Воленс Ноленс

— Арсений… Вы мне нравитесь, — выпалил Антон, стоя на пороге. Начальник завис, а затем медленно развернулся, продолжая наматывать шарф поверх пальто. --- Shtoo: Добрый день. Мне вас посоветовали, сказали что вы специализируетесь в гаданиях на отношения. OLEww: Здравствуйте, да, какой у вас вопрос? Shtoo: Дело в том, что у меня на работе начальник гей. Я обдумывал эту мысль с тех пор, как узнал… крч, хочу повысить зарплату (ну я ниче такой мужик). Может, ему предложить встречаться и проявлять симпатию? Он откажет или нет? Вообще… он меня не любит и считает плохим сотрудником. Если я с ним пересплю, все изменится? OLEww: Удивительный вопрос. Сейчас посмотрю. OLEww: Итак, когда вы начнёте проявлять симпатию, он сразу снизит ЗП. Вы пойдёте дальше, то шанс борьбы и увольнения. Но через год этот же начальник придет к вам и вы начнёте совместную жизнь! Все закончится отлично, хорошей любви вам! Шастун скривился, быстро печатая. Shtoo: Да бля, я не люблю его, не хочу с ним жить. Кошмар OLEww: Такая судьба. Shtoo: Зато потрахаемся. Shtoo: НО ЭТО НЕ ПОТОМУ ЧТО Я ГЕЙ. Shtoo: Просто любопытно… и с девками скучно уже. OLEww: Оу, ну, удачи. --- — Шастун, вы не гей, — опустил брови начальник, разглядывая непутевого подчинённого. У него даже куртка набекрень. — Я уже говорил, что не могу повысить вам зарплату. — Да с чего вы взяли?! — воскликнул Антон. Арсений кивнул на дверь, прося подвинуться. Они вышли вместе и тот закрыл офис на ключ. — С того, что вы с заядлой переодичностью опаздываете, а иногда и вовсе прогуливаете. Ваш обед длится на полчаса дольше, чем у других сотрудников и… — он говорил монотонно, пока они спускались по лестнице на первый этаж. Здание уже толком не освещалось, последние сотрудники покинули его около двадцати минут назад. — Я не об этом, а о том, что вы мне нравитесь! Они вынырнули на улицу, где во всю шумела белесая метель, больно жгущая щеки. Хотелось быстрее нырнуть в авто, поэтому Арсений ускорил шаг. — Только не напейтесь сегодня от горя, что я вас отшил, — усмехнулся начальник. — Это некомпетентно угрожать лишением премии, но вы так и напрашиваетесь. Если опоздаете и завтра, я действительно рассмотрю этот вопрос. Антон чертыхнулся, едва не подскальзываясь на ледяной корке. — Ало, Илюх? Поедешь бухать? — Шастун болтал ногами сидя на капоте своего детища советского автопрома. Телефон мерз в руках. А чертов Попов наверняка уехал на своем блестючем BMW в какую-нибудь гигантскую хату. — Да баба отшила. --- — Блять! Блять-блять-блять-блять! — Шастун вскочил с кровати, несмотря на резкий прилив рвоты, который был тут же задавлен паничкой. Он схватил телефон, видя на экране четыре пропущенных от секретаря и один неизвестный… сука. Прожав на звонок, Антон весь покрылся холодным потом, выдерживая тяжёлые гудки. — Доброе утро, Шастун, — больно задорно произнёс Арсений, заставляя проспавшего сотрудника скрипнуть зубами. — Как спалось? — Ужасно, — скривился мужчина, чувствуя, как пульсирует в ушах, а горло режет. — Заболел. Извините, я сейчас приеду. — О-о, можешь не утруждаться. Свое любимое время, обед, ты все равно пропустил, — Попов случайно перешел на ты. Да и вообще, он впервые звонит лично. Виноватый голос Антона, который явно проснулся только несколько секунд назад, принес ему какое-то злобное удовольствие. Именно из-за таких моментов тот еще не уволен, наверное. --- По дороге Антону пришлось заехать в аптеку, потому что про болезнь, к сожалению, было не ложью. Все чертова метель. Голова раскалывалась на две половины, горло как кошки подрали и целый нос соплей. Сказка. А температура стала добивающим фактором, поэтому на порог офиса он дополз уже бледно-зеленый. Арсения видеть не хотел. Пусть в нем и играет что-то озорное: «Посмотри, я реально болею, я не соврал!». Но как будто бы Шастун не хотел показываться начальнику в таком состоянии. Еще один повод для издевок. Вот только Попов сам обнаружился. Очень невовремя выполз из своей норы, едва ли не сквозь весь коридор завидев свою головную боль. — Явился незапылился, — проворчал начальник. Но видя, как Антон придерживается за стойку секретаря, цепко держа пальцами какой-то блистер, Арсений хмыкнул. — Шастун, ко мне в кабинет. — Можно я напишу объяснительную завтра? — прохрипел Антон, опираясь на стену в кабинете. Он даже стоять ровно не мог — таблетки не помогли. Арсений глядел на него, как на мертвеца. Наверное, так и выглядел. Под носом стало резко более сыро, а зрачки начальника сузились. Попов метнулся к столу, выдергивая из коробки пару салфеток и протягивая вперед. Шастун прижал их к носу, понимая, что кровь. Давление ебануло, с ним такое часто бывает, когда температура под 38°. — Спасибо. — Нет, завтра я вас не жду. — Я уволен? — Нет, Шастун, вы на больничном, — поднял брови Арсений. — Езжайте домой, где вы это подцепили? — Плакал вчера в сугробе. Вы меня отшили, — сказал Шастун то, что частично было правдой. — Я подожду, когда станет легче и тогда поеду… Спасибо. Он развернулся, чтобы покинуть кабинет, прижимая платок к носу. А сам чувствовал, как кружится голова и в глазах темнеет, нужно было срочно сесть. Но Арсений поймал его за рукав, удерживая. Отчего Шастун чуть не потерял сознание, находя себя уже присевшим ближе к полу. Пара капель крови упала на плитку. Попов смотрел испуганно: — Я вызову скорую. — Нет! Не надо скорую, у меня такое бывает. Нужно просто отдохнуть, — теперь уже Антон потянулся к чужому рукаву. Промазал и вцепился в ладонь, улыбнулся про себя. Арсений такой холодный по сравнению с его температурой. — Вы далеко живёте? — Попов сжал его руку в ответ, помогая осторожно подняться. Антон назвал адрес. — Пару минут посидите снаружи. --- — Я думал вы просто закажете мне такси. А потом вычтите его стоимость из моей зарплаты, — Антон с двумя тампонами из салфеток выглядел комично. Но ему стало чуть лучше, когда он залез в теплый салон чужого авто. Здесь даже пахло вкусно. Какой-то бумагой и деревом. — Сначала я так и хотел, — хмыкнул начальник, выруливая с парковки. — Но мне сегодня в той стороне нужно бумаги забрать. Вы везунчик, Шастун. — Я буду везунчиком, только когда вы согласитесь со мной встречаться, — он повел бровью. Попов даже смотреть на него не стал, чтобы от смеха не лопнуть. — А вы мне предлагали? — протянул начальник, следя за дорогой. Антон просиял, чуть выпячиваясь вперёд. — Вы будете со мной встречаться? — Нет, — белесой зубастой улыбкой оскалился Арсений. — Никогда, Шастун. — Это мы еще посмотрим. — Посмотрим. --- — Что за… — Арсений вытаращился на целую корзину цветов. Он даже снежинки с пальто стряхнуть не успел, а уже в ступоре. — Окс, кому цветы?! — Вам! — крикнула секретарь из коридора. — Курьер пришёл с самого утра, там записка на букете. Попов медленно подошёл, нервно протягивая пальцы к небольшой бумажке. Лишь бы не от кого-то из бывших. Лучше пусть от какой-нибудь сотрудницы, не ведающей о его предпочтениях. Такое уже бывало. Он провел глазами по бумаге, меняясь в лице и чередуя эмоции. Недоумение, удивление, облегчение и снова недоумение. «Моему любимому начальнику. Спасибо, что подвезли: Р. Твой Шаст» -… «твой Шаст»? — посмеялся Арсений, чувствуя облегчение. Это не кто-то из бывших, спасибо вселенная. Вот только, откуда у него деньги на такой букет? Антон хихикал со своей проделки. Его близкая подруга держала цветочный магазин, очень хороший. Даже небольшие отклонения или потемнения цветка считались браком. Такие обычно просто летели в урну. Но Шастун давно приспособился и договорился на подобные букеты. Платил совсем немного, а цветов ему сували хоть отбавляй. Да и на вид обычные, как в любом цветочном. К тому же, это практика для стажёров. И новые сплетни для той самой подруги. Арсений переименовал контакт, вписывая туда вместо «А. А. Шастун» простое и лаконичное «Шаст». --- Антон не гей. Ему было просто любопытно. И секса давно не было, а банальная дрочка надоела. Нужно было что-то… рисковое. Сердце билось чаще, когда он только думал об этом. Поэтому идея была преведена в исполнение незамедлительно. Гей порно не возбуждало, как он и предполагал. Пришлось закрыть глаза, стараясь просто слушать стоны. Он интуитивно понимал, что нужно делать. Было боязно, но любопытно до дрожи. Шастун щелкнул колпачком смазки, выдавливая себе на пальцы. Немного погрел ее, развел ноги, чувствуя, как краснеет до самых ушей. Член дернулся вверх, хотя он еще даже не успел прикоснуться к себе. Антон закусил губу, массируя вход. Хотелось все бросить и продолжить постаринке, но что-то тянуло вперёд, к исследованиям. Он осторожно ввел первый палец всего на фалангу. Постарался расслабиться, чувствуя, как сам сжимается вокруг. Стоны в наушниках становились громче, он двинул пальцем и тот легко проскользнул глубже. Юноша выдохнул от неожиданности. Странное ощущение. Но пока что он чувствовал в основном пальцем, а не… Шастун продвинулся до конца и начал водить кистью руки, имитируя толчки. Слегка надавливая на стенки. Становилось приятнее, он вошел во вкус. Подключил второй палец, вводя его так же постепенно. Стенки сужались, а он шевелил внутри, разминая их. Уже более активно двигал рукой и даже помогал себе бёдрами. Слезы выбило из глаз, стоило надавить на простату. Ноги поджались, Антон промычал что-то зажимая рот свободно рукой. Он слегка помедлил, чтобы отдышаться, а затем откинулся назад, пытаясь попасть в эту точку снова. Попал, дернулся всем телом, насаживаясь ещё глубже на пальцы. Выдохнул. Повторил. Не сдержал стон, удивлённо вскидывая брови от своего же голоса. Продолжил в той же манере трахать себя пальцами, не закрывая рот. Прислушивался к стонам из порно, пытаясь повторить темп. Приоткрыл глаза. На экране темноволосый мужчина, крепко ухватившись за чужие бедра, вдалбливал пассива в кровать. Антон поплыл, на мгновение представляя, что это Арсений. Вот так нависает над ним, давит пальцами на простату, горячо шепчет на ухо, пока Шастун не может сдержать стоны. Он выгибается в спине, тут же кончая. Облизывает пересохшие губы, хлопает крышкой ноутбука. Антон не гей, ему просто любопытно. --- Сегодня Шастун встал раньше. Потратил время на выбор рубашки. Все были как-то не к месту. Эта с пятном, эта мятая… С каких пор такие вещи вообще его парят? Пришлось злобно расхаживать туда сюда и в итоге надеть черную — парадную. Единственное, что сидело всегда хорошо. Куртка такое чувство, что провоняла лекарствами и потом, поэтому он бросил ее в ванну, выгребая из шкафа ебучее пальто. Он в нем на похоронах был в последний раз, ну какого черта? Звезды сегодня точно были против него. Потому что с Арсением они столкнулись на парковке. Тот всегда приезжал раньше, неужели Антон сегодня тоже? Совсем потерял счет времени. — Доброе… утро, что с вами? — поднял брови Попов, тоже замечая стечение обстоятельств. А еще красивую рубашку, заправленную в брюки, что виднелась под незастегнутым пальто. Антон пожал плечами, не находя сил для каламбура. А мог бы сказать, что «все для любимого начальника», но почему-то побоялся дать петуха. Как комично. — Очень загадочно, Шастун. Но все же жду-недождусь снова увидеть вас в куртке… А то боюсь, вселенная не выдержит. «Или вы». --- — Шастун, вы становитесь слишком навязчивым, — цокнкнул Арсений, но все же принял принесенное кофе. — И как вы только узнали, какой я люблю? — Секрет! — Антон случайно пару раз заметил знакомую машину у кофейни примерно в квартале от офиса. Ему просто повезло, что у бариста хорошая память. — Все ещё пытаюсь завоевать ваше… Шастун изобразил руками сердце, пару раз двигая им, будто то бьется. — И прибавку к зарплате, я полагаю. — Возмо-ожно, — хихикнул Антон, вытекая прочь. --- В один из вечеров Антону что-то ударило в голову и он заказал резиновый хуй. И вспомнил об этом только сейчас, когда курьер неловко топтался на пороге. Он вытащил его из упаковки и передернулся. Нет, это он в себя точно пихать не будет. Дрочка пальцами еще ладно, в пределах нормы, но вот это резиновое нечто… не внушало доверия. Он ещё и цвета был химозного, ярко зеленого. Какой ужас. Шастун убрал нечто обратно в коробку и задвинул на одну из полок. Может, стоило попробовать что-то менее страшное, например вибратор или пробку… Он снова полез на сайт секс-шопа. --- Шаст: — Опаздываю, извините. Курьер задерживается ¦( Арсений стоял на светофоре, когда телефон мелькнул сообщением. Удивительно, Шастун, предупреждаешь об опоздании? Сергеич Босс: — Понял. Все же, ему было любопытно. Сергеич Босс: — Что за курьер? Ответ он прочел уже на следующем красном. Шаст: — С секс-шопа. «Ну конечно» — Заказал себе несколько игрушек, чтобы пережить ваш отказ ¦( Арсений чуть не подавился, когда ему в спину раздался гудок. Черт, уже зелёный. Гребаный Шастун. Сегеич Босс: — Только не тащите их на работу, Бога ради. Шаст: — Даже хуй резиновый нельзя? ¦( Сергеич Босс: — Шастун, клянусь, если вы это принесете, то будете на этом сидеть весь рабочий день. Шаст: — Очень заманчиво. --- Арсения Антон злил до самого костного мозга. Потому что Шастун редкостный гомофобный гад, коих еще поискать. Если раньше все ограничивалось мелкими пакостями и детскими протестами, которые Попов легко ему спускал с рук, то сейчас ситуация усугубилась. Антон будто набирал обороты, зля его все больше. Вот видишь его перед собой, и вроде ничего. Говорит разумно, одеваться стал приличнее, даже какие-то приятные подарки типа кофе и цветов. Если бы Арсений его не знал, может и повелся бы. Но он его знал, знал людей в целом. Представлял, что для Шастуна это очередная авантюра. Может, спор. Может действительно просто интерес — а сможет ли зафлиртовать мужчину? Арсению просто не повезло, что он оказался подопытной крысой. И если он поддастся, нарциссизм Антона взлетит вверх. И конечно, ни до отношений, ни до тем более секса не дойдёт. Антон гомофоб до самых ребер. Когда-нибудь, Шастуну точно надоест. А если не надоест, Арсений поставит его на место. --- Вечер, снова ноутбук, снова гей порно. И целая гора всякой всячины, на которую он спустил кучу денег с зарплаты. Здесь были как базовые штуки, типа презиков и смазки, так и набор юного исследователя: пробка, парочка вибраторов и жидкий вибратор. Весь этот антураж выглядел крайне инопланетно, но Шастун примерно знал, что делать, из просмотренного порно материала. Антон начал с простого — уже привычно вошел пальцами, разминая стенки. Когда член послушно встал, мужчина закрепил на сосках вибраторы. Он видел такое, но сам раньше не пробовал. Оказалось, что его грудь достаточно чувствительная: стоило вибропулям загудеть, Шастун замычал, закидывая голову назад и судорожно убавляя скорость вибрации на пульте. Ему бы вполне хватило и этого, чтобы кончить, но хотелось опробовать все и сразу. Антон приставил ко входу пробку, смазанную жидким вибратором. Покрутил, давя на мышцы. Тихо всхлипнул, вводя ее. Вещь была тверже и больше пальцев, ощущалось непривычно и приятно. Он ввел пробку до конца, слегка придавливая за стоппер. Казалось, будто температура в комнате резко подскочила. Жидкий вибратор начал действовать почти сразу. Антон застонал, выгибаясь в спине. Колени сами собой тряслись, а тело словно подкидывало. Было так жарко, что он открыл рот, чтобы нормально дышать. Хрипло стонал от одних только вибраций. Шастун сжал пальцы на члене, водя вверх-вниз и пытаясь дышать ровно, но почти мгновенно откинул эту идею, убирая руку. Так он кончит слишком быстро. Порно уже не стимулировало, а только мешало, поэтому он ногой захлопнул крышку ноутбука. Пора признаться самому себе, что как бы он не старался представить что-либо, в голову лез только один человек. Антон опустил одну руку, массируя ей стоппер и чувствуя, как вибрация доходит до простаты, отдаваясь искрами в глазах. Он развёл ноги шире, представляя, что это делает Арсений. Тут же подкинулся бедрами вверх, резко выдыхая с хрипом. Он обвел пальцами сосок, прижимая вибратор. Голова закружилась. Фантомный Попов склонился над ним, касаясь его пальцами, губами. Шастун стонал, сбиваясь на хрип. Дрочка никогда не вызывала у него таких ощущений. Когда фантомный Арсений сжал ладони на его бедрах, Антон кончил, прогибаясь в спине. Он еще долго не мог отдышаться, ловя все новые и новые волны оргазма. --- — Шастун, это уже переходит все границы дозволенного! — кипятился Арсений, когда этот гад, как невинный вороненок, реально притащил резиновый хуй. Пусть новый и в коробке, но блять-антон-реально-принес-дилдо. Цветы — ладно, приятно. Кофе — вообще супер. Хуй — уже перебор. Если это шутка, то плохая. Похоже, Арсению все-таки придётся поставить этого гада на место. — Я вам что в сообщениях вчера писал? — Я просто подумал, что такой подарок выведет наши отношения на новый уровень, — Антон комично подергал бровями и стрельнул пальцами, доводя начальника до зубного скрипа. Бедные его пломбы. Через пару секунд молчания, Попов попытался взять себя в руки. Все таки он здесь задает тон и контролирует ситуацию. — Либо ты сейчас на него сядешь, либо я тебя увольняю, — Арсений потянулся к бумагам. — И я так понимаю, что вариант два. — Стой! -те… — Антон неловко развернулся, проворачивая ключ в замке и только потом двинулся вперед, к стулу. Арсений быстро холодел, сбивая пыл, когда Шастун вытащил хрен пойми откуда смазку и презерватив… Блефует… Точно блефует. Он скрестил руки, наблюдая, как сотрудник вытаскивает зеленое нечто из упаковки. Зажмурился. Поддался. — Все стой. Я понял, — он сжал пальцы на переносице, будто голова резко заболела. Хотя так и было. Антон вернул дилдо в коробку и отставил ее на стол, под испепеляющий взгляд. Убрал в карман смазку и презик. — Все, давай поговорим. Арсений подбирал слова недолго, ведь накипело знатно: — Шастун, я тебе не очередная девка. У тебя не получится меня «склеить» или что-то подобное. Подарками или чем либо еще. К тому же, я знаю, что ты не гей. Поэтому у тебя вдвойне ничего не выйдет, — он чуть навалился на стол. — Раз и навсегда: я себя выебать не дам, только зубы могу выбить, от такой нагло… — Вообще-то, я бы хотел наоборот…- перебил Антон, вызывая молчаливую паузу. Он тут же покраснел всем лицом, вспоминая все стыдные фантазии. «Рот твой наоборот, Шастун» — скривился Арсений, пытаясь закончить мысль, но мужчина перед ним развёл ноги, сидя на стуле. — Я бы сделал вот та-ак… — он провел рукой вдоль рубахи к паху. Попов почувствовал, как в голове все переворачивается, а в горле резко стало сухо. Антон смотрел исподлобья, краснея еще сильнее. — И я… хотел бы ваш член… во мне… Получилось даже более возбуждающе, чем он планировал. При этом Шастун сжал зубы, чувствуя, как загоняет сам себя, а не спокойного Арсения. На вид начальнику было хоть бы хны, но внутри он чувствовал необъяснимый зуд. Он напрягся всем телом, мозг выдавал короткое замыкание. Попов резко обогнул стол, напоследок ведя по холодной поверхности пальцами. Антон почувствовал, как внутри все переворачивается, когда тень нависла над ним. Сейчас его зашкирку вышвырнут прочь. Вместо этого, Арсений поставил сотрудника на ноги и сразу же толкнул в спину, больно прижимая всей грудью к столу и нависая сверху. Тот и опомниться не успел, как его нагнули. Он промычал, пытаясь вытащить руки из-под себя. Но Попов перехватил их, заводя вверх и удерживая. Антон чувствовал чужой пах сквозь ткань штанов, а сердце билось в ушах. Живот свело, как на карусели, а голова закружилась. Арсений сам не мог предположить, что сделает нечто подобное, но этот парень его злил по настоящему. Он склонился к уху, урчаще выдыхая: — И что, все еще хочешь? Мой член? — звучало грозно. Он надеялся, что этот капитан блефа после такого не приблизится к нему на километр. Антон расплылся, ловя вертолеты. Ему так это нравилось. Дыхание за ухом отразилось табуном мурашек на спине. Его так пёрло. — Да… — едва ли не простонал он, двигаясь назад бедрами и потираясь о чужой пах. В горле пересохло, а сердце прыгало из желудка в легкие. — Да, пожалуйста… Арсений поймал себя в моменте, почувствовал, что переходит черту. И чёртов Шастун, он же его сейчас реально выебет. В штанах стало тесно. Он отбросил руки, отходя на шаг. — Уходи, — приказным тоном сказал начальник. Антон непонимающе отодвинулся от стола, чувствуя, как сердце делает кульбит. Попов смотрел озлобленно. По настоящему озлобленно. — Сейчас же, уходи. Тон не терпел возражений, поэтому Шастун сжал зубы, уходя прочь. Сбежал, поджав хвост, как щенок. --- Антон прекрасно понимал, что перешел черту. Черту всего. В том числе границу собственной идеи. Ведь в самом начале он действительно просто хотел выебать Арсения, попробовать, какого это, есть ли какая-то разница по сравнению с девушками? И все пошло кувырком. Даже раздвигая ноги, он не до конца отдавал себе отчет, ЧТО происходит. Антон, мать его, влюбился. И да, это было на поверхности, но нет, он этого не замечал. Понял, дошёл до этой мысли, едва ли не дополз, уже к вечеру. Когда весь оставшийся день провел на морозе, бесцельно таскаясь по заметенным улицам города. Ему даже девушки отказывали редко. «Цеплять» их всегда было легко. Поулыбался, оказал внимание и все. Как математика. А когда и отказывали, Антон не был слишком разочарован. Его мир не падал даже от пощёчин. И упал сегодня. Впервые. Не было сил даже на бар. После расставаний или отказов он заваливался туда с Макаром. Это был скорее праздник и попойка, чем попытка «затушить горе расставания». Сейчас же Шастун просто забрел в магазин возле дома, неглядя хватая бутылку крепкого. Завтра на работу он не придёт. --- Арсений усмехнулся про себя, ловясь на мысли, что не может приступить к рабочим задачам, потому что все утро ждёт, что Антон вот-вот явится. Но тот не пришёл и к обеду. У этого гада все же получилось. Все же получилось его склеить. От осознания этого дребезжащего на периферии факта тошнота подступала к горлу, а живот скручивало узлом. Арсений боролся с сам собой: одна его личность была готова броситься в эту гомофобную ловушку и позволить Антону торжествовать, а другая… ну другая была более рациональной. И напоминала о прошлых отношениях. Тимур был из конкурирующей компании, познакомились на общем корпоративе. Все начиналось мило, Арсений даже поверил в возможность слияния их компаний в одну. А через пару месяцев Тимур уже угрожал слить интимные фото Попова. Утром следующего дня Арсений как обычно прибыл в офис едва ли не самым первым. Уселся в кабинете и под мерное тиканье часов пытался заполнять какие-то бланки. К началу рабочего дня он невзначай вышел из своих четырех стен, разочарованно замечая пустой стол Шастуна. Второй день он ему еще простит. Пусть так. Но третий… — Окс, Шастун что-нибудь говорил? Ты знаешь, где он? — Арсений нервно поглядывал на часы. Еще рано, прошел только час от рабочего дня, но ему все не сиделось. Первая личность начала активно душить рациональную. — Нет, мне позвонить ему? — девушка захлопала глазами, поднимая телефон. — Не стоит, я сам. Попов так и не позвонил. Духу не хватило. Просто крутил в руке телефон, глядя на «Шаст». Как сталкер, он проверил его социальные сети, но и там перекати поле. Когда сотрудники начали медленно собираться по домам, Арсений уверенно хлопнул крышкой ноутбука и, быстро накинув пальто, покинул помещение быстрее всех. Оксана странно посмотрела начальнику вслед, может, нездоровится? Уже поднимаясь по ступеням, он понимал, что делает какую-то несвойственную ему дурость. Думал, Антон не откроет в домофон. Но тот даже не спросил «кто», будто бы просто вслепую закликал кнопку.А теперь нежданный гость у самых дверей. Попов даже не успел собраться с мыслями, когда Шастун, наверняка услыщавший шаги, приоткрыл дверь, придерживая ее за ручку. Тут же расширил глаза, испуганно дернулся и захлопнул обратно. Арсений только слышал, как по ту сторону что-то шумит, гремит, а Антон громко ругается. Как в каком-то нелепом ситкоме. Он оперся спиной о стену рядом, ожидая, когда Шастун будет готов. Это не заняло и больше минуты. — П-привет! — Антон хотел опереться локтем о дверной косяк, но промахнулся, едва не падая. Со второй попытки эта «ненавязчивая» поза все же получилась. От него дико несло сигаретами. Арсению всегда нравился их запах. — Зайдете? Гость кивнул, протискиваясь в светлый коридор с устаревшими желтыми обоями. Квартира так и веяла атмосферой бабкиной кладовой. Хотя первое что смутило — гора бутылок у самого входа. — Чай? Извините, кофе нет. Но чай зелёный, черный и вот, фруктовый, — Антон суетился, усаживая гостя на стул. Кажется, он был слегка пьян. Или не слегка. Но запах алкоголя полностью прогнулся под запахом пепельницы. — Сядь просто, — Попов потер виски, указывая на стулья вокруг стола. — Меня не было на работе, потому что… — Шастун со скрипом сдвинул деревянный табурет, усаживаясь напротив гостя и подбирая к себе одну ногу. — Можешь не отвечать, я вижу. Извини, что так по-… — И я хочу написать заявление об увольнении, — выпалил Антон. Арсений так и завис. Нет, понятно, что произошедшее — странно как минимум. Но все же можно замять, забыть, выкрутиться. Признать, что переборщил и работать себе дальше. Забыть. Это Арсений влюбился в натурала, это ему тяжело. — Не стоит терять работу из-за недоразумения, мы все же взрослые люди. Антон молчал, постукивая по столу пальцем. Второй рукой он оперся о стол, заводя пальцы в волосы и крепко сжимая. Думал. Эти три дня он просто погряз в какой-то пучине. День, ночь, день, ночь. Только спал, ел, пил, курил и смотрел ебучие мелодрамы. Как классическая брошенка. Он знал, что переживёт, перегорит. Рано или поздно, он забудет о горячем начальнике и снова вернётся в привычное русло. Но даже сейчас, он едва мог находиться с ним в одной комнате. Его словно выжигало изнутри. Антон шагал по канату, пытаясь не разреветься. — Я не выдержу видеть вас так часто. — Антон, — назвал по имени. Шастун почувствовалал, как ком подступает ближе к горлу, а глаза краснеют. — Стыдно бывает, особенно когда заходишь слишком далеко. Но мы все ошибаемся. Я вас, конечно, не заставляю. Но мы можем просто забыть об этом. — Вы правда не понимаете?! — нервно посмеялся Антон, поднимая голову. В бошке щёлкнуло, как пазл, как недостающий рычаг. Он понял, что слеза скатилась, только потому что гость проследил за ней взглядом. — Это не какая-то шутка или попытка задеть вас. Я встрял поуши. Арсений открыл рот, чтобы что-то сказать, но прикусил язык. Сердце забилось чаще. Антон плакал, говоря быстро, полушепотом, как-то через всхлипы. — Сначала да. Мне было просто интересно. Я даже писал гадалке, которая спророчила мне любовь. И я не удивлюсь, если эта ведьма наслала какой-то приворот, потому что у меня такого никогда блять не было! — Антон встал, вытаскивая из выдвижного ящика несколько листов бумаги и ручку. Пара листов тут же случайно улетела на пол, но он не обратил на это внимания. Утирал слезы, договаривая и что-то царапая на листе. — Потому что я встрял так, что простого «влюбился» недостаточно… — Что ты пишешь? — Арсений нервно привстал, глядя на лист, обляпанный слезами. — Увольняюсь. Попов двинулся вперед, переваливаясь через стол и пытаясь вырвать лист. Антон потянул на себя, злобно глядя на свою проблему красными глазами. Арсений дернул сильнее, вырывая почти целиком, оставляя хозяину квартиры только клочек в руках. Смял, бросил на пол. Шастун судорожно принялся писать следующее, но мужчина обогнул стол, выхватывая всю пачку. Он отложил ее на столешницу, спиной закрывая проход к ящику. Антон в истерике замахал руками, которые были тут же перехвачены. — Успокаиваемся, — выдохнул Арсений, чувствуя, как чужие руки трясутся. Он и сам держался из последних сил. Шастун опустил голову, отвернулся, пряча слезы. Дышал прерывисто, будто состояние только ухудшается. Попов разжал запястья, вместо этого обхватывая его поперек спины и запуская пальцы в волосы. Прижал к себе, осторожно поглаживая затылок. Антон сначала замолчал, замер, будто стал статуей. За эти секунды Арсений успел понять, насколько он все-таки недоверчивый придурок. Конечно, какой гомофоб будет ради шутки запоминать, какой кофе нравится «цели»? И уж тем более раздвигать ноги. Антон завел руки за чужую спину, впиваясь в одежду пальцами. Он уже не мог остановить слезы. Рыдал так, что едва ли не кричал, глуша это в чужое плечо. — Ну-ну, — прошептал Арсений. — Принять ориентацию бывает тяжело… — Но я не гей! Мне не нравятся геи! — он сильнее сжал руки. — Только вы! — Все хорошо, Антон, ты мне тоже нравишься, — тепло протянул Попов, щекой прижимаясь к чужим волосам и прикрывая глаза. — И хватит уже «выкать», от этого я чувствую себя каким-то старым педофилом. Антон пускай и издал что-то, похожее на хихиканье, но плакать не перестал. — Вы… Ты так говоришь из жалости. — Неа. У тебя получилось, Антон, ты меня склеил. Окончательно и бесповоротно. И мне, конечно, надо будет десять раз переварить эту мысль, но… мы можем попробовать? Шастун активно закивал и только затем оторвал голову от плеча. Утер слезы руками, рахмазывая их по щекам. Улыбнулся. Арсений дублировал его улыбку, умиленно склоняя голову вбок. Вот это эмоциональные качели. Его и самого потрясывает от переизбытка эмоций. — Все таки я хочу чай, — тяжело произнёс Попов, предвосхищая долгий, местами неприятный разговор. Они приняли решение передвинуться на диван. Антон успокоился, только красные глаза выдавали недавнюю истерику, за которую он уже успел себя погрызть и забить. А вот истерика Арсения только нарастила, потому что в голове он сопоставлял какие-то факторы и мысленно падал в пропасть от понимания того, какой же он тупой и слепой. И к Антону, и к себе. Он ведь более опытный в этом плане, у него уже были мужчины, он проходил период принятия ориентации. Шастун же… был один. А единственный, кто мог его поддержать, посылал его куда подальше. Но Арсений не знал и половины. Не знал о дрочке пальцами, о игрушках и смазках, которые Антон тщательно прятал, пусть и жил один, не знал, конечно, и о фантазиях. — Давай все обговорим на берегу. Если тебе что-то не нравится — ты говоришь. Не молчишь. Отношения между парнями могут быть иногда куда сложнее, чем традиционные. И секс, это вообще отдельная тема. Нельзя просто взять и сесть на член, как ты тогда хотел сделать с тем дилдо, — пригрозил Попов абсолютно сердито говоря такие забавные вещи. — Вообще-то я был растянут, так что вполне бы мог, — посмеялся Антон, глядя на скептически опустившего прови начальника. — Кстати, а где… — Выбросил. Уж прости. — Ну и хуй с ним, с этим хуем. На этой ноте разговор сам-собой пошёл вверх. Антон рассказал про гадалку, даже переписку показал, на что Арсений скривился, аргументируя: «Но ведь год еще не прошёл». А потом сам и дополнил: «Хотя я пока с тобой жить не собираюсь, а дальше уж как пойдёт». На что Шастун одобрительно кивнул — личная свобода была пока что привычнее. Был уже совсем поздний вечер, едва ли не ночь, а они все болтали. Темы ушли далеко от отношений и оба даже забыли о изначальной сути. Арсений сидел на диване, бесцеремонно подогнув к себе ноги в позу лотоса и рассказывал-рассказывал-рассказывал. О прошлогодней ситуации с медведями на крипторынке, о новогодней поездке на снегоходах, о любимом сериале. Антон слушал, сонно хлопая глазами, переодически вставляя свои пять копеек в историю или припоминая нечто похожее из своей жизни. Он иногда переводил взгляд на губы. Хотелось, конечно. Давно хотелось. Но Шастун просто не мог, он и так чувствовал, будто навязался. Лишь медленно двигался ближе, притягиваясь как магнит. Арсений закончил очередной рассказ, облизывая пересохшие губы. Шастун повторил этот жест неосознанно, слегка залип, поднял взгляд. Заметил, что Попов молчит, рассматривая его. Блять, все понял. Арсений пораскинул мозгами, принимая на себя инициативу. Он улыбнулся, что-то фыркнул и зацепился пальцем за чужой ворот футболки, притягивая коллегу к себе. Подумал, что будет достаточно чего-то легкого. Чтобы не спугнуть. Он прислонился к чужим губам, всего раз сминая их и отодвигаясь назад. Струдом отодвигаясь назад. Антон впился пальцами в край спинки дивана, ловя жуткие вертолеты. Он будто на какие-то мгновения попал во временную петлю, проживая этот легкий поцелуй сотню раз за секунду. Арсений воспринял это как гетеросексуальный шок — все-таки это первый подобный поцелуй Шастуна. Только он не знал с кем связался. Потому что тот впился пальцами в обивку дивана не от шока, а от того, что не мог больше держать себя в руках только на уровне менталки. Ему теперь нужно было сдерживать себя физически. — Можно еще раз, — сквозь зубы выдохнул Антон, умоляюще сверкая глазами. Со стороны Арсения это смотрелось как небольшая неловкость, будто тот смущен. Поэтому он вытянулся вперёд, чтобы повторить, но Шастун сам двинулся навстречу. Рукой он надавил на затылок. Прижался близко, затем открыл рот, но вместо поверхностного поцелуя протиснул язык в чужой рот. Попов открыл глаза, сердце провалилось куда-то вниз, проскакало галопом и встало на дыбы. Он шевелил губами в ответ, повторяя движения языка, а Антон становился все настойчивее. Арсений уперся ему в грудь руками, мыча. Тот отстранился всего на пару миллиметров. — Вот же пиявка, — поднял брови Попов, прерывисто дыша. Сам двинулся вперёд, перехватывая инициативу. Антон мычал от движений языка, от пальцев на талии через футболку, от чужих хрипов. Иногда он приоткрывал глаза, наблюдая, как дрожжат чёрные ресницы. Через пару минут этой карусели эмоций, он отодвинулся. Красный, со сбитым дыханием, а Арсений не лучше. — Если мы так продолжим, то все будет плохо, — прохрипел Антон, ведя пальцем от затылка к шее и укладывая руку на грудь. — И я конечно пиздец как тебя хочу, но… я не хочу ничего испортить. — Понимаю, я согласен, — Попов приподнялся, звонко чмокая его в лоб. — Закажем пиццу? --- — Ты че не разбудил?! — на кухню влетел взлохмаченный Арсений, на щеке которого виднелся красный отлежанный след. Они полночи ели, что-то смотрели и целовались. Как подростки. Уснули только часам к пяти и то случайно. И вот время час дня, а Попов только разлепил глаза. Нужно было найти телефон и срочно придумать отмазу для секретарши. Антон помешивал что-то на плите, когда босс резко влетел в помещение. Совсем забыл, что не один. Едва не опрокинул кастрюлю. Он где-то с секунду помолчал, прежде чем тихо неуверенно сказать: — Сегодня суббота… Тебе куда-то надо было? — видя, как Арсений расслабляется и едва не съезжает по стене, Шастун засмеялся. — Есть будешь? — А то! --- Возможно это странно, возможно это звоночек, но первый полноценный день их отношений они решили провести вместе. Антон — потому что не строил никаких планов на день и хотел бы провести его в обществе Арсения. И Арсений — потому что ему было интересно узнать Шастуна лучше. И это оказалось… до удивления комфортно. С Арсением такого раньше никогда не было: ко всем партнерам нужно было долго притираться, идти на компромисс даже в базовых вопросах. Но Антон… был таким простым. Совершенно открытым, говорящим все прямо и любящим разные странные вещи. Например, картошку фри с мороженым… И собак, хотя это ничуть не странно. Антон шагает по бордюру, держа баланс. Антон подскальзывается, но вместо того, чтобы встать, делает снежного ангела. Он не любит кофе, зато предпочитает нереально сладкое (по меркам Попова) какао. А вечером, когда уже совсем стемнело, они вдвоём залезают на веревочный мостик на детской площадке. И Арсений всегда считал себя ответственным, серьёзным, уверенным в себе взрослым человеком. А сейчас он целует кудрявого парня в ободранную о ветку щеку и чувствует, что ему снова пятнадцать. В компании Попова, Антон чувствует себя распиздяем. Постоянно падает, ломает все на своём пути. Даже умудрился ободраться о кусты, когда поднимал выпавший из кармана телефон. Но Арсений не фыркает, не ворчит, просто заваливается в тот же сугроб сверху, или лезет за ним на детскую площадку. У него пар изо рта и ресницы вмиг покрываются белым инеем. С ним Антон пусть и ведёт себя, как ребёнок, но чувствует себя ведущим, а не ведомым. Укажи он любой путь, Попов пойдёт следом. И ведь они даже нормально не знали друг друга еще вчера. --- Антон стянул ботинок за пятку, вываливая из него целый ком снега. Удивлённо поднял брови, указывая пальцем на комок. Из штанин он вытряхнул еще больше, пока Арсений хихикал в стороне, разматывая шарф. И тут ему прилетело. Этим самым снежком из штанин, перчаток, куртки. — Ах так! — произнёс Попов, резко садясь и в одно движения закидывая легкую тушу к себе на плечо. Антон испуганно что-то прокричал, впиваясь пальцами в свитер. — Я даже второй ботинок не снял! Арсений присел, сбрасывал ношу на диван и стянул чужой кроссовок, унося обувь обратно в коридор. — Ну чего разлегся? — Попов улыбался во все зубы, глядя, как парень притворяется спящим, лежа в том же положении, в котором его опрокинули. — Одежда сырая, простынешь. — Я выбираю смерть, — не открывая глаз он скрестил руки на груди. После холода тепло разморило, ему нужно было минут двадцать посидеть в тиктоке, прежде чем раздеться. Только телефон сел еще на улице. Арсений выдохнул, стягивая с бедняги хотя бы носки, чтобы хоть ноги были в тепле. — Шаст, края штанов тоже мокрые, — проворчал он, уходя в ванную. Антон еще вчера дал ему сменку, в которую он и переоделся, а когда вышел, тот так и лежал в позе мертвой лягушки. — Шаст? — Да? — он приоткрыл один глаз. — Ты же специально? — скорее утвердительно сказал Арсений, скрещивая руки и подходя ближе. — Может быть, — Шастун поднял руки вверх, чтобы Попову было удобнее стянуть с него кофту. Тот сначала склонился, сквозь улыбку целуя его и только потом стянул кофту, хватая ее подмышку. Он быстро дернул за одну из завязок на штанах. — Держи трусы, — посмеялся мужчина, цепляя штанины у щиколоток. — Не-а, — так же посмеялся Антон, заводя руки за спину. Арсений стянул штаны, сгребая их в охапку и уходя в ванну. А когда вернулся, поднял с пола плед и накинул поверх парня. — Я приготовлю что-нибудь? — уточнил Попов. — И откуда у тебя только силы берутся, — довольно выдохнул Антон, с носом зарываясь в плед и подгибая длинющие ноги. Воскресенье они тоже провели вместе, Арсений чувствовал себя нужным и был нужен. А Антон… хотел ебаться. Ближе к вечеру он не выдержал и решил взять быка за рога. Случайно пролил на себя сок, Попов предложил помочь убрать, а самого Шастуна в ошметках апельсиновой мякоти отправил в душ. Из душа он вышел не скоро, что конечно бы показалось Арсению подозрительным, если бы он абсолютно откровенно не залип на каком-то тупом ток-шоу с интригами и скандалами. Руки легли на плечи и он понял, что не заметил, как вода перестала шуметь. Антон разминал его плечи, водя пальцами. — Арс, — Шастун наклонился, говоря в самое ухо. Он просунул пальцы под ворот футболки, ведя ими по ключице. По телу Арсения пробежали легкие приятные мурашки. Которые после следующей фразы усилились десятикратно. — Я полностью голый. Попов открыл рот, судорожно выдыхая от неожиданного поцелуя за ухом. Он потянулся к пульту телевизора, что служил единственным источником света, кроме рыжей полоски с кухни. Выключил. Но все равно было видно, как Шастун обходит диван, как надавливает ему на грудь, заваливая на подушки, как блестят его глаза. Арсений подался вперед притягивая его за шею и целуя. С пошлыми причмокиваниями, с языком. Антон бросил рядом смазку и презервативы, которые принес из ванной, и уже двумя руками залез под чужую одежду. Нагло ведя руками по всему торсу, он опустился к бокам, сжимая чужую талию. Кожа под пальцами начала раскаляться. Попов прервал поцелуй, махом стягивая футболку. Антон опустился руками ниже, бесцеремонно сдергивая чужие штаны вместе с нижним бельем. Арсения передернуло от этого. — У меня есть фетиш, могу сказать? — с надрывом прошептал Шастун, целуя чужую шею. — Конечно. — Мне нравятся грязные разговоры, — он отстранился улыбаясь и закусывая губу. — И я не собираюсь себя контролировать. И тебе не советую. — Договор, — улыбнулся Арсений, тут же толкая парня в плечо, чтобы ловко перевалиться и оказаться сверху. Антон на секунду потерялся, когда Попов склонился к самому уху, шепча. — Что ты там хотел в прошлый раз? Он потянулся к блестючей упаковке презервативов и смазке. — Твой член, — Шастун почувствовал, как партнёр слегка надавил пальцем на вход. Антон обнял его за шею, хитро улыбаясь. — Арс, меня не надо растягивать, я готов. — И как же ты «готовился»? — скептически промурчал Арсений, улыбаясь. Он не был уверен, что Шаст хоть что-то знает о сексе с мужчиной. Но тот крепче притянул его к себе, приподнимая бедра вверх. — Я дрочил на тебя, трахая себя пальцами. Неоднократно, — Попов подавился воздухом, придержал чужую спину, чувствуя, как Антон обнимает его бедрами. Видя шок, тот дополнил. — И не только пальцами. — Я… и не знаю, что сказать… — Ничего, просто выеби меня уже. Арсений усмехнулся. Он еще раз открыл тюбик, обильно поливая смазкой член. Приставил ко входу, вводя осторожно. Антон вцепился в плечи, ведя руками выше, к спине, шее, к волосам. Притянул к себе, целуя медленно. Сбился на хрип, когда член вошел почти до конца. Сжал за спиной ноги. Попов придерживал его за бедра, насаживая глубже. — Ох бля-я, — запрокинул голову Шастун, когда Арсений вышел и снова вошел уже до конца. Его мгновенно пробила дрожь. Антон прититиснулся ближе, чувствуя, как на чужой коже проступает пот, как бьётся пульс. Горячее дыхание судорогами уводило его в негу, пока Попов набирал темп, вбивая юношу в диван. Арсений неожиданно попал по точке удовольствия, заставляя Шастуна едва ли не вскрикнуть, выгибаясь: — Не останавливайся, — сквозь зубы проговорил тот и приподнялся для поцелуя, чтобы им затушить грядущие стоны. Он сам вилял бедрами навстречу, чувствствуя, как Попову нравится определенный ритм: по его движениям, сбитому дыханию. По тому, как он льнет ближе и ближе. А Антон теряется, забывается в искрах и теперь он уверен — все его фантазии были полной хуйней по сравнению с реальностью. Он еще не кончил только потому, что его тело будто бы вошло в режим бесконечной гонки, набирая и набирая обороты, пытаясь вкусить все и сразу, надышаться. Только вот дышать он не мог от слова совсем. Неконтролируемые стоны, сбивчивые поцелуи, от которых в глахах темнело цветными кругами. Шастун окончательно потерялся, забылся. Если многомерное пространство существует — он улетел именно туда, иначе это просто не объяснить. Тело затрясло, подбросило. Он запрокинул голову и поджал бедра, кончая. Арсений продолжал двигаться, держа ритм, от чего Антон ловил новые волны оргазма, а ему все было мало. Вскоре, Попов тоже кончил, замирая. Шастун захрипел, чувствуя внутри себя пульсацию. Они оба не чувствовали половину своего своего тела. От слабости, что накатила, было тяжело даже просто сидеть. Антона клонило в сон и ему уже даже стало похуй на душ, поэтому он стер сперму влажной салфеткой. Арсению тоже было похуй, он только донес презерватив до урны, да завалился в незаправленную кровать прямо голышом, подбирая Шастуна в объятия. --- По дороге они заехали в ту самую кофейню. Антон чувствовал небольшие неудобства при сидении — кажется, Арсений перестарался. На упоминание об этом, тот загадочно ответил, что в следующий раз неудобства грозят ему самому. Шастун бы, конечно, попробовал быть сверху, но после этих ощущений… кажется, он теперь просто хочет лежать под Арсением всю свою жизнь. Эта мысль приятно ударила по мозгам. — Арс, — хмыкнул Антон, когда они встали на светофоре. — Да? Шастун навалился ближе, упираясь рукой в чужое бедро и целуя в губы. Не отстраняясь, сказал: — Люблю тебя, — Попов хихикнул, закатывая глаза. — Нет, правда! Люблю! Не веришь?! Он дёрнулся, опуская окно. — Не-не-не, Шаст… — попытался остановить его водитель, совершенно забывая, что может закрыть его окно со своего пульта. — Я люблю Арсения! — закричал парень, высовываясь из машины. Зелёный очень вовремя загорелся, поэтому Попов дал газу, широко улыбаясь остановившимся прохожим. — Слышите?! Я! Люблю! Арсения! — Ну все, — Арсений рывком вернул его на место, быстро притягивая к себе и целуя. — Я тебя тоже люблю. В следующий раз поставлю в машину караоке микрофон, чтобы ты мог кричать это на весь район. Но пока, оставь крики до постели. — Или до офиса? — хитро поднял бровь Антон. — Если я сдержусь и не выебу тебя прямо в машине. — Тогда… подержу крики до парковки, — юноша провел рукой от бедра Арсения к его паху и сжал ткань штанов. — Держи их до следующего поворота, — процедил Попов, вдавливая газ и стартуя едва ли не на красный. --- Shtoo: здрасте, я гей. OLEww: простите? Shtoo: вы мне гадали на меня и начальника. Всё совпало. Мы пока не съехались, но у нас конфетно-букетный. Ебемся как кролики. Shtoo: ой, извините за подробности. В общем, спасибо вам!!! OLEww: я в ахуе. OLEww: пожалуйста, совет да любовь!