Помешаность

      С болезненным стоном открыв глаза, парень потянул руку ко лбу. По голове как кувалдой ударили, а, может, и чем по тяжелее, потому что звон в ушах стоял до того невыносимый, что от него и от тупой боли в затылке хотелось лишь застрелиться. Жаль, что такой возможности у Сала сейчас нет.       Немного поморгав, он осмотрел окружающее помещение, что Фишер понял по холодному бетону, на который опирался рукой. Зрение то фокусировалось, то снова теряло свою чёткость. Но, кажется, это была какая-то сырая комната с серыми стенами. Где-то даже получилось разглядеть пару еле заметных трещин. В одной из стен, почти под потолком, был забитый досками проём, через щели которого просачивались тонкие крупицы света, создавая хоть какую-то видимость в комнате.       В не до конца прояснившемся сознании заводили свой неровный хоровод типичные для таких ситуаций мысли, по типу: «Где я?», «Что случилось?» и прочее. И вопросы-то по своей сути существенны, и задуматься над ними явно стоит, но от того, что не успевал парень схватить хотя бы один, его смещали десятки других таких же.       Слегка мотнув головой в сторону, дабы хоть немного её очистить, Салу пришлось снова за неё схватиться. Левая рука впилась тисками в голубые волосы, а вот вторая… Остановилась, дёрнувшись а паре сантиметров от пола. С тихим шипением парень перевёл на неё взгляд.       И оторопел. Настолько сильно, что голова сразу прояснилась.       Под одёрнутым рукавом кофты скрывались звенья цепи, обвивающей бледное запястье сразу несколько раз. Её конец терялся где-то под верхними составляющими длинной и, судя по всему, крепкой цепи. Не моргая, Салливан заторможенно проследил взглядом за отходящими от общего кольца звеньями. Цепь тянулась назад и пропадала где-то в стене. В такой темноте невозможно было разглядеть, к чему именно она тянулась. Но ещё раз специально дёрнув скованным запястьем, стало понятно, что к чему-то явно крепкому.       Ранее ярко ощущаемая слабость в теле ушла сразу после осознания, что тут что-то совсем не так. Салу незнакомо это место. Это не может быть колледж или какое-либо другое общественное здание. Комната больше напоминала заброшенное помещение.       А ещё цепь. У парня точно её не было. И он не настолько сошёл с ума, чтобы привязать себя к стене чёрт знает где. Тогда варианты самозаточения исключаются. Многого ума не нужно, чтобы догадаться, что его украли. Хотя, в этой догадке Сал ещё не уверен, потому что…       Кому понадобится красть парня, от которого шарахается каждый второй прохожий? Если верить слухам — он сам кого хочешь украдёт. За него даже не у кого выкуп просить, ни у родственников, ни у друзей. Единственное, могли только разобрать на органы…       А может, одноклассникам просто надоело его спокойное, по их мнению, существование, потому что Салу явно хорошо вмазали по голове, а учитывая, что в большинстве на него точили зубы накачанные футболисты — обычная бутылка о затылок была даже через чур действенна. И если эта теория верна — скоро сюда кто-то из них заглянет, а, возможно, даже сам Флетчер.       Но сюда мог прийти кто угодно. Потому что максимум этих полуумков — избить где-нибудь за углом до полусмерти. Навряд ли им нужна такая ответственность, тем более, что за похищение человека, пусть и сидевшего уголовника, можно на несколько лет так засесть в тюрьму. Сал там был, не понравилось — мягко сказано. Слишком мягко.       Прекратив свои напряжённые думы, парень попытался встать. На дрожащих ногах, с опущенной вниз правой рукой, у него это получилось. А ещё оказалось, что всё это время он сидел, опираясь о короткую ножку старого, прогнившего стола. В самом начале он как-то не обратил на это внимания. Цепь, идущая от руки, скреблась где-то под его столешницей, не позволяя выпрямить спину до конца.       Не успев придумать, что с этим делать, Сала отвлёк звук сзади. Глухой, короткий, будто исходящий из-за стены. Словно кто-то протащил бревно по деревянному полу… Потом звук повторился. И ещё раз…       Свободная рука на автомате дёрнулась к лицу, проверяя наличие протеза. А как только достигла цели и ощутила оголённые рубцы на скулах, до парня дошло, что ненавистного, но в то же время нужного фальшивого лица на нём нет. Наверное, похититель снял его…       Грохот из-за стены стих. А потом вместо него донёсся звук поворота ключей. Сал напрягся. Кто бы это ни был, доверия он не внушал.       Парень увидел, как в стене напротив что-то открылось. Судя по всему, дверь, которую он до этого не заметил. Того, кто всё это устроил, скрывали тени, но оголённой кожей лица пленник почувствовал, как из тьмы на него кто-то смотрит. Выжидающе, словно проверяющий, как быстро жертва потеряет контроль и попытается что-нибудь предпринять.       Время текло. Прошло несколько минут, а никто так и не двинулся с места. Не сделал абсолютно ничего. И, в конце-концов, первым сдался неизвестный… Сдалась, если быть точнее, потому что из тьмы донёсся дружелюбный женский голос, который почти пропел:       — Уже очнулся, милый?       «Быть этого не может…»

***

      — Мисс Томпсон, Вы меня слушаете?       Вздрогнув от строгого окрика преподавателя, Эрика выронила ручку, которая с неимоверно громким стуком разорвала тишину в аудитории. Быстро схватив предмет канцелярии, доселе смотрящая в окно мечтательным взглядом девушка сделала вид, что записывает материал лекции вместе со всеми, тихо ответив:       — Да. Извините…       Преподаватель снова отвернулся к доске, расписывая на них какие-то формулы и уравнения. Эрика, бездумно списывая всё в тетрадь, тихо вздохнула. Сколько ещё до звонка? Минут пять? Десять? Хотелось уже поскорее вырваться в коридор и уже со спокойной душой позволить себе повитать в облаках, как бы глупо это ни звучало.       В последнее время Томпсон в самом деле очень много проводит в своих мыслях. Она всё меньше и меньше слушает на занятиях; кивала подругам, вслушиваясь в их щебетания и сплетни ровно столько же, сколько и проходящие мимо прохожие; могла надолго зависнуть дома, сидя за столом и прерывая процесс выполнения домашнего задания. Всё это на учёбе и окружении девушки пока не сказалось, но долго ли это будет сходить ей с рук?       Звонок в самом деле прозвенел минут через пять. Быстро собравшись, Эрика спешно вышла из кабинета. Наконец-то. Пары сегодня тянутся просто невыносимо медленно. До окончания всех занятий и ухода домой нужно было отсидеть ещё почти полтора часа.       Подойдя к окну, девушка скучающе осмотрела уже давно знакомый пейзаж. Скукота. Даже поговорить особо не с кем, Андреа не пришла, сославшись на плохое самочувствие (в чём винить её было нельзя), а другие девчонки затерялись где-то в коридорах колледжа, и искать их не было никакого желания.       Достав мобильник, Эрика принялась листать ленту новостей, не особо вдумываясь в её содержимое. А потом вдруг остановилась. Глаза зацепились за небольшую статейку с названием «Во имя любви».       Преступность в Нокфелле растёт с каждым днём всё сильнее. Преступления с каждым раскрытием оказываются всё безумней и безумней, а мотивы виновных страннее и страннее. Пропавшая почти два года назад Синди Холмс была найдена мёртвой в загородном коттедже, который раннее считался заброшенным. Территория, на котором находился дом, принадлежала семье чиновника Томаса Батлера. Сам он утверждает, что ни о девушке, ни о виновнике ничего не знает, то же самое говорила и его жена. Члены семьи чиновника долго оставались главными подозреваемыми, пока не был найден невменяемый сын двоюродного брата Мистера Батлера — Ричард Фостер.       Безумец обрёк бедную Синди на страдания, не убив сразу. Труп девушки был изувечен порезами и синяками, ноги изломаны, а кисти, кровоснабжение которых было перекрыто туго стянутыми верёвками, почернели ещё при жизни, как было установлено в следствии. Холмс умерла от потери крови, которой были изрисованы стены здания изнутри. Убийца был найден через неделю после нахождения тела. Тот, вопреки здравому смыслу, никак не скрывал от полиции того, что преступление — его рук дело. Он говорил, что настолько любил девушку, что просто не мог, чтобы она принадлежала кому-то ещё, а увечья, которые он ей нанёс, были совершены в порыве чувств. Родители пропавшей подтвердили, что до пропажи их дочери, она состояла в отношениях с Фостером. Родственники парня всячески пытаются защитить и доказать его невиновность. 27-го ноября над виновником пройдёт суд, который решит дальнейшую судьбу Ричарда.       Следите за новостями на нашем сайте NokfellNews.com       «Во имя любви… Безумство.»       Следующее занятие начнётся через несколько минут, а Эрике нужно ещё дойти до кабинета, который находился на другом этаже. С грустным вздохом, девушка убрала телефон и направилась в сторону лестницы по коридору.

***

      Последняя пара как в тумане. Скучно и тоскливо. Благо сегодня больше не было никаких занятий и тренировок. Когда в коридорах раздался желанный звон, гонимая неизвестным желанием уйти отсюда как можно скорее Эрика собралась и вместе с толпой учеников выбежала в коридор.       Схватив в гардеробе утеплённую ветровку, Томпсон, надевая её на ходу, покинула осточертевший за день колледж. Стоило только выйти за парадные двери, как в лицо ударил прохладный ветер, освежающий мысли и разгоняющий туман в голове. Вдохнув полной грудью, Эрика поправила вывернутый капюшон. Осень в этом году выдалась тёплой. Начавшийся совсем недавно ноябрь ещё не успел принести первые морозы и снега.       Несмотря на столь скучный день и желание поскорее покинуть учебное заведение, идти домой не хотелось. Осознание того, что весь оставшийся день девушка может провести так, как этого хочет она, приятно грело душу. Прогуляться в одиночестве тоже бывает полезно, а сейчас предоставилась как раз такая возможность.       Сунув руки в карманы ветровки, черлидерша медленно зашагала по парадной, спускаясь с крыльца по лестнице. Пасмурное небо над головой, серый освальт под носками балеток, который успел потрескаться от времени. В голове тихо, но спокойно. Даже умиротворяюще. В далеке слышались разъезжающие по Нокфеллу машины. Для полной атмосферы не хватало только наушников, но Эрике и без них было неплохо.       Покинув территорию колледжа, девушка свернула куда-то вправо. В этом маленьком городке некуда особо было идти. Разве что парк, но за все годы жизни он так надоел, что идти в данный момент не хотелось. Хотелось просто идти куда ведут ноги, не думать ни о чём и просто наслаждаться, возможно, последними остатками относительного тепла.       Отойти особо далеко от ворот Томпсон не успела, поэтому без особого труда уловила слухом шорох листьев и чьи-то тихие шаги. На такие вещи, обычно, обращать внимания не стоит, но почему-то именно сейчас девушка обернулась. В глаза бросился еле заметный на всём сером фоне знакомый чёрный капюшон. Его обладатель быстрым шагом направлялся в противоположную от Эрики сторону.       В последнее время она как-то слишком часто его замечает. В некоторые моменты даже позволяла себе откровенно пялиться. Неизвестно, замечал ли нелюдимый одноклассник этого, но он не подавал никаких признаков этого. Но он навряд ли бы не заметил такого, девушка почему-то была уверена в этом. Может, просто игнорировал или привык к тому, что открыто разглядывают его очень даже многие, в результате чего взгляды черлидера слились с общей толпой.       После того случая они не разговаривали. Не о чем было. Да и подловить его ни под каким предлогом больше не получалось. Хотя интерес к весьма загадочной персоне рос с каждым днём. Эрика пыталась вслушиваться в слухи, однако те ничего путнего не несли. Всё было через чур уж преукрашенно бурной фантазией людей.       Недолго думая (или же не думая совсем), девушка тихо зашагала за Фишером, держась на расстоянии. На ходу она надела капюшон ветровки, посильнее затянув его и отойдя ближе к деревьям, растущим вдоль тротуара. Факт того, что её могут заметить, почему-то отошёл куда-то аж на девятый план, не колыша почти никак. Благо, прохожим на странную девушку, следующую за не менее странным парнем, было всё равно.       Она шла за ним минуты четыре. Сал остановился возле автобусной остановки. Эрика прошла дальше, чтобы встать с другой стороны поодаль. Значит, на автобусе. Скорее всего, живёт он далековато. В таком случае, следовать за ним будет сложнее.       «Следовать?»       В голове как молнией ударило. Томпсон чуть помотала головой, таки разогнав туман, который находился там всё это время.       Она только что следила за человеком. Шла, стараясь оставаться незамеченной. Это, вообще-то, называется преследованием. И то, что Эрика делала это на автомате, совершенно не думая, не очень-то нормально.       «Это просто интерес, — успокоила она себя. — Мне просто интересно, не более.»       Действительно. Что плохого в том, чтобы интересоваться собственными одноклассниками? Не убить же она его собралась, в самом деле. Тем более, сам он ничего не говорит.       Раз не говорит — не хочет, чтобы знали.       Кого это волнует?       В далеке показался местный нокфелловский автобус. Как только он подъехал и со скрипом открыл свои ржавые двери, объект преследования зашёл туда самым последним, поднявшись по старым ступеням после пары других людей. Эрика, запомнив номер автобуса, посмотрела на время в телефоне. С окончания занятий прошло почти полчаса.       Желание продолжить прогулку куда-то исчезло. Подождав, когда транспорт скроется за поворотом, девушка развернулась, направившись в сторону своего дома. В груди поселилось странное чувство, от которого на губах заиграла кривая улыбка.       А ещё она почему-то твёрдо знала, что придёт сюда, когда у неё снова найдётся свободный день.

***

      Удобный случай предоставился ровно через неделю. Соврав о плохом самочувствии, Эрика ушла с пар за два часа до их окончания. За неделю она нашла в интернете маршрут того автобуса, номер которого крепко осел в памяти. Карта со всеми остановками на пути транспортного средства осталась в памяти смартфона скриншотом, который ещё раз десять был пересмотрен самой девушкой.       Покинув колледж, она, как и неделю назад, натянула на голову капюшон и пошла к той остановке. Автобус до сюда ходил почти каждый час с лёгким опозданием минут на восемь. Приедет он сюда минут через десять.       Томпсон долго думала, на какой точке выходит парень, с которого она глаз последние дни не спускала, пытаясь предположить, где может ютиться такой отстранённый от мира сего человек. Наверняка не в центре. Скорее всего, где-то на окраинах. Хотя… Эрика не могла знать, не ведёт ли он двойную жизнь, как те самые, из сюжетов про странных героев, которые ночью принимали другое обличие и статус в обществе. Она в принципе мало о нём знала.       Значит, узнает. Делов-то.       Ага. Выследить одноклассника чисто ради того, чтобы узнать о нём побольше. Прямо как маньяки выслеживают жертву. В голове всплыла та статейка с весьма жутким сюжетом, если вдуматься в её смысл и представить, что стало с жертвой.       Во имя любви, да?Нет. Во имя интереса.       Эрика думала об этом. Иногда нет-нет, а увлечённое изучение фактов о, как выяснилось, реальном уголовнике из интернета прерывали мысли о том, что она вообще делает? Для чего это? Просто, чтобы узнать что-то о человеке, которого знает меньше трёх месяцев? Так подойди и спроси в лоб, в чём проблема?       В том, что он вежливо её пошлёт куда подальше, если не прямым текстом. А если узнает о том, чем она занимается последнюю неделю — пальцем у виска покрутит и на пушечный выстрел к ней больше не подойдёт.       «Я же не делаю ничего плохого, верно? Так почему нет?» — спрашивала она себя, после чего затыкала внутренний голос разума.       Автобус, выплёвывая так сильно вредящие экологии выхлопы, остановился. Томпсон зашла внутрь и села возле окна. В транспорте было немноголюдно.       Открыв скрин в телефоне, она ещё раз пробежала взглядом по карте. Судя по её прикидкам, до нужной остановки минут сорок. Самая последняя и дальняя точка автобуса была на окраине города. Девушка решила, что прождёт там до конца занятий и ещё примерно час после. Если объект слежки не выйдет на ней — в следующий раз она поедет на остановку ближе. И так раз за разом. О том, что Фишер, может быть, живёт вовсе где-то поблизости, она старалась не думать.       За мутным окном неспешно проносился однотипный пейзаж, знакомый с детства. Вечно серый Нокфелл отторгал своим банальным и через чур скучным ритмом жизни, а ещё криминальностью, которая за последние годы свой рост не остановила. Правила, которые твердили всем здешним детям, гласили об осторожности на окаринах города, заброшенных домах и прочих сомнительных мест в городе. Особенно в тёмное время суток. Не сказать, что они особо кого-то заботили, ибо все давно привыкли, но стоило признать, что толк в них всё же был. Говорят, что почти никого из людей, пропавших за последнее десятилетие, живым не нашли. Другие города с каждой жертвой становились всё привлекательнее своим мнимым чувством безопасности и крупностью. Но сколько Эрика в них не ездила, сколько бы восторга не ощущала, пыльные улочки Нокфелла, в котором ждали друзья и семья, были роднее.       До нужной остановки было действительно около получаса, даже больше. Поглядывая на движущуюся стрелочку в навигаторе телефона, Томпсон была готова встать и быстро выйти из опустевшего автобуса на безлюдную остановку.       Как только это свершилось, девушка заозиралась по сторонам. Сзади остановки был покрытый трещинами тротуар со скрошившимся бордюром. Ещё дальше частные дома. Какие-то были жилыми и имели вид более-менее презентабельный, а пара-тройка заброшены последними хозяевами. В целом, весьма типичный внешний вид для края города.       До конца занятий в колледже полтора часа. Ничего страшного. Эрика подождёт. Если результат себя оправдает, можно будет сказать, что это того стоило.       «Чего стоило?» — пробралось в мысли. «На что ты тратишь сейчас своё время?»       В голове снова пошли мысли, что то, чем она занимается последние дни, признаком адекватного, здорового человека не является. Возможно, где-то внутри, глубоко-глубоко, девушка даже признала это. Вот только это её не остановило. Большая часть Эрики абсурдность ситуации всё ещё отрицает. Она не из тех поехавших психов. Она собой владеет и убивать никого не собирается. Пока что всё нормально.       Пока что.       Эрика выжидала. Скоротав больше часа в телефоне, она начала упорно ждать, стараясь ни на что не отвлекаться, чтобы, не дай Бог, не проворонить свою цель. Почему-то после приезда проснулось шестое чувство, которое вселило твёрдую уверенность, что Сал живёт где-то здесь.       Вдалеке послышался звук мотора. Причём очень старого. Такие остались только у автобусов и некоторых старых грузовиков. Взглянув на встроенные в телефоне часы, Эрика подметила, что сейчас как раз нужное ей время. А потому она спряталась за стену остановки, чтобы её не увидели.       Из открывшихся дверей в самом деле вышел одноклассник. Девушка приятно удивилась тому, что её теория оказалась верной. Из автобуса кроме него никто не вышел. Эрика вспомнила, что когда она выходила здесь, автобус также пустовал. Видимо, сюда мало кому нужно.       Парень, не останавливаясь, начал уходить от остановки. Вдаль, туда, где дома один за одним начинали терять свой нормальный вид, пока не становились вообще заброшенными. Одноклассник шёл медленно. Торопиться ему было некуда, наверное. Как только он отошёл от остановки не меньше, чем на пятнадцать метров, выглядывающая из-за тонкой стенки остановки Томпсон тихо пошла за ним, стараясь не привлекать внимания, с чем отлично справлялась, ибо смотреть особо было некому.       В отличии от прошлой слежки, в этот раз они шли долго. Минут двадцать, не меньше. И всю дорогу по прямой. Наконец-таки, Фишер лениво свернул влево и толкнул ногой что-то вроде калитки. Боясь, что её заметят, Эрика чуть пригнулась и засеменила в его сторону.       Сал скрылся в довольно старом доме. Он практически ничем не отличался от нескольких заброшенных домов рядом. Такой же запущенный двор, заколоченные окна и гнилые в некоторых местах доски. На столбе возле калитки висела съеденная ржавчиной табличка, но блеклую надпись на ней девушка не разглядела из-за расстояния.       Так вот где он живёт. Что ж, не самые лучшие условия. Но зато теперь она знает его точное месторасположение! Это хорошо, очень хорошо.       Вот только возвращаясь к автобусной остановке, Эрика резко остановилась.       «Что я делаю?»       Голос разума сумел прорваться — до Томпсон дошло, что нормальные люди за другими не следят. Так ведут себя только нездоровые психи, подобные тому парню из прочитанной неделю назад статьи.       Бред, Эрика, да? А сама-то?       То, что она делает — плохо. И пусть пока никто не пострадал, нужно с этим завязывать. Хватит уже им интересоваться!       Вот только вопреки совести на лице заиграла мрачная ухмылка. Кто её теперь остановит?