Взгляни на меня изнутри

- Видишь, не всё было так страшно. - Сех`ёжа, я вх`ач. Михаэль сипло усмехнулся, разговаривал сейчас товарищ Нечаев, будто не знал немец, что такое больницы, все различные анализы и иголки. Хотя, было это приятно. Настолько, что он поёжился на кресле рядом с водителем, улыбаясь в пластмассовый стаканчик с горячим шоколадом, который офицер налил ему из автомата, стоявшего в больнице. "Современный! Дмитрий Сергеевич сам устанавливал! Для людей! Ну, вернее, товарищ Захаров..." Загордился было своим начальником парень, но поверить в то, что двое таких учёных тратили бы своё время на обычный автомат, Михаэлю верилось с трудом. После рассказа, правда, всё более-менее прояснилось. Оказалось, что заставили Захарова устанавливать его на спор, сам же товарищ Сеченов практически его не коснулся. Затаскивать пришлось Сергею, ковыряться Харитону. "Да у тебя руки-крюки, Тоша. Давай побыстрее, хочу кофе." Из под машины тогда послышалось недовольное бурчание что-то вроде "подыми задницу" и "сделай сам", пока директор Предприятия вальяжно уместился на одном из стульев, сложив нога на ногу. Автомат был в итоге установлен, Харитон Захаров был чем-то измазан и выглядел не очень довольным. А когда подали товарищу Сеченову стаканчик, он сделал всего один маленький глоток, отдавая обратно. "М.. сахара маловато. Пей сам." Дмитрий Сергеевич тогда развернулся на каблуках, поманив за собой и молоденького офицера, оставляя товарища Захарова пилить его спину, а глаз дёргаться. - Почему вы издеваетесь над товах`ищем Захах`овым? - было его немцу даже как-то и жалко. - Мы не издеваемся, что ты? - Нечаев скосил немного в его сторону глаза. Может быть, тот правда не отличал издёвку от дружеских перепалок, что вполне могло задеть его ранимую душу. - Я ему... соли как-то в кофе насыпал. Сергей, уже припарковавший машину, резко развернулся, наблюдая за чужими, смущённо друг друга перебиравшими пальцами. Взглянул на припущенное лицо, слегка порозовевшие щёки, а улыбка, Нечаев точно знал, хоть и лёгкая, но очень даже с хитринкой. - Ты!? - Мм. - Зачем же? - Ну... они тогда с Дмитх`ием Сех`геевичем спох`или о пх`оекте. Были мы в столовой, он ушёл за пох`цией, товах`ищ Сеченов тоже. Так я подумал... - Ты шефа подставить решил? - брови офицера поднялись вверх, на лбу образовалась морщинка. - Они так... смешно потом х`угались. Повисла небольшая пауза, а затем Сергей звучно рассмеялся, представив картину. Самым смешным здесь было, наверное, не то, как пытался товарищ Захаров накричать на лучшего друга, пытаясь выбить из него признания о глупой детской выходке, и даже не то, с каким спокойным выражением лица пытался его осадить товарищ Сеченов, выгибая дугой бровь, а потом делая вид, что вообще ничего не слышит, потому что уже давно догадался, кто был виновником. Было самым забавным в этом то, с каким невинным выражением наверняка сидел с ними рядом помощник директора, медленно отпивая из своего стакана, либо тихонько жуя свою порцию. - И кто же здесь над ним издевается? - Я тебе ничего не говох`ил. - Михаэль немного повернул голову. - Не говорил, не говорил. Нечаев усмехнулся, на лице расплывалось что-то интересное. Был он слегка удивлён, но удивлён приятно. А ехидная, но всё такая же робкая и даже немного стыдливая усмешка на тонких губах заставила сердце выдать гулкий удар. - С Вами нужно быть осторожнее, товарищ заместитель, я Вас понял. Нечаев вылез из машины, теперь обходя её по кругу, поравнявшись в вылезшим пассажиром. - Только не Вам, товах`ищ стах`ший лейтенант. - Лестно. С нежностью спрятал выбившуюся кудряшку из под шапки, с радостью заметив, что было это прикосновение для него приятным. - Ты как себя чувствуешь? Тебе не обязательно заходить. - Ничего стх`ашного, ты же... для меня его пх`иготовил. - Для тебя. Но тебе бы в лежачее положение вернуться. Можешь посидеть в машине. - Мы же потом сх`азу домой? Карие глаза посмотрели с такой детской надеждой, а запах омеги подёрнулся маленьким страхом. Михаэль, видимо, всё ещё сомневался, немного боялся своих чувств и того, что было всё, может быть, неправдой. Что происходило это не с ним, либо его через минуту бросят. Сергей собирался ему доказать, что было это не шуткой, что Михаэль больше никогда не будет один. Надеялся, что в один день те маленькие волны страха и беспокойства перестанут себя проявлять. Он обязательно этому поспособствует. - Конечно домой. - кивнул. - Дмитрий Сергеевич рекомендовал постельный режим. - Пх`ойдусь десять минут, ничего не пх`оизойдёт. - Тогда можно Вашу руку? - протянул тёплую ладонь навстречу. Собирался Нечаев её крепко держать и улавливать любые изменения, если измождённому организму вдруг станет плохо. - Кто-то заметит, Сех`ёжа. - И что же? - совсем сначала не понял офицер. Такое было у него искренне растерянное лицо, что немец мягко улыбнулся. Видимо, ему совсем было не стыдно держаться за руку такого монстра, как он. Ведь могли увидеть и члены отряда... Но он подал свою, и они тронулись ко входу Центрального здания. Боязливо стрельнул взглядом по сторонам, крепче цепляясь тонкими пальцами. До Сергея вдруг дошла причина его переживаний, он на ходу придвинулся к его уху. - Не бойся. Все теперь знают, что ты мой. Я хорошо дал понять, что если тебя тронуть - можно сломать кости. Немца уверенно придвинули ближе к себе, слегка дёрнув его за руку. Тот усмехнулся себе под ботинки, но на счастье Нечаева расслабился, а запах вернулся в спокойное состояние. "Мой" обжигало его сознание ещё со вчерашнего утра. Кажется, он так и проснулся. Во сне Сергей повторил это слово, обнимая его со спины, и Михаэль открыл глаза, где его и правда обнимали натренированные руки. Сергей всё ещё спал, и врач позволил себе понежиться в его объятиях, слушая его дыхание, сначала неуверенно, затем смелее поглаживая его кисть подушчками пальцев. Кому-то принадлежать, оказывается, было не так страшно. Нет, не кому-то. Сергею Нечаеву. Этого безумно хотелось. От таких мыслей приятно сводило внизу живота. Пробежалась мысль о метке, ведь именно так чужие альфы понимали, что омега занят. Было это интересно... Было немного странно находиться здесь в нерабочее время, когда и сам хозяин кабинета позволил себе новогодний маленький отпуск. Как порядочный теперь уже зам он предлагал ещё месяц назад честно отработать за начальника всю выходную неделю, за что получил сопротивление, но настоял. Дмитрию Сергеевичу оставалось только вздохнуть. Сегодня же неприступный товарищ Нечаев буквально запретил ему работать, о чём сообщил начальнику прямо в больнице, Михаэль видел, как отвёл он его в сторонку. Директор лишь пожал плечами, улыбнулся, покосившись на кудрявого заместителя. - Сразу говорю, подарок, конечно, твой, но чтобы им воспользоваться, нужно выполнить условие. Оно довольно лёгкое, мы с тобой справимся. - заговорил мягко Сергей, когда они вдвоём дошли до широкого стола. - Какое же? Нечаев слегка нагнулся над поверхностью, подтягивая к себе широкий тёмный чехол, теперь расстёгивая молнию, выставляя на свет красивый, тёмно синего цвета пиджак, чёрную рубашку и красный галстук. Глаза у врача загорелись, и не трогая можно было ощутить, насколько дорогой была ткань. Он слегка приоткрыл губы, не зная, что ему сказать. - Брюки снизу, доставать не буду, рубашка и галстук прилагаются. Только... размер пока не твой. Будет, когда станешь нормально питаться. - Сех`ёжа. - просипел Михаэль, осторожно касаясь пальцами пиджака. - Это же очень и очень дох`ого, я же вижу. - И что? - парень усмехнулся. - Сколько ты заплатил? - Абсолютно неважно. Достать полностью? - улыбнулся, заметив его восхищённый, полный изумления, взгляд. Как будто Сергею было дело до цены. Врач был неможко глупеньким. Он полностью вытащил пиджак из чехла, теперь давая время его разглядеть. Было видно, что внимание его он точно привлёк. - Примеришь? - Можно? - Ну конечно можно, это же твой. - нежно хмыкнул Нечаев, совсем умиляясь нелепому страху. - Сними пальто. Михаэль послушался, теперь стаскивая с себя верхнюю одежду, заодно и шапку. Хотел он было его подобрать, но Сергей дёрнул бровями, разворачивая пиджак, приглашая запустить в него руки. Смущённо развернувшись, немец просунул в рукава худые предплечья, слегка выдохнув, когда ткань легла на его плечи, которые тут же бережно сжали тёплые руки. Затем Нечаев оказался у него перед лицом, рассматривая. - Тебе очень идёт. - просипел тихим голосом, очарованный картиной. - Тебе вообще очень идут костюмы. Всегда тобой любовался из угла, боялся, что ты увидишь. - Пх’авда? - Да. Михаэль улыбнулся уголком губ, застегнул пуговицу, рассматривая свой новый предмет гардероба. Плечи были великоваты, но было ясно, что набери он несколько килограммов, то сядет, как влитой, подчеркивая довольно узкую талию. - Галстук, надеюсь, понравится. - вытащил и его тоже, набрасывая на чужую шею. - Я завязывать не умею, извини. Но я научусь к тому времени, когда костюм на тебе сядет, обещаю! - Сех`ёжа, спасибо. Зеркала в кабинете не было, что немного Сергея расстроило. Было это и странно, он думал, что начальник в него любит смотреться, особенно перед тем как выйти в люди. - Ты забыл? - Мм? - Йозеф поднял на него непонимающий взгляд. - Про благодарности. Немец робко усмехнулся, отвёл взгляд куда-то в окно. Как же он мог забыть. Шагнул к итак чуть ли не впритык стоящему офицеру, поднимая голову, касаясь его щеки губами. С трепетом заметил, насколько тому это, видимо, нравилось. - Ещё х`аз извини, у меня для тебя ничего нет. - Это исправимо. - Сергей улыбнулся. - Как? Нечаев чуть развернул лицо, подставляя вторую щёку, немного тыкая по ней указательным пальцем. - Это же совсем ничего не поменяет, Сех`ёжа. Ты так потх`атился. Но парень продолжал касаться своей щеки, мечтательно, в ожидании закатив глаза к высокому потолку. Ему действительно ничего больше не было нужно. Михаэль оставил на ней следующий поцелуй, слегка ухватившись за чужой воротник куртки. - Мм, такого подарка у меня ещё не было. - выдал Нечаев, теперь с нежностью разглядывая кудрявого парня. - Костюм очень кх`асивый, огх`омное спасибо. Он оторвался от сильного тела, аккуратно снимая с себя пиджак, бережно замуровывая обратно в темноту чехла. - Дома наденешь вместе с брюками? Глянуть хочу. - Хочешь, могу научить завязывать галстук. - Хочу. Сергей подобрал своей забинтованной рукой его пальцы, снова нежно целуя, прикрыв глаза. Губы Михаэля дёрнулись в каком-то виноватом выражении, сам он немного скосил глаза в сторону выхода. Представилось ему, что в кабинет зашёл их начальник. Только зная Сергея, вряд ли бы тот остановил из-за этого свои действия. Да и товарищ Сеченов не стал бы ничего говорить, это уж точно. Послышался чмок, Нечаев провёл по фалангам носом, словно был котом, затем поцеловал ещё раз, отстраняясь и медленно выпуская его руку из пальцев. - Поехали домой? - заметил счастливый кивок. - Надеюсь, тебе за сегодня-завтра полегчает, пойдём с тобой кататься. Ну, если хочешь. - Х`азумеется. Старший лейтенант поспешил подобрать чехол, заметив, что тянулись к нему чужие хрупкие руки, теперь закидывая себе за спину. - А на лыжах ты катался? - Нет. - М, на них я и сам не люблю, если честно. Ноги заплетаются! Но попробовать тоже стоит. - хрупкая ладонь была уверенно затянута в его крепкую. - На снегоходе ты тоже вряд ли катался, правда? У нас в "Вавилове" в прошлом году первый выпустили, мы с тобой новый опробуем. - Сех`ёжа, пех`еведи. Сергей слегка рассмеялся. Раньше он думал, что понятие "милый" подходило щенкам и котятам, может быть даже жёлтеньким цыпляткам, с которыми он любил возиться в детстве. Но сейчас он понял, что могло это подходить и кудрявым немцам тоже. Особенно когда они не понимали русских слов. Пришлось переводить. Вспомнился его же гостинец, привезённый Михаэлю из Москвы. Воспоминание приятно скользнуло в сознание, но одновременно заставило загрустить. Крепче сжал его руку, ведя из кабинета. - Помнишь, я тебе печенье привёз? - Помню. - врач с нежностью взглянул на сейчас почему-то серьёзное лицо. - Мне, может, тогда показалось, но на глазах у тебя выступили слёзы? - Совсем чуть-чуть. - Почему? - Это был мой пех`вый в жизни подах`ок. - Извини. - отвечал хрипло, ведь мог и догадаться. - Хотя нет, вх`у. - М? - Это втох`ой. - немец немного воодушевился. Всё-таки дарили ему что-то раньше, Нечаев даже просветлел. - Пех`вым, получается, стал ты, Сех`гей. - Ну вот прям куда там... скажешь тоже. Про "милый" тогда думал и Михаэль тоже. Смущённое бурчание и порозовевшие щёки именно под такое слово и подходили. Он и представить до этого не мог, что будет с ним рядом такой человек. В общем-то, не просто "такой", а действительно... человек. - Почему в лифте теперь постоянно крутятся видео с Дмитрием Сергеевичем? Сергей уместил подбородок на его плече, теперь рассматривая какие-то научные картинки на экране, где что-то объяснял и показывал товарищ Сеченов то в белом халате, то в одном из костюмов. - Подчех`кнуть статус. - Как же видео в этом помогут? - Чтобы заходящие, особенно всякие товах`ищи Молотовы и Хг`ущёвы, с пох`ога понимали, к кому идут в кабинет. Не к своей шестёх`ке, а к дих`ектох`у Пх`едпх`иятия. - Твоя была идея? - Моя. Дмитх`ий Сех`геевич должен вселять уважение и немного, мм... устх`ашать. Сергей весело хмыкнул. Правда, мужчина на экране выглядел солидно, серьёзно и, наверное, действительно "устрашающе". Может быть, не для него. Не мог его устрашать человек, который просил его оставить товарища Захарова на середине обледенелого озера. - Какой у него заботливый и смекалистый зам. - не удержался, чмокнул нежную кожу на шее. - А можно специально для меня добавить его видео тоже? - Не... не нужно, Сех`гей. - приятные мурашки пробежались по затылку от тёплого касания губ. - Шучу. Я бы, наверное, весь извёлся зная, что кто-то смог бы на тебя тут глазеть. - Какая ха`зница: будут смотх`еть здесь или в кабинете? - немец чуть повернул голову, чуть ли не столкнувшись с теми самыми губами. - Не знаю. - Сергей с нежностью обвил его рукой вокруг рёбер, подтянув свой подарок за спиной. - Просто не хочу. Лифт остановился, двери раскрылись, а к щеке офицера вновь прильнули тонкие губы, загоняя его в краску. - А это за что? - прошептал он совсем тихо. - Ты очень милый, я не удех`жался. Он хотел было что-то ответить, даже решиться на ответное действие, только за спиной послышался чей-то знакомый кашель, а затем и голос. Оба вздрогнули, оставшись в своих же позах. Под одеждой распространялся стыдливый жар. - Так, так, так... Совести-то нет, в лифте самого директора Предприятия устраивать такие бесстыжие сцены. Харитон Захаров хмыкнул, рассматривая притихшие спины. Сергей совладал с собой, поглаживая немца по груди. Всех стесняться нужно было забывать как, нужно было быть сильным за них двоих. И пусть товарищ Захаров говорит, что захочет. Был Сергей со своим Михаэлем, скоро об этом узнает всё Предприятие, а лучше пусть хорошенько запомнит, что у этого омеги имеется альфа. И не просто альфа, а Сергей Алексеевич Нечаев. Захаров хитро щурился, теперь втягивая носом воздух. - Очень интересно. Даже любопытно! - Что же Вам любопытно, Харитон Радеоныч? Сергей развернулся, разворачивая и омегу тоже, не смея отпустить руку с его тела. Немцу нужна была поддержка, тем более в присутствии другого альфы. Он только учился воспринимать запахи, скорее всего, мог его Захаров хорошенько напугать. - Чаев и Не-чаев, кто бы мог подумать! - учёный весело гаркнул. - Диме расскажу, так обсмеётся. - Уже знает. - Разумеется. - Харитон закатил глаза. - Шутку-то поняли? Сергей пожал плечами, Михаэль тихонько улыбался куда-то в пол. - Валите отсюда. - учёный протиснулся в лифт, мимо него прошло наружу два тела. - А Вы куда идёте? Ещё и в праздники. - Не-чаеву стало вдруг любопытно. - С Сеченовым вашим едем на симпозиум. Нужно забрать парочку документов. - Вх`ёте. - подал робкий голос заместитель. - У Дмитх`ия Сех`геевича не стоит ничего в хас`писании на ближайший месяц, я сам составлял. - Понабрал щенков на свою голову... Оба хмыкнули. В голосе Захарова совсем не было ничего обидного. - Отдыхать едем, ясно? - А Вы третьим колесом? - офицер хитро улыбнулся, подняв брови. - Поговори ещё. Пусть тебя омежка твой научит, как пользоваться дырками в бюджете. А ещё лучше, как их расковыривать и пускать на полезное. Например - на санаторий! Кажется, что пропустили они мимо ушей всё, кроме "омежка твой", теперь теми же ушами и краснея, цепляя друг друга за руку крепче. Товарищ Захаров всё давно знал. - А в кабинет зачем? - Директор ваш без своего зама уже не в состоянии ничего запомнить. Либо ленится, что вероятнее. Путёвки забираю. - Не забудьте, пожалуйста, в ящичке его стола гигиеническую помаду. У Дмитх`ия Сех`геевича быстх`о обветх`иваются губы. Брови Харитона взлетели выше, сам он явно сдерживал смешок. - Товарищ Сеченов... красит губы? - Не кх`асит, это в медицинских целях. - Хорошо. Не забуду. - С Новым Годом, Харитон Радеоныч! - Да, да, вас тоже. Двери закрылись, и оттуда явно послышались сдавленные смешки. Сергей поправил костюм на своей спине, повёл омегу на выход, теперь вопрошающе на него поглядывая. - Ни разу не видел, чтобы шеф ею пользовался. - Он и не пользуется. Тихий голос, хитрая усмешка, пауза. Сергей рассмеялся. - Ничего, пусть лысый её хорошенько поищет. - Долго пх`идётся искать то, чего нет. Снова хмыкнул, теперь разглядывая красивое лицо. Немец поднял на него взгляд, заметив заботливые голубые глаза, чуть ли не старавшиеся прочитать его душу. - Йозеф, всё хорошо? - Да, конечно. - Просто товарищ Захаров - альфа. Подумал, что его запах мог тебя немного смутить. - Хм. - врач слегка задумался. - Я его почувствовал, но стх`ашно не было. Ты же х`ядом был, Сех`ёжа. Сергей поджал губы, пряча немножко самодовольную усмешку, слышать это было приятно. Немного тешило маленькую гордость молодого альфы. Если понадобится, Сергей Алексеевич был готов вообще его никогда не покидать. Слегка откашлялся. - Завезу тебя домой, сам поеду в общежитие. Сразу же пожалел о сказанном, по носу тут же ударил встревоженный запах омеги, Йозеф действительно боялся остаться без него. - Захвачу пару вещей и сразу к тебе. Кто-то спит в моей футболке и не хотел её сегодня мне возвращать. У меня больше ничего нет. - М. - просипел немец, отворачиваясь от насмешливых светлых глаз. - Она пх`осто удобная. И тобой... пахнет. - Значит, мне захватить несколько, понял. - подавил желание притянуть сконфуженного своими же словами врача в охапку. Они дошли до машины, где старший лейтенант уместил подарок на заднее сидение. - Сех`гей. - Ага? - Может быть, ты... - Что такое? - разогнулся, полностью обращая внимание на чужое замешательство. - Может, ты все свои вещи пх`ивезёшь? Если... если хочешь. В груди расплывалось непомерное количество нежности, от чего даже чувствовал он себя довольно неловко, так как знал, что собственный запах выдавал его с потрохами. Было это и к лучшему, так его омега точно будет знать, что Сергей его не обманывал. - Я с радостью, Йозеф. - приподнял его шапку, оставляя довольный поцелуй на открывшемся лбу. - С тобой пх`оех`аться можно? - Извини, но ты домой. Не хочу, чтобы нечаянно увиделся с... соседом моим. - те слова он чуть ли не прорычал, посылая по телу врача довольно приятные мурашки, так как чувствовал себя в безопасности. - Хо`гошо. - прошелестел он, с улыбкой заползая в открытую для него машину. Сергей залез на своё место, заводя мотор. Мыслями он уже был в квартире, уже готовил кому-то покушать, уже сидел на диване, поглаживая тонкие ноги. Потом аккуратно укладывался рядом, ведь ему вполне себе разрешали себя обнимать, даже не были против того, что он водил носом по тонкой коже на шее, вдыхая сладкий аромат. Довёз немца до квартиры, проследил, как тот скрылся со своим подарком внутри. Омежка пах вкусно, за ним хотелось бежать и не терять ни на секунду. Но он вернётся через полчаса, нанесёт ему футболок, в которые врач, если ему так угодно, сможет переодеваться. Омрачало Нечаева только одна мысль. Он всё ещё состоял в "Аргентуме". Не знал, как собирался теперь работать, хоть в отставку подавай. Ведь мог и вызвать товарищ Кузнецов в любую секунду, у них-то праздника, как такого и не было. Вызвали - обязан явиться. Ни видеть своих товарищей, ни тем более оставлять нестабильного омегу в одиночестве ему не хотелось. Сам он немного потерялся в своих мыслях. Если повезёт и командир его никуда не загонит, то он сможет провести с Йозефом всю потрясающую неделю. Но после снова придётся погружаться в заботы отряда, снова придётся видеть те лица. Он не мог подставить их же самих под угрозу из-за личных счётов. Рано или поздно это скажется на каком-нибудь задании, кто-нибудь точно пострадает, тогда Нечаев не сможет себя простить. Но лица друзей, смеющиеся над чужими страданиями, всё ещё стояли перед глазами, как и рана на коже, которую он обрабатывал собственными руками, пока омега вжимался лицом ему в живот. Её ему тоже придётся заново обработать, когда вернётся, напоминать бедняге, через что ему пришлось пройти каких-то два дня назад. Дмитрию Сергеевичу Михаэль отказался что-либо о том случае упоминать, мол "не хочу тх`евожить по пустякам" и "это совех`шенно неважно, такое случается". Для Сергея были эти аргументы совершенно неубедительны. Он стиснул зубы, ехал в свою комнату. Поговорит с шефом, когда тот вернётся, когда отдохнёт. Пока можно было расслабиться, можно было насладиться обществом, о котором он вздыхал последние месяцы. Товарища его дома не было, поэтому он довольно быстро управился со своими вещами. Модником он тоже не был, через двадцать минут все вещи Нечаева покоились в машине. Очень порадовался, что не был он товарищем Сеченовым, для чьего гардероба пришлось бы вызывать отдельный грузовик. Немного потоптался на пороге, но решился оставить записку, найдя какой-то смятый кусок газеты и карандаш. "Переехал. Можешь водить, кого захочешь." Гадать, к кому он переехал, тот станет вряд ли. Надеялся Сергей, что передаст остальным. Ещё через пятнадцать минут Нечаев переходил порог уже своей новой квартиры с парой тяжёлых сумок в руках, которые тут же скинул на пол. Две другие гнал пинками. Дверь ему открыл заместитель директора, стоявший в своём новеньком костюме. С завязанным галстуком и брюками на худеньких бёдрах. Они немного спадали даже при наличии ремня, но парочка килограммов и уже никуда не сбегут. - Выглядишь... потрясающе. - просипел офицер, оглядывая парня перед собой. - Пх`авда? - Да. - Пока большеват. - подтянул тонкими пальцами ремень. - Это ничего, мы питаться с тобой будем правильно. - ласково провёл ладонями по узким плечам. - Сегодня чего хочешь, кстати? - От бох`ща бы не отказался. Нечаев счастливо выдохнул. Вспомнился ему тот самый не очень радостный вечер, врач тогда плакал, теперь он понимал, через что тогда проходил этот человек. Теперь же он светился робкой радостью. Всё теперь будет хорошо, у Йозефа был теперь настоящий дом, и звали его Сергей Нечаев. - Сделаем. - Научишь меня тоже? - Разумеется! Я тогда в магазин заеду, скоро вернусь! Он неподдельно обрадовался. Терапия начиналась с разделочной доски. Немцу нужно было учиться не бояться еды, а заодно Сергей сможет впихнуть в него парочку дополнительных калорий по ходу дела. Попробовать здесь, попробовать там, а после умять полную тарелку, а лучше две. Врача чмокнули в щёку по инерции, что-то пробурчали и засобирались было вылететь наружу. - Сех`ёжа? - Да? - Не пх`отив, если я вещи твои х`азложу? - Если желаешь. - Нечаев кивнул, обнажая зубы и не скрывая своего по-детски сладкого и радостного запаха. - Возьми ключи. - протянул ему блестящий предмет, подобрав с тумбы. - Я втох`ой достану, должен быть где-то в столе. - Этот... мой теперь? - Нечаев взглянул на него с тихой надеждой, будто не он только что брякнул сумками со своей одеждой об пол прихожей. - Твой. Смял широкой ладонью, потоптался, уместил в карман. Снова пробурчал что-то про магазин, поинтересовался о десерте, вышел в коридор. Вернулся, тепло коснулся виска губами. Прежде чем врач успел закрыть дверь, повернул ключом снаружи, дёргая ручку и убеждаясь, что закрыто. Йозеф рассматривал сумки, почесал шею. На губах играла улыбка. Было это интересно - знать, что Сергей сюда вернётся, а ему даже не нужно будет открывать двери. Подобрал, довольный понёс их в комнату. Внутри отдавало нежностью, от чего-то ему казалось, что были эти вещи не только товарища Нечаева, но и его тоже. Примерно о том же думал и сам Сергей, пока мчался к машине. Наверное, было у них всё не совсем так, как у других людей. Наверное, никто не съезжался так резко вместе. А переспать в одной кровати с омегой, не предложив официально руку и сердце, было совсем из ряда вон выходящим. Что было, вообще-то, легко исправимо. Как и проклятая, ненавистная ему фамилия. Щёки загорелись. Ведь ничего они "такого" не делали. И никогда бы Нечаев не посмел дотронуться, если бы ему не позволили. Он и щеки его касался с особым трепетом и нежностью. Уже от этого готов был лезть от счастья на стенку, ему достаточно было видеть его тёплые глаза и кудрявые волосы. Совсем неважно, что там будут другие думать, Сергею разрешили жить вместе, и он не будет упускать возможность осчастливить Йозефа. Да, были они не такими как все, всё у них было по-другому. Были они оба странными, но всё было так... правильно. От этого стучало сердце, вместе с ним билось о грудную клетку счастье, и губы расплывались в дурацкой улыбке. Немца он никому уже не отдаст и не позволит обижать. Тем же вечером, перед своим отъездом товарищ Сеченов заехал к ним в гости. Двери открыл немного мрачный Нечаев, совсем никаких гостей не ожидавший. Но морщинки его тут же разгладились, ведь на пороге стоял начальник, который и сам слегка удивился домашней одежде своего подчинённого. Из кухни шёл запах борща, Дима улыбнулся. - Вы.. кхм. Зайдёте, может? - улыбнулся Сергей, отодвигаясь. - Только на пару минут, хоть и перспектива заставить ждать товарища Захарова в машине меня устраивает. Был бы он там один, я бы так и сделал. Сергей хмыкнул. - Дмитх`ий Сех`геевич? Из глубины квартиры показалась кудрявая макушка, и Дмитрий знал, что была на худом теле явно не его футболка, а затем на нём возник и свитер. Каждая мелочь указывала на домашнюю обстановку, что не могло Сеченова не радовать. - Зашёл... обсудить с тобой анализы, Михаэль, перед тем, как уеду. Нечаев осторожно вышел, не желая греть уши, чем порой и занимался, за что себя теперь ненавидел. Дмитрий Сергеевич действительно не задержался, через десять минут попрощавшись и выскочив на улицу. Михаэль же вернулся в гостиную, где с дивана тут же подскочил высокий парень. - Всё хорошо? - поинтересовался он с доброй улыбкой. - Да... пх`одолжим? - немец засобирался было со сдержанной улыбкой обратно на кухню, доготавливать ужин, только и без встревоженного запаха мог Нечаев понять его настроение. - Йозеф, иди ко мне. Нежно ухватился за его запястье, удерживая на месте. Тот явно пытался казаться более весёлым, чем был на самом деле. - Ты мне скажи, что всё в порядке. А если что-то... что-то не так, то что нужно делать? Нам в больницу надо ходить, может? Дополнительные препараты? Что Дмитрий Сергеевич сказал? От такой заботы образовалась на его губах уже настоящая радость, но брови он всё ещё жалостливо заламывал. Врать ему он не хотел и не собирался. - Моя способность иметь детей... маловех`оятна. Пх`ости, Сех`гей, я всё пойму. - Глупый ты. - прижал к своей груди, осторожно сжав поперёк плеч, не задевая рану, зашептал на ухо. - Даже не думай никуда сбежать, я тебя найду, ясно? А в целом всё хорошо? - Да. Михаэль прижался к его шее носом, втягивая успокоительный аромат. Альфа источал слишком много любви, тогда он впервые радовался, что родился омегой, теперь мог улавливать оттенки эмоций Сергея, которые плавно скользили через его тело, действительно заставляя остаться. Убегать-то не хотелось вовсе. Тонкие руки обвились вокруг широкой спины, а врач что-то неразборчиво зашептал ему в плечо, офицер счастливо выдохнул, он разобрал каждое слово. - Я тебя тоже, мой хороший. Пойдём на кухню? Нас ещё ждет борщ, а тебя таблетка. Йозеф дал поцеловать себя в лоб, разрешил увести себя к плите. Про анализы ему тогда помогли забыть.

***

Праздники прошли, на их недовольство, довольно быстро. Михаэлю полегчало, и Сергей снова вывел его на лёд, и даже не один раз. Попробовали они и на лыжах, что было совсем нелепо. Нечаев действительно запутался в ногах на повороте так, что пришлось Михаэлю расщёлкивать крепители, доставая нерадивого лыжника из ловушки. Тот забурчал, что больше на палки те не встанет. На снегоходе всё оказалось довольно проще и веселее, тем более что немцу не нужно было ничего делать, и он смог насладиться поездкой, вжимаясь в спину своего Серёжи. Было у них даже двойное свидание с Катей и её ухажёром, от которого пытался сначала Михаэль отвертеться, но был уговорён, а в итоге сам посмеивался с чужих шуток. Сама Екатерина его и подбадривала, она всегда относилась к нему с какой-то теплотой. В те редкие моменты, когда приходилось её встречать, она всегда ему улыбалась, что-нибудь спрашивала. Даже несмотря на то, что её молодой человек тоже состоял в "Аргентуме" неприязни он к немцу не испытывал, может быть, даже её же стараниями. Догадывался он так же о том, что товарищ Нечаев провёл с ним личную беседу перед тем, как провести время вместе. Неделя быстро прошла, но это нисколько не омрачило настроение заместителя директора. Директор, собственно, заехал к ним в гости после своей поездки, обнаружив их чуть ли не таких же, каких он их оставил. Растрёпанных, в комфортной одежде, с порозовевшими от недавней прогулки щеками и, что было самым для него главным, с непомерным счастьем на лице. Привёз он им кучу конфет, бутылку хорошего вина и пару магнитиков, один от себя, второй от товарища Захарова, которые немец с особой заботой сразу же прилепил на дверку. - Как-то нехог`ошо получается, Сех`ёжа? - промурчал врач, пока товарищ Сеченов мыл в ванной руки. - М? - парень повернул голову. - А мы ему что тогда подах`им? - Я тебе уже говорил, что такие вещи - не бартер и не догонялки в кто кого передарит. - Сергей усмехнулся, наливая для шефа чашку кофе. Почему-то это немца не убедило, Нечаев тогда приблизился вплотную, обнял со спины, всматриваясь в первые маленькие шажочки этого человека в нормальную жизнь, которые теперь блестели на их холодильнике. - У Дмитрия Сергеевича холодильник от них ломится, ты знаешь? И каждый из них - мой. - Пх`авда? - Сам спроси. Он жалуется, что один постоянно падает и тюкает его по макушке. Омега усмехнулся, расслабился. Ускользнул из его объятий, собираясь натянуть кофту. Было не холодно, Сергей знал, что хотел он спрятать от начальника следы побоев на своих руках. Дима остался на чашечку кофе, с радостью слушая, как они провели вместе время. О его отдыхе тоже поинтересовались, слушали его с интересом, заставив съесть своих же привезённых конфет. Но он поймал Сергея перед выходом в коридоре, поинтересовался о физическом состоянии своего заместителя. Заметил он синяки на худых руках ещё в прошлый раз, но не решился о них спрашивать в квартире. Через полчаса после ухода он звонил своему подчинённому, интересуясь о произошедшем. Сергей тогда не захотел портить начальнику праздники и пообещал рассказать позже. - Хотел с Вами об этом поговорить, шеф. - Сергей обернулся, проверяя, не слышит ли их зам. - Слушаю тебя. - Дмитрий Сергеевич... я в отставку, наверное. - Сынок? Каштановые брови поднялись вверх, в карих глазах удивление и даже какой-то страх. - Я не смогу, шеф. - сипел Нечаев. - Я лучше у Вас в кабинете полы буду мыть каждый вечер. Не смогу я работать сейчас... кое с кем. Если что-то произойдёт, то я подставлю Вас. Он вкратце, пониженным страдальческим тоном пересказал произошедшее, не забыв упомянуть о свастике, украшавшей чужое плечо и переломанной руке, которая её рисовала. - Извините, я по-другому не мог. - Я тебя... услышал, Сергей. Не горячись с отставкой, хорошо? - Шеф, я правда не смогу! Мне нужно... - Тише. Что же ты думаешь, я позволю так обращаться со своим заместителем и спущу такое поведение с рук? Они ослушались приказа командира, Сергей. Директор немного нахмурился, чем пристыдил молодого офицера, он отвёл взгляд. Больно было самому. Ещё больнее было видеть разочарование на расслабленном лице. Сергей понимал, какие были у него с начальником отношения, примерно такие же были они и с товарищем Захаровым. Но были похожие чувства у директора не только к нему одному. Сеченов от души считал "Аргентум" за больше, чем просто отряд, за что всегда получал отдачу. Сейчас же в медовых глазах блестело огорчение, горечь. Стыд за то, что посмели творить его подчинённые с другим подчинённым. Или Нечаев бы посмел сказать, часть семьи с другой. - Нет, конечно, нет. Я так не думаю. - Вот видишь. Я поговорю с Кузнецовым, кто надо будет наказан и отстранён от службы. Нечаев уставился куда-то в угол, сам не знал, что по этому поводу думать. Было бы лучше, если бы выкинули только его. Сам он был ничем не лучше. Пусть бы парни продолжали службу, он знал, что для них значило Предприятие. Прикусил губу, хотел что-то сказать. - Не нужно, Дмитх`ий Сех`геевич. Оба вздрогнули, подняли глаза на человека, вышедшего из-за стенки. - Михаэль? - Всё в полном пох`ядке. Пх`ошу, не нужно никого отстх`анять. - Ну что же ты, не понимаешь, что они натворили? - тихим голосом говорил директор, поглядывая то на одного, то на второго. - Я понимаю. И их не виню. - Как же так? - Они пх`осто... дом свой хотели защитить. - врач улыбнулся, без страха заглядывая начальнику в глаза. - Я до этого не мог и пх`едставить, что это такое. Тепех`ь, пх`авда, думаю, что могу их понять. Вы мне, навех`ное, пех`вый и показали, что это такое, когда к себе пх`иняли... так что пх`ошу, не нужно ничего делать, Дмитх`ий Сех`геевич. Мужчина потупил взор, на короткое время забыл, как разговаривать. - Получат. Выговор. Сеченов сам отвёл взгляд, заморгав, пряча подступившие слёзы. Потянулся к перчаткам, оставшимся на тумбочке, застегнул пальто, не смея оторвать от своих пальцев глаз. - Конфеты, кстати, вкусные, шеф, спасибо. - промолвил Нечаев, такого начальника он видел, может быть, всего один раз. - На здоровье, Сергей. Михаэль... увидимся с тобой завтра на работе? - очень тихо шмыгнул носом. - Х`азумеется. Ваше х`асписание на столе, последний пх`оект подпх`авлен, лежит в ящичке, последние поломки Тех`ешковой были устх`анены. Заметил, что на Ваше любимое окно нагадили голуби, чистку назначил на сех`едину мах`та. Сергей не мог удержать сдавленного смешка, тут же прикрывая рукой рот. Босс стрельнул в него сведёнными бровями. Панорамное окно было любимым, от этого уязвимым предметом кабинета директора Предприятия, о чём знала всего пара человек. - Товарищ Нечаев, ты всё ещё думаешь об отставке? - поинтересовался Дима спокойным голосом. - Я не знаю, шеф. - помрачнел, посмотрев на омегу рядом, стесняясь встретиться с его взглядом. - Ещё недельку посидишь в увольнительной. - Шеф, но... - Подумаешь, отдохнёшь. Потом мне скажешь о решении. - Так точно. - спорить с начальником не хотелось, да и подумать было надо. - С Новым Годом вас. Дмитрий Сергеевич, ещё под влиянием каких-то чувств, плескавшихся внутри, улыбнулся обоим, теперь выходя из квартиры. - Шеф! Остановился, поспешно утёр перчаткой глаза, развернулся. - Да? - А может, мы все вместе завтра на каток сходим? Михаэль, я, Вы, ваша Дама и Харитон Радеоныч? Даже как-то и смутился знаменитый академик, будто не проводили они вместе до этого время. Был у них теперь правда кто-то ещё. - Сходим, мой мальчик, сходим. - нежно улыбнулся двум выглядывающим из квартиры макушкам. - До завтра. Нечаев прикрыл двери, теперь разглядывая кудрявого парня, ласково проводя рукой по его волосам. - Не стоило так, Йозеф. Ты прекрасно знаешь, что они заслужили. - Нет, Сех`ёжа, не хочу пох`тить больше никому жизнь, я достаточно натвох`ил. - Ты никому никогда не делал зла. Сам он так не считал, но благодарно улыбнулся, подставляясь под ласковые касания. - Меня только больше будут ненавидеть, если Дмитх`ий Сех`геевич х`ешит их выгнать. Но хуже всего, что будут ненавидеть и злиться на тебя, так как ты... - запнулся. -... со мной? - С тобой. - Нечаев притянул его в нежные объятия, услышав вопрос вместо утверждения. - Это им точно лучше усвоить. И ты чего это, сомневаешься, а? - М... - Йозеф, ты - мой. - Твой. С радостью отметил запах омеги, который прокатился волной нежности, передаваясь и ему. - Йозеф, ты танцуешь? - Танцую? - он поднял голову, с удивлением рассматривая офицера. - Нет, никогда не пытался. - Я, если честно, тоже. Поучимся? У тебя проигрыватель имеется. Немец улыбнулся, задумался. - У нас? - У нас. - отвечал Нечаев, робко выдохнув в тёмные волосы, сам же и смутившись. - Я в душ схожу, если ты не пх`отив. - А я выберу пластинку. Посмотрим, чего Дмитрий Сергеевич там нанёс. - Только не миллион алых х`оз, пг`ошу. - Почему же? - Он её постоянно слушает в кабинете, а у меня дёх`гается глаз. Старший лейтенант рассмеялся, отпуская из объятий хрупкого, посмеивающегося вместе с ним, омегу. - Обещаю. Не против, если зайду, когда закончишь? Я тебе... плечо обработаю. - тихонько промолвил он. - М, спасибо. - Йозеф, благодарности. - указательный палец забарабанил по щеке. - Х`азумеется. Зам директора немного приподнялся, даря нежный поцелуй, приятно оцарапавшись о чужую короткую щетину. - Я тебя позову. - Ага. Нехотя разжал руки, отпуская от себя худенькое тело. Он точно был готов приклеить парня к себе. Но Сергей выберет что-нибудь спокойное, такое, под что он сможет притянуть его к себе в медленном танце, точно прижав к себе за талию, долго не отпуская. Может, выпьют вино, привезённое шефом, закусят теми потрясающими конфетами. Он знал, что Йозефу они безумно понравились. Пол бокала ему будет достаточно, с его весом чуть больше и станет плохо. Сергей зароется ему носом в макушку, забудет, что вообще за песня там играет, слышать он будет только размеренное дыхание, а чувствовать тонкие руки вокруг своей шеи. Позже они съедят ужин, может быть, выйдут на улицу, насладятся вечерним воздухом, звёздным небом. Ночь проведут в объятиях друг друга, Нечаев точно целый час не уснёт, будет водить пальцами по его волосам, шее, руке. Будет умиляться его мурашкам и тому, как вздрагивает уснувший человек. Его сердце замрёт на секунду, когда с тонких губ слетит его имя, снова забьётся, поцелует омегу в висок. Заснёт сам, сминая его в объятиях. Утром отвезёт на работу, ему-то самому никуда не будет нужно. Может быть, даже останется рядом. Начальник же его точно оттуда не выгонит. Мешать Сергей точно не будет. Ну, возможно, что самую малость. Вряд ли удержится от того, чтобы не затягивать заместителя в нежные объятия.

***

Зима сменилась довольно тёплым мартом, Сергей Алексеевич не без особого трепета ждал, когда всё, наконец-то, растает. Желание научить кататься немца на велосипеде теплилось у него ещё с прошлого года. Да и вообще ждал он лета. Тогда он выпросит хорошенькие путёвки, они с Михаэлем махнут на курорт, где сможет он научить беднягу плавать, покажет, как наслаждаться ярким солнцем и солнечными ванными. Представлял тёмные кудряшки, блестевшие на солнце. За последние два месяца тот набрал пару килограммов, от чего Сергей прикусывал губы. У его омеги появился очень хороший аппетит, уговаривать поесть его было не нужно. Он и сам теперь выбирал их меню, не важно где: дома или в той же столовой. После сытного обеда или ужина Сергей ему предлагал десерт, тогда в карих глазах загорался огонёк, и он не мог выбрать: печенье, конфеты, пряники или шоколад. Выбор обычно падал на последнее, от чего офицер хмыкал в кружку, но просил попробовать и того и другого. Он расставил вазочки со сладостями по комнатам, чтобы омежка мог удовлетворять внезапные сладкие прихоти. Вернее, он так его дразнил, пытаясь заставлять съесть парочку лишних калорий в течение дня. А ночью втихаря дожидался, когда немец уснёт, слегка приподнимая свою же футболку на его теле, разглядывал. Всё ещё выступали тазобедренные косточки, до которых он ласково дотрагивался пальцем, боясь разбудить. Их хотелось коснуться губами и показать, насколько Йозеф был красив, даже будучи таким хрупким. Рёбра выступали чуть меньше, и Сергей, с беспокойством наблюдая за подрагивающими ресницами, невесомо касался и их тоже. Ему казалось, что так он мог хоть немного, но забрать его боль. Ему хотелось отправиться туда, где приходилось немцу страдать. Но коленки становились менее острыми, плечи тоже. Нечаев не мог дождаться дня, когда костюм, так и висевший в чехле в шкафу, идеально на него сядет. А пока он мог втайне наблюдать за изменениями, отгоняя сладкие мысли о том, как расцеловать бы сейчас нежную кожу, прочь. Йозефа хотелось затискать, хотелось облюбовать со всех сторон, сжимать в руках и тереться носом. Его запах сводил его с ума, и в первый же день на работе после двухнедельного перекура он чуть ли не с нервозностью наркомана барабанил пальцами рук по поверхности чего-либо, либо ходила в нервном тике пятка. Ему его не хватало, он скучал, хоть и был немец в несколькоминутной доступности. Живой, невредимый, под охраной товарища Сеченова. Не прошло то чувство и через два месяца, поэтому нёсся товарищ старший лейтенант после службы прямиком в центральный, откуда лично забирал любимую кудряшку, как он про себя его называл. Сначала пилил глазами вход, а сердце подпрыгивало каждый раз, когда оттуда выходил заместитель директора. Либо не дожидался, тогда мчался внутрь, перехватывая его в каком-нибудь кабинете, лифте или коридоре. Сжимал его ладонь, выводил на улицу гордой походкой и с выпрямленной осанкой. Михаэль всё ещё стеснялся окружающих, вернее боялся. Чуть было не пересеклись они с парочкой товарищей, поиздевавшиеся над омегой под Новый Год. Тогда Сергей крепче его приобнял, сжав плечо, что-то зашептал, пытаясь отвлечь от всех нехороших мыслей. Решил с отряда не уходить. Дмитрий Сергеевич разговаривал с Кузнецовым, выговор вся четвёрка получила. И если Сеченов был расстроен и огорчён, то Александр разозлился. Сам он против приказа начальника не пошёл, поэтому все остались на своих местах. По просьбе Сергея контакты с теми товарищами были для него ограничены. Пересекались они не часто, работалось спокойно. Порой виделись, и казалось Нечаеву, что присутствовали на их лицах вина и раскаяние. Он с ними разговаривал, но перед глазами вставала уже зажившая рана на худом плече, которую он все два месяца собственноручно обрабатывал. Михаэль над ним посмеивался, там всё давно зажило, теперь постепенно спадал остаточный след, рука человека вряд ли что-то могла сделать. Нечаев же на его робкие слова не обращал внимания, снимая с него свою же футболку, с видом знатока осматривая кожу, наносил какие-то смягчающие мази. Мог немец поклясться, что руки офицера дрожали всякий раз, как он касался того участка. Слёзы, встававшие в голубых глазах он видел тоже. Тихие, усилием воли там и высыхавшие. Плечо целовали где-то сбоку, не задевая "узор", очень тихо извинялись. Михаэль спрашивал: "за что ты извиняешься?" и тепло улыбался. Сергей отвечал "за всех нас, Йозеф." Казалось врачу, что были те извинения не только за "Аргентум", будто извинялся старший лейтенант за весь мир. Тогда он крепко к нему прижимался, целовал в щёку, задавая более весёлое настроение, тянул альфу в другую комнату, а то и вовсе на улицу, где парень вскоре забывал о мрачных мыслях. В этот раз настроение было прекрасное у обоих. Погода с утра стояла тёплая, середина марта радовала их ещё тусклым, но набирающим обороты солнышком. Сергея с утра разбудил запах яичницы и колбасы, на кухне его встретил запах чая, но заварен он вовсе не был. Сразу же расплылся в сонной улыбке, а его щеки коснулись тонкие губы. Михаэль и сам пах шоколадкой, кусочек которой уже успел с утра умять, пока готовил завтрак. Полусмятая "Алёнка" на столе радовала сознание молодого офицера. Выходной они решили провести "ничегонеделаньем", теперь устроившись на той самой лавке, на которой поймал Сергей сейчас уже своего омегу тогда под дождём. Сидел он в лёгкой куртке, прижавшись бедром к чужому, приобняв Михаэля за плечо. От куртки тот отказался, в свитере своего альфы, который давно был тому альфе мал, ему было более комфортно. Их руки нежно друг друга сжимали, а пальцы медленно выписывали узоры по коже. - Ты такой... грустный тогда был. - промолвил Сергей, смешно сдунув тёмную кудряшку. - Так вышло. - У тебя тогда что-то случилось? - Немного. - Расскажешь? - чмокнул в висок, пытаясь подбодрить. Сергей знал, что ещё придётся из парня вытягивать маленькие кусочки его жизни. - Не долго х`ассказывать, Сех`ёжа. Пх`осто выяснил в тот день, что... пх`офессох Хартманн умех`. Нечаев виновато прикрыл глаза. Он вновь причинял ему боль. - Извини, мой хороший. - Ничего стх`ашного. - немец сжал его пальцы крепче, успокаивая. - Его уже давно нет, как оказалось. Пх`осто... я так и не сказал ему, как благодах`ен. - Думаю, он знал, Йозеф. - Надеюсь. - подставился под поцелуй, который нечаянно был оставлен чуть ближе у его губ, послав маленький разряд тока по его телу. Он смутился, уставился куда-то в гладь канала. В мыслях бегало что-то, что давно там и крутилось, но боялся озвучить. Сергей тоже о чём-то задумался, его брови слегка сдвинулись вниз, как будто был он серьёзным, но на губах играла лёгкая улыбка. - Я хрень одну с собой принёс, выбросить сюда хочу. Ты можешь не смотреть, не хочу тебя ею снова пугать. - Всё в пох`ядке. - врач догадался, о какой "хрени" шла речь. Офицер запустил свободную руку в карман, выуживая железный крест, сразу же швырнув его в воду. - Только зачем, Сех`ёжа? Это же о Мише память. - Не переживай. - светлые глаза в небольшом трансе уставились на маленькие круги, созданные орденом. - Он бы... понял. А я не позволю находиться этой штуке с тобой в одном доме. Михаэль сипло выдохнул, в груди трогательно защемило. Они примолкли, вслушиваясь в весеннее пение птиц. Челомей начинал оттаивать и оживать. Казалось ему, что и он сам оживает. Начинает жить заново. Слегка покосился на человека рядом с собой, отвёл взгляд, прикусил губу. Хотелось что-то сказать, но он стеснялся, немного боялся. Не был уверен, что Сергей захотел бы чего-то такого... - Йозеф. - А? - немного нервозно встрепенулся, выдернутый из своих мыслей. - Попросить тебя хочу кое о чём. Нечаев выглядел немного загадочно, даже робко. Просьба собиралась быть интересной, Йозеф точно знал. Врач занервничал. - О чём, Сех`ёжа? - Ты мне... метку поставишь? Обдало такой волной, что под свитером действительно стало жарко. Темноватые глаза расширились, он вопросительно уставился на альфу, совсем не понимая, о чём тот пытался сказать. - С-Сех`ёжа, какую... метку? - голос слегка осип. - Ты же альфа. - Я помню. - парень тихонько рассмеялся, всё ещё рассматривая воду. - Такого давно уже никто не делает. Это ведь... Сех`гей. - он лихорадочно соображал, так же разглядывая канал. Был он сильно смущён и растерян. - Ну что же? Нечаев теперь повернул к нему голову, разглядывая влюблёнными глазами притихшего, ошеломлённого человека. Так хотелось остаться на той лавке навсегда. - Ты же мной пахнуть будешь. - он с нажимом выделил слово. - В этом и смысл, глупый! - Сех`гей. Офицер наклонился, теперь перекрывая своим лицом вид на что-либо другое, кроме себя. - Я хочу этого. Хочу пахнуть тобой. Чтобы все знали, что принадлежу тебе. - Альфы так больше не делают. - пытался тихонько протестовать Михаэль. - Это же считается чем-то дух`ным. Ведь статус... ведь... Сех`гей, пох`тить не хочу тебе ничего. - Ну какой статус, я тебя умоляю. - ласково спрятал его кудряшку за ухо. - Если это считается позором - любить своего омегу, то я буду позорником и буду этим гордиться, как ничем другим. Знаешь же, что люблю тебя, да? Немец нервно кивнул, а на тонких губах расплывалась поражённая, но от этого не менее светлая улыбка. Глаза его бегали по щекам и скулам альфы, боясь со стыда заглянуть в голубую лазурь, где, он прекрасно знал, сразу же пропадёт. Сергей улыбнулся в ответ, сжал тонкие пальцы. От всего сердца хотел ему показать, что и альфы могли быть чуткими и заботливыми. Сам он прекрасно знал, что омегам метки ставить больше не разрешают. Так альфы теряли какое-то там уважение, на которое плевал Нечаев с высокой колокольни. Уважение ему нужно было только от одного человека. И этот человек сейчас пылал щеками напротив его лица. Ему отчаянно хотелось, чтобы чувствовал Йозеф всю его любовь и решимость. - Просто хочу тебя любить и быть тобой любимым. Так что... что скажешь? - Если пх`вда этого хочешь, Сех`ёжа. - решился ответить на его взгляд, где увидел столько обожания, что и его собственный запах невольно запрыгал всеми оттенками. - Очень хочу. Поэтому думай, сегодня или завтра. Улыбка у него была точно ярче самого солнца. Сергей Нечаев был слишком странным. Ведь не было метки даже у самого Йозефа. Ведь ничего между ними не было, кроме трепетных касаний губ к щеке, а парень просил поставить ему метку, которая, может быть, изменит его жизнь. Может, Сергей действительно был рад просто быть с ним вместе. Странный... - Сех`ёжа? - просипел он прежде, чем успел офицер вернуться в исходную позицию. - Ага? - Спасибо. - смущённый шёпот, взгляд, полный восхищения. - Мм, Йозеф, благодарности, благодарности! Офицер прикрыл глаза, подставляя щёку в надежде. Каждый для него такой поцелуй был сравним с рождением новой звезды. И что там тот космос товарища Сеченова. Как назло начинал крапать мелкий дождик, но офицер никуда не уйдёт, пока своё не получит. Но секунды текли, а Йозеф не торопился. Парень с беспокойством открыл глаза, но так и замер, почувствовав, как встали на затылке волосы. Немец смотрел на его собственные губы, его же совсем слегка приоткрылись. Может быть, он правда хотел... - Что-то не так? - осторожным шёпотом прервал тишину. - Нет... вовсе нет. - так же тихо отвечал немец, не смея оторвать взгляда от чужих губ. - Йозеф, хочешь, то мы можем... Горько улыбнулся. Хотел. Только мог ли? - Они же... со мной. Сех`ёжа. Ты бы поцеловал? Такие... ты знаешь. С каким-то почтением, совсем не подумав, Сергей коснулся его начинавших дрожать губ двумя пальцами, останавливая его речь. Он рассматривал их с таким обожанием, что задрожали худые ноги. Совсем невесомо провёл подушечками пальцев. Эти губы пытались осквернить. Посмели грязно над ними надругаться. Такие красивые, манящие, наверняка такие сладкие, что Сергей уже не сможет остановиться, как только коснётся. Пытались уничтожить его Йозефа изнутри и снаружи. Но он не сдался. Теперь сидел здесь, рядом с ним. Сергею так повезло. - Хоть каждую секунду, если позволишь. - почти неслышно, дрожащим голосом промолвил Нечаев. - Можно? Йозеф застенчиво кивнул, с опаской покосившись в сторону. Хоть и не было вокруг людей, правда хотелось спрятаться. От немного усилившегося дождя, от посторонних зевак, которые могли смутить его омегу. Нечаев поспешно стянул с себя ветровку, теперь накрывая их с головой. Немного темновато, уютно, безопасно. - Только ты и я. - Д-да... Внутри пахло чаем, пахло шоколадом. Домом. Сергей улыбнулся, сократил расстояние, скромно, с замиранием сердца касаясь желанных губ. Замер, вслушиваясь в его дыхание, продолжая сжимать немного прохладную ладонь. Йозеф ему... отвечал. Неуверенно, слабенько, но с такой надеждой и любовью, что ему казалось, будто они вдвоём плавились под импровизированным зонтом. Сергей продолжил нежный поцелуй. Пахло шоколадом, пахло чаем. Он не хотел от него отрываться. Чувствовал, что Йозеф не хотел точно так же. Целовал со всей любовью, неуверенно касаясь языком действительно сладких губ. Волна адреналина пробежалась по позвоночнику, когда те губы слегка приоткрылись, будто приглашая. Он не мог в это поверить, совсем осторожно скользнув языком внутрь. Не встретил страха или сопротивления, теперь ласково изучая его рот. Запах омеги срывал крышу, Йозефу было так хорошо и так сладостно, будто ничего никогда с ним не случалось. И Сергей забыл, кем был сам. Хотел подарить ему каждый кусочек себя, подарить весь мир. Йозеф ему доверял. Ему одному, как никому другому. Поцелуй был глубоким, томным, не хватало воздуха, но Сергей скорее задохнётся, чем всё прекратит. Совсем разошедшийся дождь барабанил по куртке, и через минуту оба про неё забыли. Сергей выпустил ветровку из державшей её руки, нежно приобнимая врача за талию одной рукой, второй обвившись вокруг шеи и плеч, прижимаясь. Вода быстро намочила волосы, теперь стекая по лбу, по щекам, по закрытым векам и трепетавшим ресницами. Сердце бешено колотилось, он слышал, что и второе, прижавшееся к его груди, с не меньшей силой. Сильная нежная ладонь зарылась в его промокшие кудряшки. Свои он уместил на чужие щёки, подрагивающими пальцами поглаживая кожу и щетину. Ему казалось, что Сергей забирал его прошлое, сейчас оно отдавалось лишь глухим эхом, будто случилось это не с ним. Если бы ему пришлось пережить всё это заново, чтобы встретиться с этим парнем, он не раздумывая бы согласился. Он отвечал на его поцелуй со всей душой, ведь знал, что его точно больше никогда не бросят. Йозеф правда был, наконец-то, дома.