***
Третий урок Дзёно проводит у первого «А» класса, что невольно вызывает злорадную усмешку. Величественно восседая на учительском стуле, Сайгику выжидал, когда же заявятся его товарищи. Те специально (Дзёно в этом уверен) опоздали на пару минут, чтобы привлечь к себе внимание. — Жаль у вас новая тема, иначе бы сразу к доске позвал, - самодовольно прощебетал Дзёно, чувствуя, как недобрая ухмылка расползается по его лицу. Ребята, изображая преувеличено скорбный и виноватый вид, стояли у двери и сдерживали смех. — Ох, ну неужели ты будешь нас мучить? – Джун театрально выдавил из себя печаль и пару всхлипов. — Лучше молчи, если на вы ко мне обращаться не хочешь, - скомандовал Сайгику, лукаво улыбаясь. – Ладно, садитесь. Сейчас быстро всё объясню и приступлю к вашим страданиям. — Как скажите, учитель, - в унисон проговорили парни и тихо усмехнулись, плюхаясь на свои места. И началось выплясывание у доски. Дзёно старательно объяснял новую тему, расписывал всё и отвечал на вопросы. Задавали ему их часто. И чаще всего они лились из ртов двух соседей, что без остановки старались придумать хоть какой-нибудь вопросик. Дзёно сердито фыркал на это, но отвечал. С горем пополам объяснил тему почти к концу урока. Отложив мел и устало потянувшись, Сайгику присел на парту Тачихары. Тот лучисто улыбался, разглядывая своего временного учителя, ради которого хоть на урок явился. — Тачихара-кун, вот и за что у тебя оценки по математике хорошие стоят? – с долей скептицизма спросил Дзёно. — За то, что искусствовед друг математика, - Мичизу улыбнулся чуть шире. — Ну да, там лучше поставить, а то ж он не отстанет, - пробормотал Дзёно себе под нос так тихо, что его едва Тачихара расслышал. — Физику меньше повезло: он вначале сопротивлялся, а потому из него щекоткой оценки вытягивали, - с тихим смешком прошептал Мичизу. Дзёно усмехнулся в ответ, мысленно сочувствуя своему классному руководителю, и спрыгнул с парты. — Так, ладно, - Сайгику говорил громко и на весь класс, - считайте, что урок окончен, домашки не будет. Под счастье первоклассников Дзёно уселся на учительский стул, чтобы передохнуть и вдруг вспомнил, что следующего урока у него нет. «Ну наконец-то». Долгожданный отдых грел душу, а мысли уходили в сторону чая. Сейчас бы чашечку… Джун с Тачихарой переглянулись, кивнули друг другу и подошли к Дзёно. Тот в сию же секунду стянул свою радостную улыбку с лица и неприветливо выгнул бровь. — Только не говорите, что чего-то не поняли. — Нет, всё усвоено, ты классно объясняешь, - честно ответил Тачихара и кивнул своему однокласснику и другу. — Ну, можете обращаться, если вдруг будете что-то не понимать. — Спасибо, как-нибудь замучаем тебя перед тестами, - Джун улыбнулся. – Кстати, у тебя же форточка сейчас? — Да, - недоверчиво протянул Дзёно. – А откуда ты знаешь? — Считай, птичка напела, - отшутился Тачихара. – Хочешь пойти кое-куда? — Не очень, - Сайгику скептично хмурился. – Вы меня так на избиение чуть не отвели, - с остротой в голосе напомнил он. — Ну сейчас-то вы со старостой своим ладите, - Джун хотел ещё напомнить, что тогда и причина была, но решил не расковыривать былую проблему. — Там всё хорошо и весело будет, - Тачихара похлопал старшего по плечу, намекая вставать. Как раз прозвенел звонок. Настороженность пронизывала все тело Дзёно. Он недоверчиво встал и последовал за друзьями, что то и дело приободряли его по пути. Сайгику даже не фыркал на их прикосновения, полностью погружаясь в собственные скачущие мысли, наполненные тревогой. — Так куда вы меня ведёте? – пусть Сайгику и был напряжён, вида не подавал. Он делал в голове смутные предположения, но не смог выделить хоть одно самое вероятное и объяснимое. Ему не ответили. Просто продолжали вести, пока не оставили перед дверью. Знакомой дверью. Сайгику вспомнил, что за урок у него сейчас по расписанию. Тачихара похлопал товарища по плечу и виновато пояснил: — Прости-прости, но я уже пояснил тебе как зарабатываю оценки, - Мичизу неловко почесал затылок. — Да вы издеваетесь? У меня единственная форточка. – протестующие прохныкал Дзёно, пятясь назад. Он прекрасно знал, что если заявится на пороге, то уже не выйдет до конца урока. — Ну-ну, тебя не будут там сильно мучить, - Джун приободряюще похлопал Сайгику по плечу, отчего тот недовольно поморщился. Тачихара постучал в дверь, открыл её, и они с Джуном пропихнули Дзёно внутрь под тихие возгласы протеста и ругань. Только вот Сайгику не успел и опомниться, как его тут же оторвали от пола и стали крутить в объятиях вокруг своей оси. — Э-эй! – Дзёно попытался вырваться, пиная неприятеля в плечи. – Какого чёрта!? — Я так рад, что ты пришёл! – почти пропел Николай, все же останавливаясь и возвращая ученика на землю. Тот недовольно фыркнул и оттолкнулся от учителя. — Я к вам и не приходил! – прошипел Дзёно, ядовито скалясь. — Ну, пришёл или притащили. Какая разница? – прощебетал Гоголь и подмигнул первоклассникам у двери. – Молодцы, - прошептал он и показал большой палец вверх. — Извиняй, семпай! – в унисон прокричали парни и вновь усмехнулись. Показав учителю тот же жест, они скрылись в коридоре. — Главное, что ты тут, - с улыбкой продолжил Николай. «Я им устрою», - ядовито процедил сквозь зубы Дзёно. Он хмуро уставился на искусствоведа, что уже вновь весело и беззаботно крутился, расхаживая вокруг Сайгику. — У меня единственный свободный урок, я хочу отдохнуть! – воскликнул свой протест Дзёно. — Гоголь-сенсей, позвольте ему отдохнуть, пожалуйста, - в их разговор ворвался Тэттё. Он тут же пристроился рядом с Дзёно, став, по меркам того, непозволительно близко. — М-м, - Николай отвернулся и сделал очень задумчивый вид, но через секунду повернулся обратно. – Нет! — Да будто бы я вас слушать буду! – сердито кинул Дзёно и направился к двери, только вот путь ему тут же преградили. Сайгику вновь тихо ругнулся, расслышав довольный смешок со стороны Андо. Это она попросила тех парней «просто постоять» у двери кабинета. — Ну-у-у, что тебе стоит один урок у меня посидеть? – Николя принялся тормошить Дзёно, что в миг натянул улыбку самоконтроля. – Понимаешь, из-за того, что ты вечно у Дос-куна, тебя невозможно вытащить на урок и сегодня буквально единственный шанс! — Для вас это так важно? – Тэттё опять вмешался и принял попытку разорвать физический контакт между ними, зная, как для Дзёно это неприятно. — Конечно важно! Надо же хоть попробовать! Да и я так готовился к его приходу… - пара театральных всхлипов и Гоголь достал целый пакет, наполненный всем, чем только можно. Дзёно, не снимая улыбки с лица, чуть похмурился. Побыть тут урок не проблема, хоть он и хотел отдохнуть в тишине и с чашечкой чая. Ему не уйти. Андо хочет, чтобы он побыл на уроке и Дзёно не может сбежать. Со скрежетом на сердце он признаёт, что их класс — это её территория. Да и взгляды всех одноклассников прикованы к Сайгику. Все споры и капризы записываются на его счёт, портят его репутацию. Он вяло усмехнулся. — Ладно, раз вам так угодно, то я побуду с вами. Только что мне делать? – холодный и спокойный голос Дзёно заставил Тэттё внутренне поёжиться. — Ну, разумеется, ри-со-вать! – прощебетал Гоголь, делая пару оборотов вокруг себя. — Как он- Дзёно оборвал Тэттё, тихонько дёрнув за рукав. Он попросил спровадить себя до своего места. И желательно, чтобы они сидели рядом. Когда они уместились, Сайгику наклонился к чужому уху и прошептал: — Как проходят его уроки? Разве он не должен просто рассказывать нам про искусство? — Он и рассказывает, - также шёпотом подтвердил Тэттё, - но попутно мы рисуем или лепим что-нибудь или ещё что. Гоголь-сенсей говорит, что не прикоснувшись к искусству лично, мы никогда не поймём его. Дзёно недовольно фыркнул и отстранился. Он совсем не понимал как будет рисовать, но прекрасно понимал, что всем будет интересно, что же такое накалякал слепой, и это превратится в цирк уродцев. От одной мысли Дзёно сморщился. Пальцы отстукивали какой-то ритм. Прозвенел звонок. — Ура! – Николай громко хлопнул в ладоши. – Сегодня наш урок посвящён тому, как люди рисуют будучи слепыми! – учитель прямо сиял с каждым словом. – Далеко не для всех утрата зрения является причиной для отказа от хобби, а кто-то решил заняться рисованием как раз когда ослеп. Николай разносил по классу материалы, попутно замурлыкивая свои речи. Перед Дзёно он поставил небольшой пакетик, где помимо красок было много чего: от пластилина до фольги. Тэттё с интересом поглядывал то на своего соседа, то на учителя, что хитро ухмылялся. — Думаю, что для многих это звучит странно, - продолжил свою речь Николай. – Мол, «как они рисуют, если ничего не видят?» Всё просто: они, в основном, используют принцип тактильного контроля! Из-за отсутствия зрения они полагаются на все остальные чувства. Картину сложно услышать, а вот пощупать очень даже легко, - искусствовед то и дело размахивал руками или крутился, расхаживая по кабинету. – Слепые художники используют разные способы для того, чтобы сделать картину тактильно читаемой. Многие используют всякие различные материалы вроде фольги, из-за чего картина больше напоминает аппликацию. – Николай вновь приблизился к Дзёно и похлопал его по спине. – В вашем классе есть слепой — Дзёно-кун. И как вы могли заметить, он весьма необычный незрячий: легко обходится без трости, хорошо пишет иероглифы и так далее. — Только вот рисовал я в последний раз в детском саду и когда ещё зрячим был, - привёл в сведение Дзёно, чувствуя, как от него ожидают чего-то сверхъестественного. — Ну, - Гоголь неловко замялся, поморгал, а после взъерошил Сайгику волосы, отвечая беззаботным лёгким голосом: — Дос-кун говорил, что ты умненький, так что разберёшься. В любом случае, мне будет очень любопытно посмотреть за процессом и результатом! Все приступаем! – Николай пригнулся к Дзёно и тихо добавил: — Хей, я не требую от тебя шикарного рисунка. Тебе разве самому не интересно, что получится? И ты всегда можешь попросить помощи. Тяжёлый вздох. Дзёно неразборчиво буркнул под нос что-то ругательное и принялся изучать предметы в пакете. Гоголь принял это за согласие и послушно отступил, вновь начиная что-то болтать о слепых художниках. Едва ли Дзёно его слушал. Он покусывал губы, старательно перебирая идеи в голове. Тэттё понравился этот задумчивый вид, который он разглядывал краем глаза с небольшой улыбкой на лице. Он с долей восхищения любовался на то, как Сайгику что-то себе согласно промычал, ярко улыбнулся и загорелся идеей. Дзёно понял, как облегчить себе процесс. Он взял нитки с булавками и принялся создавать сетку для ориентира. Николай, заметив это, довольно улыбнулся. Тэттё же заворожённо наблюдал. Он считал, что ему повезло сидеть так рядом, да ещё и иметь возможность расспросить Сайгику об этом любопытном процессе. — Ты догадливый, - прошептал Тэттё. — Хочешь жить — умей вертеться. Правда… я даже не знаю, что мне нарисовать, - он тяжко вздохнул и завёл прядь волос за ухо, - и уж тем более не знаю, как мне рисовать. — Но ты так красиво… - Тэттё замялся, не зная, как намекнуть на лепку. — Я даже не думал, что можно рисовать без зрения… - признался Дзёно слегка растерянным голосом. – Как мне подбирать цвета? – он прошёлся пальцами по краскам и был приятно удивлён, когда заметил на них шрифт Брайля. – Ладно хоть подписаны. Примерные сочетания цветов я знаю. — Обращайся, если что. Хотя рисую я так себе, - немного неловко признался Тэттё. — Да норм ты рисуешь! – вмешался Тадао. В классе искусства можно было сидеть, как душе угодно, а потому друзья, разумеется, сидели рядом. — Ну, я бы поспорил, - скептично проговорил Тэттё, оборачиваясь к другу. – О, это ты что рисуешь? Дзёно недовольно фыркнул, почувствовав себя покинутым. Ещё и ситуация ужасна: он не знает что рисовать, он не знает как рисовать. В голове мечутся смутные идеи, пальцы отстукивают незатейливый ритм. Расслабленный выдох. Идея пришла. Рука осторожно скользит по сетке, надеясь не дёрнуть нитку слишком сильно, чтобы не вытянуть булавку. Ориентир не самый крепкий, но очень понятный. Дзёно намечает очертания нужных форм тонкой полоской пластилина. Он волнуется и пытается это скрыть. Совсем не хочется сделать убогое нечто, учитывая, что это будет разглядывать весь класс, если вообще не вся школа. «Дурацкое задание», - неслышно цедит он сквозь зубы. Тем временем он приступает к покраску своего незамысловатого фона. Искусствовед продолжал свой рассказ. Пусть лекция о слепых художниках и отсутствовала в программе, он давно приготовил её, узнав, что в их школу придёт незрячий мальчик. А ещё доставал Фёдора, чтобы тот помог подобрать различные принадлежности для слепого, хотя краски Брайлем подписывал сам.***
Урок близился к концу. Николай сидел на своём столе и скучающе болтал ногами, попутно смотря в окно. Всё, что хотел, он уже рассказал и лишь ждал, пока ученики дорисуют. Многим нравилось хоть на один урок выпасть из привычной учёбы и покалякать какую-нибудь фигню часто на свободную тему. Дзёно с горем пополам закончил свою работу. Он не знал рисунок ли это или скорее поделка («из говна и палок», - мысленно прибавлял он), но очень надеелся, что вышло не настолько уж и плохо. Покусанная губа немного саднила. Это было единственное проявление нервов, которое Сайгику себе позволил. Он тихо выжидал, пока его сосед закончит и отвлечётся от Тадао. Только вот каждая секунда делала всё только хуже. Дзёно чувствовал себя брошенным и беспомощным. Что если всё ужасно? Нога под партой как бы невзначай стала тихо отстукивать в быстром темпе. Больше ждать не было в мочь. Дзёно легонько подёргал Тэттё за подол пиджака. — Что такое? – Суехиро мигом повернулся к Сайгику и вопросительно склонил голову. — Тише, - ядовито прошипел Дзёно. – Просто скажи, это, - он замялся, - слишком плохо? — Нормально, - Тэттё кинул якобы оценивающий взгляд. Он в этом не разбирался. Творение Дзёно пришлось ему по душе, а потому и критики никакой выдавать не хотелось. – Это кот, чёрный и милый. — О, и пушистый? – Тадао подошёл со спины и протянул свою руку, чтобы потрогать кота, в которого Дзёно добавил частички шерсти. Хлёсткий удар. — Руки прочь от моего кота, - сердито прошипел Дзёно, пряча картину руками. — Ой, какой ты вредный! – пробурчал Куросава. – Это же тактильная картина, её трогать надо. — Вот давай я тебе глаза карандашом проткну и тогда будешь трогать? – Дзёно сказал это спокойным и холодным голосом, отчего мурашки пробегали по коже. Холодный гнев всегда ощущался более значимой угрозой. Тэттё наступил своей ногой на ступню Дзёно. Тот лишь рассерженно фыркнул и, взяв свою картину, встал со стула. Он направился к учителю. Николай моментом его заметил и сам подорвался навстречу. — Ура! Ты закончил! – он вновь хотел был подхватить ученика, но Дзёно сунул ему в руки картину. Что ж, её Гоголь тоже с радостью взял. – Вай, ну хорошо ведь! — Дайте честную оценку, - голос Дзёно звучал твёрдо и всё так же холодно, словно нечто металлическое. — Ну, милый котик. Анатомия, кстати, очень хорошая, особенно для того, кто не занимается рисованием. Дзёно кивнул. Анатомию он хорошо знал из занятия лепкой, а потому и на картине смог кое-как изобразить. — Цвета нормальные, обычные. Со свето-тенью проблемы, сказал бы. Вновь кивок. Тут Дзёно от себя ничего дельного не ожидал. О цветах он заботился лишь когда дело доходило до одежды, а про свето-тень так вообще никогда не думал. — Но, что самое важное, ты изобретательно подошёл к рисованию. Я видел, что ты делал себе сетку, вот ещё пластилином намечал, вот пометки тактильные. И ещё материалами хорошо разбавил! – вынес вердикт Николай и взъерошил ученику волосы. – Молодчинка! — Ой, а посмотреть можно? – ласково и задорно спросила Андо, подходя к ним. За нею подтянулись и другие одноклассники. — Конечно, - Дзёно улыбнулся ей. Холодно и натянуто, желая этой улыбкой перерезать ей глотку. Гоголь поднял картину выше и, аккуратно проходясь по ней пальцами, стал расписывать о её деталях. Так же он расспрашивал Дзёно, что и как тот рисовал. Сайгику послушно отвечал и моментами очень даже развёрнуто, когда почувствовал интерес к себе. В сердце до сих пор осталась мелкая тревога насчёт красоты его творения, но неподдельное любопытство ребят делало легче. Звонок прозвенел и Николай разогнал всех в столовую. Даже Тэттё, который хотел забрать с собой Дзёно, был также выставлен за дверь. А Сайгику почему-то попросили задержаться. — Ну дай я картину тут повешу! – прохныкал Гоголь неумолимому ученику. – Ты ведь даже рисовать это не хотел. — Ни-за-что! – твёрдо ответил Дзёно. – Я это сожгу или ещё что-нибудь. — Врёшь! Нагло-принагло врёшь! – Николай по-детски насупился и скрестил руки на груди. — Всё равно не отдам, - Сайгику продолжал стоять на своём. Эту картину он собирался забрать к себе и хранить в недоступном месте, но никому (ну, может, кроме Тэттё) об этом знать не надо. – Всё. Я могу идти? — Нет, вредный ребёнок! – обиженно фыркнул Николай, но в миг переменил свой тон на более радостный. – Хотел тебе сказать, что у нас будет немного другой обед, - он задорно хихикнул. — В смысле? – Дзёно недоверчиво сжался и скептично вскинул бровь. Хватит. Его уже потащили так «кое-куда». — За то, что ты пришёл ко мне сегодня и помогаешь Дос-куну, я упросил, - Дзёно услышал в этом: «заставил под щекотливой пыткой», - Сигму-куна испечь нам чего-нибудь вкусного! Так что мы будем пить чай у него, - самодовольно провозгласил искусствовед. – Кто знает, может, и Дос-кун придёт поесть? – пробормотал он вопрос, зачем-то отворачиваясь от ученика, чтобы вновь обернуться спустя секунду. — Бедный наш классный, - сочувствующе протянул Дзёно, пряча картину в портфель. — Ну ты тоже бедный. Наверняка голодным останешься. — Почему это? — Потому что кто успел, тот и съел! – усмехаясь кинул Гоголь, щёлкая ученика пальцем по носу, и тут же выбежал за дверь, оставляя за собой лишь задорные смешки. «Эм-м», - Дзёно остался в ступоре на несколько секунд. В голове летали вопросы, но он всё скинул на странность искусствовика. Однако вдруг в его голову влетело осознание: «Эй!». Он сорвался и быстро, словно гепард, побежал в лаборантскую к физику.