Мэйхуа в объятиях призрачных бабочек

Во время битвы с Цзюнь У, оказавшегося Безликий Баем, Се Лянь был сильно ранен. После победы раны, казалось, зажили, но, как позже выяснилось, не до конца. С течением времени они всё больше мешали принцу вести привычный образ жизни. Кроме того, они начали сокращать срок его жизни. Так, что рано или поздно принц бы умер, на что и был расчёт Безликого. Се Лянь чувствовал, что жизнь начинает потихоньку утекать из него, поэтому через 200 лет, передав корону Владыки Небес Линвэнь, он отправился к мужу в Призрачный Город и серьёзно с ним поговорил о своих ранах, которые скрывал последние века. Он заставил того дать ем клятву, что если с ним что-нибудь случиться, то Хуа Чэн будет жить и не последует за ним в небытие. Он всё честно рассказал мужу про своё состояние и сказал, что хочет провести всё оставшееся ему время вместе с ним, путешествуя. Через некоторое время, Хуа Чэн уладил все свои дела и, оставив Призрачный Город на Инь Юя, которого успели спасти, отправился вместе со своим гэгэ в длительное путешествие. За следующие четыреста лет они много где успели побывать и даже застали момент основания нынешних Пяти Великих Орденов. Они познакомились в их основателями Вень Мао, Не Лаоху, Лань Анем и его женой Баошань-саньжень, Цзяном Чи и Цзинь Даханем. Се Лянь и Хуа Чэн подружились с ними настолько, что стали считать их семьёй. Они остались вместе с ними и были с ними, когда те отошли от дел своих орденов, передав их потомкам. Вместе с ними они провели последние шесть веков, отведённые Се Ляню, т.к. тот чувствовал, что ему осталось недолго. И вот, через почти 1200 лет после битвы с Безликим, в один прекрасный день — в свой день рождения, Се Лянь понял — сегодня. Сегодня он покинет этот мир. Поэтому, когда после праздника он сказал: «Сегодня я вас покину», все моментально поняли, что он имеет в виду. После очередного приступа, Се Лянь с Хуа Чэном рассказали им о болезни первого. Вылечить эти раны не удавалось: они перепробовали тысячи способов, но… С каждым столетием боль только усиливалась, а приступы длились всё дольше. В конечном итоге, все просто стали жить дальше, страшась приближения того дня, когда Наследный принц Сяньлэ покинет их. И вот этот день настал. После слов Его Высочества, на веранде, стоящей на краю горы, с видом на заходящее солнце и бескрайнее море облаков, опустилась могильная тишина, а у Хуа Чэна лопнул стакан с вином, который он держал в руках. Через некоторое время все отмерли и с грустными и печальными улыбками стали подходить к нему и прощаться. Последним был Хуа Чэн. Все понятливо оставили супругов наедине и тихо покинули террасу. — Гэгэ… — Сань Лан… Через некоторое время принц вновь заговорил. — Помнишь нашу первую встречу? — Конечно. Я тогда упал со стены во время шествия, на котором ты играл роль Воина, радующего Богов, а гэгэ меня поймал. Ты всегда меня спасаешь, Ваше Высочество. — Сань Лан! - принц смущённо на него посмотрел. Хуа Чэн тихо засмеялся и развёл руки, приглашая Бога в свои объятия. Тот, всё ещё смущённый, мигом нырнул в объятия своего супруга. После минуты молчания он заговорил. — Сань Лан. Мне жаль, что всё заканчивается вот так. «Нет такого пиршества в этом мире, которому не было бы конца…» Помнишь? — Как же не помнить свои слова. Тогда я оставил тебя, хотя обещал не покидать. — Но ты вернулся ко мне. Всегда возвращаешься. — Потому, что я хотел видеть тебя, Ваше Высочество. Я хотел стать частью твоей жизни, разделить с тобой всякие мелочи. Хотел просыпаться с тобой по утрам, целовать тебя, расчёсывать волосы, окружить заботой, баловать. Просто быть с тобой. Всегда. — И ты стал. Всё, что ты хотел — сбылось. После тех долгих восьмисот лет мы наконец-то были вместе. День нашей свадьбы был самым счастливым днём в моей жизни. — Тебе очень шёл красный, гэгэ. Но… Я не хочу отпускать тебя. И хоть я знаю, что мы встретимся вновь, одна мысль о том, что ты меня покинешь — причиняет мне боль, - Хуа Чэн опустил голову, избегая взгляда своего мужа. — Сань Лан, посмотри на меня, - Се Лянь подцепил подбородок демона и повернул его голову на себя, заставляя того смотреть ему в глаза. — Ты помнишь нашу брачную клятву? «В горе и радости, в болезни и здравии, в богатстве и бедности. Вместе в вечности». Мы связали наши души, поэтому неважно, умрёт ли один из нас или оба, мы всегда найдём дорогу к друг другу. К тому же, твоя красная нить всегда с нами. — Я помню, но всё же. А вдруг не получится? Ты ведь забудешь эту жизнь после перерождения. — Не забуду. Просто мои воспоминания заблокируются. И мне потребуется твоя помощь, чтобы всё вспомнить. Всё же ведь готово? — Почти, осталось совсем немного. — Хорошо, — принц устало закрыл глаза и привалился к широкой груди мужа. — Я надеюсь, что всё получится. — Я тоже, гэгэ, я тоже, - сказал Хуа Чэн и замолчал, крепче прижав к себе супруга. Так они просидели в тишине, наслаждаясь теплом друг друга, до самого захода солнца. С появлением первых звёзд, Се Лянь поднялся с колен мужа и, посмотрев на темнеющее небо, сказал: «Пора». Хуа Чэн тут же вскочил на ноги. На его лице были слёзы. Его давно небьющееся сердце разрывалось в груди, и боль охватила всё тело. Он терял единственного человека, которого любил, и не знал, что делать. Как поступить. Как жить дальше. И, хотя он давно знал, что этот день рано или поздно настанет, он оказался совершенно не готов. Он протянул руку и переплёл свои пальцы с пальцами Се Ляня. Они делали так раньше, но теперь это был последний раз. Се Лянь снял с себя цепочку с кольцом и отдал её Хуа Чэну. — Подожди меня, Сань Лан, - попросил Се Лянь, улыбаясь. Луна начинала подниматься на небе и заливать светом всю террасу, и в мгновение ока Се Лянь начал распадаться на небольшие сгустки света, которые поднимались к небу. Хуа Чэн держал его лицо в ладонях и плакал, как никогда прежде. Последние слова Се Ляня прозвучали в его ушах мягко, чтобы только он услышал их и запомнил навсегда. — Дождись меня, Сань Лан. Поверь мне. Я вернусь, любимый. Сказав это он потянулся к губам мужа, увлекая того в нежный поцелуй, с привкусом горечи. Последний, в этой жизни. Через мгновение Се Лянь рассыпался на цветы мэйхуа. Танцуя и кружась на ветру, они поднимались к небу, и сгустки света, такие ослепительные и могущественные, кружились вокруг них. Хуа Чэн поднял глаза, в его груди зияла невидимая рана. В его руках горело серебряное кольцо, и он сжимал его так, словно это последнее, что у него осталось. И это правда. Это была искра надежды, которая заполнила пустоту в его груди. Хуа Чэн был сокрушён, увидев, как любимый человек распался на части прямо у него в руках. Когда цветы исчезли в чистом тёмном безоблачном небе, в сиянии звёзд, у Хуа Чэна остались только воспоминания и обещание вернуться. Из его глаза лились слёзы, и сердце болело, как никогда, но он всё ещё оставался собой. И в его руке было обещание. Он мельком посмотрел вниз и убедился, то она всё ещё там. Красная нить, оплетающая палец. Хуа Чэн поднял взгляд в небо. Он плакал и сжимал хрустально-чистое кольцо. Вокруг кружил ветер, и обещание Се Ляня звучало в голове.

Любимый.

Я вернусь, Сань Лан.

Дождись меня.

Держись любимый, я уже иду.