сложно было понять какого он цвета но уж очень он был притагателен. Невооружённым глазом было видно, что украшение не готово, а драгоценный камень не до конца поддался агранке. Внезапно над ухом женщины раздался тихий шепот и Кесем от неожиданности выронила предметиз рук, рассеяно обернувшись. – Пойдем? Мне кажется ты уже достаточно изучила мои покои, теперь можем и поесть. – протянул руку в сторону, почти касаясь ее талии. – Не знала, что ты делаешь украшения. – произнесла холодным тоном и грациозно прошла мимо него, мужчина лишь усмехнулся.       Уже 5 минут они сидели в абсолютной тишине. Кесем возила прибор по тарелке, но не притрагивалась к еде. Кеманкеш с удовольствием уплетал кебаб, чем вызывал на лице Кесем секундное отвращение. – Почему ты не ешь? – Кеманкеш отложил ложку и внимательно посмотрел на жену, склонившую голову, – Здесь все блюда, которые ты любишь. – Кесем едва усмехнулась и подняла свои выразительные глаза на него. – Ты знал? – Кеманкеш нахмурился и повел головой, бессловно спрашивая. – О чем ты? – Про Мурада. Про поход. – с каждым словом ее глаза все больше горели, а челюсть в гневе сжималась. Кеманкеш опасливо глянул на ее ладонь, превратившуюся в кулак. – Кесем.. – нежно произнес, снисходительно посмотрев на нее, – Я узнал вместе с тобой. Хаджи показал мне письмо. – Хаджи? – недоверчиво свела брови и дернула головой. flashback – Хаджи! Куда ты так несешься? – в плечо Кеманкеша с болью врезалось мужское тело, едва ли не сбивая с ног. Он недовольно посмотрел на неуклюжего. Хаджи, верный пес его супруги, рассеянно ползал по полу, разыскивая что то очень маленькое и очень важное. Кеманкеш равнодушно уставился на пол, его внимание вдруг привлек крохотный свёрток бумаги, валяющийся прямо у него по ногами. Паша медленно склонился, взял, поднялся и с интересом покрутил в руках, – Что это у тебя? – А.. П-паша, это.. – глаза Хаджи бегали по лицу мужчины, тот лишь скептически, пронырливо вглядывался в слугу, – Это для Кесем Султан, – Хаджи порывнулся вперёд чтобы выхватить свёрток, но Кеманкеш резво сделал шаг назад, покачав головой. – Не так быстро, ага. – расплылся в улыбке мужчина и развернул свёрток. end of flashback – Идиот, – Кесем закатила глаза, откинувшись на спинку, Кеманкеш с улыбкой наблюдал за ней, сложив руки в замок. – Кесем. – она повернулась на него, и он заметил ее большие голубые, как озеро глаза, она смотрела прямо в глаза, в душу, Кеманкеш подвинулся ближе, и заворожённый ею начал, – Не меняй тему разговора. Зачем ты это сделала? – Что? – она истерично ухмыльнулась и раздражённо уставилась на него. – Ты подослала девушку! Неужели тебе мало того что мы здесь в ссылке.. Я не знаю как нас защитить, как оправдать, как освободить, а ты так подставляешь нас! – Да по какому праву ты меня обвиняешь?! – женщина вскочила с места, – Думаешь если я один раз попросила тебя о помощи, то ты имеешь на меня право? Имеешь право отчитывать, указывать! – Имею! – мужчина встал напротив нее, бросая из глаз искры, – Ты привела в дом шпиона! Батур докладывал все повелителю! Каждый твой рассказ! – Кесем замерла, чувствуя как начинает гудеть голова, моргнула, разочарованно оглядела Кеманкеша и тот, увидев ее, смягчился, Кесем села и опустила голову, прошептав хриплым голосом. – Забавно, мне нужен был месяц, чтобы узнать хоть что то, а тебе всего пару часов. Как ты это сделал? – он опустился на подушки и спокойно ответил, снисходительно смотря на нее. – Кесем, ты.. ты была влюблена в него? – женщина резко устремила на него свой взгляд, и Кеманкеш тут же пожалел, что спросил об этом, стеклянные глаза горели огнем, ненавистью и гневом. – Когда мой муж умер.. – Кесем нервно вздохнула, немного прерываясь, – Мне помог только один единственный человек – Хаджи. Он буквально дышит верностью ко мне. Таких людей мало, и он.. Он не просто слуга, он друг. Я всегда хотела чтобы таких людей в моем окружении было больше. Столица прогнила предателями, заговорами, бунтами. Но здесь в Манисе я надеялась, что люди другие. А они все одинаковые. Такие же прогнившие как и все.. – Кеманкеш сочувственно поглядел на нее, при воспоминании о муже она казалась такой сломленной, такой хрупкой.

***

      Из комнаты раздавался звонкий смех, такого не сыщешь даже в самый шумный праздник в гареме. Слышались звуки стука бокалов, разливания жидкости, шуршания подушек и искренность дружеской беседы. – Ты правда так сделала? – усмехнулся Кеманкеш. – Да! – Кесем рассмеялась, Кеманкеш стих, сейчас он внимательно смотрел на нее, разглядывая, Кесем перестала смеяться и также молча сохраняла зрительный контакт. Глаза ее впервые за долгое время светились, в ее жизни было мало весёлых историй, но за сегодняшний вечер ей показалось что она прожила самую счастливую жизнь, полную приключений, они с Кеманкешом смеялись безудержно и когда смеяться было практически невозможно, женщине тут же вспоминалась ещё одна история которую она была обязана рассказать. Кеманкеш весь вечер слушал ее внимательно, не заметив как былое раздражение испытываемое каждый раз при виде ее постепенно ушло, не оставив следа. Женщина, которую он презирал и ненавидел за ее высокомерие, спесь и невыносимое равнодушние к этому миру, открылась с новой стороны. А она умеет улыбаться, с удивлением заметил Кеманкеш. – Вино делает свое дело.. – усмехнулась Кесем и отвела взгляд, взяв в руки бокал, мужчине встрепенулся, спешно взял свой бокал и вновь посмотрел на нее, в полумраке покоев с горящими глазами она была прекрасна, как свет луны, проникающий тонким лучиком и освещая путь. – Давай выпьем за то, чтобы в нашей жизни стало меньше ссор, – мужчина торжественно поднял бокал, Кесем хитро улыбнулась и приподняла бровь. – Сомневаюсь, что это выполнимо... – Кесем вновь рассмеялась и послышался звук слияния двух бокалов, женщина запрокинута голову и опустошила стакан, Кеманкеш беспрерывно смотрел на нее, Кесем медленно опустила стакан и удовлетворённо посмотрела в ответ. – Кажется пора идти.. – Кесем медленно поднялась и тут же покачнулась, Кеманкеш незамедлительно подбежал к ней, придерживая за талию. Кесем рассмеялась полностью опустилась на подушки, чуть ли не повалив за собой Кеманкеша. С усилием поднявшись Кесем оперлась на мужчину, опустив ладони на его плечо. Она сдержано улыбнулась, не поднимая взгляд на Кеманкеша, но это не ускользнуло от глаз Кеманкеша, в сердце приятно кольнуло. Он сильнее сжал ее талию и повел на выход. – Тебя провести до покоев? – уже в коридоре спросил Кеманкеш, Кесем нежно коснулась пальчиками его груди, вздохнула и слегка оттолкнула его, отстраняясь. – Я сама. – сдержано кивнула и замерла, мгновенно ощутила необходимость сказать что то ещё, но разумной причины для этого не нашла, медленно развернулась и аккуратно пошла к себе, немного покачиваясь, Кеманкеш ещё пару секунд проводил ее взглядом.       Лучи солнца медленно проникали в опочивальню султанши. Она сжмурила глаза и нос, прикрыла рукой глаза, избавляя от назойливого солнца, и вздохнула, поняв что проснулась, сладостно потянулась и улыбнулась, сегодня ей снились поистине приятные сны. Она плавно поднялась и села на кровати, удивлённо оглядывая окрестности. Она была не в своих покоях, вернее в своих старых покоях, единственных до которых смогла дойти, учитывая ее вчерашнее состояние. Женщина позвала Хаджи, ведь он наверняка знал, что она здесь, и даже странно что беспокойный слуга сейчас не стоял под дверью, прислушиваясь не проснулась ли султанша. Кесем позвала во второй и в третий раз но никто не откликнулся. Утро уже переставало быть настолько добрым. Ворча что то себе под нос женщина встала с кровати, натягивая на плечо сползшее спальное платье. Подошла к зеркало и оценивающе уставилась на него, разглядывая лицо и поправляя волосы. Подошла к тумбочке, рассчитывая найти там таз с водой но и того здесь не оказалось. Окончательно распрощавшись с хорошим настроением султанша вышла в коридор.       Жизнь во дворце шла своим чередом. Девушки хлопотали в гареме, завязывая шторы и заправляя постели. Некоторые до сих пор зевали, не до конца пробудившись. На редкость спокойный день, лучи солнца освещали путь и дарили силы. Выпал первый снег. После сезона дождей как глоток свежего воздуха. Снежинки падали на территорию гарема, где нет крыши. Особо юные, ещё не обремененные тягостями жизни, девушки радостно выбегали и ловили снег ладонями, робко смеясь. Идиллия прервалась в один миг чьим то громким женским криком. Девушки мгновенно застыли прекращая все свои действия. Калфы и евнухи переглянулись. Крик повторился, и все резко побежали на его источник.       Кеманкеш едва открыл глаза, он проснулся из за кошмара, кто то отчаянно кричал так до невозможности громко, что дальше продолжать смотреть сон он просто не мог. Возвращаясь в реальность Кеманкеш услышал излишний топот ног и шум слишком нетипичный для утра. Мужчина сел, потёр глаза, встряхнул головой и встал, на ходу одеваясь.       Кеманкеш ошарашенно оглядывал всех вокруг, перед его глазами стояла целая толпа из гаремной мишуры, мягко пробивая себе путь к месту происшествия, мужчина мимолетом наблюдал за несчастными красными глазами всех присутствующих. Через пару секунд он понял отчего они были таковыми.