Китайская ловушка для пальцев

— Пора баиньки. — Сначала сказку! На! — Морган важно заёрзала на диване, и на колени мужчины приземлилась увесистая книжка. Кажется, в маленькой Хоган всё же было больше Поттс — четко прослеживалась её деловая хватка. Наученная горьким опытом предыдущих разов, так легко отделаться она ему уже не даст. — Надеюсь внутри носок, и Добби наконец сможет стать свободным, — мужчина усмехнулся и подмигнул свернувшейся у него под боком крестнице: — И где ты только такое откопала, — сборник рассказов Экзюпери слабо подходил под категорию «сказок», и Тони взглянул на сидевшую в соседнем кресле Поттс, которая лишь молча пожала плечами. — Хочу пло полеты. Как у тебя. Мама сказала тут есть. Читай. Тони театрально вздохнул и открыл оглавление: — Как скажете, хозяйка, — он прошелся глазами по названиям и перелистнул книгу на выбранную страницу. — Ну что, второй пилот готов? — он крепче приобнял бодро закивавшую девчушку и прочистил горло, — тогда полетели. «Итак… я выучился на летчика». Изобретатель, филантроп, да Винчи современности, Мститель, казанова, алкоголик, гений, капиталистическая свинья, герой, убийца. Со временем обнаружение очередного нового прозвища Старка переросло в своеобразное хобби, и к юбилею работы в «Старк Индастриз» Пеппер собрала внушительную коллекцию ярлыков, обильно обвесивших его фигуру словно рокфеллерскую елку. Двадцать лет в компании, из которых девятнадцать — в непосредственной близости от Тони, спустя ей наконец удалось распутать огромный клубок из мишуры и увидеть, что всё это время за ним скрывалось. Точнее кто. «На своем веку я много встречал разных серьезных людей. Я долго жил среди взрослых. Я видел их совсем близко. И от этого, признаться, не стал думать о них лучше. И я уже не говорил с ними... Я применялся к их понятиям. И взрослые были очень довольны, что познакомились с таким здравомыслящим человеком». Взрослый ребёнок. Описать Старка было столь же сложно, как и понять, и Вирджиния никак не могла поверить, что разгадка всё это время буквально лежала на поверхности в виде давно известного, избитого и заурядного выражения. Абсурд. А потом напомнила себе, что когда заходит речь о Тони Старке, никак иначе быть и не может. Одно большое противоречие. И всё встало на свои места. Откровение не пришло по щелчку наподобие вспышки озарения, а стало результатом действия накопительного эффекта всех проведенных бок о бок с Тони лет, но, пожалуй, одно событие стало достаточной причиной и внесло наибольший вклад в его формирование. Рождение Морган, благодаря которой Пеппер смогла взглянуть на Старка под совершенно иным углом. «Так я жил в одиночестве, и не с кем было мне поговорить по душам. И вот шесть лет тому назад пришлось мне сделать вынужденную посадку в Сахаре. Что-то сломалось в моторе моего самолета. Со мной не было ни механика, ни пассажиров. Я должен был исправить мотор или погибнуть. Вообразите же мое удивление, когда на рассвете меня разбудил чей-то тоненький голосок. Так я познакомился с Маленьким принцем». Морган — желанный ребенок, в отличие от их с Гарольдом брака, который к моменту её появления постепенно превратился из союза двух любящих людей в чисто деловое партнёрство. Без скандалов, ссор и даже развода — просто однажды разъехались по своим делам и больше не сошлись. За этим последовала неудачная попытка сожительства с Тони, после которой Пеппер, устав от бесконечных сражений, которые неизменно вела в одиночку, выкинула белый флаг на личном фронте и окунулась в мирную жизнь с дочерью. Если так можно назвать весь царящий вокруг них беспредел, которому не видно конца и края. «По его виду никак нельзя было сказать, что это ребенок, потерявшийся в необитаемой пустыне, вдалеке от всякого жилья». Со Старком они съехались скорее под давлением внешних обстоятельств, чем из собственного желания: на фоне вызванного Щелчком хаоса многие инстинктивно старались зацепиться за что-то хотя бы отчасти привычное и знакомое. Для них с Тони в роли подобного пристанища выступило общество друг друга. Хотя он скорее нашел его в обществе Морган, Роуди и антидепрессантов, а не в объятьях Пеппер, и до поры до времени их всех устраивал подобный расклад. Никакой страсти или огромной любви — только тихая семейная жизнь. Они продержались в таком режиме рекордные, с учетом природной незаземлённости Старка, два года, но когда в и без того несовершенной формуле появилась новая переменная, она и вовсе перестала работать. «Я выяснил, что принц прилетел с планеты, которая была чуть больше его самого, где он оставил своего друга и теперь ему очень его не хватало…» Случилось именно то, чего Пеппер опасалась — когда всё перечисленное перестало служить укрытием от ежедневных кошмаров и бессонницы, Тони обратился к самому проверенному из средств — алкоголю. Это и послужило точкой невозврата: затяжные посиделки в компании «старого знакомого» быстро стали частью его ежедневной рутины, несмотря на все уговоры и споры. Целый год, целый год Вирджиния честно, но безрезультатно пыталась выиграть Старка в бою с зависимостью, по истечении которого почувствовала, что истощила все свои моральные и жизненные силы. Нет, он не ударился в разгул или дебош и продолжал по мере сил и возможностей заботиться о них с Морган, однако начал надолго запираться в мастерской с очередной бутылкой и методично, стакан за стаканом, гробить свой и без того ослабленный отторжением экстремиса организм. «Сердце моё больно сжимается, когда я вспоминаю Маленького принца. Он покинул меня, и я пытаюсь его не забыть». Пеппер не смогла с этим смириться: Тони замкнулся в себе наедине со своей болью и проблемами и отказывался их обсуждать, приходя в бешенство при малейшей попытке — её или Роуди — взять это дело под свой контроль. Решение уйти далось наверное даже тяжелее последнего года сожительства: после стольких лет, проведенных бок о бок, Старк фактически стал частью, пусть и странной, но всё же семьи, и она чувствовала бесконечную вину за то, что бросала его в один из самых сложных периодов его жизни. Однако еще хуже было втягивать в это болото Морган, и благополучие дочери в конце концов перевесило все угрызения совести. «Я боюсь стать таким, как взрослые, которым ничто не интересно. Мой Маленький друг думал, что я такой же, как он». Она не винила его в стремлении заглушить боль, но и не могла простить ему то, что сам Тони Старк, непобедимый Железный Человек, в итоге так просто и нелепо сдался, отгородившись от окружающего и внутреннего мира стеной из пустой стеклотары. Но, несмотря ни на что, Вирджиния по-прежнему время от времени навещала его в доме на озере в Чаттахоочи и брала с собой крестницу Тони, потому что видела, как рядом с ней в его безжизненном взгляде ненадолго загорается искра прежнего себя — непоседливого, любознательного и требовательного ребенка, который, живя среди взрослых, совершенно их не понимал и не находил понимания сам, однако со временем научился искусно мимикрировать и играть в их игры — политические интриги, гонки вооружений, военные конфликты. В присутствии Морган Тони расслаблялся, выходя из костюма взрослого, с энтузиазмом брал игрушечный арбалет и бежал играть в индейцев, как-то раз в шутку окрестив себя «Железным нянем». «Но, может быть, я всё же немного похож на взрослых». Услышав выражение «взрослый ребёнок», первым делом представляешь себе большого детину с синдромом «Питера Пэна» — инфантильного и безответственного, слабого и зависимого от других. И всё это совершенно не описывало Старка. Он в своем стиле выводил понятие за рамки устоявшихся представлений: Тони горел идеей самосовершенствования и постоянно развивался, забирая в новую версию себя всё лучшее из предыдущей; взрослея, он сохранил в себе те детские черты, которых так недостает взрослым — умение непринужденно общаться, ежедневно удивляться и выходить за рамки любых физических законов и здравого смысла, достраивая реальность с помощью безграничного воображения; стремление постоянно исследовать мир, готовность ошибаться и учиться, а также решимость быть собой. Для Старка все эти качества были так же естественны, как для ребенка, и доступны настолько, насколько недоступны ни одному взрослому. То, что вкратце и за глаза называли его эксцентричностью. То, из чего состояло его «Я», и привыкшая к нему Пеппер, пожалуй, могла назвать конкретное время, когда Тони начал «Его» терять. «Пока он был со мной, каждый день я узнавал что-нибудь новое о его планете, о том, как он ее покинул и как странствовал. Он рассказывал об этом понемножку, когда приходилось к слову». «Я живу в долг ради одной цели». Смотря на их с Морган возню за сбором нового конструктора или просмотром очередного мультика, порой у нее складывалось впечатление, что Тони снова обрёл смысл, утерянный несколько лет назад среди звёзд в глубинах космического пространства, откуда он в 2019 году вернулся как будто бы другим человеком. Жаль, что ошибочное. Тони души не чаял в Морган: маленькая Хоган была для него мягким лучом солнца, весёлым цветным бликом на глазах, ярким, броским, но… мимолётным. Пропадая из поля зрения, она забирала с собой ту самую искру. Может взгляд Старка на какое-то время и оживлялся, но точно не был живым. Пеппер никак не удавалось подобрать ключ зажигания к его сердцу. А ещё её гложило, что до недавнего возвращения обновленной версии Тони из небытия она даже не помнила, почему. «Так, на третий день я узнал о трагедии с баобабами». До тех пор, пока он не напомнил ей о Питере и Поттс не нашла недостающие детали, вырванные из уже готового пазла. «На планете Маленького принца были ужасные, зловредные семена… это семена баобабов. Если баобаб не распознать вовремя, он завладеет всей планетой. Он говорил, что их непременно надо выпалывать, иначе случится беда». Когда в 2023 году Старк, который на протяжении двух лет самозабвенно опускался на дно бутылки, вдруг оказался на пороге апартаментов Поттс в Лос-Анджелесе, облаченный в Марк и, к тому же, совершенно трезвый и вменяемый, Вирджиния еще раз убедилась в том, что никогда нельзя сбрасывать Тони со счетов. — Знаешь, унизительно, когда ты надеваешь костюм, делаешь всё возможное, и всё идет не так… и ты ничего не можешь с этим поделать, — в глазах Тони отражались голубые огни репульсоров обращенных кверху ладоней, но, когда он оторвал от них взгляд, Пеппер уловила что-то гораздо более важное. Вселяющее надежду. Решимость. — Все, что я делаю, это думаю о жизнях, которые разрушил. Не смог спасти, удержать, сохранить. Алкоголь дал передышку. Но лучше не стало. И прекращай так на меня смотреть, — мужчина недовольно покачал головой, почувствовав витающий в воздухе ехидный скептицизм: — Я ведь учусь. Вот знаешь, чему я научился после всего этого пьянства? — Тони выдержал драматическую паузу, — что очень легко винить всех остальных в том, что всё пошло не так. Так я делал до того дня, пока наконец не проснулся и не понял... Приятель, ты сам виноват в этом и на тебе лежит ответственность за работу над ошибками. Старк закашлялся и брови Поттс стремительно полезли на лоб: на губах Тони остались капли крови, которые он быстро обтер перчаткой: — Не давлю на жалость, но болезнь прогрессирует и… в общем, это вопрос времени. И скорости. Но, может, я и волочусь еле-еле, но вроде как не закончил сражаться… — над раскрытой ладонью Старка возникла небольшая проекция какого-то устройства. Вирджиния непонимающе нахмурилась: — Что это? — Машина времени, — будничный тон мужчины поначалу сбил Пеппер с толку, но она начала быстро меняться в лице, когда осознала, что говорит он совершенно серьезно. — Сущие пустяки, — Старк расплылся в улыбке, — только мне… мне нужна помощь. «На пятый день я наконец узнал секрет Маленького принца». За все эти годы Пеппер научилась мгновенно считывать Старка как один большой QR-код, и могла уловить даже мельчайшие перемены. То, как он менялся уже при одном упоминании Паркера, не заметить было просто невозможно. Сначала она с улыбкой подметила очевидное сходство в отношении Тони к Морган и Питеру: «большой ребенок», рядом с ними все настройки его жизненных показателей выкручивались до максимума, позволяя искренне насладиться совместно проведенным временем. Однако довольно быстро стало понятно, что на этого парня Старк смотрит иначе. Тогда Поттс сделала первое открытие: возможно, сам того не осознавая, Паркер смог без усилий подобрать ключ к замку зажигания в сердце Старка. «На его планете, помимо баобабов, всегда росли простые, скромные цветы — они раскрывались поутру в траве и под вечер увядали. А однажды пророс совершенно необычный — из зерна, занесенного неведомо откуда, и Маленький принц не сводил глаз с крохотного ростка, не похожего на все остальные былинки. И вот наконец, однажды утром, едва взошло солнце, лепестки раскрылись, и он увидел прекрасный цветок». Однако что-то продолжало её смущать и довольно быстро переросло в полноценные подозрения, которые обрели смысл и ясность лишь при личной встрече в особняке. И не сказать, что она пришла в бурный восторг, когда второе открытие не заставило себя ждать: ключ не просто уже давно вставлен и повёрнут — у Тони на полном ходу отказывали тормоза. Вступив на должность личного ассистента Старка, Пеппер напрямую столкнулась с его бурной личной жизнью и наблюдала за развитием его романов от и до: территориальный собственник по натуре с либидо размером с эго, он легко заводил пустые интрижки, но стоило кому-то по-настоящему его заинтересовать — отношения неизменно заканчивались плохо. Либо не выдерживал партнер, либо остывал Старк. «Где-то там на покинутой им планете остался его цветок… единственный, какого больше нет ни на одной из многих миллионов звезд. Прекрасная Роза». Рядом с Питером в Тони не только зажегся огонь, но и, к настоящему шоку Пеппер, проснулся чертов собственник, а это уже было проблемой, хотя ни Старк, ни Паркер, похоже, пока ещё не отдавали себе в происходящем отчет. Вполне естественно, что, с учетом послужного списка Тони, у неё не было ни единой причины полагать, что всё это закончится хорошо. Она не поменяла свою точку зрения, даже когда Старк, решивший ни с того ни с сего прислушаться к голосу совести и кое-как притормозить, начал снова налегать на алкоголь. Однако со смертью Роуди и Брюса события начали стремительно принимать настолько скверный оборот, что она пошла на риск. «Она напоила благоуханием всю его планету, дарила ему свой аромат, озаряла его жизнь. Он сокрушался, что был глупым и ничего тогда не понимал. Как-то раз он признался мне, что не должен был бежать, не должен был оставлять свой цветок». И теперь её буквально разрывало от противоречивых эмоций. Черт бы тебя побрал, Тони. Пеппер облокотилась на заставленный экранами стеклянный стол-полумесяц и закрыла лицо руками. Сожаления запоздали и не имели никакого смысла, но от развернувшихся безобразных сцен её захлестнуло ужасное чувство вины. Вины за то, что она позволила им случиться. Женщина сдавленно выдохнула и подняла тяжелый усталый взгляд на мигающую строчку «связь прервана». Все без исключения штаты от Аляски до Флориды на протяжении пятнадцати минут наблюдали за кровавым месивом между Железным Человеком и Капитаном Марвел. В течение всего этого бесконечного времени Пеппер в кресле держало всё имевшееся у нее в распоряжении самообладание, но под конец нервы начали сдавать даже у неё, когда на «око» одного из дронов стекла кровь из разорванной опутывающей её серебристой массой руки Дэнверс. «Все всё переживут». Смотря на холодную исступленную ярость, с которой Старк отвечал на атаки Капитана, у Вирджинии начали закрадываться подозрения, что у них разное понимание слова «все». «Когда он в последний раз полил свой чудесный цветок и собрался накрыть его колпаком, ему даже захотелось плакать». Пеппер отметала страх за самого Тони — Дэнверс придется встать в конец уходящей за горизонт очереди, чтобы только получить шанс его убить, — но ровно до того момента, когда они оба совершенно внезапно застыли на своих местах, после чего отключилась связь со всеми дронами. Пеппер бросило сначала в жар, потом в холод: весь «Железный надзор» контролировался Старком технопатически, и резкое выведение его из строя, как и потеря связи непосредственно с ним самим, конечно, могло значить что угодно, но в голове Пеппер набатом била всего одна мысль: с Тони что-то случилось. «Когда они прощались, Маленький принц застыл, смущенный и растерянный, со стеклянным колпаком в руках. Он никогда не видел свой цветок таким тихим, таким… нежным? — Да, да, я люблю тебя, — услышал он. — Моя вина, что ты этого не знал. Да это и не важно. Но ты был такой же глупый, как и я…» Она с силой сжала челюсть и покосилась вправо на видео с камеры в мастерской. Питер по-прежнему сидел на полу, подогнув колено, и смотрел в пустоту, вслушиваясь в тихое механическое гудение стоявшего перед ним Марка. После того, как ещё до прибытия Дэнверс Старк отключился от костюма, Вирджиния стала лихорадочно соображать, чем занять образовавшийся вакуум, в который попал Паркер. Все приходившие на ум слова даже в голове звучали довольно жалко— она не могла сказать ему ничего, что могло бы не то чтобы его успокоить, а даже отвлечь. Её взгляд бездумно блуждал по экранам, пока не зацепился за считываемые в реальном времени жизненные показатели всех членов их сборной команды. Ещё до старта кампании Пеппер ознакомилась с полным списком и совершенно точно не помнила никого по имени «Роза». «Она не хотела, чтобы Маленький принц видел, как она плачет. Это был очень гордый цветок…» Ох, Тони… Щёлкнув по карточке с данными, после минутного замешательства она потрясенно сделала для себя третье открытие: Утерянный смысл. После всех экскурсов в биографию Паркера и собственные фрагментарные воспоминания, даже как-то глупо, что она не поняла этого раньше. Кажется, впервые в жизни ей представилась возможность стать свидетелем того, как Тони не просто кем-то заинтересовался и увлекся или о ком-то заботился, а кого искренне во всех смыслах… полюбил? Такую ядерную смесь в его поведении Пеппер действительно видела впервые, так что, наверное, и нечего удивляться, почему она не сразу угадала, что именно сам Старк вкладывал в свое отношение к этому парню. «Принц поведал мне, что, странствуя, повстречал Лиса. Он рассказал ему о давно забытом понятии: — А как это — приручить? — Оно означает: создать узы. — Узы? — Вот именно, — сказал Лис. — Ты для меня пока всего лишь маленький мальчик, точно такой же, как сто тысяч других мальчиков. И ты мне не нужен. И я тебе тоже не нужен. Я для тебя всего только лисица, точно такая же, как сто тысяч других лисиц. Но если ты меня приручишь, мы станем нужны друг другу. Ты будешь для меня единственным в целом свете. И я буду для тебя один в целом свете… — Я начинаю понимать, — сказал Маленький принц. — Была одна роза… наверно, она меня приручила». Питер весь подобрался и оперся подбородком о сложенные на коленях руки, переводя взгляд с потолка на Марк. И, судя по всему, так ему об этом и не сказал. Тони постоянно уклонялся от участия в переговорах, по мере возможностей скидывая их на Пеппер, но пора бы ему уже было научиться доносить свои мысли самому. Хотя бы в неофициальной обстановке. «Потому что искренне тебя любит». Немыслимо, да она и так фактически сделала за него всю работу. Времени на раздумья не оставалось, поэтому Поттс сделала первое, что пришло на ум, подключившись к голосовому передатчику Марка. Аудиокнига, идиотизм. Пеппер начинала сомневаться в собственной адекватности, но идея настолько отдавала своей эксцентричностью Старком, что она даже невольно улыбнулась. «Путешествуя, принц встретил много других роз, но, благодаря лису, понял, что все они красивые, но пустые: — Ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это ее, а не вас я поливал каждый день. Ее, а не вас накрывал стеклянным колпаком. Ее загораживал ширмой, оберегая от ветра. Для нее убивал гусениц. Я слушал, как она жаловалась и как хвастала, я прислушивался к ней, даже когда она умолкала. Она — моя». «Вы тоже это видели?!» «Что это было?» «О-бал-деть». Это еще что значит. Внимание Поттс переключилось на резкое оживление в соцсетях, которые запестрели странными сообщениями почти сразу после обрыва связи с «Надзором»: — Стив, что у вас там происходит? — судя по хэштегам и выставленной геолокации, публикации имели прямое отношение к Нью-Йорку. — Целый поток видений. — Поток видений? Тони не связывался с вами? — Нет, с тобой тоже? — Нет. — Мы со Стивеном отправляемся на Айону. С нами Т’Чалла. На связи. Т’Чалла? От Пеппер стремительно ускользало всякое понимание происходящего. «Напоследок, лис поделился с ним своей мудростью: — Самого главного глазами не увидишь. Они слепы, искать надо сердцем. Твоя роза так дорога тебе потому, что ты отдавал ей всю душу». Вместо тревоги откуда-то из недр поднималась злость. Черт, Тони, ну же. Если Старк снова вздумал сыграть в опоссума, оставив Пеппер наедине с кучей проблем, то она лично проследит, чтобы его тело без всяких экспертиз и заключений закопали как можно глубже в землю, откуда он уже не сможет вернуться и творить беспредел. Так от серьезных разговоров ты еще не уходил. Взгляд невольно коснулся картинки из мастерской. Старк не ошибался дважды: умереть второй раз было бы не просто ошибкой, а настоящим провалом — такого он не допустит уже только лишь из одного упрямства. «— Люди забыли эту истину, — сказал Лис, — но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил. Ты в ответе за твою розу. — Я в ответе за мою розу… — повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить». И ради Питера. Когда Морган перестала ворочаться на месте и засопела, Тони прикрыл книгу и аккуратно поднял девочку на руки, стараясь не разбудить, но она все равно проснулась, когда он укладывал ее в кровать. — Ты был на длугих планетах? Старк закатил глаза и недовольно тыкнул её в маленький нос: — Спящая красавица, не буди во мне чудовище, быстро спать. Морган насупилась и недовольно скрестила маленькие ручки. Боже, вылитая Пеппер. Старк ухмыльнулся и покачал головой: — Конечно. — Полетишь еще? — Вот подрастет мой второй пилот и полетим вместе, куда захочешь. Морган вся заискрилась: — Хочу к лозе, ты ее видел? Старк деланно задумался, но неожиданно погрузился в размышления и в полушутливом тоне засквозили нотки грусти: — А как же. Капризная и своенравная. Вы бы точно подружились. А-а, еще один вопрос и посажу под колпак — и никаких завтра игр, — он еще некоторое время понаблюдал за тем, как Морган погружается в сон, и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. ☞☜ — Питер, одно твое слово и мы остановимся, — Старк прошелся носом по всё ещё влажному после душа виску, согревая прохладную кожу горячим дыханием. — Какое слово надо сказать, чтобы ты прекратил пытаться сбежать? — ладони Питера заскользили по рельефу пришедших в движение мышц спины и задержались на плечах. — Уже, — Тони мягко коснулся уголка его губ и скользнул языком в приоткрывшийся рот, настойчиво углубляя поцелуй, — но если хочешь ещё… — он отстранился, восстанавливая сбившееся задержкой дыхание, смотря подернутыми поволокой глазами на заерзавшего между его рук парня. На его лице проступила хитрая улыбка: — Не люблю, когда заставляют повторять… ай, — Питер дернулся от неожиданного укуса, но Тони удержал его на месте, зализав покрасневшую кожу шеи. — Красть нехорошо. — А я и не краду, я учусь. Старк явился в мастерскую спустя два часа после того, как в ней оказался заперт Питер. В багровых ссадинах и кровоподтеках. Живой. Он не сказал ни слова, только опустил защитный барьер и встал напротив замершего на платформе Паука. Тот заторможенно поднялся на ноги, впившись в Тони красными от полопавшихся сосудов глазами, и не спеша размял затекшие конечности. На некоторое время в зале повисла густая и осязаемая тишина, но Питер прервал молчание, шагнув за край возвышенности навстречу нечитаемому взгляду Старка: — Подними барьер, — он отвернулся лицом к вновь активированному куполу и проследил за вялыми перемещениями хромированной биожижи по платформе. Спустя мгновенье раздался резкий звук удара, и Тони со свистом отлетел в противоположную сторону от выкинутого вперед кулака Питера. Дежавю. Он мог поклясться, что слышал хруст собственных сломанных ребер, и нисколько не сомневался, что его встретят именно так. Рядом с вытянутой ногой расплылся кровавый плевок, и, полуприсев, Старк вытер рот черным хлопковым рукавом. Брони на нем не было. Питер пришел в движение и, крадучись, настороженно приблизился к внимательно наблюдающему за ним мужчине. Как паук к обработанной жертве. Тони фыркнул от точности пришедшей в голову аналогии, но, видимо, выбрал не самый удачный момент, потому что Паркер явно истолковал его усмешку как-то по-своему. Он наклонился к нему и схватил за грудки, влепив удар по не пострадавшей в потасовке с Кэрол части лица. — Спасибо, тоже не люблю асимметрию, — он умышленно продолжал бездействовать, позволяя Питеру выместить свои боль и злость любым доступным ему способом. Еще раз с силой встряхнув, Паук отпустил его кофту и отстранился. В ожидании непонятно чего Тони засмотрелся на пляшущие на острых скулах желваки и сомкнутые в тонкую линию губы. Он и не думал, что ярость может быть кому-то настолько к лицу. Или, возможно, дело совсем в другом. «— Знаешь… моя роза… я за нее в ответе. А она такая слабая! И такая простодушная. У нее только и есть что четыре жалких шипа, больше ей нечем защищаться от мира…» Четыре острых паучьих лапки брони Питера так хорошо подходили под описание из книжки, что Тони искренне улыбнулся собственным мыслям: — у моей шипы железные… — он осознал, что бездумно озвучил их, когда Паркер ни с того ни с сего переменился в лице. — Пеппер, давай… — … я потом всё объясню. И когда он успел стать настолько предсказуем? — Угадала. Как он? — Как в санатории. Тони, издеваешься? — Пытаюсь оценить шансы на выживание. — Нулевые. Тони хрипло рассмеялся: — Обожаю тебя. — И это я еще постаралась, чтобы они не вышли в минус. — Пообещала убить меня сама? — Рассказала ему про «Розу», романтик хренов. Не зря Пепс славилась навыками кризис-менеджмента. Так или иначе сыграли все ставки Тони, хотя некоторые, как эта, в довольно причудливом формате. Вплоть до появления в мастерской он не знал, как обратить неординарную помощь Вирджинии себе на руку, но в итоге всё разрешилось само собой: — Прости, что оставил тебя. В высохших было глазах Питера снова забрезжил блеск влаги: — Ты обещал. — Да, но не обещал, что получаться будет сразу и всегда, — Тони скривился от боли, но подался вперед и взял в руки его прохладные ладони, — но я правда учусь. Свисающая с потолка мастер-спальни люстра источала яркий желтый свет. Питер был здесь впервые, но осмотр закончился, так и не начавшись, когда из душа вслед за ним вышел Тони: немного остыв под прохладными струями воды после непродолжительного сеанса поцелуев и простых ласк, он почувствовал новый прилив возбуждения. А заодно и чертового стеснения. В отличие от него, Старк без задней мысли покинул ванную комнату налегке. То есть вообще. Питер не знал, что за выражение лица увидел у него Тони, но довольная ухмылка подсказывала, что оно явно пришлось ему по вкусу. — Нет, хочу тебя видеть, — рука парня замерла у переключателя света. Ему не хотелось признаваться в своей неуверенности, тем более Старку, но и расслабиться не получалось. Однако, оказавшись абсолютно голым на кровати в тени нависшего над ним мужчины, он почувствовал, как нервозность будто бы улетучилась сама собой. Тони прошелся влажной дорожкой из поцелуев от места укуса вниз и мягко вобрал в рот кожу под ключицей, оставляя очередную метку на Питере в попытке покрыть ими всё его тело. В качестве демонстрации — но теперь уже не просто лояльности, этого было явно мало. Принадлежности. А ещё предупреждения — это его личная территория, и он совершенно не завидует тем редкостным дебилам, которые вдруг наберутся смелости на нее посягнуть. — Тони, вы бы убили друг друга, о чем ты только думал? — Пеппер говорит с упреком и, совсем немного, страхом. — Как протон, только о положительном. Да ладно, «все всё переживут», помнишь? — Старк отшучивается, но ему не нравится этот тон. Он старается не думать о том, что если бы их не разняли, он бы в итоге без каких-либо колебаний применил луч. Как и о том, что не применил его сразу только из-за своеобразного удовольствия, которое, несмотря на собственную боль, приносил вид выбиваемой ударами крови и хруст чужих ломающихся костей. Вирджиния знает его как облупленного — Тони действительно готов был пойти на убийство. Тогда его состояние граничило с настоящим помешательством, и это то, о чем он тоже старается на думать. И надеется больше никогда не вспоминать. Он позаботился об удалении той части «ночного шоу», которая началась после вводной разговорной части. Отовсюду. Совсем необязательно оставлять в чужих руках запись, где видна его улыбка при виде разрываемой руки Дэнверс. К тому же, Питер пропустил прямую трансляцию, и ему совсем не нужно было смотреть ее и сейчас. Привилегия экстремиса. Точнее его новой, доработанной 3.0 версии, исключающей вероятность повторения участи прошлого. Он добился улучшений незадолго до приватного танца с Дэнверс, и успел сделать только одну инъекцию. О долгосрочной перспективе использования и прелестях накопительного эффекта говорить пока рано, но прогнозы выглядели многообещающе. Не просто никаких отторжений или ускоренная регенерация — возможность буквально отращивать органы с нуля. А в качестве приятного бонуса — технопатия, выходящая за рамки уже привычного мысленного контроля вплоть до получения сигналов со спутниковой разведки от всех правоохранительных, военных и разведывательных служб прямо в свою голову. И если это так, то новый вид экстремиса станет настоящим прорывом. И тогда, вероятно, можно будет задуматься над идеей его массового применения. Давно вставший член Старка коснулся внутренней поверхности бедра Питера, и он рвано выдохнул сквозь сжатые зубы, когда почувствовал осторожное прикосновение теплой ладони в области паха. Сделав пару неуверенных возвратно-поступательных движений рукой, парень с силой надавил на его грудь, вынуждая перевернуться на спину, и оседлал его, не разрывая долгий настойчивый поцелуй. Продолжая следовать избранному пути «наития», он соскользнул ртом с губ Тони и стал плавно опускаться вниз, оставляя на коже влажные следы, пока не подобрался к его эрегированной плоти. В ожидании встречи в качестве своеобразной подготовки он смог выдержать краткий просмотр всего пары тематических роликов и одной статьи, но лишь еще больше смутился, так ничего и не поняв, и решил, что экспериментальный метод — традиционно лучший способ освоить что-то новое. Нужно было через это пройти. Все это время Старк внимательно следил за его движениями, но откинулся на подушку, когда губы Питера на пробу обхватили плотным кольцом освободившуюся головку. — Малыш… ох… Член медленно скользнул глубже в теплый влажный рот, и Паркер, ненадолго застыв, наконец осторожно задвигал головой, не меняя медленный ритм. В какой-то момент Тони, не сдержавшись, резко толкнулся в горло на всю длину, и Питер закашлялся, но не смог отодвинуться из-за крепко удерживающих его за волосы рук. Он поднял заслезившиеся глаза на Тони и ненадолго поймал его отсутствующий взгляд, прежде чем хватка на голове ослабла и Паркер отстранился, сделав глубокий вдох. Старк обхватил его плечи, потянув на себя, и легким атлетичным движением перекатился наверх. Внутри с новой силой сжался тугой узел нервозного предвкушения, когда Тони вытянул руку и стащил с прикроватной тумбочки тюбик с интимной гель-смазкой. Часом ранее, зайдя в душ, Питер обнаружил там оставленный ему планшет с довольно красочной видео-инструкцией по подготовке к анальному сексу, а также соответствующие принадлежности. В тот момент он буквально сделал невозможное, одновременно побледнев и покраснев, но, выровняв дыхание, все же кое-как взял себя в руки и углубился в краткое изучение любезно предоставленных материалов. Тони действительно учитывает буквально всё. Он уже имел отдаленное представление о том, что его сейчас ждет и всё равно покрылся липким потом при виде вытекающей на пальцы Старка смазки. — Придётся немного потерпеть, — Тони принял сидячее положение и подхватил парня под бедра, подложив подушку под его ягодицы и подтягивая чуть ближе к себе. — Блять, — когда количество введенных в него пальцев достигло трех, он все-таки не выдержал и скривился от боли, содрав зубами кожицу с нижней губы. К счастью, Тони не задавал ему вопросов, потому что Питер не был уверен, что вообще хочет сейчас что-то объяснять — Старк молча наблюдал за его реакцией, контролируя глубину и скорость движений собственных пальцев, позволяя ему освоиться и привыкнуть к странным ощущениям заполненности. Когда влажная от смазки свободная рука Тони коснулась его паха, плотно обхватывая опавший член, мышечный спазм стал постепенно отпускать, и через некоторое время Питер наконец смог расслабиться и забыть о неприятном покалывании, отдаваясь новому приливу возбуждения. Старк подался вперед, постепенно наращивая темп по всем направлениям, и вжался в приоткрытые обветренные губы, проталкивая внутрь язык. Он вдруг остановился, когда Питер находился практически на самом краю пика, грубо вырвав его из приятной предоргазменной неги. — Не так быстро, Паучок, — Тони прикусил мочку его уха и снова отстранился. — Тони… — сквозь кашу в голове пробивались проблески отдельных несвязных мыслей и наблюдений: шуршание полиэтилена, щелчок колпачка, расширенные зрачки голубых глаз всего в паре дюймов. Старк отшвырнул подушку в сторону и перенес вес тела на локти и предплечья, расположенные по обе стороны от головы Питера. — Тони… о-ох. Нет, вот настоящее помешательство. Мужчина перевел взгляд от едва погрузившейся в тесный проход головки на закатившего глаза Паучка. Войти до упора, снова и снова, заставить гореть от одного упоминания его имени и произносить его как молитву, навсегда вбить свой образ с каждым новым толчком в податливое тело, наблюдая цветение оставленных им меток. Его цветок. Его Питер. От мыслей о том, что таким бесстыдно открытым, беззащитным и нежным обычно своенравного парня за всю его жизнь видел и видит только он, у Тони темнело в глазах и рассудке. Контроль ускользал от него и он простонал, вплотную прижавшись бедрами к своему молодому любовнику. Старк сделал первый пробный полноценный толчок, прижавшись покрывшимся испариной лбом ко лбу Питера, и замер, прежде чем войти снова. И ещё. Питер смотрел на него остекленевшим взглядом, бездумно приоткрыв рот. Вскоре мужчина почувствовал, как из распластанного под ним тела ушло напряжение и парень сам задвигался ему навстречу. Тогда он окончательно отпустил тормоза, срываясь на хаотичные движения. Его пальцы очертили изгиб изогнутой шеи, смыкаясь на ней плотным кольцом, но вскоре прекратили сдавливать ее, позволяя сделать новый вдох. Тони ощущал, как стенки то и дело всхлипывающего Питера крепко сжимают его толстый член во время беспорядочных толчков: — Малыш, черт, как же хорошо, — он накрыл ладонь Паучка своей, переплетая их пальцы на краю большой двуспальной кровати. — Питер… — уха парня коснулся хриплый стон, — прекрасный, идеальный… и мой, — Старк погружался всё быстрее, глубже и сильнее в восхитительную тесноту, чувствуя горячее касание полузадушенных стонов на своем лице, и просунул руку к стояку парня, чтобы наконец довести начатое дело до конца. — То-о… ни, Тони… ах, да… я не… — пространство вокруг них заполнилось бессвязным бормотанием Паркера вперемешку со звуком яростных влажных шлепков голой кожи и хрипов Старка: — Ну же, малыш… хочу видеть, как ты кончаешь с моим членом внутри. Тело парня свело судорогой, и Тони сцеловал мокрую слезу с его щеки. Два, три, четыре размашистых толчка: — Черт… родной… люблю тебя, люблю, — и оргазм вслед за парнем накрыл и его самого. Они не двигаются еще несколько блаженных минут, но Старк всё же берет инициативу в свои руки, с неохотой отлепляясь от обмякшего обнаженного тела. Обтерев себя, он помог совершенно разморенному Питеру, после чего они снова легли в постель, переплетаясь всеми конечностями, превратившись в одного гигантского паука. — Я тоже, — Тони встретился взглядом с невероятно притягательными карими глазами, отражающими лунный свет в полумраке спальни, — я люблю тебя, Тони. Три дня. Старк теснее прижал Питера к себе, касаясь губами его лба. С «битвы» прошло три дня, но это признание он снова услышал только сейчас. ☞☜ — Что произошло? — они переместились в гостиную, и Паркер по-прежнему держался на отдалении, сохраняя незаметно выросшую за пару часов потасовки с Дэнверс дистанцию между ним и Тони. Справедливо, но Старк всё равно почувствовал болезненный укол, когда обычно тактильный Питер поморщился там, в мастерской, от прикосновения чужих рук к своим и отодвинулся, как только Тони освободил захват. С тех пор никто из них больше не предпринял попыток сблизиться. Мужчина рвано вдохнул, чувствуя давление и дискомфорт в области груди, и постарался зафиксировать себя в одном положении в ожидании облегчения от ремонтных работ экстремиса в своем организме: — Совершенно неожиданное — я оказался прав. Когда кулак Дэнверс нежно прикоснулся к его голове и он почувствовал разрыв мысленной связи с броней и «Надзором», первой мыслью Тони было, что ей все-таки удалось его опередить и выдать ему новую путевку в санаторий. А потом его и добрую половину штата насильно на огромной скорости протащило через целую серию видений, и Старк, вернувшись в реальность, где он лежит на земле недалеко от остолбеневшей Кэрол, четко и ясно осознал, что это конец. Он был прав. И только что представил самые неоспоримые и наглядные доказательства — да еще и в виде прямой трансляции в головы более десяти миллионов человек возможных будущих из разных измерений. — Мария? — когда Тони поднялся на ноги, рядом с Дэнверс уже успела материализоваться ее подружка, и они оба в недоумении уставились на ее напряженное лицо. — Кэрол, Медуза просит вас остановиться. Немедленно. Это срочно. — Что это значит? — Кэрол недоверчиво повела головой и повернулась всем корпусом в сторону Хилл. — Сказала, что детали при встрече, но упомянула, что это напрямую связано с Кло. Он сам об этом просил, прежде чем… — Прежде чем что? — видя, что о его присутствии как-то неоправданно забыли, Старк приблизился к женщинам, вклиниваясь в их тихий разговор. — Прежде чем покинул нас, — участок пространства по левую руку от троицы осветил яркий синий всполох портала Нелюдей, из которого вышла Медузалит в сопровождении нескольких своих поданных. — Тони, Кэрол! — вслед за ними на побережье появились Т’Чалла, Стрендж и Роджерс, и на поле неожиданно стало как-то чересчур людно. — Покинул? В каком смысле «покинул», сбежал? Что произошло? — лицо Дэнверс вытягивалось все сильнее, и Тони не брался утверждать, что ему удавалось сохранять своё. — Это… сложно объяснить, но Улисс… он перешел на другой, недоступный для нас уровень бытия. Кажется, его способности перешли на новую стадию, а он — в новую форму сущности. — Где он? — Мы не знаем, — Медузалит отвела взгляд и покачала головой, — он ненадолго вышел с нами на связь, прежде чем совсем перестал на что-либо реагировать, а потом его физический облик… растворился. — Не выдержал накала абсурда и свалил. Легко понять, — Тони развел руками, ловя на себе осуждающие взгляды. Кому бы не хотелось, чтобы проблемы просто бесследно исчезли сами собой, но чтобы настолько буквально — такое он видел впервые. Почаще бы так. — Мария сказала, Улисс просил нас остановиться. О чем речь? — Кэрол прекратила сверлить Старка и снова обратилась к королеве Нелюдей. — Этого мы тоже не знаем. — То есть как? — Перед своим… перерождением он что-то увидел. И выглядел очень испуганным, когда ненадолго вернулся в реальность и попросил вас срочно разнять. — Чушь какая-то. — Так теперь его видения резко потеряли валидность? Какая ирония, — Старк издевательски подмигнул Капитану и отвернулся к Роджерсу: — Закругляемся. — Старк, мы не закончили, — Дэнверс скинула руку Марии и угрожающе окликнула активировавшего репульсоры Старка. — Согласен. Это только начало. Нюанс — для кого-то нормального будущего, а для кого-то конца, — он опустил хромированное забрало и влетел в открытый Стренджем портал вслед за покинувшими поле Роджерсом и Т’Чаллой. Питер прошел через все грани искреннего изумления, вслушиваясь в краткий пересказ недавних событий, которые он вынужденно пропустил: — И что теперь? — он задумчиво склонил голову набок, пытаясь разом объять крутые повороты в сложившейся ситуации и выстроить собственную реакцию на происходящее. — Собираюсь как следует «приголубить» наших «ястребов», — Тони мечтательно улыбнулся, выстраивая в голове план дальнейших действий. Может он и голубь, только веточка у него напалмовая. Он фыркнул от смеха и, сделав усилие, подался вперед, облокотив руки на колени и опустив голову вниз. — Питер, послушай меня, — мужчина взглянул исподлобья на неподвижную фигуру парня на диване и облизал пересохшие губы: — Ты был прав. Но лишь отчасти. Ответственность за целый мир — действительно глобальная и сложная задача. С которой я, несмотря на все усилия, на все технологии, на все костюмы однажды не справился. И… сдался, когда все мои усилия обернулись прахом на руках, — Старк опустил глаза, блуждая ими по рисунку напольного ковра. — Я не герой. Я тот, кто пять лет прятался от ответственности в алкоголе, упиваясь злостью. На других. На себя. Что не смог спасти и сберечь. И что обычное стекло фоторамки справилось с этой сложной и глобальной задачей лучше, чем самая высокотехнологичная броня, — Тони сжал челюсть и сцепил руки в крепкий замок. — Это заняло у меня пять лет, но я всё же смог исправиться, отдав свою жизнь в обмен на будущее мира — честный и справедливый обмен. Мне выпал еще один шанс ее прожить, не повторяя ошибок прошлого. И я не стал ждать и отсиживаться в стороне, когда ему снова начали угрожать, решив действовать наверняка. Я извлек урок. Только вместо стекла взял кое-что попрочнее, — не обращая внимание на неприятные ощущения, Старк сполз на пол и оперся на колено прямо перед Питером, поймав его выразительный взгляд: — Прости, что снова заставил тебя ждать. И за сомнительные рабочие методы. Но, мой мир, я не могу потерять тебя снова. И обещаю научиться прислушиваться и заслужить твое доверие. Правда, никак не справлюсь без твоей помощи. Если, конечно, тебе это еще нужно. Питер, кажется, задержал дыхание, и только теперь шумно выдохнул приоткрытым ртом. Все тело пульсировало в такт зашедшемуся галопом сердцу, и он застыл на месте, не двигая ни единым мускулом. Старк снова вложил его вспотевшие ладони в свои прохладные и обратил на него полный тепла льдистый взгляд: — Питер. Малыш… — он потянул его на себя и заключил поддавшегося парня в аккуратные объятья, прикрыв глаза, — я тоже тебя люблю. Послышался сдавленный всхлип, и он почувствовал влагу на своей шее. — Как ты мог… Ты обещал мне, — парень слегка отстранился и улыбнулся сквозь слезы, заглядывая Тони в лицо, — и где же в итоге мой кукольный театр? ☞☜ «… заявили, что имеют законное основание держать меня под арестом неопределенное время за ношение пустого кейса. Они забрали все мои вещи и отказали в праве на звонок, выдвинув абсолютно дикие обвинения в том, что я, простой банкир, якобы являюсь высококлассным террористом под глубоким прикрытием и планирую подорвать всю финансовую систему Штатов. Мой отец пытался обратиться в прессу, но никто не захотел его слушать. Инициатива «Измени будущее» — абсолютная дикость, и я не представляю, почему власти так долго бездействовали и даже поощряли ее. Я благодарна Тони Старку за то, что этот беспредел получил широкую огласку и что ему наконец-то положили конец». Зал гудел от щелчков фотоаппаратов и беспорядочного града выкриков и вопросов от журналистов. Тони с довольной ухмылкой отключился от прямой трансляции с очередной пресс-конференции в длинной череде аналогичных выступлений и дебатов, посвященных изъянам и провалу политики в области безопасности. Элисон Грин — бывшая «заключенная» Трискелиона — лишь одна из огромной группы лиц, пострадавших от рук шайки Дэнверс, и Тони позаботился о том, чтобы их голос не только услышали даже в самом захолустном уголке Соединенных Штатов, но и приняли во внимание при внесении корректив в избранный политический курс. Когда к общему хору критиков удалось подключить Капитана Америку и даже Пантеру, который в итоге признал ошибочность действий Кэрол, процесс «отмены» Капитана Марвел и руководства Щ.И.Т. значительно ускорился, и властям пришлось принять соответствующие меры. В результате прокатившейся волны зачисток были распущены все «превентивные оперативные группы», за чем последовали перестановки в Щ.И.Т. — Хилл «мягко ушли» с поста исполняющего обязанности директора агентства, вынудив Фьюри решить вопрос с работой «на удалёнке». Старку даже не пришлось прикладывать к этому руку. Ну может разве что совсем немного. Его лицо подернулось мрачной тенью, и он расплылся в улыбке. Так или иначе у З.А.Щ.И.Т.А. появился новый и.о. директора в лице Роджерса, и, учитывая его репутацию, подобный расклад устроил все стороны. Тони и не сомневался, что этот вопрос решится легко, сложность заключалась скорее в другом. Дэнверс. Улыбка Старка стала еще шире. Чего он не ожидал, так это того, насколько — в свете нарастающей критики, лишившись поддержки не только населения и властей, но и части своих «коллег» — легко пойдет на попятную Марвел: она без колебаний передала бразды руководства Алтимейтс в руки Т’Чаллы и умотала в глубины космоса со своими давними друзьями, гордо зовущими себя «Стражами Галактики». Зря она надеялась, что за использование видений ей не выставят счет — Тони давно выучил, что ничего бесплатного нет ни в этом, ни, он уверен, в других существующих измерениях и мирах. Всё имеет свою цену. Просто не всегда в денежном эквиваленте, иногда приходится расплачиваться своей репутацией. Старк встал из-за продолговатого овального стола и отвернулся к стоявшему позади его главы небольшому постаменту со стеклянным кубом, внутри которого лежал развороченный шлем брони «Воителя»: — Прости меня, Роуди, — он нахмурился и положил руку на прозрачную поверхность. Новый всплеск популярности Железного Человека на фоне растущей критики руководства — как отдельных штатов, так и федерального, привлек внимание Белого дома, и Старку вручили «повестку» на приватную встречу с президентом. — Вы прекрасно справились, даже несмотря на то, что к Вам были прикованы взгляды всего населения, и не только Америки. Тони распирало от гнева и смеха, и он пока не определился, на какой стороне перевес. Справился — естественно эти шуты гороховые решили выбрать такую формулировку, которая выставит его действия в качестве продуманного плана властей. — Знаете, не так давно я здесь же общался с полковником Роудсом и сказал ему, что за ним будущее нашей страны. Но теперь мне кажется… оно за Вами. Старк призвал все свое самообладание, чтобы ненароком не активировать броню — любое упоминание Роуди в связке с недавними событиями всё ещё давалось ему тяжело. Он изобразил лучезарную улыбку и забарабанил пальцами по деревянной поверхности стола: — Господин Президент, я польщен, но… — Это не услуга. У Вас в руках счастливый лотерейный билет, который Вы можете сразу же обналичить. Хотите защитить Америку? Вы получили доступ к моим ресурсам и я хочу, чтобы вы сделали всё в лучшем… виде. Не отказывайтесь. Чем я могу быть Вам полезен? Тони прекратил отстукивать незатейливый ритм и перевел задумчивый взгляд на огромный синий экран за креслом президента: — Хотя знаете, у меня есть мысли… насчет будущего. Кресло директора Щ.И.Т.? Руководство Алтимейтс? Финансовая и народная поддержка? Смешно. Они не могли предложить ему ничего действительно нужного, полезного или принципиально нового — такого, чем он не обладал и без любезной помощи со стороны. И дело даже не в том, что Тони бы якобы не справился с управлением, имея сомнительный авторитет среди своих одаренных «коллег» и «друзей», или не нашел бы лучшее применение федеральным ресурсам. Вопрос стоял не так. Просто, когда привыкаешь мыслить более глобальными категориями будущего, всё это начинает казаться слишком… мелочным. Второстепенным. Не отвечающим ни личным интересам, ни собственному видению. Не стоящим затрачиваемых усилий. — Без долгих прелюдий: тема сегодняшнего урока — «работа над ошибками», — Старк положил ладони на стол и обвел глазами небольшое помещение, ловя на себе взгляды всех присутствующих — внимательные, оценивающие, настороженные, неодобрительные — с такой «отзывчивой» аудиторией пропадет любая мотивация, если бы ему не было так глубоко на это плевать. Они могут думать что угодно — это их мнение. Но, зато, его реальность. — Танос — живее всех живых — сидит сейчас в камере на Трискелионе, и меня мучает логичный вопрос: где и что мы проглядели? Кто-то решил помянуть старое. Наша задача — найти, кому за это выколоть глаз. Или что-то другое — по ситуации. Иллюминаты. Идея организовать с благословения властей закрытый узкий клуб из разношерстного сброда, представленного ключевыми фигурами всех классов суперлюдей, настолько попахивало дешевой конспирологией и теориями заговора, что Старк не удержался от соблазна, и окрестил его именно так. Тони не интересовала ни директорская бумажная волокита, ни управление ватагой неконтролируемых сошек с суперсилами, но опасность мировых масштабов — совершенно другое дело. Особенно, когда только от тебя напрямую зависит насколько хорошо этот мир, его мир, будет защищен. — Тони, как же мы ее оставим, ты посмотри, какая кроха, — Питер в расстроенных чувствах осторожно коснулся крохотной шоколадной головы на круглой лежанке. — Питер… — Нас ведь не пустят с ней в самолет… — Питер. Парень наконец-то отвлекся от созерцания сладко вытянувшегося на мягкой подложке щенка стаффордширского бультерьера и поднял взгляд на сидевшего в кресле Тони: — Ну что? — Малыш, у нас есть свой самолет, туда можно брать все что захочешь. — Ох, точно… — парень сконфуженно, но счастливо улыбнулся. — Не боишься конкуренции? — Где я, и где она — куда подопытному животному до любимого питомца? Старк вдруг громко рассмеялся и потрепал его за волосы. Ситуация с Питером никогда не была стандартной и, наверное, именно это нравилось ему больше всего. Паркер представлял собой один большой брошенный Тони вызов, который он готов был с радостью принять. С ним он постоянно находился в движении навстречу чему-то большему, лучшему. Рядом с ним он чувствовал себя более… совершенным. ☞☜ Рози. Идея подарка на юбилей Тони пришла в голову сама по себе без долгих и мучительных раздумий. «Я бы предпочел собаку». Так 29 мая 2026 года особняк Старков обзавелся новым неотъемлемым атрибутом — звонким щенячьим лаем, а они с Тони — новым членом их маленькой семьи. — Ты же помнишь, что с сентября здесь откроется учебно-исследовательский центр на базе «Старк Индастриз»? Если хочешь, сможешь устроиться на работу. Будет тебе лабораторная практика практически на дому, в качестве приятного бонуса к учебе. В какой-то момент жизнь начала так стремительно меняться, что Питер уже просто не успевал удивляться и отдался на волю набегающих теплых волн всевозможных приятных эмоций, живя здесь и сейчас. Он откровенно наслаждался значительно ускорившимся за это лето темпом жизни, оказавшись во власти мощного тропического циклона по имени Тони. В один из жарких августовских дней, спешно упаковывая игрушки и вещи Рози в небольшую дорожную сумку, он вдруг осознал, что ощущает себя самым счастливым человеком на планете. В преддверии юбилея — на этот раз уже Питера — они решили снова заглянуть в Анахайм. Только теперь уже вместе с семейством Хоганов-Поттсов в полном составе — когда речь заходила о Морган, Пеппер и Хэппи всегда старались все делать сообща. Питеру, однако, стало казаться, что дело было не только в этом — во время общих сборов он чувствовал неуловимые изменения в их отношениях, хотя пока и не находил никаких тому подтверждений. Возможно, ему только кажется, или, может, они всё же решили дать себе второй шанс — будущее покажет. Им остается лишь продолжать идти вперед по извилистому пути. И Питеру, пожалуй, нравилось находиться в непрерывном движении по его собственному: вместе с любимыми и ставшими родными людьми. Тишину мастерской разрезают рваные вдохи вперемешку с хриплыми стонами, и Питера затягивает в спираль удовольствия, пока он двигается навстречу бедрам Старка. Товарищами. — Пожалуй, впервые соглашусь с Пауком — эти стервятники вконец оборзели — они теперь еще и в другие штаты начали залетать. Пора бы пресечь их миграцию, — Нова недовольно скрестил руки, зависнув в воздухе перед стоявшими на крыше Мисс Марвел и Человеком-Пауком: — что будем делать? — То же, что и всегда, Пинки, решим эту проблему. Вместе, — Питер издал довольный смешок, когда парень оттолкнул его с края на кирпичную поверхность. — Я просто победитель по жизни — связаться с такими болванами еще надо постараться, — Мисс Марвел театрально вздохнула и закатила глаза. — Чемпионами, попрошу не путать. Навстречу чему-то новому. — С двойным поступлением, Паучок. Начнешь халтурить хотя бы на одном из направлений — накажу, — Старк хитро улыбнулся, поудобнее устраиваясь рядом с Питером на полу, заваленном упаковками со всевозможными снеками — Паркер как всегда обстоятельно подготовился к совместному киносеансу. — Внимание: перед тобой будущий худший сотрудник Центра этого года и самый отстающий студент во всем Эмпайр-Стейт, — Питер ехидно усмехнулся, заметив блеск плотоядного взгляда на лице мужчины. С памятью и в память о прошлом. Он по-прежнему не готов ко всему и не застрахован от ошибок, но абсолютно точно уверен, что любое препятствие — это урок, а провал — возможность, и любые взлеты и падения — не повод для остановки. Они помогают ему двигаться дальше, развиваться и становиться лучшей версией себя, и делают его тем, кто он есть:

Питером Паркером — Человеком-Пауком.