The B-Team

Ее комната была пустой. Сознательное решение с ее стороны. С ресурсами и способностями, находящимися в ее распоряжении, было бы тривиальным делом приобрести все, что она пожелает, если бы ей захотелось. Она могла бы покрыть стены бесценными артефактами или собрать первоклассное личное снаряжение. Полностью воссоздать свою старую комнату было бы вполне в ее силах. Все продумано до мельчайших деталей. Это было бы легко. ... но она этого не сделала. Кроме маленькой раскладушки, которая служила ей постелью, не было ничего, что могло бы указывать на то, что это помещение было занято. Совершенно белые стены помещения смотрели на нее сверху вниз, отражая свет до такой степени, что заснуть было практически невозможно. Ей потребовались годы, чтобы привыкнуть к зданию, время от времени ей приходилось выбирать наилучший способ заснуть в такой обстановке. В последние годы не так часто, поскольку она привыкла к своему инопланетному жилищу. Сегодня вечером она обнаружила, что идет по такому Пути. Путь к...к… Ее сердце бешено колотилось в груди. Это было так просто. Все, что ей нужно было сделать, это поставить цель. ... так почему же она не смогла? Ты знаешь почему. Контесса вздохнула. Напряжение покинуло ее тело, зарождающийся Путь проскользнул сквозь ее метафорические пальцы, когда она рухнула на свое одеяло. Ее костюм рассыпался, сморщившись, когда она перекатилась на бок, чтобы посмотреть на стену ... хотя она могла каким-то образом отгородиться от остального мира. Она могла только представлять, как она выглядела со стороны, ее обычно безупречный вид был испорчен часами жалости к себе и погрязания во всех этих разоблачениях, обрушившихся на них. Героические духи. Звери. Сокращенные временные линии. Это ... было тяжело воспринять. Само представление о том, что их мир был чем-то, что не могло существовать, что не должно существовать ... несмотря на все ужасные вещи, которые она совершила за свою жизнь, было немаловажным вопросом для рассмотрения. Они давно смирились с тем, что после начала их конфликта с Сущностью количество жертв превысит все, что было зафиксировано в истории, но она все еще питала надежду. Мимолетную надежду на то, что, пройдя через этот темный туннель и уничтожив монстра, они смогут перестроить и изобрести общество. ... но у них не могло быть даже этого. Там... после этого откровения был довольно обширный спор. Дэвид выступал за то, чтобы отвергнуть всю эту идею после того, как ... Звери покинули зал, его гнев был совершенно ощутим для остальных. Хотя напасть на него напрямую было выше ее возможностей, она создала в своем сознании достаточно хороший симулякр, чтобы сказать, что он боялся – не только мысли о потере всего, что он знал и о чем заботился, но и того, что случилось с Ребеккой. Благодаря соответствующим способностям четверки, они всегда были уверены, что справятся с чем угодно, брошенным в них. Что Ребекка была убита из-за чего - то иного , чем Сион… ... это была ужасающая перспектива. Дэвид был неуверен в себе, не привык к понятию поражения после того, как заполучил способность разрешать практически все конфликты, с которыми сталкивался за последнее десятилетие. Его гнев был порожден ужасом, подкрадывающимся ужасом, который будет сопровождать его некоторое время, и чем-то, что, как знала Контесса, ей нужно будет разрядить в какой-то момент, прежде чем он выйдет из-под контроля. Не то чтобы ее способности были бы полезны против него ... даже если бы она все еще доверяла себе использовать Путь. Контесса пошевелилась, принимая сидячее положение. Пружины заскрипели от изменения веса, ботинки застучали по совершенно белой плитке. Сегодня ночью ей не удалось выспаться. ... это было бы не в первый раз. В коридорах было тихо, когда она проскользнула через здание, впервые за очень долгое время не совсем уверенная в том, куда направляется. Сколько времени прошло с тех пор, как она куда-то уходила, не зная своей точной цели? Это было необычное состояние, в котором она оказалась. Тем не менее, это были те же условия, в которых жили все остальные. Как низко она пала, что не может достичь даже самых базовых человеческих функций? Ты слишком строга к себе. Голос Рэя эхом отдавался в ее черепе. Мы тоже это упустили. Он пытался утешить, даже понять. ... от этого стало еще больнее. Не нужно было проходить Путь, чтобы понять, насколько тяжело по нему ударила кончина Ребекки. То, что мужчина все еще лелеял надежду на то, что есть какой-то способ спасти ее, было лишь еще одним доказательством его отчаяния. Они не могли понять, как ее тело все еще функционировало. Нанесенный ей урон превратил ее тело в немногим более чем фарш, только смутные гуманоидные очертания указывали на то, что когда-то это был человек. За единственным оставшимся глазом не было ничего, свидетельствующего о каком-либо интеллекте; ничего, что указывало бы на то, что что-то существовало за мясной оболочкой. Просто холодная пустота. Ее подруга была мертва. ... все остальное было иллюзией. Контесса фыркнула, вытирая высохшую слезу со щеки. Нет ... подождите ... эта была еще сырой. Ага. Она думала, что исчерпала все свои силы несколько часов назад. К счастью, поблизости не было никого, кто мог бы наблюдать за ее нарушением самоконтроля; коридоры были совершенно пусты, поскольку большинство сотрудников спали в свою смену. Некоторые все еще бодрствовали, хотя большая часть их внимания была направлена на сопутствующий ущерб от неистовства этой твари. Они уже разместили дублера Ребекки на постоянной основе, пока не смогут разработать более постоянное решение. Однако оставался еще ряд других проблем, которые необходимо было решить. Проблемы, для решения которых требуется путь. Контесса остановилась. ... Путь, которому она больше не доверяла. Хотя это было неточно, не так ли? Ее сила была не виновата – она дала ей именно то, о чем она просила. Но в этом-то и заключалась проблема, не так ли? Это не стало для нее полным шоком. Она давно знала, что Путь ставит достижение цели превыше всего остального. Мораль и долгосрочные последствия были бы лишь соображениями, если бы она не указала иное, но даже это требовало точной формулировки. Она делала все возможное, чтобы не наносить ненужных повреждений, когда это было возможно, но это всегда носило физический характер. ... это было безумно. Хуже того, она могла точно сказать, где они пошли не так. Те первые дни были полны паники и неуверенности, поскольку они вдвоем пытались понять, как именно они собираются убить существо, которое вполне могло считаться богоподобным. Они оба сильно полагались на Путь, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки, используя все имеющиеся в их распоряжении ресурсы, чтобы создать что-нибудь, что угодно, что могло быть полезно против Сущности. Всякий раз, когда Доктор Мать задавала вопрос или выражала озабоченность, она отвечала в меру своих возможностей… ...используя Путь. Простое общение в те первые дни требовало постоянного использования ее способностей, учитывая языковые различия между ними; только после того, как она потратила время на изучение английского, она перестала использовать способность так. Их самый первый разговор о потенциале создания армии занял несколько часов, Контесса подробно объяснила каждый шаг, чтобы Доктор Мать поняла, во что они ввязываются. Контесса потерла лоб. Пропустить это казалось такой незначительной вещью. И все же казалось, что это стало их падением. Сколько урона она нанесла? Она непреднамеренно убедила Доктора Мать в целесообразности создания армии, основанной на ее понимании того, что это повлечет за собой, а они даже не заметили, пока им не указали на это в мучительных деталях. Использование Пути в качестве средства коммуникации гарантировало, что все вопросы или опасения Доктора Матери по поводу концепции были пресечены. Однако теперь было четко указано, что просто потому, что кто-то может быть убежден в том, что что-то было хорошей идеей, это еще не значит, что это было хорошей идеей. Она даже не подозревала, что это потенциальная проблема! Она... она была недостаточно умна. Контесса с глухим стуком прислонилась к стене. Для любого, кто прошел бы по этому конкретному коридору, было бы настоящим шоком увидеть бугимена Котла, который выглядел почти побежденным. Она несла этот груз уже более десяти лет, уверенная, что каждая жертва в конце концов чего-то стоит ... что кровь, которой она обагрила свои руки, будет что-то значить, когда все будет сказано и сделано. Контесса фыркнула. Что за шутка. Ее пальцы лениво потянулись к карману, освобождаясь его от знакомой тяжести изнутри. Она уже давно отказалась от личных удовольствий и желаний, но так и не смогла избавиться от этого маленького сувенира на память. Вес кинжала был знакомым прикосновением, рукоять повторяла форму руки, ее лицо отражалось в полированном металле. Клинок, которым она убила монстра. ... тогда это казалось таким простым. Теперь все было ... сложнее. – Эм... прошу прощения? Контесса вздрогнула. Прошло много времени с тех пор, как она позволяла кому-то подкрадываться к ней; должно быть, она была гораздо более отвлечена, чем предполагала. Контесса повернулась и обнаружила, что смотрит на девочку, которую привела с собой странная группа, в помятой одежде. Девочка кусала губу, нервно переминаясь с ноги на ногу, как это делают, приближаясь к взрослым в этом возрасте. По крайней мере, она так думала; ее воспоминания о том времени были далекими и смутными. В некоторых отношениях так было лучше. Это сделало все ... проще. – Мы пытались найти туалет, – сказала она, надув губы и взглянув на обладателя когтистого придатка, за который она держалась. Взгляд Контессы метнулся к рогатой женщине, которую другие называли "Тиамат", когда она стояла рядом, выглядя как мать, сопровождающая свою дочь. Она с любопытством наклонила голову, голубые волосы затрепетали вокруг ее радужек странной формы. Контесса сглотнула. Она не совсем была уверена, что думать об этих "Зверях". Они сильно выбили ее из колеи во время их первого разговора. Она давно привыкла обходить слепые зоны. Она более чем осознавала, что есть люди и вещи, которых она не может предсказать, но они всегда довольно четко проявлялись на ее Пути. Препятствие, которое мешало ей двигаться дальше, независимо от ее желаний, но которое можно было учесть и обойти с некоторой ловкостью. Но эти Звери были не такими. Они появились на ее пути… ... но они действовали не так, как она ожидала. Они так небрежно проигнорировали ее попытки установить контроль над разговором, даже не дрогнув, несмотря на заверения ее силы, что будут молча следовать за ней. Это напомнило ей о том, как она использовала гипотезы и симуляции, чтобы обойти свои слепые зоны. Путь можно было создать, но в применении к реальному миру всегда было что–то не так - неожиданные решения, которые ее модели не могли учесть. Только что это было более вопиющим. Контесса вздохнула. – ... следуй за мной. Она была не настолько бессердечной, чтобы оставить ребенка бродить по залам комплекса в одиночестве, чтобы узнать об ужасах, ко торые они творили ради спасения человечества. Скорее всего, она уже имела дело с кошмарами из-за гибели ее родного города; нет причин усугублять эти мучения. Ее ботинки стучали по плитке, когда она мысленно прокладывала кратчайший курс через огромный комплекс. Стук туфель девочки и удивительно тихие шаги Тиамат эхом отдавались совсем рядом, когда они следовали за ней. – Мне понравилась твоя шляпа. Контесса моргнула. – ... спасибо? – спросила она, не зная, как реагировать на невинный комментарий ребенка. По общему признанию, ее фетровая шляпа была личным украшением ее формы, которую она носила, потому что это придавало ей определенное ощущение завершенности выбранной униформы. В ней даже не было ничего особенного, просто единственная шляпа, которую она случайно увидела во время какого-то задания много лет назад, и которая ей понравилась. – Мне ... мне она тоже нравится. – Почему ты ее не носишь? Контесса чуть не споткнулась. Невинный наклон головы девочкии мог пронзить ее сердце. – ... Я оставила ее в своей комнате, – пробормотала Контесса, отводя взгляд в сторону, когда они свернули в другой коридор, который ничем не отличался от остальных. Теперь, когда на это было так откровенно указано, отсутствие ее присутствия ощущалось гораздо сильнее. Она символизировала, что она, так сказать, "на дежурстве" ... и теперь она даже не была уверена, хочет ли вернуться к этим обязанностям. – О, – пробормотала девочка, на ее юных чертах промелькнуло разочарование. Она надула губки и с серьезным видом оглянулась на Контессу. Этого было почти достаточно, чтобы вызвать улыбку у парачеловека, освежающая смена темпа после всех недавних катастроф. – Ну, тебе лучше спрятать ее где-нибудь в безопасном месте! Контесса слабо улыбнулась. – Я так и сделаю, – признала она, останавливаясь перед дверью без опознавательных знаков. Декорирование интерьера никогда не было ее сильной стороной, но даже она удивилась логике оставить двери без опознавательных знаков. Легкий толчок показал туалет внутри, на что ребенок отреагировала, пробежав мимо них с неприкрытым отчаянием. ... оставляя Контессу наедине с Тиамат. Она уставилась на нее. Рогатая женщина уставилась на нее в ответ. – Лаааа! Неразборчивый шум был странно мелодичным, создавая почти успокаивающее впечатление на измученную женщину. Тем не менее, она оставалась несколько напряженной, глядя на Зверя сверху вниз, и ей все еще было трудно осознать эту концепцию.  Гоэтия предложил объяснение их существования, хотя другие все еще сомневались в его достоверности. Контесса не была так уверена. Возможно, это просто ее прошлое работало против нее, несмотря на все атрибуты современности, которыми она себя украсила, она все еще была ребенком совсем другого времени. Идея Зла человечества не была чем-то таким, о чем она подумала бы раньше, но, в конце концов, действительно ли это было так странно? Сами по себе Сущности были доказательством того, что во вселенной было многое, чего они не понимали; почему бы таким вещам не существовать в их мире? Доктор Мать посмеялась бы над такой "суеверной чепухой". Она сглотнула. Мир богов и монстров… Боги были мертвы, но монстры? -Безмятежная улыбка на серебристых губах насмехалась над ней, совершенно уверенная в своей победе- Контесса вздрогнула. Все монстры были слишком реальными. – ... другие утверждали, что ты пыталась утопить мир, – отметила Контесса, глядя на гораздо более высокую женщину сверху вниз, насколько это было возможно. Заостренные уши Тиамат дрогнули, что -то промелькнуло на ее лице слишком быстро и мимолетно, чтобы она могла что-то расшифровать. Беседа с Зверями была одновременно поучительной и сбивающей с толку, главным образом потому, что они начали спорить, когда начали обсуждать подробности о себе. Это было почти забавно. – Кто из нас стер всю историю человечества на первом этапе их плана и все равно проиграл? – Сколько раз ваша схема угрожала самому миру? – Лааа! – Если ты утопишь мир в своем приливе, это не... Она стала свидетелем того, как те, у кого хватило сил противостоять Агенту, ссорились между собой, как группа детей, высмеивая друг друга с колкостями и насмешками. Конечно, содержание таких насмешек вызывало некоторое беспокойство, если принимать их за чистую монету. Было довольно сложно разобрать многие конкретные детали из - за всех пререканий, в которые они погрузились… Контесса все еще не была уверена, что "привязал меня к багажнику" - это метафора. Она поджала губы. – Лаааа! Контесса уставилась на нее... прежде чем с ее губ сорвался влажный смешок. – Это даже не имеет значения, не так ли? Тиамат склонила голову набок. Котел давно смирился с мыслью победить Сион любыми необходимыми средствами ... и как бы сильно ее друзья ни протестовали против их более бесчеловечных решений, они все равно принимали многие из подобных идей. В противном случае они бы никогда не позволили таким, как Серый Мальчик, безудержно разгуливать по континенту, пока его содержание не окажется слишком дорогостоящим. Как и любое другое разработанное ими решение и планы, которые привели к смерти и страданиям невинных людей. ... все ради малейшего шанса против Сион. Они были бы никем иным, как лицемерами, если бы отказались от помощи Зверей. – Доктору Мать было бы все равно, если бы вы убили все живое в своем мире, – пробормотала Контесса, скривив губы. Их лидер всегда давал беспристрастные советы и не был парачеловеком, а это единственное качество, которое им было нужно в то время. Тем не менее, иногда было непросто подчиняться кому-то, кто явно не заботился о человечестве, кроме его дальнейшего выживания как вида. Возможно, это было именно то, что им было нужно, но недавние разоблачения бросили тень сомнения на ее веру в лидерство женщины. – Она все равно приняла бы твою помощь ... что угодно, лишь бы убить Сион. Мы уже сделали себя монстрами; что случится если добавить еще нескольких? Стоит ли оно того? Она не знала. ... и она не была уверена, какой ответ ужаснет ее больше. Возможно, некоторые вопросы лучше оставить без ответа. На ее голову опустилась тяжесть. Контесса моргнула. – Ааааа~ Рука Тиамат медленно погладила ее по волосам - странно успокаивающий жест для чего-то, что описывается как Зло человечества. Ее ласки были странно успокаивающими, напряжение покинуло ее тело впервые за ... годы, на самом деле. Несмотря на то, что разум предупреждал ее не доверять этой штуке, Контесса не могла не расслабиться, когда когти женщины пробежались по ее волосам. Это было ... здорово. Это напомнило ей о… ...о… Контесса отпрянула, пытаясь отдышаться. Она прислонилась к стене для поддержки, грудь тяжело вздымалась, когда она пыталась уладить хаотический водоворот мыслей, кружащихся в ее голове. Ее зрение оставалось размытым, когда она оглянулась на Зверя ... выражение лица которой было искажено встревоженной гримасой. Ее уши подергивались, щеки надувались, когда что-то промелькнуло в ее взгляде, когда она шагнула вперед, снова протягивая руку. Паника охватила Контессу, когда она приготовилась отшатнуться.— – Я все! Дверь распахнулась, когда ребенок бессмысленно объявил о своем присутствии. Выражение лица Тиамат изменилось почти мгновенно, давление, медленно давившее на череп Контессы, исчезло. Внимание Зверя немедленно переключилось на девочку, их руки снова переплелись, а на ее губах появилась яркая улыбка. Упомянутый ребенок повернулась к ней, наклонив голову, даже когда она оттолкнулась от стены. – Вы в порядке, мисс Контесса? Контесса дернулась, выдавив слабую улыбку. Нет. – Я в порядке ... просто немного устала, – сказала она, маска угрожала соскользнуть даже с этой незначительной лжи ... сколько раз она уже говорила подобное, не моргнув глазом? Сколько раз она заставляла себя принять эту ложь за правду? Контесса сдержала всхлип, старательно избегая удивительно внимательного взгляда Тиамат, когда та мягко кивнула девочке. – ... но уже поздно, и я уверена, что тебе давно пора спать. – Лааа~ Контесса вздрогнула. – Хорошо ... – сказала девочка, надув губы, хотя та и бросила на нее странный взгляд. Контесса знала, что дети могут быть довольно проницательными, если захотят, хотя это немного нервировало – быть принимающей стороной. Она молча наблюдала, как девочка протопала обратно по коридору со своим "стражем" на буксире. Контесса снова вздрогнула, когда синеволосая женщина мрачно оглянулась через плечо, прежде чем они завернули за угол, оставив парачеловека в одиночестве. Маска сломалась. Не было ни крика боли, ни заунывных стенаний. Вместо этого она просто соскользнула на пол, как марионетка, у которой перерезали нити, и бессильно рухнула на голую плитку. Некоторое время назад она выжала из себя все слезы и вместо этого просто позволила себе уставиться в потолок, прерывистый смешок сорвался с ее губ. Она предположила, что это что-то говорит о том, что то, что окончательно сломило ее, не было очередным злодеянием, совершенным во имя спасения человечества. ... но всего лишь напоминание о тепле ее матери. Впервые за долгое время Фортуна оплакивала то, от чего отказалась. Пройдет несколько часов, прежде чем она снова сможет двигаться.