Slave to love

It's strange what desire will make foolish people do

– Что это? – спросил Джэхён, не спеша открывать небольшую коробочку, которую Юта подарил ему с таким видом, будто в ней лежало исполнение всех его желаний. Собственно, именно это выражение лица – и чересчур сияющая улыбка – и стало причиной, почему Джэхён медлил. – Открой – увидишь. Джэхён вздохнул и, понимая, что выбора у него нет, открыл коробку. Посмотрел внутрь. Закрыл. Открыл снова. Покачал головой. – Да ты ебанулся вкрай, – вынес он вердикт. Внутри коробочки, на чёрной шёлковой подложке, словно какая-нибудь драгоценность, лежал тонкий металлический стержень с небольшим шариком на конце, назначение которого Джэхён понял сразу, тем более что пару недель назад он поймал Юту за просмотром порно на эту тему. Окончательно закрыв коробочку, Джэхён поставил её на стол, как будто не хотел к ней даже прикасаться. Юта улыбнулся, и Джэхёну пришлось уточнить: – Это был не комплимент, если что. Юта, серьёзно. Я не хочу даже думать об этом, – предупредил он, но, вопреки сказанному, думал об этом весь остаток дня, думал во всё более откровенных деталях и никак не мог выкинуть эти мысли из головы. И Юта, конечно же, всё это знал. Коробочка так и осталась стоять на столе. Джэхён избегал смотреть на неё, но и убрать с глаз долой не решался тоже, как будто она была проклята и, прикоснувшись к ней ещё раз, он рисковал оказаться в плену странной фантазии Юты. Юта же, той ночью в постели, раззадорив его долгими поцелуями (они оба любили целоваться до боли в губах и темноты перед глазами), вдруг предложил: – Джэхён, давай всё обсудим. Скажи мне, что тебя так пугает? Это было что-то новенькое: обычно Юта соблазнял Джэхёна, ставил его перед фактом или брал «на слабо». Задушевные беседы и долгие обсуждения никогда не были их коньком, слишком скучные, чтобы портить ими секс. Но, странным образом, в тот момент даже это предложение из уст Юты прозвучало сексуально. Необходимость довериться и открыто рассказать о своих переживаниях – всё это вдруг показалось Джэхёну сексом без физики. У него пересохло во рту. – Есть некая грань в извращениях, которую мне не хотелось бы переходить никогда в жизни, – сухо усмехнулся он, уже догадываясь, что, скорее всего, в итоге снова согласится на всё. Невозможно было отказать, когда Юта лежал так близко, прижимаясь к его боку, устроив ногу между его ног, а рука Джэхёна покоилась у него на бедре, горячем даже через одежду. – Звучит несколько… надуманно, – фыркнул Юта. Положив голову Джэхёну на плечо, он на мгновение прижался ногой к его члену, заставив Джэхёна рвано вздохнуть. – Я чувствую, что ты тоже этого хочешь, – сказал Юта. – Юта, я хочу тебя, а не железный штырь в члене, – саркастически заметил Джэхён. Тихо хохотнув, Юта бросил на него лукавый взгляд: – Ну а если одно идёт с другим? Джэхён закатил глаза. – Ты хочешь согласиться, просто тебя что-то останавливает, – решил всё за него Юта – и, в общем-то, он был не так уж и не прав. – Здравый смысл, – сказал Джэхён. – Вот что меня останавливает. Даже в том твоём порно это выглядело довольно болезненно. – Он замолчал, припоминая, что, кажется, на видео никто не кричал от боли, и неуверенно добавил: – По крайней мере, мне показалось, что это должно быть больно. Его взгляд невольно скользнул по коробочке на столе, но тут же срикошетил к потолку. – Мы можем начать – и если не понравится, просто остановимся, – предложил Юта. Звучало довольно разумно, только Джэхён знал, что разумно у них никогда и ничего не получалось. Они непременно забудутся, Джэхён перепутает боль с удовольствием или вообще забудет, что может хотеть чего-то отличного от того, что хочет Юта, и в итоге они оба проснутся на следующий день с болью во всём теле и отчётливым пониманием, что рано или поздно кто-то из них окажется в больнице с одной из тех травм, о которых врачи потом наверняка рассказывают анекдоты. – Если хочешь, можешь сначала попробовать на мне, – перешёл Юта к своему любимому аргументу. От картинки, которая возникла в его голове, Джэхёна прошибла дрожь. – Нет. Нет. Я не думаю, что смогу, – покачал он головой, уже понимая, что это значит. – Значит, мы начнём с тебя?.. – Юта подарил ему одну из своих самых соблазнительных улыбок – и свой поцелуй, когда Джэхён согласился. Они, впрочем, оставили реализацию на другой день, а в ту ночь предались фантазиям. Полностью раздевшись, они целовали разгорячённую кожу друг друга, и Юта, водя по члену Джэхёна кончиками пальцев, то и дело склонялся к его уху, чтобы нашёптывать свои сладкие грёзы: – Только представь: прикосновение прохладного металла там, внутри, где ничто тебя раньше не касалось. Джэхён застонал от одной только мысли, а Юта, прижавшись носом к его щеке, продолжал: – Говорят, это совершенно безумное ощущение… Более интимное, чем когда что-то входит в твою задницу. Я тоже хочу его испытать. – Его длинные волосы скользнули по лицу Джэхёна, и тот поймал одну прядь губами. – Ты ведь сделаешь это для меня, потом, когда поймёшь, что в этом нет ничего ужасного? Отодвинувшись, Юта взял его руку и положил на свой истекающий смазкой член. – Посмотри, – требовательно произнёс он. Джэхён подчинился. Он тихо застонал, представив, как металлический стержень будет входить в крошечное отверстие уретры, и в следующее мгновение Юта, захваченный той же фантазией, жадно поцеловал его. – Мне так нравится твой член, – сказал он, спускаясь к паху Джэхёна. Сжав болезненно возбуждённый орган у основания, Юта с нажимом провёл рукой по стволу. Из уретры вытекло немного смазки, и Юта тут же принялся слизывать её, далеко высовывая язык, чтобы Джэхён мог насладиться зрелищем. – Боже, ты так это любишь, – простонал Джэхён, отчасти чтобы подразнить Юту, отчасти – с искренним восхищением. Юта усмехнулся – и заглотил в одно плавное движение. Он всегда делал это так, и каждый раз это потрясало Джэхёна. Никто из его прежних любовников не умел делать это так уверенно, и даже самому Джэхёну нужно было немного собраться с духом, прежде чем он мог принять член в горло. – А мне нравится твоя глотка, – выдохнул он, запустив руки Юте в волосы и трахая его в рот. Наслаждение, которое он испытывал, кончая ему в глотку, казалось ему чем-то сродни духовному откровению. Ночью, обнимая уже заснувшего Юту, Джэхён подумал, что было бы лучше, если бы на этой совместной фантазии всё и закончилось. Не все безумные идеи нужно воплощать в жизнь, так он думал. Но Юта, конечно, считал совершенно иначе. – Я готов, – сказал Джэхён на следующий вечер, хотя готовым себя не чувствовал совершенно. Просто тянуть дальше было невыносимо. Улыбнувшись одними уголками губ, Юта обнял его и задержал в своих руках на несколько минут. Его объятия, крепкие и надёжные, успокаивали, как ничто другое. – Сделаем это прямо сейчас? – спросил Юта. Джэхён кивнул, сглотнув вязкую слюну. Улыбка Юты стала шире и острее. Отойдя на шаг, он посмотрел Джэхёну в глаза и скомандовал: – Раздевайся. Я хочу, чтобы ты был голым. По телу Джэхёна прошла первая волна дрожи и желания. Стараясь делать всё спокойно, он снял с себя всю одежду: футболку, брюки, трусы и носки – и сел на край кровати, наблюдая за Ютой. Он был возбуждён и невольно прикрыл член руками, хотя Юта наверняка уже успел его увидеть. На самом деле, к тому моменту возбуждение уже подходило к тому почти болезненному, мучительному состоянию, в котором Джэхёну становилось всё равно, что с ним будет, и он готов был согласиться на любое предложение Юты. Это всё Юта тоже знал. Взяв со стола коробочку, Юта открыл её и поставил рядом с Джэхёном на кровать, давая ему возможность ещё раз полюбоваться «подарком». Потом достал из тумбочки заранее заготовленную пару перчаток, дезинфицирующую жидкость и смазку. – Я удивлён, что ты не оделся для этого врачом, – усмехнулся Джэхён. – У меня была такая мысль, но я оставил её для тебя. Врачом будешь ты, когда дозреешь сделать это со мной, – Юта сверкнул на него пронзительным взглядом, надевая перчатки. Перчатки Юта любил. В прошлый раз, когда они играли в задержание и Юта был очень, очень плохим полицейским, он надел их, чтобы обыскать Джэхёна, и потом долго развлекался, трогая его под одеждой, лапая в интимных местах, то забираясь в трусы, то задевая соски, и все его прикосновения казались чужими и заставляли Джэхёна вздрагивать. Юте это нравилось. Он командовал: стой смирно, разведи ноги шире, не дёргайся, и Джэхён подчинялся, борясь с желанием спрятаться от его рук. Именно перчатки, а не дурацкая форма, напомнившая Джэхёну «Полицейскую академию», и не наручники, которые они, в любом случае, использовали слишком часто, были той деталью, которая придавала игре остроту. Когда же дело дошло до «анального осмотра», Джэхён напрягся и никак не мог расслабиться – пальцы Юты ощущались незнакомо, и сколько бы Джэхён не говорил себе, что это всего лишь он, его любовник, его тело никак не могло к этому привыкнуть. Юта, в свою очередь, совершенно не осторожничал, имея его сразу тремя пальцами и сопровождая всё похабными комментариями, от которых становилось одновременно смешно и слишком жарко: – Кажется, это отверстие привыкло принимать что-то более крупное. Наверное, мне придётся использовать инструмент побольше, чтобы проникнуть до конца. Джэхён тогда, не сдержавшись, заржал над его комментарием, но тут же заткнулся, когда вместо пальцев в нём оказался член Юты. Сейчас, глядя, как Юта неторопливо надевает перчатки, Джэхён задрожал от мысли, что Юта снова будет прикасаться затянутыми в латекс пальцами к его члену. Вытащив буж из коробочки, Юта продезинфицировал его и поднял на уровень глаз, внимательно осматривая. Джэхён сглотнул пересохшим горлом. От всех этих приготовлений он так возбудился, что это начало его смущать – он ведь говорил Юте, что не хочет в этом участвовать. Теперь же он чувствовал, как в его члене горячо пульсирует кровь, его мошонка казалась тяжёлой и напряжённой, соски сладко ныли, а кожа горела. Юта понимал его состояние. Окинув Джэхёна бархатным взглядом, он чуть улыбнулся и спросил: – Тебя так заводит мысль об этом? Джэхён только шумно вздохнул. Подсев к нему вплотную, Юта тихо произнёс: – Джэхён… ты доверяешь мне? – Да, – без колебаний ответил Джэхён. Это было правдой. При всей сложности характера Юты, Джэхён доверял ему больше, чем кому бы то ни было. Если бы потребовалось, он доверил бы Юте и свою жизнь – ему и больше никому. Улыбка Юты стала теплее. В тот день он был непривычно ласков, говорил мягким тоном, стараясь успокоить, не дразнил и не подшучивал, и, пока он был таким, Джэхён не мог ему сопротивляться. Нанеся немного смазки на стержень и растерев её, Юта кончиками пальцев провёл по члену Джэхёна, и снова прикосновение его руки, затянутой в перчатку, показалось чужим. Оно пугало и возбуждало одновременно, и, запрокинув голову, Джэхён заставил себя проглотить стон – почему-то ему не хотелось показывать, какой эффект на него производят действия Юты. – Ты готов? – спросил Юта, и Джэхён кивнул, чувствуя, как бешено бьётся его сердце. – Скажи, если почувствуешь, что что-то не так, или просто захочешь остановиться. Хорошо, Джэхён? – Юта настойчиво заглянул ему в глаза и не собирался продолжать, пока Джэхён не кивнул ещё раз. Поглаживая его член кончикам пальцев, Юта приставил буж к отверстию на головке, и Джэхёна охватило смешанное со страхом предвкушение от того, что они собирались сделать. Затаив дыхание, он, как загипнотизированный, смотрел на то, как Юта, направив стержень внутрь, начал осторожно вводить его. Ощущение чего-то прохладного и чужеродного внутри, такое непохожее ни на что из испытанного, заставило Джэхёна зашипеть, едва в него проник самый кончик. Юта остановился, внимательно наблюдая за его реакцией, пытаясь понять, что Джэхён чувствует. Облизнув пересохшие губы, Джэхён прошептал: – Ты можешь продолжать. Почти сразу же он пожалел об этом, когда Юта продвинул стержень ещё на пару миллиметров, и удовольствие, острое, неправильное, прошло по его телу как разряд тока. Прикусив язык, Джэхён закрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть, как тонкий металл входит в его член, но тут же открыл их вновь, захваченный зрелищем. Это было гораздо горячее, чем в порно, теперь, когда он сам был участником. Очень осторожно, следя за его реакцией, Юта медленно вводил стержень, двигая им вперёд-назад, с каждым разом погружая его чуть глубже, чем прежде. От возбуждения и нервного напряжения Джэхёна начало потряхивать. Стараясь не напрягаться и дышать ровно, он смотрел, как металл погружается в его плоть. Где-то в глубине души ему всё ещё не верилось, что они и вправду делают это. Склонившись к его уху, Юта ласково произнёс: – Всё хорошо. Расслабься. Джэхён невольно отметил, что его голос звучал спокойно, а руки совсем не дрожали. – Из тебя бы вышел хороший хирург. Или снайпер, – усмехнулся он. Голос едва его слушался. Юта фыркнул в ответ. Он ввёл стержень уже наполовину и осторожно покрутил им. Джэхён не смог сдержать стон, прозвучавший низко, глухо и почти отчаянно. Смотреть на это было невыносимо, и Джэхён закрыл глаза, полностью отдавшись ощущениям – и рукам Юты, таким ласковым и знающим. Он чувствовал, как Юта продолжил вводить стержень, чувствовал каждый его миллиметр так остро, что это сводило с ума, пока он не оказался внутри полностью. Стержень давил на его член изнутри, распирал его, и Джэхёну казалось, что все его ощущения сосредоточились в той области, где металл соприкасался с его плотью. – Посмотри, – сказал Юта ему на ухо. – Он весь внутри. Открыв глаза, Джэхён опустил затуманенный взгляд на свой член, из которого теперь торчал только металлический шарик. Это всё казалось нереальным. Юта осторожно сжал его член, провёл рукой по стволу, заставив Джэхёна стонать и задыхаться. – Как это ощущается? Юта начал медленно вращать стержень, заставляя Джэхёна ещё сильнее сконцентрироваться на ощущении, на этом прикосновении внутри. Это было ужасно и хорошо до ужаса, непристойно, греховно, неправильно – и всё это с Ютой. Джэхён едва мог говорить. – Как будто ты поимел меня ещё и в эту дырку, – наконец, произнёс он. Юта хрипло рассмеялся. Он снова начал двигать стержень вперёд-назад, и для Джэхёна это ощущалось почти так, будто он кончал. – Посмотри на меня, – сказал ему Юта, и Джэхён перевёл взгляд на его лицо, сосредоточенное и оттого ещё более красивое. У Джэхёна на глазах выступили слёзы, и лицо Юты плыло и сверкало в их радужной дымке. Он сделал глубокий вдох, чтобы не расплакаться от беспомощного удовольствия, но, когда моргнул, почувствовал, как слёзы покатились по щекам. – Удивительно, – прошептал Юта, глядя ему в глаза. – Твои глаза совсем чёрные. Радужки почти не видно, один зрачок. Джэхён потянулся к нему за поцелуем – это произошло на уровне какого-то инстинкта и не требовало от него никаких мыслей. Юта охотно поцеловал его, и это оказалось последней каплей: Джэхён потерял над собой контроль. Он чувствовал себя так, словно его душа была обнажена, как и тело. Это чувство могло бы его напугать, но оно захватило его слишком быстро, так что он не успел испугаться, и мгновенно переросло в эйфорию. – Я хочу быть твоим, – прошептал Джэхён. – Хочу делать всё, что ты скажешь. Юта бросил на него ещё один внимательный взгляд, словно пытаясь понять, что скрывалось за этими словами. – Всё? – вкрадчиво спросил он. – Да, – Джэхён снова потянулся к нему, но на этот раз Юта только коротко поцеловал его в уголок губ. – Значит, в следующий раз ты сделаешь это со мной? Джэхён застонал. Он представил это. Представил Юту раздетым, лежащим на кровати – Джэхён непременно хотел, чтобы он лежал; представил перчатки на своих руках и то, как Юта задрожит всем телом, когда Джэхён начнёт вводить в его член стержень. Он посмотрел на Юту беспомощным, умоляющим взглядом и медленно кивнул. На лице Юты заиграла счастливая улыбка, и Джэхён тоже почувствовал себя счастливым, словно теперь все его эмоции зависели только от Юты. Любовь жгла его изнутри, и, чтобы облегчить эту пытку, Джэхён прошептал: – Я никогда не мечтал ни о чём подобном. Не думал о том, как это – принадлежать кому-то, кому-то вроде тебя. Подчиняться. Быть чьим-то… рабом. Склонившись к губам Юты, Джэхён шептал эти признания, не помня ни одной причины, почему он не должен был говорить всё это, пока Юта, наконец, не поцеловал его. – Всё хорошо, – ласково сказал он, погладив Джэхёна затянутой в перчатку рукой по щеке. – Ты молодец, ты отлично справляешься со всем, чего я хочу от тебя. От его слов стало тепло внутри. Перестав двигать стержень, Юта склонился к члену Джэхёна и поцеловал торчащий из уретры шарик. Джэхён всхлипнул от этого зрелища. В этот момент он чувствовал с Ютой такую близость, какой не испытывал ни с кем и никогда. Опустившись на колени между разведённых ног Джэхёна, Юта, облизнув губы, провёл самым кончиком языка по его члену снизу, вдоль шва, и прижался губами к уздечке. В его глазах плескалась густая, медовая темнота, и ресницы чуть дрожали, словно от избытка чувств. Закусив губу, Джэхён протянул руку и провёл кончиками пальцев по волосам Юты, как будто хотел убедиться, что он реален. Для того, что он испытывал, Джэхён не смог бы найти слов. Это было почти невыносимо, и он хотел, чтобы это прекратилось – и одновременно хотел остаться в этом мгновении навсегда. Отстранившись, Юта одним плавным движением вынул стержень, снова заставив Джэхёна задыхаться от собственных стонов. Щель уретры выглядела растянутой и чуть припухшей. Юта разглядывал головку его члена со смесью любопытства и восхищения, а потом прижался губами к раскрытому и такому чувствительному отверстию, лизнул его и начал толкаться языком, как будто хотел проникнуть внутрь. Джэхён вскрикнул – и кончил Юте на губы и лицо. Накрывший его оргазм оказался такой силы, что у него потемнело перед глазами и на какое-то время он словно выключился из реальности. Когда он пришёл в себя, Юта медленно снимал перчатки и облизывался, пытаясь дотянуться языком до стекающей по подбородку капли, но у него это никак не получалось, и тогда Джэхён стёр её дрожащей рукой. – Спасибо, – улыбнулся Юта, вглядываясь ему в лицо. Они никогда не спрашивали друг друга, всё ли в порядке, угадывая это без слов, и сейчас Юта хотел удостовериться, что Джэхён в норме. Джэхён слабо улыбнулся ему. Оставшись довольным тем, что увидел, Юта сел рядом и обнял Джэхёна, укладывая его голову себе на плечо. От него веяло теплом и спокойствием, веяло чем-то родным, чему Джэхён привык безоговорочно доверять. Его руки без перчаток были нежными, как сама любовь, а тело пахло страстью и не нашедшим разрядки желанием, и это значило, что потом, когда Джэхён немного отойдёт, его ждёт ещё одна порция удовольствия. Прижавшись губами к его макушке, Юта ласково поглаживал его по волосам и по спине, и поначалу Джэхён вздрагивал от его прикосновений. Его тело, перегруженное ощущениями, слишком остро реагировало даже на самые осторожные ласки, но постепенно он расслабился. На него накатило чувство счастья и какой-то завершённости, как будто Юта исполнил его мечту, о которой сам Джэхён и не догадывался. – Не забывай о том, что ты говорил мне сейчас, – шепнул Юта ему на ухо. – Теперь ты мой, целиком и полностью. Джэхён кивнул, улыбаясь. В тот момент ему казалось, что именно об этом он мечтал всю жизнь – и больше не мечтал вообще ни о чём.