За волчьей ухмылкой

Девушка в школьной мантии, увлечённая чтением книги, поднялась на второй этаж и свернула в боковой коридор. Ученики обходили его по широкой дуге с тех пор, как в прошлом году «Наследник Слизерина» оставил кровавое послание на стене между двух окон. Надпись долго не могли свести и, если верить слухам, в конце концов просто прикрыли иллюзией. Обыкновенная картина: равенкловцы — а синий галстук выдавал факультет умников — славились способностью поглощать книги десятками, отрешаясь от того, что происходило вокруг. Мазнув рассеянным взглядом по скрытому в нише постаменту с горгульей, студентка толкнула плечом дверь с табличкой, гласившей: «Туалет не работает». — Говорят, ты грохнулась в обморок в поезде, Райт? Толстенькое привидение-коротышка вылетело из дальней кабинки унылого, обшарпанного туалета. Лицо девочки наполовину скрывали длинные растрёпанные волосы и толстые очки, переливающиеся всеми цветами радуги; привычное горестное выражение на нём сейчас сменилось подозрительным. — И тебе привет, Миртл. — Фальшивая задумчивость с равенкловки слетела шелухой. Джойс Райт убрала книгу в сумку, заперла дверь заклинанием и криво ухмыльнулась: — Скучала по мне? Привидение мрачно взирало на неё, не спеша поддаваться на подначку. Райт вздохнула, подошла к умывальникам и, указав на них палочкой, пробормотала очищающее заклинание. — Дементоры, блядь. — Девушка осторожно установила сумку между двух раковин, достала из неё свиток пергамента, чернильницу и длинное перо. — Они запустили их прямо в вагон, можешь себе представить? Повинуясь следующему взмаху палочки, свиток раскрылся и завис в воздухе. Сосредоточенно пососав кончик пера, Райт поставила его вертикально на пергамент; слегка подрагивая, оно закачалось на кончике. Поставив заглушающее, она сделала пригласительный жест Миртл. Та помедлила, уставившись на неё преувеличенно-огромными глазами за толстыми стёклами, но тряхнула головой и принялась за диктовку. Перо понеслось по пергаменту, выводя строчку за строчкой. Убедившись, что всё работает как нужно, Райт отошла к окну и невидящим взглядом скользила по опустившимся на окрестности замка сумеркам. Последний год в Хогвартсе не задался с первого дня. Побег заключённого из Азкабана привёл к усиленному наблюдению за студентами, дементоры в поезде едва не спровоцировали новый приступ — а ведь с последнего прошла всего пара месяцев. С каждым разом они становились всё хуже… Придётся держаться подальше от этих исчадий ада. Разрешение Локхарта на посещение Запретной секции библиотеки истекло, и Райт сомневалась, что новый преподаватель ЗоТИ окажется таким же наивным недотёпой. И главное: Габриэль Трумэн окончил школу в прошлом году. Она осталась без партнера для тренировок в чарах — опытного и заинтересованного партнера, надо сказать, ведь Трумэн ещё курса с четвёртого рвался в разрушители проклятий, продолжать династию. Впрочем, Райт не осталась в долгу: урок «не оставлять улик, которые можно использовать для шантажа» она преподала прекрасно. Это стало её первой по-настоящему рискованной затеей в школе волшебства. На расследование происшествия, которое до сих пор приводило в ужас впечатлительных учеников, ушла уйма времени, а на сбор доказательств ещё больше. Беатрис Хейвуд, студентка первого курса Хаффлпафф, оказалась заточена в картине, висящей около парадной лестницы во второй год Райт в школе. Верь Джо в безопасность школы, о которой соловьем заливалась МакГонагалл, этот случай мгновенно бы её отрезвил. Преподаватель защиты того года профессор Рейкпик пришла к выводу, что девочка попала в ловушку из тех, что используются в проклятых хранилищах. Несмотря на усилия преподавательского состава, вызволить её из заточения удалось только через несколько месяцев, ценой превращения Беатрис в сквиба. Пенни Хейвуд, её старшая сестра, превратилась в собственную тень, чувствуя вину за случившееся. Трумэн легко отделался — информация о стащенном им у матери артефакте, под проклятие которого и попала Беатрис, осталась в тайне, а Джойс приобрела безотказного репетитора, а позже и покровителя. Став старостой, Трумэн прикрывал её отлучки после отбоя и не только… Она бы слукавила, заявив, что не надеялась перед пятым курсом найти в школьном письме значок старосты, но и его отсутствию не удивилась. Для звания старосты требовалась не только успеваемость: у воронов большинство студентов не имело проблем с учёбой. Гораздо важнее для Флитвика был авторитет, умение решать конфликты на факультете. Специализацией Райт было эти конфликты создавать. Жемчужно-белая фигура, отразившаяся в стекле перед ней, вывела девушку из задумчивости. Она повернулась к Миртл. — На выходных отправлю его на место, — исписанный свиток скрутился и вместе с пером подплыл к руке Джойс. Она подошла к умывальникам, чтобы убрать их обратно в сумку. — Раньше не смогу. — Застегнув сумку, она повесила её на плечо и посмотрела на привидение. — Что ты знаешь о Ремусе Люпине? Миртл подплыла ближе к кабинкам, сняла очки и принялась протирать их рукавом мантии. Джойс сомневалась, что это имело бы смысл, даже не будь та призраком, но промолчала. Привычка помогала сосредоточиться, а напоминания о смерти только раздражали девочку — то немногое в её образе, что не было ложью. — Гриффиндорец… кажется, староста… — Миртл зависла в воздухе, напряжённо глядя в пустоту перед собой. — Было ещё что-то… что-то с привидениями… — пробормотала она и неуверенно нахмурилась. — Или он ходил во сне? Сомнамбула? — Сгодится для начала, — кивнула Райт, зная, что настаивая на большем, добьётся только вспышки гнева. — Попробуй разузнать больше. — На учительской всё ещё отпугивающие чары, — скривилась призрачная девочка, — как и на комнатах преподавателей. — Сделай, что сможешь, — подмигнула Райт, отпирая дверь, и направилась в общежитие. Насколько проще было бы собирать информацию о персонале школы без этих дурацких чар. Половина преподавательского состава уже была бы в её кармане. Иногда Джойс жутко хотелось топать ногами, с визгом требуя назад свою чудесную, самую лучшую силу! Пережить конец света, только чтобы спустя несколько месяцев очнуться запертой на планете без единого открытого портала, без сил, без воспоминаний о том, как она здесь оказалась и почему её тело на дюжину лет младше, чем должно быть? Если бы не проснувшаяся магия, она бы уже угодила в психушку или тюрьму для несовершеннолетних. Первый год был самым сложным. Она училась жить без силы, как без ампутированной конечности, пытаясь воссоздать хотя бы жалкие её крохи. Холодное чтение — набор приёмов медиумов, гадалок и иллюзионистов, чтобы создать видимость, что они знают о человеке гораздо больше, чем на самом деле, — всё ещё давалось неплохо, но это была капля в море. То, что раньше Джойс — Сара, Лиза, Сплетница — получала лёгким усилием воли, просто «опустив шлюзы», сдерживающие поток информации обо всём, что её окружало, теперь приходилось добывать кровью и по́том, зачастую буквально. Она словно годами гоняла на сверхскоростном болиде, а в разгар очередного заезда вылетела из него и теперь бежала на своих двоих, полагаясь только на опыт и везение… Джойс поздоровалась с профессором Синистрой, сопровождавшей первокурсников на их первый урок астрономии, и ступила на винтовую лестницу, ведущую к двери из старинного дерева, на которой не было ни ручки, ни замочной скважины — только бронзовый молоток в форме орла. Поначалу она сомневалась, могла ли исчерпать свой «колодец способностей», подобно Эйдолону, но следующее лето — и первый из пережитых приступов — натолкнули её на другие теории. МакГонагалл, постучавшаяся в домик фостер-семьи, в которой жила Джойс, чтобы пригласить её в волшебный мир, накинула ещё с десяток… Спустя пять лет они так и оставались теориями, несмотря на штудирование тонн литературы о перемещениях, порталах, исследованиях времени, архивов и современных газет. К счастью, никого не удивляла такая тяга к прозябанию в библиотеке: Джойс Райт идеально вписывалась в определение типичной равенкловки, хотя только чудом убедила Шляпу не отправлять её на Слизерин. Райт стукнула по двери. Клюв орла открылся, но вместо птичьего клекота оттуда раздался нежный мелодичный голос: — Что такое же огромное, как слон, но ничего не весит? — Тень слона, — пробормотала девушка и вошла в гостиную. Завтра предстоял первый урок защиты и она собиралась хорошенько выспаться, чтобы не упустить деталей. *** Утром Джойс Райт смотрела на труп девушки в чёрном обтягивающем костюме, с бронёй, похожей на панцирь гигантского насекомого. Длинные тёмные волосы скрывали лицо девушки, но её смерть была очевидна: нижняя половина тела отсутствовала. На каменные плиты замка толчками лилась тёмная кровь. Осы и шершни беспорядочно роились вокруг, приземлялись, чтобы напиться, а трупные мухи облепили открытые раны. Сзади раздался приглушённый визг одноклассников. Джойс отдёрнула ногу, чтобы не замочить её в подползшей вплотную луже крови. Да, выспаться было хорошим решением. Перед ней выскочил профессор, тело Тейлор исчезло с хлопком. Из-за спины Люпина Джойс не разглядела, какие он использовал чары, чтобы разобраться с боггартом, но от того не осталось и следа. Впечатляюще. Эта затея с самого начала показалась глупой. Устраивать показательные сражения со страхами подростков, многие из которых уже сложно превратить в повод для смеха? Она бросила короткий взгляд на Кеннета Таулера. Пару минут назад гриффиндорец боролся с оборотнем. Счастливец. Она уже сталкивалась с боггартом и знала, что промедли профессор ещё немного, тот сменил бы образ на кого-то другого. Её брата. Эйдена. Рейчел, Аишу, Брайана… — всех, кого она подвела и тех, кого просто ещё не успела. — Закончим на этом. — Люпин обвёл взглядом притихший класс. — Вы молодцы. По пять баллов каждому, кто сражался с боггартом. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник. Всё. Студенты потянулись на выход, а профессор подошёл к Джойс. — Вы в порядке? — Ага. Он внимательно вглядывался в её лицо и Джойс усмехнулась. — Я в норме. Пересмотрела ужастиков на летних каникулах, только и всего. Это такие… — она неопределенно помахала рукой, — типа, страшные спектакли. Люпин медленно кивнул, но было сложно сказать, поверил ли… — Если почувствуете себя плохо, обратитесь к мадам Помфри. Ссылайтесь на то, что я дал вам разрешение пропустить уроки сегодня. — Оу, так я наказана? — Райт вскинула брови и указала на свой галстук: — Равенкло, помните, сэр? Люпин приподнял уголки губ. Взгляд остался цепким и внимательным. — Я свободна? — Идите, мисс Райт. *** По четвергам Райт обычно проводила время до ужина в одном из пустых классов пятого этажа. Сиротам выдавали деньги на учебники и форму из фонда, но их с трудом хватало на учебные принадлежности, что уж говорить о других потребностях? Самопишущие перья были дороги, но отрабатывали каждый потраченный на них кнат. Их можно было зачаровать на определённый стиль изложения — долгий и трудоёмкий процесс, но в итоге… В итоге Райт сидела на парте, зачитывая параграфы из учебника и нескольких библиотечных книг, а четыре пера строчили четыре разных эссе. Три сикля за работу и четыре эссе по сорок минут, помноженные на два часа работы по четвергам, приносили почти два галлеона в неделю. Такую цену тянули не все, но и без заработка Джойс не оставалась. Дочитав до конца страницы, она сделала паузу, перевернула лист и взмахом палочки остановила два пера, чтобы следующий абзац упоминался только в двух оставшихся работах. К концу второго часа сквозь стену класса просочилась Миртл. — … в честь чего позже был назван весь класс так называемых транснептуновых объектов, — Джойс жестом попросила её подождать, — небесных тел, которые находятся за орбитой Нептуна, но гравитационно связаны с Солнцем… — Взмах палочки, и все четыре пера остановились. — Привет, Миртл. — Райт. — Привидение подлетело ближе и сунуло любопытный нос в открытую книгу. — Астрономия? Ты же считаешь её чепухой… — Я считаю чепухой попытки угадать судьбу человека, основываясь на удалённости одного небесного тела от другого… или на том, как плавают чаинки в чашке, если уж на то пошло, — скривила губы Джойс. Предсказания были её первым интересом в магическом мире. Ещё бы, настоящий читерский код. Каково же было разочарование, когда она поняла, что слова входящих в транс пророчиц в большинстве своём сбываются ненамного чаще средней вероятности предсказываемого события. В переводе с английского на английский: смысла заниматься этим примерно ноль целых одна тысячная. Не абсолютный ноль, но чтобы бессмысленно убить время у Джойс нашлись бы способы получше. — Есть новости? Миртл отвлеклась от чтения. — Мгм. Малфой с третьего курса ранен гиппогрифом на уроке Ухода за магическими существами. Отец уже навестил его и, по слухам, устроил скандал в кабинете директора. — Райт кивнула: об этом она слышала от гриффиндорцев на сдвоенной трансфигурации. — Снейп и Люпин поцапались на ночном дежурстве… — Миртл ухмыльнулась, заметив заинтересованность Райт. — Кажется, они враждуют со школы. И Люпин был в одной компашке с отцом нашего живучего мальчика и… — Сириусом Блэком. Джойс прикрыла глаза, улыбнулась. Интересно. Снейп не особенно скрывал, что учился вместе с Джеймсом Поттером и ненавидел его. Когда она перелопачивала архивы в первый раз, то списала Сириуса Блэка со счетов как пожизненно осуждённого, но, оказалось, преждевременно. Очевидно, она поспешила, сочтя Азкабан аналогом Птичьей Клетки, из которой действительно было невозможно выбраться. В первую неделю сентября она перечитала о Блэке всё, что нашла в школьной библиотеке, и написала Трумэну. Ответ ещё не пришёл, но теперь ей было о чём подумать и без него. Итак, выпуск семьдесят восьмого. Северус Снейп, Джеймс Поттер и Лили Эванс… Сириус Блэк, Питер Петтигрю. Ремус Люпин. Всего дважды ей удавалось добраться до архивов школьных правонарушений, которые бережно хранил Филч. Их вряд ли можно было использовать для шантажа, но информацию о человеке они могли дать прелюбопытнейшую — не чета тем выхолощенным крохам, что хранились в Зале наград. Жаль подкупить старика не было никакой возможности, разве что она научится наделять волшебством сквибов. Что ж, пришла пора навестить каморку завхоза в третий раз. На выходе из Большого зала она отстала от группы равенкловцев, возвращающихся в башню, и поднялась на этаж выше. Там, в первом ответвлении коридора, её поджидали. — Чего изволит… — …добрая мисс… — …которая всегда права? Близнецы Уизли ближе всего подходили к определению технарей из её родного мира. Там близнецы тоже часто делили силы, потому что источники способностей — пассажиры — использовали ДНК как идентификатор для подключения к людям. Если у обоих близнецов были необходимые участки в мозге, называемые «Корона Поллентия», то в момент триггера силу получали оба. И если в мире Джойс на технарей уже вовсю шла бы полноценная охота, то в Хогвартсе только сетовали на неприятности, которые они доставляют своими изобретениями. А ведь специализацией Уизли даже не было нечто вроде создания макромасштабных устройств конца света или, скажем, разрушающих физику наножидкостей! Иногда Джойс с трудом понимала людей… — Карта, на… двое суток, — прикинула она в уме. — Три сикля. — Десять, — ухмыльнулся Фред. — Четыре. — И эссе по трансфигурации. Джойс отсчитала монеты и протянула Джорджу, спрятала кусок ветхого пергамента за пазухой, и только потом спросила: — Что насчёт нашей задачки? — Продолжают взрываться при высоком трении, — хмыкнул Джордж. Ожидаемые трудности. Запереть чары в твёрдой оболочке было вполне реально, но они становились крайне неустойчивыми. Джойс так и не удалось решить эту проблему, хотя во многом ради этого она и взяла нумерологию и руны на третьем курсе. — Если нужна будет помощь в расчётах, дайте знать. — Это сожрёт большую часть свободного времени, но перспективы стоили того, чтобы потрудиться. Вернувшись в спальню, она коснулась пергамента палочкой и пробормотала фразу-пароль. «Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новое изобретение — Карту Мародёров…» — вывели зелёные чернила, а затем проявилась карта. Но вместо того, чтобы искать Филча, Джойс бездумно уставилась на переплетение коридоров и тайных ходов… Сомнамбула, да, Миртл? Миртл она встретила ещё на первом курсе: её туалет был ближайшим к башне Когтеврана и Джойс пользовалась им при необходимости. Причина гибели девочки в школе, позиционирующей себя как «самое безопасное место в Британии», не могла не заинтересовать. Так Джойс узнала об Ужасе Тайной комнаты за четыре года до его нападения на миссис Норрис. Чуть позже до неё дошли слухи о картотеке Филча и она предприняла первую вылазку, едва не закончившуюся провалом. Филч застал её на месте преступления и она целый вечер драила кубки в Зале наград. Поэтому, всё-таки вернувшись к проверенному способу добычи информации — выпускным альбомам и подборкам газет в библиотеке, — Джо уже знала, что Том Риддл учился в одно время с Миртл Уоррен и был награждён за «особые заслуги перед школой». А в год её смерти Министерство магии исключило из Хогвартса Рубеуса Хагрида без права использовать колдовство… Миртл не шла на контакт, а Джойс подмечала мелкие несоответствия в её образе. В одну из их, ставших привычными, перепалок Миртл проговорилась об ограниченной памяти привидений. Кроме человеческих воспоминаний у них сохранялись лишь первые и последние год-два существования в призрачной форме. Всё остальное время словно затягивалось мутной пеленой и разобрать что-то в её искажённых тенях становилось почти невозможным… Даже себе Джойс затруднялась ответить, чего было больше в предложении, которое она сделала Миртл — сочувствия или стремления подкупить привидение. Как бы то ни было, до сих пор они оставались вполне довольны условиями сотрудничества. Миртл получила возможность вести дневник; это не вполне компенсировало её недостаток, но позволяло накапливать знания. У Джойс же появился информатор, с полезностью которого мало кто мог сравниться. К сожалению, эффективность Миртл резко падала, когда речь заходила о времени до восемьдесят шестого-седьмого годов. Джойс лежала на кровати, закинув руки за голову, и рассматривала изнанку задёрнутого полога — месяц и звёзды, вышитые бронзовыми нитями на тёмно-синем бархате — и прокручивала в голове слова Миртл. Что-то с привидениями… Ходил во сне. Лунатик? Знание Джойс — тогда ещё Лизы — всегда основывалось на предположениях без доказательств. Она решала судоку, и её сила говорила: «ставь сюда пятёрку». Никаких гарантий правильности действия. Она продолжала решать головоломку, исходя из предположения, что пятёрка поставлена точно. По сути, возводила здание на фундаменте, которого там не было… Раньше у неё был доступ к огромному инопланетному осколку, проводившему вычисления за неё, но сам метод работы плавно перекочевал и к Джойс. Итак… если исходить из предположения, что Ремус Люпин был лунатиком… нет, Лунатиком… Значит ли это, что Бродяга, Сохатый и Хвост — это, пока в произвольной последовательности, Поттер-старший, Сириус Блэк и Питер Петтигрю? Сириус Блэк знал всё о потайных ходах в школе. Тревожная мысль. О чём же могли говорить прозвища? Достаточно важные для подростков, решивших подписать ими своё изобретение… Заострённый инструмент, вилы, зубы или зубцы, устройство для выкапывания свёклы, ветви? Кротовая нора? Хвост червя? Подушка… лапа-нога? Лунатик… рассеянный, мечтательный, подвыпивший? Джойс остановила сама себя, крепко зажмурилась раз, другой, и попробовала снова. Ремус Люпин, судя по всему, был ещё школьником, когда участвовал в создании сложнейшего артефакта. Желание заполучить его стало ещё сильнее. Тренировки, помощь с расчётами, доступ в Запретную секцию — столько всего полезного… Нет, снова не то. Ремус Люпин — школьный друг Блэка. Дамблдор знает об этом и предлагает ему место преподавателя защиты… Считает его заслуживающим доверия? Вполне вероятно, учитывая, что дружил он и с Поттером и Петтигрю, которых Блэк прямо или косвенно убил. Окей. Вопрос в том, просто ли Дамблдор перестраховался, или есть причины предполагать, что Блэк нацелится на Хогвартс? Зачем? Помешался в Азкабане и решил отомстить Мальчику-Который-Выжил или Дамблдору, которые считались главными врагами Волдеморта? Джойс нахмурилась. Того, что она узнала о Блэке из газет, было явно не достаточно. Осталось дождаться, когда у Филча начнётся обход. ***