***
В голове пустота. Звенящий мерзкий черный экран. А в во рту привкус крови. Да и запах тоже, еще какой-то мерзкий спирта аромат ко всему прочему. В ней не было сил открыть глаза, даже шевельнуться, но воспоминания медленно надвигались на нее. Громоздкой ношей оседая где-то в районе ребер, так что аж задыхаешься. Она понимала, что одна из причин почему она не отвечала отцу — отсутствие жилья. И единственное, на что Еся надеялась в данный момент: «Господи, если ты есть, скажи, что я сдохла в сугробе, умоляю» Сугроб, кстати, был самым последним воспоминанием в ее голове. И пока шум в ушах не начал пропадать теория о ее смерти была вполне стоящей. Но мерзкое пищание в голове стихло и, словно раскаты грома посреди ясного неба, разразился голос Зимы. — Да ты че ебанутый?! Все хорошо с ней будет, подожди еще пару часов, она просто вымоталась, — это было так громко для девушки, что глаза сами по себе распахнулись. Она видела лишь силуэты, да и сказать ничего не могла. Попытавшись встать, руки предательски затряслись и девочка рухнула обратно. — Есения, спокойнее, все хорошо, — тихо сказал какой-то малознакомый голос, — ты получила множественные травмы, но жить будешь, если не будешь так резко дергаться туда-сюда. Зрение понемногу вернулась и она разглядела перед собой высокую худощавую блондинку в мед форме. Она не знала ее и врядли хотела узнавать. — Я ж сказал. — тихо буркнул Зима и матернулся, получив локтем от Турбо. — Во… воды. — тихо прохрипела девушка и Валера аккуратно поднес стакан к ее губам, придерживая ее за голову и помогая попить. — Я. не настолько. — Беспомощная, да-да, — закатил глаза парень, даже не дослушивав ее монолог, — тебе нужно сил набираться и в себя приходить. Будем решать, что с тобой делать. Молодой парень всеми силами пытался не показывать при всех, как он переживал за девочку и то, как на душе кошки скребли от одного взгляда на нее. Но если даже Наташа, новая подруга Адидаса, все по взгляду его понимала, то что уж говорить о Зиме и старших. Те все поняли, еще когда он с криком залетел в качалку и ногой распихнул все что было на столе, нежно, насколько позволяло его состояние, клады девочку на стол. С таким трепетом и тревогой он еще ни на кого не смотрел, даже, наверное, на собственную матушку, когда ее отец поколачивал. — Да что со мной делать? Домой отправить обратно, — хмыкнула девушка, все еще похрипывая. Голос немного восстановился, а вот понимание настроений парня еще не присутствовало. Зато вот свое настроение она четко понимала. «Сейчас бы вздернуться на петле… да той, что покрепче» Видя как Туркин закипает, Вахит кивнув, уводит всех зрителей в другое помещение. Он знал, чем сейчас это все закончится, а крайним в ссоре быть точно не хотел. — Ты совсем дура?! — Прикрикнул на нее парень, не понимая, что орать и упрекать ее в такой ситуации не самое лучшее решение, — Ты думаешь, что я не понимаю, кто это с тобой сделал? Может мне сразу тебе еще могилу раскопать?! — Да отъебитесь вы все от меня, я не хочу ничего решать! — крикнула девушка и подскочила на ноги, но быстро была подхвачена сильными руками парня, — отпусти меня, блять. Я пойду гнить в канаве! — Я знал, что тебя понесет от Наташкиных уколов, но чтоб так… — хмыкнул парень, пытаясь усадить ее обратно на диван, но девушка постоянно пыталась вскочить и убежать. Видимо, ворованное обезболивающее слишком хорошо работало, — блять, да сядь ты, я хочу поговорить с тобой. — Да мало ли что ты хочешь… — Ты заебала, рыжик, — он понял, что эффект от обезбола будет работать еще как минимум час и Валера явно столько не протянет. — Так, если заебала, то брось… — началась новая ветка истерики, но девочка не успела развить эту самую ветку, потому что пламенные речи прервали горячие губы парня на ее губах. Руки задержались на талии Ахмеровой, притягивая как можно ближе к себе. Чем дольше длится поцелуй, тем больше она чувствует себя в безопасности. Разорвав поцелуй, она лишь кладет ему на плечо голову и бесшумно плачет. Лишь иногда подрагивая плечами, которые Валера нежно обнимал рукой. Он нежно целовал ее в макушку, смиренно ожидая, пока она успокоится. — Спасибо… — тихо шепчет девочка, сильнее вжимаясь в его широкую грудь. Она все так же безумно боялась группировщиков, не хотела связываться с этим всем и была бы ее воля, отмотала бы все обратно, чтоб и не связываться с ними. Но сейчас, в объятиях Валеры, которые буквально спасли ее от смерти, таяла как сахар. — Пока что не за что, вот придумаю, где ты жить будешь, тогда отблагодаришь, — хмыкнул парень, убирая выбившуюся прядь волос с ее глаз. Кто бы мог подумать, что она так в душу ему западет, что он решится привести ее туда, где даже самый близкий друг детства был от силы три раза.***
Девочке было, мягко говоря, дискомфортно и страшно, но ее мнение особо не спрашивали. Да и всяко лучше, чем ночевать в холодном подвале. Она задумалась над тем, сможет ли вообще вернуться домой теперь и как там мелкая. Видела ли она лужи крови в гостиной? Или то как рыжая безвольным телом хлопнулась в сугроб? Хотя думалось, что небольшой слух прокатился по всему району, потому что тяжело было не заметить орущую окровавленную отличницу первого курса мед. института. Помочь то, никто не поможет, но вот слухи пустить запросто. Людям нравится ломать чужие судьбы своими длинными языками. Но все размышления прервались, когда Еся влетела носом в широкую спину молодого человека. Тихо зашипев от пронзающей боли, она остановилась, смотря как тот нервного хихикает. — Есь… я предупреждаю, это будет не самая приятная… встреча, скажем так… знакомство? Короче, просто не реагируй на них. Днём их нет, а ночью я всегда с тобой. Одну я тебя оставлять не буду, если вдруг что, тебе придется переночевать у Вовы в подвале, ну или в качалке… — Все хорошо, я скоро придумаю, куда переехать, прости, что… — Дура… — хмыкает Турбо, смотря в ее непонимающее лицо и притягивает к себе, чтобы обнять, — я все решу, не волнуйся. Но по опыту Есении никто и никогда вместо нее не решал, поэтому пытаясь не подаваться глупым надеждам, она просто осторожно обняла его в ответ. Девочка в принципе не особо поняла зачем он ей помогает, они встречаются два дня, а знакомы от силы пару недель. Но решая подумать об этом позже, девочка просто кладет свою маленькую ладонь в его и следует в квартиру Туркиных. — Мам, я не один… — прокашлявшись громко говорит парень и буквально через пару секунд перед ними появляется уставший силуэт матери, с очередным синяком под губой. — Ты не предупреждал… — Не думаю, что от этого изменится расписание ваших пьянок, — хмыкнул парень, снимая пальто с молчаливой Ахмеровой и думаю, что нужно будет его постирать утром. — Я — Есения, — все же решает представиться девочка, не может она так грубо входить в чужую квартиру. — Анастасия Владимировна, приятно познакомиться, — улыбается женщина, от нее даже на секунду веет каким-то домашним теплом, — кушать будете? — Хочешь? — тихо спрашивает парень у рыжей на ухо, обжигая шею дыханием, и та смущено отрицательно кивает. — Не, спасибо, мам, — говорит он и аккуратно уводит девочку в комнату. Видя ее смущение он лишь умиляется и отворачивается к шкафу в поисках чистой одежды. Найдя чистую футболку и, прикинув что она будет Есе ровно по колени, парень кинул ту на кровать. Еще немного порыскав в шкафу и отправив старые домашние шорты туда же, парень оставил девочку одну и пошел на кухню. — Все таки будете?.. — тихо спрашивает мать, боясь спугнуть первое их спокойное общение за последние пару лет. — Налей супа одну миску, пожалуйста, — сдается парень, понимая, как он смертельно устал. Медленно посадив его на стул, Анастасия Владимировна осторожно гладит его по плечу и уходит греть суп. Как же Валере хотелось быть обычным подростком, без проблем со школой, родителями алкашами и бесконечными драками. Вот так просто приводить домой любимую девушку и просить маму элементарно разогреть им ужин. Делиться с ними своими элементарными мирскими проблемами. Но вместо этого, он приводит малознакомую побитую девчонку, что адски запала ему в сердце, в свою засранную хату к родителям, которые любят только бутылки. И даже пожаловаться некому. Но видимо стоит просто свыкнуться, что «как у людей» не будет. Да и существовало ли вообще это — «как у людей»? Он не знал, поэтому кинув сухое «спасибо» матери, нес этой маленькой девчонке тарелку супа с хлебом. И вроде бы она всего лишь на два года его младше и на пол головы ниже, но такой мелкой ощущалась. Хотелось укутать ее в плен своих объятий и защитить от этой мерзкой улицы. Особенно, когда она сейчас укутанная в одну лишь его футболку, обнимала себя руками и смотрела в стену, не моргая. — Я тебе покушать принес… — разрушая гробовую тишину, присел рядом с ней парень. — Да я не хочу… — тихо говорит девушка, но он видит как глаза горят от голода, поэтому настаивает и чуть ли не с ложки ее кормит. А после того как она наконец то поела, ставит ей еще один укол лекарства, чтобы та спокойно уснула. Все таки полезны были уроки Адидаса по анатомии. Обнимая ее и слыша тихое сопение, а не крики родителей, он чувствовал то, что не чувствовал давно. Он дома. И только когда пальцы гладящие ее бедро, случайно зацепившие край футболки, показали ему внушительные шрамы на животе, прям под новыми, свежими. Тяжело вздохнув, он решил, что перетерпит свое любопытство и тревогу, дождется утра.Ты прости, что так слаб я не знаю, где искать то что сможет прекратить бег от самого себя