Ошибка Гарри Поттера

      Живописная зелень окрестностей, колоритные стожки сена, низенькие деревянные избушки, стоящие рядком, как огурчики на грядке, и обилие ромашковых полей несомненно умиротворяли взор, особенно после дождливой Англии с её смогом, но тем не менее настроение не поднимали.       Гарри уныло топтал асфальтовую дорожку, поднимая клубы пыли грубыми аврорскими ботинками, и адски хотел пить.       До нужного места, судя по карте, оставалось совсем немного, поэтому он не стал рисковать и хлебать из разливающейся из берегов узкой длинной речки, что пролегала рядом.       Только когда перед глазами возник деревянный мать его терем с украшенными резными воротами, тогда Гарри целиком и полностью осознал, что здесь ему придётся жить ближайшие три месяца.       Вспомнив виновника своей ссылки — Главного Аврора Гавейна Робардса, Гарри не постеснялся уже в сотый раз за это утро проклясть начальника отборнейшей бранью, которой нахватался ещё в Академии. А что? Без обсценных словечек аврор — не аврор.       Гарри всего-то совершил небольшую ошибку в последнем рейде. Ошибочку. Ма-а-ленькую.       Ну ладно. Если быть честным, не очень маленькую. Но она точно не стоила ссылки длиной в три месяца! Летних!       Гарри планировал отдохнуть где-нибудь на курорте — Гавайях или Мальдивах, а может, на Филиппинах, но явно не в сраной деревне в Румынии со сраным странным названием Сэпынца. В маггловской деревне приютилась и магическая деревня, в которой располагался скрытый от глаз магглов Международный драконий заповедник.       Тот самый, где работал Чарли Уизли и обитала их знакомая дракониха Норберта.       А всё вышло из-за того, что Гарри перепутал скорлупу опаловоглазого антипода с обычными камнями и выкинул по дороге, возвращаясь из рейда. Скорлупа была подотчётной, но когда один из авроров сунул ему мешочек с какой-то серой тяжёлой дребеденью, Гарри подумал, что тот сошёл с ума от усталости. Рейд выдался сложным, даже языки еле ворочались, а мозги заволокло туманом, недосып в несколько ночей усугублял ситуацию. Вот голова Гарри и не сообразила, что в рейде, связанном с контрабандистами, перевозящими яйца драконов и драконью кровь, может попасться скорлупа этих самых драконов.       Глупо? Без сомнения. Но Робардс сам виноват, заставляя работать как проклятых.       Впрочем, совесть Гарри тихонечко шептала, что это не оправдание и он действительно проебался по-крупному.       Но трёхмесячная ссылка… Чтобы научиться различать яйца каждого дракона… Это слишком.       Гарри снова выругался и уставился на ворота.       — Тук-тук, кто в теремочке живёт? — громко стукнул кулаком в ворота.       Теремочек не отозвался, и Гарри толкнулся внутрь. Ворота скрипнули и отворились, впуская на территорию домика. Ландшафт придомовой территории поражал обилием зелёных деревьев и хаотично растущих цветов; под деревянным навесом уличной веранды стояли кресло-качалка и простой деревянный столик, на котором лежал опрокинутый фонарь с полусгоревшей свечой внутри.       Гарри поднялся по скрипучим ступенькам и тронул входную дверь. Та тоже оказалась открытой, очевидно, жильцы не опасались внезапных вторжений.       Обстановка внутри дома говорила о том, что здесь обитают не самые аккуратные люди: обеденный стол был завален горой бутылок и бокалов, тарелками с недоеденными закусками, тут же валялась полупустая пачка маггловских сигарет. Пепельница рядом заполнилась горсткой пепла и многочисленными окурками, среди которых царственно возлежал почерневший огрызок яблока.       Вообще складывалось ощущение, что здесь живут магглы, а не волшебники. Обычная плита со стоящим на ней пузатым красным чайником в белый цветочек, холодильник, грозно гудящий и трясущийся так, словно собирался улететь прямиком в космос, и…       Блядь!       Гарри шокировано уставился на стоящий возле стены голубой деревянный крест, украшенный какими-то веселенькими картинками. Он прищурился и ахнул, разглядев, что изображено. На кресте был нарисован человек с дышащим на него огнём огромным драконом. Чуть ниже располагалась надпись:       Я — Роб, а здесь лежит мой гроб.       Был неосторожен я, и смерть пришла моя.       Я любил драконов, но погиб от хвостороги.       Мои друзья горевали, и крест этот малевали.       Спит спокойно Роб, как же жаль, что молодым усоп.       Гарри шарахнулся от креста, поскользнулся на валявшейся банановой кожуре и шлёпнулся со всего размаху на спину, больно ударившись копчиком.       — Мерлиновы панталоны! Что за хуйня?!       Он кряхтя поднялся, потирая ушибленное место, и ещё раз выругался. Гермиона велела бы помыть рот с мылом, если бы слышала.       Но сейчас подруги рядом нет, да и вообще никого нет. Где жильцы-то?       Гарри сел за стол, решив подождать. Шарахаться по чужому дому он не осмелился, кто знает, на что ещё наткнётся?       Найдя среди тарелок зажигалку, подцепив целую сигарету из валяющейся открытой пачки, Гарри с наслаждением закурил.       Робардс отправил его жить к какому-то драконологу, даже имя не назвал, ворчун старый. Гарри хотелось отыскать Чарли в этой деревне, но пока следовало обжиться в доме и познакомиться со своим соседом на эти три долгих месяца.       Гарри уже выкурил две чужих сигареты, не испытывая никаких угрызений совести по этому поводу, и уже ощущал нетерпение, гневно взирая на яблочный огрызок. Пить всё ещё хотелось, но он не рискнул наливать из чайника.       Деревянные доски пола тихо скрипнули, и Гарри оторвал взгляд от созерцания огрызка в пепельнице.       В комнату, пошатываясь, зашёл молодой парень в трусах и белой вытянутой майке, со спутанным гнездом кудрявых волос и заспанным помятым лицом со следами подушки.       Он равнодушно скользнул взглядом по Гарри, взял чайник с плиты, и, присосавшись к носику, жадно вылакал из него содержимое. Вода небрежно лилась по подбородку на грудь, капая на майку. Наконец оторвавшись от чайника, парень сел напротив Гарри, продолжая игнорировать его присутствие, дотянулся до пачки сигарет, дрожащими пальцами выцепил одну и долго пытался поджечь кончик, щёлкая зажигалкой. После многочисленных попыток это удалось, и он с видимым удовольствием затянулся.       Гарри молчал и с любопытством разглядывал жильца дома, — видимо, новоявленного соседа. У парня в ухе красовалась маленькая чёрная серёжка, правая бровь также проколота — блестело металлическое колечко, левую руку украшали татуировки, а запястья стягивали кожаные браслеты с бусинами и верёвочками. Парень был высоким и мускулистым, очевидно, привычный к физическим нагрузкам. Белая майка подчёркивала оливковую загорелую кожу, и Гарри невольно залюбовался блеском капелек воды на гладкой груди.       Гарри ещё в Академии понял, что его привлекают мужчины, с Джинни отношений не вышло, видимо, по той же причине. После осознания своей ориентации Гарри пустился во все тяжкие, партнёры находились легко, но также легко уходили из его жизни. Иногда он даже забывал имена и лица, что создавало массу неловких ситуаций, потому что Гарри Поттера-то знали все. Не то чтобы он был эдаким ветреным похитителем сердец и задниц, просто Гарри никто всерьёз не увлекал, а работа требовала сосредоточенности и отдачи, поэтому не оставалось времени для любовных приключений, особенно, если человек не зацепил.       Смуглый странный парень невольно привлёк взгляд, Гарри оценивающе рассматривал грудные мышцы, острый кадык и красивые губы в облаке табачного дыма. Округлые ягодицы и тонкую талию он уже углядел, как только тот вошёл.       Лицо показалось Гарри знакомым, но никак не мог уловить, где видел прежде. Возможно, просто смахивал на кого-то знакомого.       Но самым странным было то, что незнакомец молча смотрел на Гарри, безразлично пыхтя сигаретой. Когда он докурил, то сунул окурок в многострадальную пепельницу, уронив огрызок с вершины пепельной горки.       — Нехило так мы погудели вчера, что Гарри Поттер мерещится, — сказал наконец парень. — Надо завязывать, иначе завтра сам Мерлин появится.       — Э-э-э, привет, — решил подать голос Гарри.       Парень испуганно дёрнулся и вновь уставился на него.       — Блядь, он ещё и разговаривает! — он вскочил из-за стола и начал рыться в шкафчиках, гремя стеклом и роняя какие-то банки и пакеты. — Где это ебаное зелье?!       — Мистер, вам не кажется, — снова начал Гарри, смеясь при виде напрягшегося парня. — Я действительно Гарри Поттер. Меня прислали к вам в заповедник пройти практическую учёбу по драконам. Адрес дали этот. Вас должны были предупредить.       Парень резко обернулся.       — Так к нам прислали Гарри Поттера?! И почему я не в курсе?       Далее последовало длинное непечатное ругательство, Гарри восхитился лексиконом, некоторые слова даже взял на заметку.       — Ну так что, познакомимся? — Гарри встал и протянул руку. — В общем, я Гарри. А как тебя зовут?       — А мы знакомы, — дерзко сказал парень, вороша гнездо на голове, пытаясь убрать непослушные кудри, отчасти спадающие на глаза. — Тео Нотт со Слизерина. Помнишь такого?       Гарри помнил. Правда, смутно. Вроде тот всегда ошивался с Малфоем и Забини, но в драки и перепалки никогда не лез, поэтому казался незаметным. Ну и в школе Нотт явно был не таким симпатичным, иначе Гарри запомнил бы.       Значит, теперь бывший слизеринец Тео Нотт — драконолог. И по иронии судьбы жить им придётся бок о бок целых три месяца.       Гарри не знал, стоит ли ему расстраиваться; держат ли зло на него слизеринцы — сказать не мог. Нотт не был пожирателем смерти, но вроде после войны поместья у него и других семей, поддерживающих Волдеморта, конфисковали в пользу Министерства. Малфои, Паркинсоны, Забини уехали из страны, а про Ноттов Гарри не помнил точно. Ну, раз младший Нотт в Румынии, получается, тоже уехал.       — Значит, это ты — тот придурок, перепутавший драконьи яйца с камнями, — противно ухмыльнулся Нотт. Гарри сразу не понравилась его ухмылочка, видимо, всё-таки их соседство будет напряжённым. — А я всё ломал голову, какого идиота к нам пришлют, а тут сам Национальный герой.       — Ты рот-то закрой, — оборвал Гарри. — Сынок пожирательский. Твой папашка только благодаря идиоту Национальному герою не сгнил в Азкабане.       Вообще Гарри не любил говорить подобное, но сейчас почему-то разозлился. Возможно, из-за того, что Нотт напомнил о его глупой ошибке и трёхмесячной практике вместо летнего отпуска.       Он просто очень сильно хотел в отпуск.       Нотт, к его удивлению, действительно заткнулся. Подрагивающие пальцы достали ещё одну сигарету, помещая её в рот, но не зажигая.       — Ты прав, — всё-таки произнёс он, пожёвывая папиросную бумагу. — Что ж, располагайся. Твоя комната налево по коридору. Встретишь серого жирного кота — не пугайся и не выкидывай на улицу, это свой. Цуйка зовут.       Гарри кивнул. Извиняться за свои слова не стал, но неловкость почувствовал. Может, даже угрызения совести. Он вообще-то добрый человек, просто вспыльчивый немного. Да и после Робардса ещё не остыл.       — Спасибо, — сказал Нотту.       Гарри прошёл мимо него, снова в ужасе отшатнулся от голубого креста, одновременно покосившись на Нотта, но тот не испытывал какого-либо дискомфорта от присутствия этой диковинной вещи в доме. Гарри решил, что спросит потом, когда предоставится наиболее удобный случай.       Он чуть было не споткнулся об валяющуюся на полу пустую бутылку, хмыкнул и направился в указанную сторону.       Комната оказалась светлой, уютной и пахла свежим деревом. За окном жужжали мухи, но в комнату не залетали, очевидно, та была защищена чарами от насекомых. Из окна открывался вид на речку и луг с ромашками.       Гарри горестно вздохнул: речушка совсем не напоминала океан, а ромашки — горячий песок. Вместо пальм и голубой прозрачной воды Гарри предстояло любоваться глухой деревней, драконьим навозом и неприятным соседом.       А ещё какой-то помойкой вместо столовой.       Впрочем, сосед казался хуже всего перечисленного. Подумать только, три месяца в обществе Нотта. В одном доме.       Хорошо, что не в одной комнате.       Этого-то Гарри точно бы не вынес.