Записная книжка некроманта

— Я завтра на работу выхожу. Ты останешься дома один, справишься? — Прапай принёс ему тарелку рисовой размазни. Всю неделю никакая другая еда в измученном Скае не держалась, только тёплая вода и вот эта противная каша. Хорошо, что последние несколько дней уже хватало сил на то, чтобы самостоятельно добраться до туалета и душа. — Справлюсь, — хмуро буркнул Скай и свёл брови, рассматривая содержимое тарелки. Когда он согласился на этот их план, не собирался рассказывать, насколько это опасно для него самого. Хотелось помочь маленькой девочке и восстановить справедливость. Теперь же, глядя, как мечется вокруг него насквозь виноватый Прапай, ему хотелось сбежать на другой конец страны. — Скажи, а может есть какое-то средство, которое поможет тебе восстановиться быстрее? — Пай присел на край кровати и чуть наклонился к некроманту. — М. Есть. — он невозмутимо черпал кашу, стремясь поскорее доесть. — Какое? Очень сложное? Редкое? Скажи, я достану! — и снова этот щенячий взгляд. Скай ужасно скучал по тому судмедэксперту, которого видел во время их первой встречи. Но теперь у него в распоряжении был лишь вот этот, совершенно плюшевый экземпляр с гранулятом и шуршалками внутри — чтобы стресс снимать. — Мне нужно выпить пару глотков крови анального девственника, — Скай посмотрел на рефлекторно зажавшего ладонью шею Прапая и чуть не расхохотался. А когда тот, справившись с шоком, ладонь опустил и наклонился поближе, настала уже его очередь справляться с шоком. Он сунул в руки своей сиделке пустую тарелку и улёгся к нему спиной, чтобы скрыть смущение и оторопь. — Шутка. Спасибо за еду. Значит, он готов даже кровью поделиться? Тогда почему молчит? Боится, что жизнь рядом с таким, как Скай, превратится в кошмар? Что ж, к этому бабушка его готовила, когда взялась учить внука. Скай подскочил на кровати и сел, закрывая лицо руками, когда до него дошло ещё кое-что. Прапай ЗАКРЫЛ ШЕЮ РУКАМИ! А значит… Даже думать не хотелось, что это значило. И его движение навстречу. Спроси себя, некромант — тебе всё ещё нужно, чтобы этот мужчина словами через рот сказал тебе то, что недавно просто продемонстрировал всем телом? Из-за закрытой двери донёсся звук бьющейся посуды. Кажется, ещё до кого-то дошло, подумал Скай, прижимая ледяные ладони к полыхающим щекам. Оставаться в доме Прапая он теперь считал для себя опасным. На кухне, собирая осколки тарелки, выскользнувшей из намыленных рук, Пай размышлял над тем, почему от него отвернулся некромант — от смущения или скрывая смех? И склонялся к последнему, вспоминая, как вздрогнули хрупкие плечи. Такой сильный и такой… слабый? Неправильное слово. Пай в сердцах хватанул мелкий осколок и оцарапался. Выкинув крупные куски, он собрал мелкие влажной одноразовой тряпкой и тут же промыл царапину. Профессия приучила его всегда работать в перчатках, но после заявления Ская в спальне, он на время выпал из реальности. Прапай тщательно обработал и заклеил порез, отметив, что завтра нужно будет взять для работы лишнюю пару перчаток. И решил заглянуть в спальню, надеясь, что ослабленный его гость уже уснул. Увы, ожидания не оправдались кардинально. Кровать была аккуратно застелена, Скай одет в ту одежду, в которой его привёз сюда судмедэксперт. Он стоял у окна и даже не обернулся на звук открывшейся двери. — Мне пора домой. Я очень благодарен тебе за помощь, но больше не могу ею злоупотреблять. Тебе пора на работу. И мне пора на работу тоже. — Но я думал… — Прапай был в растерянности, пока не обратил внимание на то, как именно стоит Скай. До белых костяшек вцепившись в откос окна. С трудом держась на ногах. Всё ещё слабый… и такой сильный. — За мной приедет друг. Поможешь мне спуститься? — он обернулся к Прапаю и улыбнулся уголками губ. И тот кивнул, подошёл и просто поднял Ская на руки. По ощущениям — его гость за неделю потерял едва ли не четверть своего веса. И Прапай ощутил боль в сердце, потому что в этом есть и его вина. И послушно понёс Ская прочь из квартиры. И застыл столбом у подъезда кондо, потому что его ехидно спросили: — Сумеешь продержаться минут двадцать? И не смей меня ставить, ты даже обуться мне не дал. А Рейн приедет ещё не скоро. Вот же дурак он! О чём только думал, когда из квартиры выходил! Прапай послушно держал на руках некроманта, пока соседи шли мимо них внутрь, одаривая то озадаченными, то смешливыми взглядами. И хотя Рейн приехал всего через десять минут, они успели стать новостью дня в домовом чате. Усадив Ская в машину и пообещав передать его обувь в ближайшее время, Пай коротко махнул рукой вслед маленькой юркой машинке Рейна и вернулся в квартиру. Ржать он начал ещё в лифте. Сперва — над собой. Затем — и над Скаем тоже. Рейн присматривал за другом пару дней, после чего некромант почувствовал себя лучше. Ну как присматривал — привозил еду дважды в сутки и ворчал, что глупый Скай мог бы ещё посидеть на шее у доброго судмедэксперта, не забывая отметить в сотый раз, что они словно созданы друг для друга. Медиум, говорящий с призраками, и судебный патологоанатом, вскрывающий тела бывших живых. Идеалити же, нет? Скай считал, что нет, хотя отрицать свою невольную тягу к Прапаю не мог. Первый заказ пришёл уже в среду. Горюющие родители просили связаться с духом их недавно умершего ребёнка, который каждую ночь снился матери. Помимо этого, в детской постоянно что-то происходило. Со дня смерти не прошло и недели, обычно на осознание себя умершим у взрослых уходило дней десять, а у детей и того больше, но родители уверяли, что их сын был готов к смерти. И Скай согласился. Едва ступив на порог дома, он столкнулся глазами с хорошеньким мальчиком на фото в массивной раме. — Это наш сын, Лайт. Ему было всего пять. — сказала заплаканная, буквально посеревшая от горя женщина. Она сделала почтительный вай, что резко не вязалось ни с возрастом, ни с внешним видом некроманта. Скай так же вежливо и уважительно поклонился в ответ. — Он был очень хорошим мальчиком, наш ангел. Он болел почти с самого рождения, и уже в три года говорил, что умрёт, но уйдёт на небо и будет нашей звёздочкой, а потом родится вновь. Поэтому я и сказала, что он был готов к смерти. Женщина проводила Ская в детскую, которая больше походила на больничную палату. Всё ещё стояли аппараты жизнеобеспечения и капельницы у функциональной кровати, покрытой весёленьким пледом с разноцветными рейнджерами. На полке у стены аккуратно расставлены игрушки, все пластиковые, потому что их можно мыть и дезинфицировать… Женщина подошла к кровати и погладила покрывало, нежно и ласково, словно ребёнка. — Ему нравилось смотреть мультики про этих рейнджеров, он говорил, что они помогают ему справиться с болью и грустью. Особенно вот этот, синий. — Вы сказали, что в этой комнате что-то происходит, что ваш сын снится вам. Расскажите, — Скай прислонился спиной к дверному косяку, не спеша проходить в комнату. Он не видел мальчика, но чувствовал, что тот поблизости и очень расстроен. Женщина заплакала. — Простите. Мне всё ещё тяжело отпустить его. Лайт снится мне каждую ночь, он плачет и словно хочет признаться в чём-то. И пытается схватить меня за руку, но ничего не выходит. А в комнате каждое утро с этой полки падают все игрушки. Я собираю их, а наутро они снова лежат на полу. Я пробовала убрать их на другую полку, но они падают и оттуда. Всегда одни и те же игрушки. — Какие? — Синий рейнджер, машинка и коробка с конструктором. Скай прошёл и взял в руки игрушки, на которые указала женщина. И тут же почувствовал Лайта ещё сильнее. — Вы позволите мне здесь… осмотреться? — он посмотрел на заплаканную мать. — Я обещаю, что ничего не испорчу. — Что вы! Делайте всё, что вам необходимо, я буду в гостиной, позовите меня, если что-то будет нужно. Меня зовут Санни. — женщина снова погладила покрывало и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. — Мама очень много плачет, — услышал Скай за своей спиной и обернулся. Перед ним стоял призрак пятилетнего мальчика с фотографии. — Привет, Лайт. Ты знаешь, что умер? — Знаю! — мальчик всхлипнул и вытер нос ладошкой снизу вверх. — Я знаю! Я обещал маме, что стану звёздочкой и буду с мамой и папой всегда, но я не могу! — Почему? — Я плохой мальчик, а плохие дети не становятся звёздочками и не попадают на небеса. Они остаются на земле и исчезают бесследно. — Лайт снова всхлипнул и шмыгнул носом. Скай знал, насколько существование духа связано с верой человека и понимал, что то, во что верил этот ребёнок, привязало его дух и вполне может его погубить. — Почему ты плохой мальчик? — Я убил своего друга. — Как? — Скай опешил. — Он приходил ко мне играть иногда. Мы однажды поссорились, и я ударил его по голове этой машинкой. У него пошла кровь из головы. И он убежал. А я остался. — А что было потом? — Он больше не приходил, как я ни звал, а через день мне стало совсем плохо. А потом я умер. Я искал друга, чтобы попросить прощения. Но не нашёл. Я просил маму, чтобы она помогла мне, но она не может. Тогда я стал кидать игрушки, а мама позвала тебя. Ты тёплый. Ты поможешь мне? Скай соображал изо всех сил. Нужно отыскать труп ребёнка, который умер где-то поблизости от черепно-мозговой травмы. Или не умер. Может, малыш лежит в больнице. Может, даже не слишком сильно пострадал, но для этого нужно показать его Лайту, чтобы тот перестал себя казнить. — Скажи, а как выглядел твой друг? Мне нужно будет поискать его. — Он такой же как я, только волосы чёрные-пречёрные. И глаза. — А во что он был одет, когда приходил к тебе последний раз? — В синюю рубашку и синие шорты, — Лайт снова всхлипнул и по призрачной щеке побежали прозрачные слёзки. А Скай даже не мог утешить малыша. — Я поищу твоего друга. Обещаю. А ты пока не снись маме и подожди меня тут. Ладно? Как его звали, кстати? — Его звали Блу. Скай поставил игрушки Лайта обратно на полку и вышел из комнаты. В гостиной его ждала мама мальчика, с надеждой глядя на медиума. — Вы говорили с Лайтом?! — Да, — Скай сел в кресло напротив. — Не плачьте так много, мальчик очень переживает за вас и любит. Он хотел, чтобы вы помогли отыскать его друга. — Друга? Но у Лайта из-за болезни не было друзей. К нему было нельзя, и сам он не выходил из комнаты уже больше полугода. — Он сказал, что был. Мальчик по имени Блу. Может, вы знаете кого-то с таким именем по соседству? — Нет, — женщина склонила голову. — Мы почти не общались с соседями. Всё наше время было посвящено Лайту. Иногда мне казалось, что я слышу из его комнаты два голоса, но когда бы ни зашла к нему — он был один. Я не знаю никого по имени Блу. Что ж, Скай примерно представлял, кого ему следует спросить. Придётся обратиться и к Прапаю, конечно, но зато он поможет маленькому мальчику обрести покой. Они помогут… Пхаю согласился помочь и попросил несколько дней. Теперь нужно было позвонить Прапаю. Скай настраивался пару часов, он хотел звучать максимально серьёзно и убедительно, но то и дело зачем-то вспоминал, как Прапай медленно наклонялся к нему, подставляя шею под укус. Кровь приливала к щекам, голова кружилась, Скай откладывал смартфон на стол и шёл умыться. — Привет, сахарок, — прозвучало из шкафа, когда он в третий раз взялся за телефон. — Что тебя беспокоит? Малышка Рози может тебе помочь? — Нет, — Скай вновь отложил телефон и со вздохом пошёл на кухню за пачкой чипсов. Избавиться от Рози можно было только вкусняшкой. — Но милый, меня так долго не было рядом, а ты явно очень обеспокоен! Твоя бабушка просила приглядывать за тобой… — Рози, сперва появись, а потом уже заботься. Мне гораздо проще, когда я вижу тебя, — Скай достал из шкафчика чипсы и положил рядом с вазочкой для аромапалочек, одну из которых тут же и зажёг. Из стены слева тут же с восторженным писком вывалился невысокий призрак длинноволосого парнишки в женской одежде начала прошлого века и с аппетитом принялся уплетать подношение. — Скай! Я тебя обожаю! Когда придёт моё время, я непременно отыщу твою бабушку и расскажу ей, какой у неё замечательный внук. — Хорошо, Рози, но теперь мне нужно позвонить. — Давай, давай, я пока посижу тут, — призрак катоя помахал медиуму ручкой с длинными ногтями и вернул всё внимание чипсам. — Привет. Это Скай. Мне нужно выяснить, не было ли в вашем районе за прошедшую неделю трупов детей от пяти до восьми лет с травмами головы? Интересует мальчик в синей одежде, рубашка и шорты. — Скай! Как ты себя чувствуешь? Тебе стало лучше? — Да, но я бы… — Я запомнил то, что ты сказал. Лично ко мне детей не привозили, но я узнаю у коллег, может, что-то было, пока я был в отпуске. Но как ты сам? — Я хорошо, не волнуйся. — Я… Мы можем увидеться? — Зачем? — У меня всё ещё твои кеды. — Ах, да. Давай завтра в обед. есть рядом с Управлением какое-нибудь кафе? — Конечно! Завтра в полдень, хорошо? — Хорошо. Сбросив вызов, Скай вернулся на кухню, хотелось пить.Он и забыл про Рози, но вот Рози не забыл про него. — И кто он? — Будда милосердный! Рози, ты напугал меня! Это знакомый. — А почему же твоё сердечко так бьётся? — Потому что он… — М-м-м, кажется, твоя бабушка может порадоваться за своего внука, да? Верно? Верно? — Неверно. Это просто по работе. Один призрак мальчика утверждает, что убил кого-то. А Прапай — судмедэксперт, и он может помочь отыскать жертву. — А почему у этого… Прапая, да? Почему у него оказались твои кеды? Он футфетишист? — Рози! — Молчу-молчу! Расскажи про мальчика, я своих поспрашиваю. И Скай рассказал. Теперь оставалось лишь ждать.