Железная воля против прихоти

После того как госпожа Адо покинула дворец Джинши стал ещë более уязвимым. Он по-прежнему очаровывал всех служанок своими ясными аметистовыми глазами и длинными волосами в цвет кимоно, но внутри него самого зияла дыра грусти и отчаяния. Удивительно как юноша всецело перенял материнскую магию влияния. Тем не менее назвать детство Джинши счастливым и беззаботным было бы весьма наивно и даже глупо. Выжить по счастливой случайности, быть отлученным от самого дорогого и близкого человека и загнанным в тиски дворцовой иерархии. Ему была уготована вполне неплохая должность. Он имел власть, решал важные вопросы, распоряжался судьбой многих людей и всë же был оторван от матери. Разумеется, они виделись на приëмах, званых ужинах и в обязанности Джинши входили регулярные визиты к главным наложницам, но они с Адо всегда были на виду и не имели возможности хотя бы поговорить на отвлечëнные темы. От всей этой путаницы, вечной внутренней борьбы между наложницами и их служанками кровь стынула в жилах, в ушах начинало звенеть, а голова гудела не хуже пароходных труб. Душа требовала мира и тишины. Хотелось почувствовать тепло, уют и хоть немного спокойствия.

***

Внезапно слетевшая со стены Маомао оказалась лучшим спасением на которое можно рассчитывать. — Идите в свои покои, простудитесь же! Тогда Джинши меньше всего волновало что он может отморозить, куда больше его волновала возможность ещë хотя бы немного подержать хрупкую наложницу в объятиях. Девушка затихла, стоило ей увидеть слëзы горечи. Маомао коротко вздохнув, уставилась в небо, размышляя над очередной загадкой. Такая хрупкая, а в ней столько тепла и уюта. Кожа мягко освещалась лунным светом, волосы развевались от дуновения ветра. Джинши сильнее прижался к ней, слыша слабый травяной запах волос и тела. — Погрей меня ещë немного. Ему совершенно неважно, что о нëм подумает Маомао. К тому она никогда ему об этом не скажет. Слëзы всë лились от бессилия. То, что хотелось бы сделать невозможно, а то чего не хотелось приходится из-за возложенных на юношу обязанностей. Даже Гаошунь не видел Джинши таким уязвимым, но он и не излечит душевную боль. Собравшись с силами, он отпустил девушку. Маомао выскочила из его объятий, точно недовольный котëнок. Даже сейчас, после стольких событий она смотрит на него всë также с нескрываемым презрением и некоторым отвращением. От таких мыслей на душе стало совсем тошно. — Поднимайтесь. Травница протянула ему руку, тихо надеясь, что евнух забудет обо всëм произошедшем уже на следующее утро. Джинши с усилием поднялся, стараясь сфокусировать внимание на близлежащих предметах. — Совсем расклеился. — констатировала Маомао, закидывая одну его руку себе на плечо — Идëмте. Они медленно шли вдоль сада, усеянного цветами. Травница вспотела от такой нагрузки, ведь Джинши почти всем телом навалился на неë. Добравшись до его покоев, она тихо открыла дверь и усадила евнуха на кровать. Юноша свернулся калачиком, кладя ладони под голову. — Доброй ночи, травница. — сказал он сонно, закрыв глаза. Маомао, укрыв его одеялом, тихо вышла из комнаты.