они любили зиму

             Обниматься с ним — чистое удовольствие, особенно когда удается спиной к его широкой груди прижаться, чувствовать его силу и осторожные, даже кроткие прикосновения. Хаккай никогда не мог просто обнять, он всегда продолжал ладонью по груди ненавязчиво водить, в макушку целовать, каждый раз радуясь про себя, что Чифую наконец-то волосы перестал сжигать осветлителями и совсем скоро последние выбеленные сантиметры сострижет. Шиба непременно тихий праздник, лишь для них двоих, устроит — Мацуно в этот день окончательно прекратит за своей маской сильного и уверенного прятаться.              Он слишком долго прятал нежного и заботливого себя, немного строгого, рассеянного по утрам, заплаканного из-за любимой манги и восхищенного видами старого Парижа, его узкими улочками, балкончиками в цветах и не совсем опрятными дворами. Они приземлились всего несколько часов назад, и лишь несколько у них осталось до начала показа — Хаккай тут по работе, а Чифую отдыхает, жмурится на солнце точно котенок, греет руки о стаканчик с горячим шоколадом и сильнее кутается в объятия Шиба. Они оба устали после перелета, но Кай слишком хотел показать окрестности своему мальчику, пусть даже самые близкие от гостиницы улочки, наполненные сладким ароматом карамельных круассанов, а в большой теплой ванне они и ночью понежиться смогут.              Но сейчас слишком устали, чтобы долго гулять, потому просто стоят, обнявшись, улыбаются розовеющему горизонту, а после друг другу. Чифую лицо поднимается, щурится, краснеет щеками и счастье излучает, благодарность вполголоса проговаривает. За то, что Хаккай привез его в этот чудесный город, вспомнив детскую мечту весь мир облететь, и просто за то, что рядом все это время — со старшей школы и до теперь. Им тепло и спокойно, хотя на улице декабрь, а на дорогах бесконечные пробки — этим Париж от Токио совсем не отличается. Тут люди точно так же куда-то спешат, кричат в телефоны, пьют кофе в бумажных стаканчиках и забывают оглядываться, ведь привыкли уже в этом городе жить, для них все улочки знакомы, давно заучены. Для Чифую это все впервые, для Хаккая — волнительно.              Он после показа запланировал немного больше, чем своему мальчику рассказал. Прогулку по морозному городу, уютный ресторанчик на крыше с хорошим вином, живой музыкой и маленьким подарком, что должен чуть ближе их сделать, стать предвестником новых полетов в дивные города, что прежде видели лишь на открытках и в учебнике географии. Это маленькое обещание и дальше быть рядом, хоть бы что с их жизнями не случилось. И они уже говорили друг другу похожие слова, но в городе любви это будет словно впервые.              И поцелуй тоже как будто впервые. Осторожный до робкого, недолгий совсем, и объятия станут крепче, тихий шепот, что будут вместе всегда — на модном показе в Париже, Милане, Нью-Йорке, в своей уютной квартире в Сибуе и в зоомагазине в доме напротив, где всегда горит свет и мурлычут коты. Будут желать друг другу удачи и греть руки горячим дыханием, когда с этим перестанет справляться опустевший стаканчик.              Возможно, они слишком сладкие, как тот горячий шоколад с миндальным сиропом, но как иначе, когда любовь все такая же, как впервые, когда на школьной крыше краснели, признаваясь друг другу, и плакали после, неспособные своему счастью поверить. Пока друзья расстаются и сходятся, обещают и лгут, они ходят в кино и кормят в парках лебедей, оставаясь для кого-то слишком приторными и скучными. Оставаясь друг другу самыми близкими.