***
минхо довольно крупно повезло. удача сыграла с ним довольно приятную шутку: он смог поступить именно в тот вуз, о котором мечтал последние два года, получил место в общежитии, чего не удалось большей части его однокурсников, так ещё и с соседом по комнате ужился. милый и приветливый гибрид волка, которого звали чаном, учился на втором или третьем курсе (минхо точно не знал) и часто помогал минхо справиться с трудностями, через которые в свое время и сам успел пройти. плюс ко всему этому сам минхо неплохо справлялся с сокрытием своей омежьей сущности. таблетки безотказно подавляли его природный запах, а цикл течки сдвинулся и не беспокоил первые несколько месяцев учебы, позволяя минхо отлеживаться в эти ужасные дни у родителей или у друга-омеги, с которым они сблизились в самом начале, ещё до создания общего чата их курса, – ким сынмина. в его пользу работал и характер, из-за которого все думали, что минхо либо альфа, что по какой-то причине скрывает свой природный запах, либо обычный гибрид-бета. минхо и подумать не мог, что удача может так подло от него отвернуться. — ты выглядишь… — сынмин аккуратно подбирает слова, чтобы не получить по затылку, пока пальцами переминает тесто, оторванное от булочки с маком. он всегда странно обращался с хлебобулочными изделиями. — зачётная неделя не щадит тех, кто не удосужился выполнить всё вовремя. — минхо вздыхает, усаживаясь напротив, и открывает стаканчик с кофе три в одном, — я не спал сутки и чувствую себя овощем. какие-то вопросы? — никаких. — несчастный кусок сладкого теста отправляется в рот и наскоро запивается остывшим химозным чаем с ягодами. — а что насчёт… — сынмин понижает голос до самого тихого шепота. ещё и по сторонам оглядывается, чтобы убедиться, что их никто не услышит, — твоего цикла? — голос снова возвращается к привычной громкости, но парень всё равно осторожничает, — я, конечно, не календарь, который ты ведёшь, но, по-моему, ты чувствуешь себя овощем не только из-за зачетной недели. ты всегда такой, когда… минхо смотрит на друга, одним взглядом просит заткнуться, угрожая применением морального и физического насилия, если тот ещё хоть слово скажет, отчего сынмин в момент замолкает и чуть тише добавляет: — я же говорю, ты всегда такой. — ещё один кусок теста оказывается во рту и тщательно пережевывается, чтобы не дать себе возможности добавить что-то ещё. — бред. — минхо задумывается на несколько секунд, делает глоток кофе и обжигает кончик языка, отчего недовольно кривится и высовывает его наружу. — в любом случае мне некогда уделять своей сущности время. мне бы закрыть долги по зоологии и забыть о существовании глупых таблиц… — а ничего, что ты живешь буквально в одной комнате с альфой? — ещё одно слово, и я начну искать, чем в тебя можно запустить, клянусь... хён ещё ни разу не лез ко мне будь то дни до начала течки, когда, ты и сам знаешь, запах становится сильнее, будь то дни после… тем более, он собирался на днях к другу на ночевку, чтобы что-то там доделать вместе. если всё-таки течка меня и застанет врасплох, я просто закроюсь на ключ и проведу её в комнате. — смело с твоей стороны, — сынмин несколько раз моргает, наверное, думает о чем-то своем. — не забывай пить таблетки и береги себя. я, конечно, понимаю, что таблицы сами себя не сдадут, но и ты не забывай про безопасность своей задницы. — губы ползут в стороны, выражая подобие улыбки, и омега замолкает, все внимание переключая на свой обед. бред какой-то. течка должна была начаться ещё неделю назад… если цикл перестроился, мне нужно быть осторожнее… блять. тем более чан-хён ещё ничего не знает, а рассказать ему… звучит как выстрел в собственное колено. минхо напряженно перелистывает свой ежедневник, пока чан собирает необходимые вещи в рюкзак, параллельно рассказывая минхо о том, как он сегодня написал тест по одному из непрофильных предметов и как закрывал долги по физике. — …а ещё чанбин мне сегодня предъявил за странный запах, — одно из острых ушей дернулось, навострившись, а сам минхо сжался в попытке слиться со стулом. — мы немного поговорили об этом, и лично я думаю, что это из-за той омежки, которая крутилась возле меня все перерывы, делая вид, что болтает с моим другом. — а-ага… — выходит сдавленно и настолько неестественно, что минхо сам своего голоса пугается, старается откашляться и наконец-то находит нужную страницу. — блять… — котёнок, ты в норме? — от этого глупого прозвища, которое привязалось к минхо с их самой первой встречи, а именно с заезда в эту комнату, все внутри сжимается еще сильнее. от такой реакции на чужие слова хочется скулить. — ты… — да, да, я в норме... хён... просто чувствую себя не очень. сам понимаешь, неделя зачётная, а у меня долгов… я не знаю, как это все разгребать… — минхо ладонями закрывает разворот, в страхе, что чан решит заглянуть сюда, чтобы помочь, как он это обычно делал. — я могу дать таблицы, которые писал, или конспекты, если нужно? — мужчина подходит ближе, садится на корточки, чтобы заглянуть в один из ящиков с кучей бумаг и тетрадей, пока минхо ближе к спинке стула жмется, хвост вокруг себя обернув, чтобы не ходил ходуном напряжно, и без этого видно, как от чужого присутствия тело мурашками покрывается, — где-то здесь была тетрадь… погоди немного. минхо отъезжает немного, будто дает чану больше пространства, ноги под себя подбирает и тащит ближе к груди свой ежедневник, снова рассматривая закрашенные квадраты в небольших календариках с числами каждого месяца. если в прошлом месяце мне несказанно повезло, то в этом – выходные будут не раньше, чем после закрытия всех зачетов… блять… остаётся надеяться, что она не наступит сегодня или завтра… — а ты кстати… — минхо осторожно опускает ноги на пол, закрывая блокнот, и старается вести себя как можно обычнее, чтобы не выдать подступающую панику, — на сколько к чанбину? — ну… планировалось на день и ночь, а там посмотрим. — альфа отзывается, продолжая перебирать тетради, шелестя их листами, — а что, — хитрый прищур встречается с округлившимися глазами напротив, — хочешь привести сюда того омежку с которым постоянно зависаешь в столовке? — чан гаденько ухмыляется, за что получает пинок стопой в плечо и уж слишком громкое: — НЕТ! нет, нет, нет, нет и нет! с ума сошёл, я не могу сделать это со своим лучшим другом! — ладно, тише, котенок. я просто думал вы с ним встречаетесь или что-то типа того. — альфа наконец-то находит нужную тетрадь пастельно-зеленого оттенка, — нашлась, если что-то будет непонятно – спрашивай, пока я не ушел, или пиши мне, хорошо? — спасибо, — минхо забирает из чужих рук исписанную больше чем на половину тетрадь, ждёт, пока чан отойдет, и возвращается за стол, открывая свою собственную. а в голове тысяча и одна мысль крутится, мешаясь с просьбами к всевышнему о том, чтобы течка не началась так не вовремя. таблица была написана больше чем на треть, когда дверь за спиной с хлопком закрылась, и в замочной скважине дважды щелкнул ключ. минхо наконец-то смог выдохнуть, ведь с каждой минутой ему становилось всё хуже и хуже. живот неприятно тянул, заставлял кривиться от внезапных спазмов и дышать тяжелее, молясь о том, что чан не успел ничего заметить, ведь таблетки все ещё действовали и были выпиты сразу, как только минхо почувствовал неладное. концентрироваться с каждым часом становилось всё труднее, но минхо справлялся, только ерзал на стуле чаще обычного и тихо крыл все на чем свет стоит благим матом — две таблицы уже были написаны, оставалось ещё две. — блять… — минхо чувствует, как по ложбинке меж ягодиц медленно скатывается первая капля его природной смазки, — блять, блять, блять, блять, блять… — он подскакивает со стула, чтобы его не запачкать, и практически скулит, — только не это… минхо в два шага оказывается у двери, проверяет замок и облегченно выдыхает – он в безопасности. парень возвращается на свою кровать, прижимает к груди колени и тянется к телефону, чтобы открыть личные сообщения с ким сынмином.ли минхо:
СЫНМИН
СЫНМИН
СЫНМИН
ким сынмин: конец света что ли случился, что ты решил мне написать?ли минхо:
ХУЖЕ СЫНМИН ㅠㅠㅠ
ТЫ БЫЛ ПРАВ
БЛЯТЬ
мне повезло, что чан ушел к другу, я не знаю что делать, у меня ничего буквально нет, я был не готов… сынмин ㅠㅠㅠㅠㅠㅠㅠ
ким сынмин: я все куплю и завтра принесу, потерпишь один день?ли минхо:
сынмин, я говорил тебе, что дорожу тобой?
ким сынмин: каждую течку..ли минхо:
и еще
скажи, пожалуйста, старосте, что меня не будет дня три…
ким сынмин: хорошо, отдыхай и постарайся обойтись без приключений на свою задницу ночь проходила беспокойно. минхо постоянно чувствовал, как из него вытекает смазка, от которой бедра были неприятно липкими и покрывались мурашками от каждого прохладного порыва ветра, что залетал в открытое окно — в комнате было безумно жарко. от белья сразу пришлось избавиться, чтобы не пачкать его, поэтому кот тыкался прохладным носом в одеяло, которое прижимал к себе крепко и укутывался в него, когда чувствовал необходимость. рядом с ним в какой-то момент оказалась и чужая подушка, которую он утащил с постели чана и теперь держал к себе ближе, в попытке успокоить своего зверя, что царапался изнутри от желания почувствовать не только запах, но и самого альфу рядом. минхо дышал глубоко, наполняя каждую клеточку своего тела теплым и мягким запахом альфы. ведь если минхо скрывал свой собственный, то чан наоборот: от него шел приятный аромат. кедр мешался с запахом цитрусовых, чем-то вроде мандарина или апельсина, которые оседали на языке приятной сладостью. а если уткнуться в чужую ключицу и носом провести выше к железе, которая выделяла запах, то можно ощутить слабые отголоски ладана, которые успокаивали, даже если попадали на кончик носа реже его основных составляющих. минхо от одной мысли об этом в дрожь бросало. первое время минхо к себе не прикасался, знал, что если поддастся, то уже не сможет остановится, ведь с каждым новым оргазмом желание ощутить в себе что-то больше собственных пальцев растет в геометрической прогрессии. но сдался, ведь член безумно ныл от недостатка внимания, пачкая низ живота обильным количеством естественной смазки. ладонь мягко прошлась вдоль всей длины, останавливаясь на красной головке и размазывая по ней обильное количество предэякулята. минхо содрогается от собственной чувствительности, в немом стоне рот открывая, и делает короткий вдох. он чувствует как влажное кольцо мышц сокращается вокруг пустоты и тихо недовольно стонет, переворачивается на живот, поднимаясь на дрожащие колени, и касается влажной промежности подушечками пальцев. минхо мягко надавливает на анус и беспрепятственно проскальзывает внутрь, поглаживая чувствительные стенки изнутри, отчего смазки с каждым движением пальцев становится только больше. дыхание сбивается, уши прижимаются к макушке, а хвост продолжает маятником ходить из стороны в сторону, пока обе ладони медленно скользят вверх и вниз, заставляя тихо стонать и бессвязно мычать. глаза жмурятся до звездочек, тело все сильнее дрожит, но этого мало, недостаточно… а в мыслях предательски всплывают очертания чужих сильных, крепких, жилистых рук и узловатых длинных пальцев, которые, наверняка бы, отлично его заполнили… — бля-а-а-ах… — минхо хнычет, тянет к себе ближе чужую подушку, старается пальцами глубже толкнуться, что получается с трудом, чтобы выбить из себя эти мысли, но становится только хуже… что если бы его руки сейчас оказались на его талии, с силой сминая мягкую бледную кожу… что если бы его пальцы были внутри, двигались грубо, каждый раз задевая простату, и чавкали, заставляя щеки краснеть, а шею - покрыться красными пятнами… что если бы чужой член заполнил его до краев, скользил внутри, заставляя громко стонать, дрожать от каждого толчка и млеть, когда губы покрывали бы молочную грудь и нашептывали похвалу в самое ухо… а вдруг он любит использовать грязные словечки? может он не настолько нежен, как я себе представляю? что если… — н..нет, нет нетнетнетнет… — пальцы внутри скользят быстрее, колени разъезжаются, не в силах больше удерживать слабеющее от ласк тело, а ладонь быстрее надрачивает, иногда уделяя особое внимание красной головке, — а-а-ах..хн… — минхо хнычет, старается догнать ускользающее удовольствие, чувствует, как все тело постепенно сводит предоргазменной судорогой, и каждый раз сбивается с ритма, в попытке помочь себе пальцами. крупная дрожь пронизывает все тело, минхо стонет слишком громко, отчего в момент краснеет, утыкаясь лицом в подушку, которая теперь была пропитана не только запахом альфы, но и его собственным, и чувствует липкое и вязкое семя на ладони, которое тут же вытирает о свое одеяло. кольцо мышц продолжало сокращаться вокруг его пальцев, пока все тело, тяжелея, отходило от слишком яркого оргазма. ведь последними в его голове крутились мысли о его узле и о том как сильно минхо хотелось быть наполненным до краев его щенками… — да.. да, хорошо, только в общагу заскочу за альбомом. — бан завершает вызов, прикладывая студенческую карту-пропуск к одному из специальных аппаратов, который сразу же издает противный писк и загорается зеленым. чан толкает карусель из широких металлических брусьев, наконец-то оказываясь на территории общежитий. он быстрым шагом направляется к нужному корпусу, здоровается с приятной женщиной консьержем и несколькими однокурсниками, которые шли на пары, быстро поднимается по лестнице на четвертый этаж, преодолевая множество лестничных пролетов, и замирает… — какого.. — чан принюхивается, чувствует как по телу бегут мурашки, а шерсть на хвосте поднимается, — минхо, если ты привёл сюда течного омегу… волк практически рычит: они ведь договаривались – никаких течных омег. ключ несколько раз поворачивается в замке, ручка со скрипом, который сейчас звучал громче, чем когда-либо, опускается, и дверь открывается под напором чужой руки. взгляд быстро обегает всю комнату – никого – и замирает на чужой постели. вот же блядство… чан зажимает нос пальцами, чувствуя, как чужой запах теперь сладостью оседает на задней части языка. аромат теплого какао, который мешался с корицей и отголосками чего-то ещё более сладкого, заполнил всю комнату, постепенно пробираясь в лёгкие альфы, который не мог и шага сделать. рука чудом закрывает дверь за его спиной, запирая их изнутри, а уши улавливают тихий шорох и в момент направляются в его сторону, а после опускаются, прижимаясь ближе к макушке. чан готов скулить. он слышит тихое хныканье, шорох простыней, видит каждое движение минхо, чьи бедра буквально блестели от природной смазки, которая продолжала выделяться, а обнаженная грудь неспокойно вздымалась с каждым судорожным вздохом… чан чувствовал себя ужасно неправильно. хотелось подойти ближе, прикоснуться к молочной коже, вылизать чужие бедра, собрать языком каждую каплю чужой смазки… минхо хотелось съесть… это какое-то безумие… мужчина осторожно ступает ближе, старается не разбудить младшего, чтобы поскорее забрать необходимый ему альбом и убраться из комнаты, не натворив ничего, о чем после будет жалеть. волк с силой жмурится, головой из стороны в сторону мотает, чтобы отогнать ненужные мысли, и вновь опускается к своему ящику, выдвигая его и аккуратно перебирая содержимое. так вот почему мой альфа каждый раз вел себя неспокойно, перед его отъездами к родителям или ночевками с сынмином, которые случались раз в месяц… волк чувствовал омегу… а минхо? он чувствовал..? или… блять… если мой волк выберет его омегу, и сущность минхо откликнется на зов… нет.. нетнетнетнетнетнетнет… — нашёл.. выходит громче, чем он планировал, отчего чан мысленно себя ругает, поднимается слишком резко, прикладываясь головой о край столешницы, шипит потирая ушибленное место, выругавшись, и на полпути к выходу останавливается. уши разворачиваются, снова улавливают копошение и тихий голос… — хе…нх…… альфа, — минхо ноги снова ближе к себе прижимает, трется бедрами друг о друга, чувствует, как жар вновь волнами пронизывает его тело, растекаясь от низа живота выше, к груди, и как омега внутри скребется, чувствуя присутствие другого пола, — альфа… — голос гаснет, но младший продолжает попытки, совсем тихо повторяя, — мой альфа. тело покрывается мурашками. чан прислушивается к своим ощущениям - волк внутри него проснулся, почувствовав омегу, и места себе не находил, ведь слышал чужой зов. ебанное блядство… грудь тяжелеет, чан чувствует, как внутри что-то скребется, ноет, и медленно разворачивается к омеге, который сейчас смотрел на него блестящим взглядом, сжавшись в клубок, и обнимал его подушку. — минхо… — чан подходит ближе, вновь чувствует, как чужой запах пьяняще заполняет каждую клетку его тела, медленно сводя с ума, — я не могу так поступить, ты меня слышишь? минхо в ответ хнычет капризно, тянется ладонями к чужому бедру, заставляя чана пожалеть о том, что тот подошел слишком близко, и жмется, щекой о него потираясь. — аль……а…мой… прошу, альфа, м..мне… я… — голова продолжает тереться о грубую ткань джинс, а минхо продолжает что-то лепетать, обрывая слова жалким хныканьем, ведь полувставший член снова требует к себе внимания, а задница – течет, — мне нужна помощь, альфа. — котёнок… — чан осторожно ладонь в чужие волосы запускает, чувствует как чужое тело дрожью реагирует на его прикосновения, а сам минхо затихает и только носом сопит, прикрыв глаза – чувствует себя в безопасности; и касается лба – горячий. волк мягко выпутывается из чужой хватки, опускаясь перед омегой на колени, чтобы заглянуть в блестящие глаза его котёнка. — ты уверен? — минхо кивает, словно разум его прояснился, а после тянется к чужой шее, которая теперь так близко, ведёт холодным носом выше, утыкаясь в чужую железу и вдыхая успокаивающий запах старшего с теми самыми отголосками ладана, и оставляет там мягкий укус, царапая кожу маленькими клыками. — да, — минхо продолжает жаться ближе, в попытке слиться с альфой в единое целое, и наконец-то чувствует чужие широкие ладони на своей талии, мурашками покрываясь. чан поднимается медленно, оставляя альбом одиноко лежать на полу около чужой постели, мягко толкает минхо на спину и заставляет ноги шире развести, чтобы удобнее устроиться между ними. руки касаются липких, мясистых бедер, мнут упругие мышцы, а после давят, чтобы поднять чужой зад выше и подавиться собственной слюной от открывающегося вида: чужой анус сжимался, сокращаясь вокруг воздуха, выталкивая тем самым природную смазку. чан на несколько секунд засматривается этим видом, а после целует на пробу кожу бедер, лижет языком снова и снова, носом тычется, наполняя легкие чужим сладким запахом, и оставляет первую метку, с силой сжимая челюсти на блестящей от слюны молочной коже. минхо вздрагивает от каждого прикосновения, жмурится, простынь ладонями сминает сильнее, чувствует себя странно, ведь это первая течка, которую он проведет с альфой ещё и по собственному желанию, и тихо хнычет, в попытке свести ноги, которая сразу же пресекается, когда чан ощутимо кусает его бедра, а после зализывает место укуса. волк же продолжает вылизывать чужие бедра, языком спускается все ниже, а после касается самого кольца мышц, собирая кончиком языка чужую смазку, отчего минхо издает звук, похожий на писк, снова старается ноги свести, но слышит тихое, недовольное рычание: — котёнок, — голос чана мурашками бежит вдоль позвоночника, заставляя омегу сжатся, — лежи смирно, иначе… он не договаривает, лишь возвращается к своему занятию: толкается языком внутрь, чувствует как стенки сокращаются вокруг него и приторно сладкий вкус чужой смазки, обводит стенки изнутри, старается собрать все, вылизывая минхо изнутри. минхо же тихо хнычет, будучи готовым заплакать от того, что с ним вытворяет чан, ладони не знает куда деть, поэтому хватается ими за собственный хвост, вздрагивает и прижимает его ближе к своему боку, поглаживая вместе с ним свою талию, чтобы отвлечься. но надолго отвлечься не получается, альфа снова широко лижет языком вдоль блестящей от его слюны ложбинки между ягодицами, заставляя минхо дрожать от чувствительности, и вновь и вновь толкается внутрь, имитируя толчки. одна из свободных ладоней касается давно вставшего члена омеги, ведёт медленно вверх, собирает предэякулят, который выделялся в не меньшем количестве, чем текла чужая задница, и размазывает его вдоль основания, медленно скользя вверх и вниз. минхо впервые стонет слишком жалко, снова чувствует дрожь от прикосновений чана, рот приоткрывает, мягкие губы размыкая, чтобы урывать ими клочки воздуха, пока чужая ладонь на члене и язык двигаются все быстрее, заставляя все внутри сжиматься, растекаясь по телу приятным теплом предоргазменной неги. чан старается двигаться как можно быстрее, он чувствует как мышцы ануса сокращаются чаще, ведь минхо на грани, рукой продолжает скользить вдоль аккуратного члена, уделяет внимание головке, цепляя большим пальцем уздечку, отчего минхо вздрагивает и напрягается еще сильнее, иногда – проводит им вдоль мошонки, заставляя минхо скулить и тихо всхлипывать. тело напрягается. минхо лицо в руках прячет, и с всхлипом вздрагивает, чувствуя как каждая клеточка в нем сокращается до крупной дрожи, ведь волк продлевает его оргазм, словно пытается выжать из него все семя. а после вылизывает испачканную руку, облизываясь, словно минхо угостил его своим самым вкусным десертом, аккуратно опускает чужие бедра, покрытые синеющими укусами, отчего минхо наконец-то сводит колени и переворачивается на бок, чтобы видеть альфу. — мой омега доволен? — чан губы вытирает, старается привести себя в более-менее порядок, шепчет, мягко касается чужой ладони, убирая её от лица, и чувствует, что именно сейчас он так необходим разбитому, раскрасневшемуся от стыда и млеющему от оргазма минхо. младший кивает, аккуратно поднимается на все еще дрожащие колени и ползет ближе к альфе, который садится удобнее и руки разводит, позволяя омеге забраться на свои бедра и прижаться к груди. — милый омега. губы касаются чужой растрепанной макушки, а минхо ерзает, в попытке устроиться удобнее, жмется ближе и что-то недовольно мурчит себе под нос, брови к переносице сводит, а после ладони заползают под чужую футболку. — хен, хен… сними… старший вздыхает, стягивает с себя мешающую минхо одежду и чувствует холодный кончик носа на раскаленной коже, который тычется в изгиб шеи, жмется своим обнаженным ближе и затихает. — хен, — голос минхо нарушает царившую тишину, а взгляд находит взгляд альфы, который все это время размеренно гладил чужие плечи и спину, — я хочу твой узел… — омега шепчет, словно их может услышать кто-то ещё, тянется руками к чужой шее и неожиданно целует чужие губы, робко сминая их собственным, и отстраняется в ожидании ответа. — ты уверен? — чан ладонями скользит к чужим ребрам, пересчитывая в них кости, и крепко придерживает минхо, потому что тот ещё не отошёл от прошлого “раунда”. — со мной говорит мой минхо или его разум, затуманенный течкой и сущностью омеги? — выбери, кто тебе больше нравится, тем я и буду… — минхо снова тычется своим носом в чужую шею, старается по памяти найти место с небольшими еле заметными царапинами, — я уверен на все сто.. хен, я очень хочу, чтобы ты наполнил меня своими щенками… — тот минхо, которого я выбрал, сейчас бы объяснил мне, почему он притворялся альфой и почему не сказал мне, что его сущность без моего ведома связалась с моим… — минхо закатывает глаза, целует чужие губы, чтобы заткнуть чана, у которого появилось слишком много вопросов, и после отстраняется. — во-первых, не смей трогать моего маленького котенка, во-вторых, на это были свои причины, в-третьих, я не собираюсь отвечать тебе, пока твой член не в моей заднице, мы не повязаны и я не чувствую, как твоё семя заполняет меня с каждым разом все сильнее и сильнее… так что будь добр. — минхо ладонями скользит вниз, цепляет пальцами пуговицу джинс и расстегивает ширинку, а после касается все еще твердого члена старшего и гаденько улыбается, щуря кошачьи глаза и губы растягивая в кошачьей улыбке, — и не говори, что сам не хочешь этого. чан шипит, уши прижимает к макушке, уводя взгляд в сторону. подумать только, его только что задели слова течного омеги. хватает ладонями чужие запястья, руки убирая подальше от ширинки, и мягко целует ладони. — в таком случае… мой котёнок хочет оседлать меня и хорошенько постараться, чтобы довести себя до оргазма, или… — чан чужие приоткрытые губы целует, долго на них не задерживаясь, и отстраняется, — хочет, чтобы я его трахнул как следует? минхо сглатывает уж слишком громко, моргает несколько раз, сползает с чужих колен и отвечает почти шепотом: — для начала… — омега паузу делает, хотя давно знает ответ на свой вопрос, — хочу как и ты… твой член… мх..ну… — взгляд опустился на собственные ладони, на которых хотелось пальцы заламывать. почему вдруг стало так трудно язвить… — продолжай, я внимательно слушаю, минхо-я. — чан наблюдает за тем, как кончики чужих ушей краснеют, в попытке сформулировать мысль, а сам поднимается с постели, чтобы избавиться от джинс, которые сейчас казались лишними, как и нижнее белье. — хочу… — минхо набирает побольше воздуха в лёгкие, и наконец выдаёт то, что так хотел сказать, — хочу вылизать твой член, как сделал это ты с моим.. с моей задницей… — шея покрывается красными пятнами, которые ползут и вдоль щек от смущения. волк лишь хмыкает, возвращается обратно, садится вновь удобнее, руки за спину уводит, опирается на них и ждёт, когда же минхо начнет действовать. длинный кошачий хвост продолжает медленно ходить из стороны в сторону, пока уши разворачиваются, жмутся к макушке, а после заинтересованно встают, когда минхо видит чужую эрекцию. язык быстро пробегает между половинками и без того влажных губ, а сам минхо глотает слюну, которая начала выделяться от одного вида крупной блестящей головки. он ближе подползает осторожно, руками касается чужих крепких бедер и замирает на несколько секунд, перед тем, как опустится ниже и кончиком языка на пробу лизнуть вдоль головки, собирая предэякулят и пытается привыкнуть к странному сладковатому вкусу. чан же позволяет себе выдохнуть оставшийся в лёгких воздух, одну из ладоней протягивая к чужой макушке, чтобы погладить одно из мило торчащих ушек, отчего минхо вздрагивает, подавляя в себе желание довольно завурчать от ласки, как обычно это делают коты, а после зарывается в мягкие темные волосы, наводя на голове минхо ещё больший беспорядок. кот возвращается к своему занятию, вновь языком ведет вдоль всей длины, кончиком дразнит уздечку, а после ладонью себе помогает, берется у самого основания, оставляя поцелуй на влажной головке и мягко дует на неё — видел такое в видео соответствующего характера, — заставляя тело волка мурашками покрыться, и наконец-то кладет его на высунутый язык. снова лижет, словно с леденцом играет, губами головку обхватывает и выпускает ее изо рта. чан дышит тяжелее, руку из чужих волос не выпускает, продолжает иногда гладить голову минхо и ушки кошачьи дразнить, наблюдая за происходящим из-под полуопущенных ресниц. а наблюдать есть за чем, и картина перед глазами его более чем удовлетворяет. минхо своими пухлыми губами крупную головку вновь вбирает, старается соображать как действовать в процессе, чтобы не навредить своему альфе своей неопытностью, опускается ниже, языком себе помогая, жмурится от прикосновений к чувствительным ушам, хвостом раздраженно из стороны в сторону размахивая, и царапает чужое бедро свободной рукой, требуя прекратить эти ласки. и уши оставляют в покое, только рука остаётся на голове, чему минхо не противится, продолжая усердно вылизывать чужой член. в какой-то момент ладонь в тёмной копне волос ощутимо сжимается, намеренно отнимая у котёнка его новое лакомство. чан наклоняется вперед, раскрасневшиеся губы минхо накрывая своими мягкими, целует мягко, старается толкнуться языком внутрь чужого рта, но попытка проваливается — минхо отстраняется, смотрит недовольно с вопросом, который в глазах по буквам читается: “п о ч е м у?” – и вниз пытается нырнуть, но пальцы, удерживающие подбородок, его останавливают. — котенок, достаточно, — мягкий поцелуй остаётся на надутых губах, — ты же все еще хочешь, чтобы я повязал тебя и заполнил своими щенками? шепот снова бежит мурашками вдоль позвоночника минхо, заставляя член дернуться, отчего кот хнычет капризно, но затихает, когда губы чана касаются чувствительной шеи, заставляя омегу на секунду сжаться, а после голову в бок наклонить, подставляясь под чужие поцелуи. и с каждым прикосновением чана, который, кажется, старался вкладывать в них что-то большее, чем обычная забота, внутри все сжимается, затягиваясь в приятный узел, который щекочет изнутри да так, что собственную грудь в кровь расцарапать хочется, чтобы достать это нечто, потому что нет сил это терпеть. “наверное, моя сущность, — мелькает в голове, и для минхо все становится на свои места. — так вот, к чему был вопрос про волка… глупый кот…” а чан не останавливается, зубами слегка кожу прикусывает в месте, где в будущем у минхо должна появиться метка от его альфы, вдоль шеи поднимается поцелуями все выше, обводит изгиб челюсти и вновь целует минхо в губы, тихо спрашивая: — я могу оставить небольшую метку? — минхо настороженно уши поднимает, шипит тихо, старается вывернуться из чужих рук – он ещё не готов быть помеченым, это для него слишком много значит, – но сразу же затихает, когда чан указательным пальцем в грудь тычет и шепчет, — во-о-о-от здесь, я не собираюсь тебя метить, не волнуйся. но мне бы безумно хотелось… минхо уши опускает смущённо и взгляд уводит в сторону, опираясь на ладони за спиной, тем самым грудь раскрывая для чужих губ, которые не теряют времени, касаются кожи меж ребер, втягивают её, посасывая, и отпускают, проходясь по появившемуся пятну. ладони вдруг оказываются на бёдрах минхо, опускаются к промежности медленно, чан останавливается на чужом аккуратном члене, который все это время оставался без внимания, одной из рук обхватывает его у основания, ведёт вверх и вниз, а второй опускается ниже, собирая пальцами смазку. — котенок так возбудился.. вся простыня в твоей смазке, минхо-я. волк показательно пальцы поднимает, расставляя их в стороны, отчего вязкая субстанция тянется ниточками, стекая вниз, к ладони. минхо снова краснеет, наблюдая за этим, чувствует, как щеки и кончики ушей пылают, и только колени шире разводит, призывая к действиям. — хочешь, чтобы я тебя растянул? — минхо только кивает, на локти укладывается, и смотрит на чана своим блестящим взглядом, — решил в молчанку поиграть? — просто сделай уже что-нибудь, — хвост вокруг талии оборачивается, уши снова прижимаются к макушке, а минхо тихо шипит: чан давит на головку, обводит её пальцем и делает вид, будто принимает очень сложное решение, продолжая дразнить, отчего минхо хнычет, вздрагивает, и шепчет, — прошу, альфа… — как скажешь, котенок. чан довольно улыбается, касается подушечками пальцев чужого ануса, собирает вытекающую смазку, и проталкивает в чужое нутро сразу два пальца, растягивая податливые стенки и оглаживая их изнутри в поисках простаты. минхо же губы поджимает, в кулаках простынь сжимает, делает глубокий вдох и судорожно выдыхает. грудная клетка размеренно поднимается вверх и вниз, омега дышит глубже, чувствует, как стенки ануса с лёгкостью принимают два чужих пальца, и вдруг вздрагивает, сжимаясь, и мычит, глаза прикрывая. волк снова давит на это место изнутри, гладит его, отчего минхо крупно вздрагивает, хнычет что-то бессвязное, пока пальцы внутри продолжают двигаться в том же направлении, намеренно задевая найденный комок нервов. к двум пальцам добавляется третий, минхо чувствует, как стенки ануса тянутся, расступаются под напором чана, и тихо и жалко стонет, почти скулит, наконец-то ощущая то, чего никогда не получалось испытать в одиночку — чувство заполненности. чан беспрепятственно скользит внутри благодаря естественной смазке, добавляет четвёртый палец, чтобы быть уверенным в готовности минхо принять его член, и продолжает массировать простату, выбивая из минхо все новые и новые звуки. минхо в свою очередь хнычет капризно, четырёх пальцев уже более чем достаточно, стонет и каждый раз мычит, ощущая свою беспомощность и слабость в чужих сильных руках, которые продолжают дразнить его, заставляя течь сильнее, приводя все в беспорядок. — минхо-я, тебе так хорошо от одних моих пальцев? — взгляд волка темнеет, склоняется, чтобы прошептать в самое ухо, — милый, ты течешь, словно сучка, — минхо хнычет, головой из стороны в сторону машет, пытается не вслушиваться в чужой голос, — мне так хочется вылизать тебя ещё раз… — не..нет, нет, нет, нет, хен, прошу… — минхо скулит, ерзает на месте и навстречу пальцам толкается, — прошу, альфа… хен… — и чего же хочет мой милый омега? — чан ухмыляется гаденько, пальцы гнёт, гладит то самое место, отчего минхо вздрагивает крупно, губы открыв в немом стоне, — скажи мне, минхо-я. — хочу твой член, твой узел, хен.. — минхо выдыхает судорожно, сжимается вокруг чужих пальцев, ладонями вспотевшими тянется к чужой руке и хватается за неё, словно за спасательный круг, — п..пожалуйста… и чану дважды повторять не нужно. он покидает чужое тело, размазывая обильное количество смазки по собственному члену, мягко выпутывает руку из крепкой омежьей хватки, в последний раз сминая чужие бедра. — хочу видеть, как твоя задница жадно поглощает мой член, — волк тихо урчит внутри, и чан тише добавляет, — в коленно-локтевую, котенок. минхо слушается, поворачивается к парню задницей, встаёт на ослабевшие от ласк колени, которые слегка разъезжаются, но руки чана, что так крепко сейчас держат его бедра, не позволяют упасть. омега тянет к себе чанову подушку, ложится на неё грудью, голову укладывая на кровать. он выдыхает, чувствует как чан снова дразнит его, толкается внутрь большим пальцем и раздвигает ягодицы в стороны, жадно рассматривая блестящее розовое кольцо мышц, которое так красиво сокращалось и блестело от выделявшейся смазки, которая медленно стекла по бедрам вниз. — такой беспорядок навёл, минхо-я. только посмотри на себя… — чан придерживает свой член, скользит им вдоль ложбинки меж ягодиц, дразнит, продолжая свой грязный монолог, — такой мокрый, такой разбитый, такой беспомощный… я в восторге, котенок. чан снова разводит чужие ягодицы, головкой давит на анус, заставляя эластичные стенки расступится под его напором, медленно заполняя минхо до отказа. омега стонет слишком громко, больше не может себя сдерживать, чувствует как все внутри пульсирует, а мышцы ануса растягиваются, причиняя лёгкий дискомфорт. он сжимается вокруг чужого члена, отчего волк шипит тихо, ближе к себе прижимает чужое тело, одной из ладоней касаясь основания хвоста, чем выбивает из груди минхо сдавленный писк и дрожь по телу вызывает. минхо наконец-то расслабляется, и чан делает первые толчки: размеренные, глубокие — член отлично скользит внутри, растягивает мягкие стенки и заполняет омегу до краев. сам минхо с каждым толчком стонет тихо, жмурится, мычит от этого невероятного чувства, которое заставляет мысленно на стену лезть. и уже представляет, как они вместе проведут его следующую течку. член альфы слишком хорошо подходил ему, удовлетворив все ожидания. чан больше не чувствует сопротивления, двигается быстрее, с каждым разом все грубее и грубее проникая внутрь, а после меняет угол, отчего минхо дрожит, коготками впивается в постель, лаская слух альфы очередным громким стоном. одна из ладоней продолжает сжимать чужой хвост у основания, чтобы перед глазами не мелькал, а вторая — крепко в бедро впивается, оставляя после себя красные полосы, которые, скорее всего, останутся на память синяками. внутри безумно жарко и так мокро, что в какой-то момент член начинает входить внутрь с чавкающим звуком, который заставляет минхо краснеть сильнее прежнего, отчего шея покрывается алыми пятнами… все именно так, как минхо себе представлял… — х…хен, я-а-а-ах..м-м-мх.х…не могу, хен… — дыхание сбито, минхо шепчет, хнычет, мысли уложить в слова не может, а руками тянется к собственному члену, лбом утыкаясь в простынь и пачкая её слюной. — я скоро, котенок, — чан рычит утробно, ведь чувствует, как минхо сильнее вокруг него сжимается, мило поджимая пальцы на ногах, толкается быстрее, каждый раз задевает простату, отчего минхо все сильнее превращается в слабеющий и хнычущий беспорядок. собственные ладони стараются успеть, догнать оргазм, быстрыми движениями вверх и вниз вдоль твердого члена, пока чужой член ощутимо скользит внутри, скользит вдоль простаты, заставляя тело дрожать, доводя минхо до крупной дрожи. под глазами всплывают звезды, все тело в момент напрягается, и минхо пачкает простынь под собой, обильно изливаясь в собственную ладонь. он обессиленно падает грудью на подушку, обмякает, чувствуя дрожь по всему телу, потому что волк продолжал двигаться, стимулируя стенки изнутри, и продлевает чужой оргазм. пара глубоких толчков, с последним из которых чан вгоняет внутрь минхо набухший узел и изливается, наполняя чужую задницу своим семенем. минхо не издает ни звука, только морщится, чувствует как задница неприятно зудит, сжимается вокруг чужого члена, заставляя альфу недовольно завурчать, пока тот пытался аккуратно уложить их на бок и прижать чужое тело ближе к себе. — котёнок, все в порядке? — чан зовет тихо, мягко убирая за ухо чужую растрепанную и мокрую челку, — ты же понимаешь, что теперь у нас… могут быть щенки? — волк ладонью гладит чужой мягкий живот, который слегка выпирал от количества семени внутри, которое продолжало периодически вновь изливаться внутрь. — не волнуйся, перед твоим приходом я… я выпил таблетки, все в порядке.. — минхо выдыхает оставшиеся силы, жмется ближе к чужой тёплой груди, накрывая ладонью чужую большую. — спасибо, что остался со мной, мне стало легче. мне, кажется, я бы умер, если бы тебя не оказалось рядом. — а если бы на твой запах пришел другой альфа? — нос тычется в изгиб чужой шеи, оставляет легкие укусы, — ты бы так же вёл себя? — нет конечно, я на кого, по-твоему, похож? — минхо возмущается, царапая чужое запястье, — даже в самую первую волну, я… я думал о тебе, когда помогал себе руками… — о-о-о-о-о, и о чем же мой котёнок думал? — чан дразнится, трется носом о чужую железу, вдыхая мягкий аромат корицы и какао, которые больше не резали нос, а успокаивали, окутывая теплом. — ТЕБЯ ЭТО… в общем… НЕ ВАЖНО, — омега нарочно дергается в чужих объятиях, но сразу же затихает, ведь больно не только чану, который мычит недовольно, но и самому минхо, — о чем думал, то ты и сделал.. спи давай уже… глупый волк. — и почему ты скрывал от всех в универе свою сущность? — чан трубочку на язык кладет, допивая остатки ананасового сока, — почему не предупредил конкретно меня? почему я полгода жил с омегой и об этом знал только мой волк? — спроси у своего волка, потому что мой кот, как и я, по всей видимости, знали и чувствовали все с самого начала… — минхо вздыхает, — ну, во-первых, потому что ты, — десертная ложка указывает на старшего, — альфа, а я омега. — ложка возвращается обратно в пудинг, зачерпывания огромную его часть, — по-моему, ответ лежит на поверхности: в целях своей безопасности. а во-вторых, альфам или бетам, знаешь ли, проще живётся в нашем мире. — минхо быстро подносит ее ко рту, отправляя в него содержимое, чтобы не испачкаться. чан глаза закатывает, оставляя пустую пачку в стороне. — ты же понимаешь, что это глупые причины… — это не глупые причины, поверь, ты просто никогда не жил в теле омеги… и теперь, поскольку ты тоже знаешь о моем маленьком секрете, будь добр — молчи. — минхо смотрит своим фирменным убийственным взглядом, от которого чана передергивает, но он кивает в знак согласия. ведь легче согласиться, чем спорить с вредным котом. — ну и кто мы теперь друг другу? чана безумно волновал этот вопрос, поэтому он его и задает, смотрит на минхо с надеждой, пока тот тянет многозначительное: “ну…” — думаю, явно что-то большее, чем друзья или партнеры по сексу… — минхо вновь кладет в рот ложку пудинга, задумывается о чем-то, а после выдает, — но мне необходимо проконсультироваться с моим лучшим другом. — то есть, это — да? — а я разве где-то сказал “нет"? чан только улыбается, тянется к чужой ладони, которая спокойно лежала на столе, своей, накрывая её, поддается вперед и, чтобы только минхо услышал слова, которые чан таил внутри себя все это время, кажется, с их самой первой встречи: — тогда я хочу, чтобы ты знал: я по самые кончики серых ушей влюбился в тебя ещё четыре месяца назад, когда ты заехал ко мне в комнату, а неделю назад — окончательно в ней утонул…я люблю тебя, ли минхо, и знаю, что это взаимно.