2022-ой год.
Голоса звучали в унисон, сливаясь в единый поток почти осязаемой энергии, имеющий свои цвет и запах — то, несомненно, была кровь. Звук отражался от стен, проникал глубоко в сознание, вгонял в подобие транса. Все мышцы до единой расслаблялись с каждой новой высокой нотой, что брал хор, и Лючия ощущала прилив невероятной силы. Мощь струилась по венам, принизывала сосуды и капилляры, и казалось, что те вот-вот полопаются. Девушка стояла у алтаря, прикрыв глаза, и вдыхала запахи жженных трав, от которых горело в носу, когда напротив нее прозвучал властный голос, заставивший ее ресницы затрепетать и распахнуться. — Ты готова? Пение стихло. — Я готова, — вторила она уже в полной тишине. — Ты понимаешь, что отныне посвятишь предназначению всю себя? — Да. Лючия, дочь сатанинского пастора и главы ковена, подходила на роль матери Зверя лучше, чем кто-либо другой. Сейчас, когда тени от пляски открытого пламени свечей падали на ее лицо, очерчивая его черты и заостряя скулы, в ее глазах читалась решимость. Ковен Утренней Звезды знал, что их Отец проиграл в войне со своей избранницей Агатой Вороновой некоторое время назад, и теперь они, по его же наказанию, должны были подготовить все сами. Избрать претендентку, а та, в свою очередь, став сосудом, найдет исполнителя. Лючии предстояло пройти долгий путь, но ее родители, Антонио и Селеста, все просчитали. Ни один из колдунов их ковена не подходил, и тогда в их темные головы закралась гениальная, по их мнению, идея. Их дочь обладала невероятным спектром сил, и их подпитывал сам Темный Владыка, он даже говорил с ней напрямую. Лючия могла слышать его, могла обращаться к нему. Ее мощь росла в геометрической прогрессии, пока Мартини-младшая была частью его плана, пока была готова заплатить эту небольшую цену, подарив Темному Повелителю свое чрево. — Ты отправляешься туда не за победой, — напомнил пастор. — Мы не запрещаем тебе кормить свои амбиции, но ты должна не забывать о нашей миссии. — Да, отче. Завидев долгожданную покорность, но и свирепость в глазах дочери, Антонио вытащил из огня раскаленную печать. Хор вновь затянул песнопение, звуча все более тревожно, но торжественно. Лючия протянула левую руку, ту, что имела путь к сердцу, ладонью вверх. Отец ожидал, что она зажмурится и отвернется, но этого не произошло. Селеста, стоявшая в отдалении, гордо кивнула, и пастор прижег кожу Лючии, оставляя на ней метку с тремя цифрами.666