Записная книжка некроманта

Открывать глаза желания особого не было, под веками словно песка насыпали, но странный звук, то раздваиваясь, то сливаясь в неприятную какофонию, терзал слух. Через несколько мгновений Скай признал в одной мелодии рингтон собственного телефона. Выпростать руку из странного кокона, в котором он, по ощущениям, находился, было непросто. Но когда он почти справился, его телефон умолк, зато завёлся чей-то ещё. Будда, да что же творится? Рядом кто-то заворочался и сел. Скай осторожно приоткрыл глаз, готовясь к худшему. Защитник сонно растирал лицо и бормотал что-то в стиле «Иду-иду». Боль в глазах помешала рассмотреть всё как следует, но этот потолок, хоть и был чужим, определённо казался знакомым. Снова закрыв глаза, Скай отрешился внешних звуков и устроил себе диагностику. В принципе, он был готов к тому, что будет практически уничтожен столь жёсткой практикой воскрешения. Пусть свежий, но самоубийца, не желающий сотрудничать, бунтующий преступный дух, пропитанный злом — он никогда раньше не сталкивался с такой ситуацией. Но и никогда раньше рядом с ним не было такой защиты. Теперь Скай хотя бы отчасти понимал, о чём говорил Рози. Но в душе всё равно был против. Дышалось тяжело. Песок был насыпан не только в глаза — в лёгких, горле и носу пекло и болело. Не удавалось шевельнуть ни ногой, ни рукой, и неясно, почему — то ли от того, что он был плотно обёрнут в одеяло, то ли от слабости. На какой-то миг показалось, что где-то вскрикнул Рейн, но Скай решил, что показалось. «Пить» — он думал, что сказал это. В комнату ворвался взбудораженный Рейн с бутылкой воды и трубочкой, которую тут же поднёс к губам друга, не переставая распекать Прапая, зашедшего следом. — Да что ты себе позволяешь! Я остаюсь тут и присмотрю за ним! А тебе не доверяю! — Рейн внимательно осматривал лежащего перед ним друга, пока тот с трудом делал глоток за глотком. Таким Ская он ещё ни разу не видел. И не хотел бы когда-то увидеть ещё раз. Как же Рейн жалел, что заикнулся про него Пхаю! — Оставайся, — глухо сказал Прапай и пошёл осматривать диван в гостиной, чтобы понять, годится ли он для нормальной ночёвки, или стоит заказать футон. Заодно умылся на кухне и, подумав о том, что Ская нужно кормить, поставил вариться обнаруженную в морозилке куриную ногу. Не поест — так хоть бульон попьёт. Диван не внушил доверия, поэтому Пай заказал доставку футона потолще. Кто на нём будет спать — он сам или Рейн, пока оставалось под вопросом. Рейн вышел из спальни с лицом прокурора и почти с ненавистью посмотрел на Прапая. — Вы его чуть не убили! — прошипел и пошёл на кухню. Сунул носище в кастрюлю с кипящей куриной ногой, пошарил по полке со специями, заглянул в холодильник, что-то побросал в кастрюльку и снова закрыл крышкой. Снова пошарил в полках в поисках еды. — Не мы. — сухо ответил Пай. Он выгнал бы Рейна с превеликим удовольствием, но с противным самому себе здравым смыслом понимал, что тот куда лучше осведомлён о том, что именно нужно некроманту. — Что ты ищешь? — Рис. Лапшу. Что-то, чтобы и нас накормить, — отозвался Рейн, продолжая обшаривать шкафы. — Погоди, я доставку закажу, — Пай открыл приложение и быстро настучал заказ. — Хорошо, что ты бульон поставил, ему сейчас другую еду и не осилить, кажется. — Ты знаешь, что делать? — Нет, я таким его никогда раньше не видел. Блять! — Рейн с трудом сдерживал слёзы. — Это всё моя вина! Это я, идиот, предложил! Ненавижу себя! — Зря. — теперь Пай понял, почему рыжик был таким злым. Не злым — виноватым. — Ты же понимаешь, что он спас пять человек. Пятерых умирающих девчонок. Пять невинных душ. Он и ты. Если бы не вы — мы бы их нашли, но слишком поздно. — Но ему… — Ему будет легче. Скоро. У тебя кипит. — Это у тебя ки… — крышка кастрюльки задребезжала, и Рейн кинулся осаживать убегающий на плиту бульон. А Пай вернулся в спальню. Убеждать в чём-то нервного младшего — не его задача, с этим пусть разбирается Пхаю. Его проблема лежала в испарине в спальне, выпростав из одеяла бледное острое плечо. Снова холодный — озаботился Прапай и пошёл за влажным полотенцем, которое намочил тёплой водой. Вернувшись, тщательно и очень бережно обтёр Скаю лицо и руки, которые снова спрятал в одеяло. Опять холодный. Пай решил применить уже известный ему способ и прижался губами к влажному лбу. Кожа Ская начала теплеть, но медленно и неохотно, словно накопленный им внутри лёд сопротивлялся усилиям снаружи. «А ты в губы поцелуй!» — раздалось в голове, и Пай вздрогнул. Всякое бывало с ним, но до сих пор обходилось без слуховых галлюцинаций и голосов в голове. Он отстранился от спящего и огляделся. Хвала Будде, пока он призраков не видел, хотя и сомневался, что они вообще есть в его квартире. Снова вынув из одеяла слабую руку некроманта, он постарался нащупать пульс на ледяном запястье. «Поцелуй, говорю, чего упёртый такой!» — тонкая кисть выскользнула из ослабевших пальцев и упала на край кровати. Голос в голове был слегка капризный и какой-то мальчишеский что ли. Не похожий на голос самого Ская. Пай нервно оглядел комнату, прислушался к тому, что творилось за дверью — с кухни едва слышно доносилась возня Рейна. И снова осторожно прикоснулся к ладони Ская. «Хорош играться! Ему совсем плохо! Целуй, потом разберёшься!» — в голосе появился оттенок паники, а кожа некроманта стала совсем холодной, и Пай, плюнув на всё, наклонился и поцеловал побледневшие губы. Сперва осторожно, мягко, но спустя секунду, когда сердце сбилось с ровного ритма — настойчивее. Он вспомнил поцелуй в камере, когда ощущал, как из самого его центра исходит некая невидимая сила и становится щитом для Ская, когда желание выплеснуть эту силу стало невыносимым… Сейчас было немного иначе. Ему приходилось приложить усилие, вливая своё тепло в ледяные неподвижные губы. «Чуть не опоздали», — выдохнул голос в его голове и всхлипнул. — «Не оставляй его, пожалуйста, пока он не перестанет постоянно спать». — Кто ты? — хрипло спросил Пай вслух, вдохнув и снова вернувшись к поцелую, пока больше похожему на искусственное дыхание. «Рози. Наставник. Дух. Не отвлекайся, ему всё ещё необходимо…» Паю казалось, что тонкая кисть, зажатая в его ладони, стала чуточку теплее, но раз Рози сказал, что нужно ещё, он не собирался останавливаться. Чтобы стало удобнее, встал на колени у изголовья кровати и наклонился ближе, положив вторую руку на прохладную щёку. Под пальцами первой, наконец, пробился слабый и медленный пульс. — Бульон го… тов, — без стука распахнул дверь спальни Рейн и завис, глядя на неприкрытое домогательство. Но дверь тут же захлопнулась, вытолкав бесцеремонно его в гостиную. Где он и обмер от ужаса. Двери ведь сами не захлопываются, верно? Не собираясь выяснять, услышал ли его Пай, рыжик в панике схватился за смартфон. — Пхаю, забери меня, мне страшно, тут призраки, — зашептал он, едва гудки в трубке сменились голосом любимого. — Миленький, приезжай и стукни своего друга, он напал на Ская! И меня спаси! Скорее! В дверь позвонил курьер, привезший еду. Но Рейн отчего-то решил, что это явился его спаситель, поэтому, прежде чем отдать пакеты, курьеру, мужчине лет пятидесяти, пришлось оторвать от себя подвывающего от ужаса Рейна. Тот, поняв, что висит не на своём мужчине, долго извинялся и даже выдал пятьдесят бат чаевых курьеру, забрал пакеты и с такой неохотой закрыл входную дверь, словно его сейчас должны были сожрать оголодавшие зомби. В сторону двери в спальню он старался вообще не смотреть. Когда Пхаю вошёл в незапертую дверь квартиры Прапая, то мало что понял. Свет был на кухне, всё остальное вязло в темноте и явно ощутимой тревоге. — Ре-ейн, — негромко окликнул он и прошёл сразу на кухню, где и обнаружил своё насмерть перепуганное сокровище, сидящее в самом дальнем углу в круге из… соли? — Ты чего? Что случилось? — Пхаю-ю-ю, — шёпотом взвыл рыжик и кинулся ему на шею, отбрасывая непонятную конструкцию из двух ложек, скреплённых крест-накрест пластырем. — Мне так страшно! Там призраки! — Где? — от неожиданной атаки Пхаю тоже сел на пол прямо на соль и обнял дрожащего как травинка Рейна. Так-то он был в курсе того, что Рейн боится всего потустороннего, что, впрочем, никогда никак не сказывалось на его нежной дружбе со Скаем. Но сегодня, видимо, произошло что-то просто невероятное, если его малыш даже не глянул ни на позднее время, ни на то, что добираться до квартиры Прапая Пхаю было не так уж быстро. Неужели он так и сидел, дрожа, все полчаса, которые Пхаю мчался сюда? — В спальне Ская. То есть, Прапая. Там Скай. И призраки! — Тише, тише, малыш. А Прапай где? — Тоже там! И он напал на Ская! А призрак напал на меня и вытолкал из спальни! И я позвонил тебе! — Я здесь. — Что случилось? — жмурясь на свету, в дверях стоял Прапай. Пытаясь помочь Скаю, в какой-то дурацкий момент он просто вырубился в плечо пациенту и очнулся уже от того, что безумно болели затёкшие ноги. Не додумался лечь в постель, потому и пришлось ещё добрых пять минут растирать многострадальные конечности. Конечно же, сперва он проверил Ская. Тот был уютно тёплым, пульс — наполненным, а на коже больше не было испарины. И голос в голове молчал. Поэтому Пай, кряхтя, встал и поковылял на кухню, где выяснил, что гостей в доме незаметно прибавилось. — Да вот Рейн жалуется, что у тебя в доме привидения завелись. — Пхаю кивнул другу и попытался голосом превратить всё в шутку, но… — Ну да, это со Скаем, скорее всего. Рейн, не бойся, дух вряд ли причинит тебе вред. Он заботится о Скае. — Ты его, что, видишь? — свистящим шёпотом выдал рыжик, в панике оглядываясь. — Нет, но слышал. — И не страшно? Пай пожал плечами и сунул нос в пакеты на столе. Есть хотелось со страшной силой, но нужно было и Ская накормить. — Неа. Бульон сварился? — Да, на плите, только остыл, наверное. Я его процедил уже. Попробуешь напоить Ская? Я боюсь туда идти… — Я сам, — ответил Прапай, наливая немного бульона в кружку и беря столовую ложку и соломинку для бабл-ти. — Погрейте пока еду, я вернусь и поужинаем хотя бы. В спальне он зажёг ночник на другом краю кровати, чтобы не слепить глаза спящего, поставил кружку с чуть тёплым бульоном на тумбочку и осторожно погладил спящего по щеке. Всё ещё тёплый. — Скай. Ска-ай. Проснись, мой хороший, нужно поесть. «Смелее, неженка. Буди, не бойся. Сил у него сейчас хватит». — Пай всё равно вздрогнул. Но будить стал интенсивнее, добившись, наконец умилительной реакции — вместо того, чтобы открыть глаза, Скай открыл рот, словно голодная птичка, подождал и похлопал губами, как аквариумная рыбка. От всего этого Прапая накрыло нежностью, и он осторожно погладил спящего по порозовевшим щекам. — Скаюшка, вставай, поешь и снова поспишь. В ответ открылся сперва левый глаз. Затем правый. Скай смотрел прямо ему в глаза, и Пай видел, что некромант всё понял. Где он, почему и с кем. — Помочь тебе сесть? Скай кивнул, и Прапай аккуратно обхватил его через одеяло, помогая принять сидячее положение. Не отпуская, дотянулся до второй подушки и сунул её под спину. И только потом отпустил, позволяя освободиться от одеяла. Скай поднял руки и посмотрел на них, затем понюхал зачем-то кожу. — Роз… марин. Откуда? — говорил он с большим трудом и медленно. — Я протёр тебя водой с розмарином. И рисовым уксусом. Воду вылил, тряпку выкинул. Вот, бульон варил Рейн, попей. Пока тёплый. Тебе с ложки удобнее, или трубочку дать? — Скай потянулся за трубочкой, и Пай поспешил её распечатать. Кружку он держал сам, у Ская рука тряслась даже от лёгкой трубочки из пластика. Несколько глотков, и он выпустил трубочку из пальцев, откидываясь на изголовье кровати. И хоть Паю казалось, что в кружке не убавилось почти, настаивать он не стал. Отставил бульон и снова взял за руку Ская. — Как ты? — Жить… буду… «Ага, но только если с тобой!» — тут же отозвался Рози в голове у Прапая. А потом раздалось громкое и грустное рычание Прапаева желудка, от которого вздрогнули оба парня. — Иди, — Пая слабо толкнули в руку. — Поешь. — Хорошо. Ты ляжешь? — Скай вяло кивнул и прикрыл глаза. Пай уложил его набок, боялся, чтобы не случилось приступа тошноты. И вернулся на кухню.