О хороших людях и Антуане Лапье

— Игорь! Катамаранов! Пойдём в кино! Высокий мальчик в забавной шляпе, уверенно мчавшийся не пойми куда, резко затормозил. — Не-е! У меня сегодня тренировка! — Игорь озарил друзей своей ослепительно-очаровательной улыбкой и убежал прочь. Вообще, слово «ослепительно-очаровательная» Серёжа не сам придумал. Это Водолаз вчера на обеде что-то про свою Особу снова плëл. Жилин толком и не слушал. Скорее, просто позволял другу бубнить над ухом, пока сам лениво тыкал вилкой остывшую котлету. Но когда Водолаз упомянул, что улыбка у Особы «ну просто ослепительно-очаровательная», Серёжа невольно усмехнулся. Он подумал, что если такое слово и впрямь существует, то только для того, чтобы в точности описать улыбку Игоря. Когда Катамаранов улыбался — а улыбался он всегда широко и искренне, — то Серёжа чувствовал, как что-то маленькое и горячее начинает покалывать в его груди. Серёжа сравнивал это с иголками. Правда, когда в тебя тычут иголками — это больно. А здесь было даже как-то приятно. Но Жилин не хотел об этом много думать. Когда он начинал об этом думать, то, почему-то, «иголки» в груди кололись ещё сильнее чем обычно, а к щекам приливала кровь. — Ну, как знаешь… Вот и сейчас у Серёжи всë закололо. Только как-то по-другому. По-грустному. Он вчера весь день подумывал о том, чтобы Игоря в кино позвать. Вернее, всю ночь. На самом деле, вовсе и не всю ночь, а всего лишь час, пока ворочался на боку, пытаясь заснуть после вечера страшных историй. Думал, вот здорово, если Катамаранов оценил бы Отважного Антуана Лапье по достоинству. Жилин даже признавался себе, что считает их с Игорем похожими. Оба геройствуют, оба спасают кого-то постоянно. Обоих все любят и уважают, потому что есть за что. Поэтому Серёжа посчитал, что Игорь завтра определённо будет в восторге. Но этот план с треском провалился. — Н-ну какой же Игорь всë-таки молодец! Бегает, вон, тренируется. Вот если бы я… Если бы я тренировался… Я бы сильным стал, да. И смог бы Особу свою защитить… От хулиганов там всяких… Плохих. От такого разочарования Жилин уже и забыл, что стоит здесь не один. Благо, заметить этого никто не успел. Его кудрявый спутник был занят: Водолаз воображал себе сцену, где он, доблестный рыцарь, спасает свою Особу от шайки злых и о-о-очень плохих бандитов. Но это длилось недолго, потому что в момент сокрушительной победы над бандитами Водолаз резко вспомнил, что он, вообще-то, на Особу в обиде. После зарницы. Поэтому спасать он её ни от кого не будет. — Пойдём? — Жилин быстро отбросил лишние мысли, ведь Антуан Лапье всë же был важнее глупой грусти. — Пойдём. Сегодня показывали любимую Серëжину часть — про принцессу. Он её целых шесть раз смотрел. С отцом. А без отца — целых семь. На самом деле он слукавил, и фильм этот он смотрел всего четыре раза. Так уж получилось. Но он не соврал, а слегка приукрасил. Должны же друзья знать, какой он преданный фанат Антуана Лапье. А ещё, по правде говоря, сегодня Серёжа Жилин впервые собирался посмотреть этот фильм без отца. Да ещё и в кинотеатре. А это значило, что впервые в жизни Жилин мог не сдерживаться от эмоций в страхе опозориться перед отцом. Отец бы не осудил, конечно, но всë равно неловко как-то. Не по-мужски, что-ли. Народу в зале становилось всë больше. Антуан Лапье, тем временем, смело отправился в путь, ведь ему сообщили, что принцессу похитил неизвестный господин со странным голосом. До середины фильма Водолаз так и не досидел. «Господи. Ну неужели нельзя решить свои любовные проблемы потом?» Жилин эту парочку сразу заприметил. Их глупую игру в гляделки вообще было трудно не заметить. Поэтому Серёжа не был сильно удивлён, когда друг молча встал и ушёл, оставив свою Особу (как и Жилина) наедине с Антуаном Лапье. Хотя, было немного обидно. Но не сильно. Время пролетело совсем незаметно. Но Жилин был готов поклясться — это лучший просмотр Антуана Лапье в его жизни. Раньше он даже и не думал как, оказывается, приятно знать, что никто тебя сейчас не увидит, а значит, делать ты можешь всë что захочешь. Серёжа аплодировал, громко хохотал, а под конец даже заплакал. Ну что поделать, если счастливое воссоединение Антуана и Принцессы было таким трогательным? Здесь даже плакать не стыдно. В кинозале вновь дали свет, и Жилин поспешил протереть намокшие глаза. — Да-а… А ничего так, Жилин! Спасибо, что позвал! Жилин обернулся на знакомый голос. Если бы вдруг он увидел настоящее привидение или лесную ведьму, то взгляд его был бы именно таким, каким был сейчас. Игорь Катамаранов развалился на старом кресле прямиком сзади Серëжи и задумчиво грыз свой ноготь. — Ты что здесь делаешь?! — Жилин чуть было не заикнулся, но благо, взял себя в руки. — Как что? Пришёл фильм посмотреть. — Катамаранов широко улыбнулся, — Я просто подумал: ну её, эту тренировку. Разок ведь можно и пропустить ради друга. Слышать такое было приятно. Но Жилин виду не подал. — И… И давно ты здесь сидишь? — Почти с самого начала. Я Водолаза на выходе встретил. Спросил чего случилось, а то вид у него был какой-то неважный. Он сказал, что у него после обеда живот скрутило или что-то такое. Я и подумал: это ж выходит, ты тут совсем один сидишь. Нехорошо это. Вот и пришёл составить компанию. Чтобы ты тут не кис. — Катамаранов игриво толкнул друга в плечо. Жилин промолчал, но если бы Игорь мог читать по глазам, то прочёл бы что-то вроде: «О, ну спасибо тебе за такое одолжение!». «Чтобы не кис. Ага. Думает, раз они со мной в кино не пошли, то я тут уже нюни распустил?» Игоря эта сцена явно веселила, чего не скажешь о Серёже. Ситуация начинала его не на шутку раздражать. — Ты чего молча сидел? Почему мне не сказал, что ты здесь? Посмеяться надо мной решил? На последнем слове Серëжин голос предательски дрогнул. — Жилин, ты чего? — Лучезарная улыбка Игоря мигом сошла на нет, — Ты что такое говоришь? Ты просто так… Так увлечённо фильм смотрел. Я тебя беспокоить не хотел. Кажется, Катамаранов не понимал что к чему. Жилин слишком хорошо знал Игоря, чтобы легко понять, когда тот изо всех сил сдерживает смех. — Так и скажи, что просто пришёл поржать над тем, как я тут плачу. — Мальчик демонстративно скрестил руки, надувшись как рыба фугу. Игорь прыснул от смеха. Сложно сдержаться, когда Серёжа так серьёзно смотрит в упор и злобно шмыгает своим покрасневшим носом. — Прости, Жилин, — Катамаранов смахнул выступившую от смеха слезу, — Я и правда больше на тебя смотрел! Просто ты такой смешной! Я и не думал, что этот фильм тебе так нравится. Мне казалось, такую ерунду никто не смотрит. А оно вон как… На днях Серёжа вычитал в книжке интересное выражение: «нож в спину». Суть была в том, что злодеем в истории оказался напарник главного героя. А по совместительству и друг. Жилин так и просидел под одеялом до самого рассвета, увлечённо читая долгую речь главного героя о предательстве и лжи, которая растянулась на две страницы. Там-то эта фраза и промелькнула. Только Жилин тогда не совсем понял её смысла. А теперь вот понял. — Ерунду?! — Ком в горле намекал, что пора бы уже закончить, иначе второго позора не избежать. Но Серёжа продолжил: — Может для тебя это и ерунда, а для меня… Да ты же просто ничего не понимаешь. У тебя же в голове одни дурацкие тренировки и олимпиады! Ты же у нас типо спортсмен, гордость школы! — Последнюю фразу Жилин произнёс с особым пренебрежением, — Тебе ведь даже тренировка важнее… Важнее друзей! Конечно, для тебя это всë – ерунда! Картинка перед глазами окончательно расплылась из-за нахлынувших слëз. Пора было заканчивать. Да, это определённо был провал. Серёжа рванул прочь из кинозала, а Игорь так и остался удивлённо хлопать глазами. Кажется, он так ничего и не понял. В комнату Жилин не возвращался до самого ужина. Заглянул лишь на минутку, чтобы забрать свою книгу, и скрылся. Конечно, ему хотелось убежать куда-нибудь очень далеко, желательно, в другую страну или хотя бы город, чтобы по закону жанра Игорь убивался под грузом вины и не спал ночами, думая о том, как подло он поступил со своим другом. Но такой возможности у Серёжи не было, поэтому он просто нашёл себе укромный уголок на территории лагеря, уселся под деревом и попытался сконцентрировать всë своё внимание на остросюжетном детективе. Заметив, что он уже десять минут гипнотизирует одну и ту же страницу, Жилин понял, что это бесполезно. Только сейчас Серёжа осознал, что его фотографию можно было бы смело повесить на стенде «самые истеричные девчонки Лисьей Горки». Если бы такой стенд существовал, конечно. Игорь ведь и вправду ради него тренировку решил пропустить. А тот такую сцену закатил на ровном месте. Да ещё и накричал, обвинил в чём-то. С другой стороны, называть Антуана Лапье ерундой — это же просто кощунство! Да и разве можно так смеяться над чужими чувствами? Но Катамаранов ведь только и делает, что друзей своих выручает, помогает всем. Он за них готов и в огонь, и воду прыгнуть. А Серёжа что? Он же вроде бы ничего такого и не делал никогда. Он вообще огня боится. Да и воду не очень любит, в ней ведь замёрзнуть можно. Долгими раздумьями Жилин всë-таки пришёл к выводу: он — законченный эгоист. Стоило бы перед Игорем извиниться, да только от уши от стыда горели при одной только мысли, что придётся Катамаранову в глаза смотреть. Теперь он точно с Серёжей дружить не захочет. Ну и правильно. Так даже лучше будет. Игорь слишком хороший, ему положены друзья получше. А Серёжа уж сам как-нибудь. В животе заурчало, но Жилин мужественно терпел тоску по столовским булочкам. — Жилин! — Запыхавшийся Игорь прислонился к дереву, — Наконец-то я тебя нашёл! Ты чего убежал? Я уже собирался к самому директору идти, всех на уши поднимать, чтоб тебя искали! Ты дурак совсем?! Стоило Катамаранову объявиться, как Серёжа про свои муки совести мигом позабыл. На самом деле, где-то в глубине души, он надеялся, что Игорь сам его найдет, и сидеть здесь до самой ночи не придётся. Обида обидой, а в желудке уже киты поют. — Это ты дурак. Игорь молча присел рядом. Выглядел он крайне обеспокоенным. — Жилин, прости… Я не хотел тебя обидеть. Ты пойми, я же не со зла… Я когда говорил, что ты смешной, то я же это по-доброму… А фильм мне понравился! Песня там классная! Я даже захотел французский выучить. И никакая это не ерунда! Я же, балда, совсем не подумав ляпнул. Я раньше думал, что это ерунда, а теперь вот понимаю, что не прав был. Честно! Катамаранов давно знал правильный подход к Жилину. Серёжа продолжал строить обиженный вид, но стоило признать, что в груди его от таких слов потеплело. — А у меня для тебя сюрприз! Гляди! — Игорь порылся в карманах, достал небольшой свëрток и развернул его. На бумажной салфетке красовалась свежая булка из столовой и парочка заграничных конфет в яркой, блестящей обёртке. — Откуда это у тебя?! — Жилин планировал ещё помучить друга своим молчанием, но Игорь, видно, снова всë просчитал. — Что именно? Булочку я из столовой утащил. Ты же даже на ужин не пришёл. Вот я и подумал, что ты здесь голодный сидишь. — А конфеты… — Секрет! — Катамаранов подмигнул. — Ну ты и бешеный. — Жилин, не желая тратить время на лишние расспросы, принялся за несчастную булочку. Всë-таки если Игорь был готов, рискуя своей репутацией, стянуть булку прямиком из-под носа поварихи, дабы не дать своему лучшему другу помереть с голоду, то это что-то да значило. — А тебе… Правда кино понравилось? — Ну конечно. — Игорь почесал подбородок, — Только, знаешь, мне злодей больше понравился. Жилин был бы близок к тому, чтобы поперхнуться булкой, но, к счастью, он уже успел её схомячить. — Злодей?! Игорь, ты серьёзно?! — Ну а что? Думаешь, он зачем принцессу похитил? Просто ему тоже одиноко. Антуана все любят, а вот его никто не понимает. Вот он и украл её. Наверное, хотел, чтобы его тоже хоть кто-то любил. Ну, мне так кажется… С замиранием сердца Жилин понял, что сравнивать Игоря с Антуаном было глупо. Потому что Катамаранов был лучше Антуана. Будь Игорь на его месте, он бы не прогонял злодея с позором, а протянул бы руку помощи. Потому что злодеями просто так не становятся. Наверное, им и правда просто очень одиноко. Впервые Жилин был рад возвращению уже столь привычного трепетного покалывания в груди. Катамаранов громко рассуждал о том, что будь его воля — он бы в первую очередь спас всех злодеев. Потому что, как он считал, злодеями они стали потому что их самих когда-то никто не спас. Вот они и обиделись. А если дать им чуточку любви, то, может, злодеев в мире и не останется вовсе. А Серёжа всë думал: как Игорю вообще удаётся быть таким добрым, смелым и справедливым. А самое главное — таким до ужаса хорошим другом. А ещё очень красивым. Серёжа ещё никогда таких красивых людей не встречал. Он не понимал: как Водолаз мог влюбиться в какую-то там Особу, когда есть Игорь Катамаранов, который в тысячу раз красивее, умнее, добрее и лучше? Жилин не был готов. Но осознание происходящего тихо подкралось сзади и окатило его ведром ледяной воды. «Зафиксирована влюблённость.» –… Я слышал такая штука называется «психологическая помощь», — продолжал Игорь, — Это что-то вроде разговоров по душам. Типо, изливаешь кому-то душу, и тебе сразу становится легче. Вот, я считаю, Антуан должен был оказать ему «психологическую помощь». А не прогонять. Это было бы справедливо. Очнувшись от мыслей, Жилин торопливо раскрыл последнюю конфету. Ему предстояло переварить сложившуюся ситуацию. Серёже всегда казалось, что он готов ко всему, ведь в книжках есть ответы на все вопросы. Но теперь он понимал: не стоило смеяться судьбе в лицо. Теперь она застала его врасплох. И никакие книжки здесь не помогут. — На, — Сам не до конца понимая, что творит, Жилин протянул Игорю последнюю конфету. — Забирай. — Не, Жилин, ты чего? Я-то своих уже объелся. Давай, ешь сам. Серёжа надломил конфету пополам. — Тогда давай на двоих. Изумлëнный Катамаранов спорить не стал. — Сам ты, Серёга, бешеный. — Игорь ловко справился со своей половинкой, пока Жилин пережëвывал тягучую начинку. — Игорь, ты это… Прости меня. Я на тебя в кино накричал… Ты же тренировку пропустил, а я… В общем, мне стыдно. Кажется, теперь Игорь выглядел ещё счастливее. — Да не дрейфь, Жилин! Всë хорошо! — Подожди, я ещё не всë. — Жилин нервно мял воротник рубашки, — Просто я тогда… Испугался. Я это кино впервые без папы смотрел. А перед ним я никогда не плачу, понимаешь? Игорь, верно, начинал что-то понимать. — И вот… — Серёжа продолжил, — Я не сдержался. Там просто… Там просто момент такой, ну, с принцессой, где её спасают… Где там погоня, и они потом счастливы… — Жилин с трудом подбирал слова, но Катамаранов не смел сбивать друга с мысли, — В общем, трогательный момент, вот. Поэтому я заплакал. Так-то я обычно не плачу. Короче, я думал, об этом никто не узнает. А потом ты! Взялся из неоткуда. И я испугался, что ты будешь смеяться надо мной. Что я над какими-то фильмами плачу, как девочка. И уважать меня перестанешь. Серёжа выдохнул. После признания определённо стало легче. Игорь пододвинулся ближе. Жилин виновато изучал собственные коленки, не в силах смотреть ему в глаза. Но даже так, он чувствовал на себе этот тёплый, истинно катамарановский взгляд. — Серёг, ты рехнулся? — Поняв, что было это не лучшее начало, Игорь прокашлялся, — Ну как ты мог такое подумать? Чтобы я перестал уважать тебя из-за того, что ты плачешь? Да я же, наоборот, тебя теперь ещё больше уважаю! Ты же плакал над таким хорошим моментом! Ты знаешь, что это значит? — Что я девчонка? — Балда! — Игорь щëлкнул по Сëрежиной фуражке, — Это значит, что ты хороший человек. Значит, у тебя эмоции есть. И душа у тебя чистая. Плохой человек не станет из-за хорошего кина плакать. И знаешь что… — Катамаранов прижался головой к чужому плечу, — Ты мне таким даже больше нравишься. Искренним. Теперь привычные «иголки» в груди больше походили на грохот барабанов, который обычно доносился из подвала танцевального зала. Кроме того, Серёжа мог бы предположить, что кто-то очень неуклюжий внутри него пролил целую кастрюлю кипящего супа, который теперь растëкся по всему телу горячей субстанцией. — Ты мне тоже. — Что? — Ну, нравишься. Жилин поздно понял, что сболтнул лишнего. Но Игорь не ответил. Катамаранов лишь поднял голову и, после недолгих раздумий, звонко чмокнул Жилина в щёку. — Извини, я по-другому ещё не умею. Наконец, Игорю удалось окончательно вернуть привычного, лукавого Серëгу Жилина. — Во даёшь! — Жилин расплылся в хитрой ухмылке, — Могу научить! — Ой-ой-ой, сам-то умеешь? — Конечно! — Серёжа потупился, — Ну, я в книжках читал… И в фильмах видел. — О-о-о, ну тогда я тебе ве-е-ерю. — Игорь встал и отряхнулся от назойливых травинок, — Смотри у меня! Я твои слова запомнил! Будешь моим учителем. И не пытайся отвертеться потом! — Обижаешь! — Серёжа воодушевлённо хлопнул друга по плечу. Тот ойкнул. Но Жилину никогда не нравилось, что Катамаранов выше него на целую голову. Поэтому, можно сказать, это была справедливая карма. — Темнеет уже. Пойдём в лагерь, пока вожатая не спохватилась. — Игорь бережно поправил свои значки. Друзья незаметно обошли вожатых и юркнули в комнату. Оказалось, они особо ничего и не пропустили. Водолаз сидел на подоконнике и светился от счастья. — Я с ней помирился! Представляете, она сказала мне, что я хороший человек! Игорь ткнул захихикавшего Жилина в бок. Тот принял серьёзный вид. — Поздравляю, Водолаз! Вот видишь, я же говорил тебе, что всë хорошо будет. Не зря я тебя танцевать учил! — Да… Поздравляю. — Жилин и правда был рад за друга, но в конце такого насыщенного дня котелок совсем варить перестал. Сил на бурные реакции не осталось. — Знаете, что я думаю? — продолжил Водолаз, — Скоро же это, ну… Последний день смены. Я ей сюрприз хочу сде-, э, устроить. Стихи напишу и рисунок нарисую… Что думаете? — Отличная идея! — Игорь, кажется, был искренне восхищён, — Водолаз, ты — красавчик! Действуй! Серёжа закивал. Кудряш расправил плечи. Реакция друзей явно придала ему уверенности. — С-спасибо вам, ребята. Вы такие хорошие. До самого отбоя комнату заполонили звонкий смех и громкая болтовня обо всяких пустяках. — Игорь? Игорь! Катамаранов! — Жилин тихонько толкнул друга под бок. После отбоя прошёл уже почти час, и Водолаз мирно сопел в своей койке. Но Серёже не спалось. И сколько бы Катамаранов, развалившийся на кровати напротив, не притворялся спящим, Жилин всë видел. — Игорь, ну я же знаю, что ты не спишь. Игорь наконец развернулся и вынырнул из-под одеяла. — Ты чего, Жилин? — Я вот что подумал… Смена ведь уже кончается. А только-только во вкус вошёл. А тут раз — и уже всë. Грустно как-то… Игорь протëр глаза. — Да, ты прав… Время быстро летит. Но ты не дрейфь, Жилин. У нас ещё вся жизнь впереди. Забыл, что мы вместе учимся? Я к тебе домой приду, ты мне другие фильмы про Антуана Лапье покажешь. А следующим летом снова сюда приедем. Ты, я и Водолаз. И всë будет точно так же. Серёжа почувствовал, как с души упал камень. Всë-таки Антуан Лапье и рядом не стоял с Игорем Катамарановым. Игорь был лучше. Он вообще был самым лучшим. — Серёж… — М? — А пошли на прощальный концерт вместе. Я слышал, там салюты будут. — Во даёшь, Игорь. Мы же в любом случае туда пойдём… — Не-ет, ты не понял, — Игорь сделал паузу, — Я имею в виду, мы пойдём вместе. Ну, смекаешь? Жилин и сам не заметил, как расплылся в улыбке до ушей. — Конечно пойдём, Игорь. Давай спать. Но судьба распорядилась иначе, и на концерт Серёжа с Игорем так и не попал. В тот злополучный вечер вообще вся жизнь перевернулась с ног на голову. Всë изменилось. И в лагерь Серёжа больше не ездил. И фильмов про Антуана Лапье Жилин больше не смотрел. Никогда. До тех пор, пока однажды, пятнадцать лет спустя, полковник Жилин Сергей Орестович не привёл отмыть и отогреть бешеного в свою квартирку. — Ну вот, голубчик, совсем как новенький! — Жилин тщательно протëр Игоря полотенцем, — Не рыпайся. Умытый Катамаранов недовольно буркнул. Водных процедур он не жаловал, но ради полковника, так уж и быть, терпел. — Всë, свободен. Иди, вон, телевизор посмотри. Мне ещё Жетона после тебя отмывать. Вы где зимой лужи нашли, дурилы?! Я тебя с собакой больше не оставлю, балда! Всë, иди! Виноватый, но зато чистый, Игорь поплëлся в гостиную. С Жетоном было проще. Пса хотя бы не пришлось долго уговаривать. Если бы не эти двое, то Жилин бы и не погряз вовсе в домашних хлопотах. Лëг бы на диван, да и уснул до самого утра. Но вместо стандартного заслуженного отдыха он копошился на кухне и бережно отваливал в миску щедрую порцию горячего бульона. Игорь вообще-то в еде не нуждался. Скипидар и сам отлично справлялся с поддержкой его жизненной энергии. Но Жилин всегда твердил, что если Игорь будет один скипидар лакать, то сам скипидаром и станет. Поэтому, хотел Катамаранов этого или нет, его регулярно откармливали, как выражался Жилин, «нормальной, человеческой пищей». Игорь, не удосужившись снять с головы махровое полотенце, смирно сидел на диване и внимательно наблюдал за происходящим на голубом экране. — Всë, голубчик, выключай. Сейчас есть будем. — Подж-ди. — Катамаранов отмахнулся, — Тут кино инт-терсное. Жилин прибавил звук. Всë тот же, ни капли не изменившийся Антуан Лапье вновь отправился на поиски похищеннной прекрасной принцессы. Будто бы и не прошло пятнадцати лет с прошлого раза. «Везёт этим киногероям. У них ничего не меняется.» — Да ерунда это, Игорь. Не смотри. — Жилин потянулся к кнопке выключения. Ворошить прошлое он не любил. — Ты чего! — сам того не ожидая, Игорь воскликнул непривычно чëтко, — Не выкл-лчай! Полковник плюхнулся на диван. Бывали моменты, когда спорить с Игорем было бесполезно. Причём, ещё с самого детства. Счастливое воссоединение Антуана и принцессы больше не вызывало у Жилина столь бурных эмоций. Он сам для себя решил, что это глупое кино, в принципе, уже давно не вызывает в нëм чувств. Это ведь для детей. Хотя, в какой-то момент в глазах всë-таки защипало. Но не от фильма. — Серëга… — Игорь внезапно прильнул к жилинскому плечу, словно провинившийся кот, — Ты зачем с-с мной возишься? — Ты о чём, Игорь? — Н-ну, с мной сложно. Я ж это… Н-н такой, как раньше. Другой. Меня боятьс нужно. Зачем ты с-с мной возьшся? Жилин глубоко выдохнул. — Потому что ты хороший человек, Игорь. И я тебя никогда не брошу. Катамаранов виновато опустил взгляд. — Но я ж-ж другой. — Никакой ты не другой. — Жилин потрепал чужую макушку, — Ты такой же. Такой же добрый и смелый, как раньше. Всë тот же Игорь Катамаранов. Правда, немного оскипидаренный. И чумазый. Но ничего. Это не страшно. Главное, что ты всë ещё мой самый лучший и самый близкий друг. Катамаранов громко всхлипнул. — Спсибо, Серëг. — Та-а-ак, — Жилин ловко смахнул чужую слезу, — Это ещё что за плач Ярославны, голубчик? Ты смотри! Сам, значит, надо мной в кино смеялся, когда я там, знаешь ли, сопли распустил, а теперь сидит, рубашку мне мочит! Хитрый какой! Полковник довольно заухал. Игорь, кажется, улыбнулся впервые за вечер. — Извини, Серëг. — Балда ты, Игорь. — Жилин крепко стиснул раскисшего товарища в объятиях, — Давай лучше кино смотреть, а то сейчас пропустим всë. Неизменный Антуан Лапье, ловко обхитрив злодея, вновь одержал сокрушительную победу. — А мн вс-сë рвно злодей больше нрвится. — Ну вот видишь. — Жилин ухмыльнулся, — Я же говорил — ты совсем не изменился. Игорь, наконец, забыв о плохом, задорно комментировал кинофильм. — О, Серëг, см-мтри! Твой любимый момент! Жилин внезапно вспомнил об остывшем бульоне, который одиноко кис на кухне, но понял, что сейчас это его совсем не волнует. В кои-то веки он вновь чувствовал себя счастливым.