Red lights

      Начало декабря в Сеуле в этом году приятно удивляло уверенной плюсовой температурой и практически полным отсутствием снега. Конечно, заморозки обещали прийти уже в начале января, но я не сильно переживала по этому поводу. Я любила зиму. За то, что заботливо укутывала уютом и спокойствием, несмотря на то, что на улице стояли холода.       Это время года ассоциировалось у меня с сестрой. Она сама напоминала мне зиму — с виду колючая и холодно-равнодушная, не впускающая никого в свое сердце, но если узнать ее поближе — комфортная, зажигающая во всех окружающих яркий огонек.       Была.       Бегло стряхнув с себя печаль и тоску по сестре, как снежные хлопья с плеч, я надела на лицо маску пуленепробиваемого равнодушия и зашла в офис агентства. У меня было достаточно времени на скорбь, сейчас я должна сосредоточиться на работе. Декабрь — по обыкновению один из самых загруженных месяцев, так как предстояло множество мероприятий и премий, которые мы с группой были обязаны посетить, так как недавно вернулись с новой музыкой.       Я полагала, что именно по этой причине госпожа Пак вызвала меня к себе с утра пораньше и предупредила, что это дело не терпит отлагательств. Ария и Ёна не были приглашены на эту встречу, и в мою голову закралась мысль, что наша менеджер хотела предложить мне индивидуальный рекламный контракт. Я бы не удивилась — после рекламы духов с Джин Туёном моя узнаваемость среди широкой публики значительно возросла, мной начали интересоваться не только нетизены, которые часами зависали в Сети, строча комментарии про наше возвращение. Впрочем, индивидуальное продвижение меня сейчас мало интересовало — я нужна своим девочкам. Мы лишь недавно вернулись в индустрию как группа, еще и без одной участницы, и сейчас должны быть сплоченнее, чем когда-либо.       Зайдя в кабинет госпожи Пак, я уважительно поклонилась ей. Она, как обычно, не сидела на месте и порхала по кабинету с какими-то бумагами в одной руке и телефоном в другой. Завидев меня, она тут же деловито сказала собеседнику:       — Господин Хван, я перезвоню. Да, как договаривались. Спасибо.       Отложив телефон в сторону, она опустилась в свое кресло и подозвала меня. Я покорно опустилась на стул, стоящий напротив ее рабочего стола.       — Луна, здравствуй. Спасибо, что пришла вовремя, — ее тон как всегда был строгим. Даже если она улыбалась, что случалось крайне редко, я не могла разглядеть в ней дружелюбия.       — Здравствуйте, госпожа Пак. Иначе и быть не могло, — спокойно ответила я, но внутри отчего-то медленно назревала тревога.       — У меня мало времени, как и у тебя, поэтому буду краткой, — она сложила руки перед собой в замок, этим жестом демонстрируя серьезность предстоящего разговора. — Как ты помнишь, через неделю состоится премия Asia Artist Awards.       — Все верно, мы уже активно готовимся к выступлению, — в подтверждение своим словам я кивнула. Это одна из самых престижных музыкальных премий в Корее, на которой все старались выложиться на максимум. Не было даже малейшей вероятности, что наша группа ее не посетит, учитывая довольно большие продажи и высокие позиции в чартах нашего нового альбома.       — Не сомневаюсь в этом, — госпожа Пак кривовато улыбнулась, но тут же спрятала эту улыбку за холодной маской деловой женщины. — Возможно, эта новость покажется неожиданной, — эти слова заставили меня напрячься еще сильнее. — Мы с господином Кимом, — господин Ким? Менеджер группы RK3? — Все тщательно обсудили и пришли к решению, что в наших интересах подготовить к премии, помимо классических выступлений, коллаб-стейдж. Из участниц Sirens для этого мы выбрали тебя.       — А из участников RK3? — спросила это слегка дрогнувшим голосом, хотя в глубине души уже прекрасно знала ответ.       — Кастиэля.       Я усилием воли сдержала грозившийся вырваться наружу нервный смешок. Не стоило так откровенно демонстрировать госпоже Пак мои эмоции касаемо этой идеи. Повезло, что я умела мастерски их скрывать. Хотя, в случае с нашим менеджером, она предпочитала просто их не замечать.       — С чем связан такой выбор партнера? — как можно мягче спросила я, пытаясь не выглядеть так, будто готова в приступе истерики вылететь из кабинета.       — Кастиэль — главный танцор. У него за плечами обширный опыт, а также он не раз ставил хореографию для своей группы, — это было сказано наотрез.       — Так мы будем танцевать? — я задумчиво возвела глаза к потолку, а спустя несколько секунд поинтересовалась, — В таком случае, могу я узнать, почему в пару к нему поставили меня? Я ведь даже не главный танцор в своей группе, а лишь ведущая вокалистка.       — На мой взгляд, тут тоже все очевидно, — госпожа Пак задрала подбородок, направив на меня пристальный взгляд. — Ты — одна из самых обсуждаемых айдолок за последние три месяца. Не только в JPK, а во всей индустрии. Даже аджуммы теперь знают, кто ты такая, а это о многом говорит. Ваше совместное выступление станет одним из главных событий премии. Нужны еще аргументы? — она вдруг сощурилась. — К слову, не стоит принижать себя. Твои навыки не идеальны, но кто вообще идеален? Танцуешь ты ненамного хуже, чем поешь.       Я не знала, воспринимать это как комплимент или как оскорбление. Но это последнее, что волновало меня сейчас. Хотелось узнать больше подробностей, однако я понимала, что вряд ли это как-то облегчит мою участь. Мне предстояло станцевать с Кастиэлем на глазах у тысяч людей, среди которых будут мои друзья, знакомые… И враги. Вдобавок ко всему этому, Кастиэль в последнее время намеренно меня сторонился, причину чего я не могла до конца разгадать, но и поделать с этим ничего не могла. Да, расклада лучше и представить себе нельзя…       — Что ж, — стальной голос госпожи Пак рывком вытянул меня из плена мыслей. — Раз я не вижу несогласия с твоей стороны, то уже сегодня приступайте к подготовке танца.       — Позвольте задать последний вопрос, — я неосознанно начала мять костяшки на пальцах от волнения. — Кто будет нашим хореографом? — Вот бы Чешир. Я так давно мечтала поработать с ней, но она была закреплена за другими артистами…       — Кастиэль, — одним словом госпожа Пак разрушила все мои мечты о сотрудничестве с хореографом, которой я восхищалась, и забила последний гвоздь в крышку моего гроба. — Он сам попросил об этом. Инициативность, достойная уважения. Советую брать с него пример, — какой тонкий намек.       — Непременно, — холодно ответила я. — Благодарю за такую возможность, госпожа Пак. Это честь для меня. Ведь, кажется, это первый случай в истории JPK, когда два айдола из разных групп будут выступать вместе.       — Именно, — кажется, менеджера обрадовали мои слова, пусть из них и сочился неприкрытый сарказм. — А теперь ступай. У вас есть меньше недели на то, чтобы все выучить. Понимаю, что сроки сжатые, но это не было запланировано. Поэтому прошу отнестись с пониманием и профессионализмом.       — Я услышала вас, — поднявшись со стула, я вновь поклонилась. — До свидания.       — До свидания, — когда я уже развернулась и направилась к выходу из кабинета, мне прилетело вслед. — Спасибо, Луна.       Стиснув зубы, уже у самой двери я развернулась и еще раз поклонилась госпоже Пак, а затем покинула стены, так сильно давящие на меня. Хотя, скорее, давили на меня не они, а подступающее отчаяние, ледяной судорогой сжавшее горло. Возможно, я слишком драматизирую. Возможно, это не станет худшим опытом за всю мою жизнь. Самое ужасное, что могло произойти, уже случилось — потеря сестры.       Однако, зная Кастиэля… Все может оказаться даже хуже, чем я предполагаю. Когда дело касалось работы, он был строг и требователен. Пожалуй, даже превосходил в этом госпожу Пак. А недомолвки между нами только усугубят ситуацию. Достаточно было лишь вспомнить пронзительный взгляд его ледяных глаз, чтобы по моей коже пробежали мурашки. Это совершенно точно до добра не доведет.       Одновременно с этим у меня в голове вспыхнула идея. Тоненькая спасительная ниточка, за которую я ухватилась в попытке сохранить способность трезво мыслить. Нужно воспользоваться этой возможность, чтобы разузнать больше о смерти Союн. Не может быть, чтобы Кас был к этому причастен… Но он знает больше, чем говорит мне. Я уверена в этом.       Как там выразилась Миён? Родственные души? Во рту стало горько. Почему из всех людей ты выбрала именно его, Союн? Неужели он был настолько дорог тебе, что ему ты доверила то, о чем не решилась рассказать мне?       Я непременно выясню, что Кастиэль от меня скрывает. Если, конечно, выживу…

***

      Мы с Арией и Ёной тренировались почти до захода солнца, лишь единожды сделав перерыв на обед. Успокаивало то, что основная часть нашего выступления была отточена почти до совершенства. Конечно, под конец дня усталость уже давала о себе знать, но впереди меня ждало самое сложное, а потому расслабляться я не имела права. Кастиэль будет ждать меня в комнате для практики ровно в восемь.       Когда я рассказала участницам об этом, они отреагировали совершенно по-разному. Ёна была шокирована, ведь она не думала, что такое в принципе возможно. Если бы мы исполняли совместную песню, это вызвало бы менее бурную реакцию. Но танец… Который невозможно исполнить, не касаясь друг друга… При этом я не имела ни малейшего понятия, как именно мы будем танцевать, но уже предвкушала, сколько нервных клеток я потеряю в процессе подготовки. Ария же, наоборот, сказала, что это отличная возможность повысить популярность нашей группы и вообще своего рода уникальный опыт. С этим было сложно поспорить, но ведь ни Ария, ни Ёна не знали, как я относилась к Кастиэлю…       Он был для меня больше, чем просто коллегой по цеху. Жаль, что я для него была даже меньшим. После потери, которую мне пришлось пережить, и нашего с девочками возвращения из хиатуса, Кастиэль предпринимал множество попыток сблизиться со мной. И пусть я не могла до конца разгадать его мотивов, спустя какое-то время я все же решила немного открыться ему… И вот, к чему это привело. Ведем себя, словно чужие, общаемся, только если это напрямую затрагивает рабочие вопросы. В один момент он просто стал вести себя со мной иначе. До грубостей не опускался, но в свой адрес от него я стала слышать только колкости. А холодные слова оставляли все новые и новые ожоги.       От друзей к врагам? Намного болезненнее, чем наоборот. Он стал для меня кем-то безумно важным, пока собственноручно все не разрушил. А я, видимо, с самого начала была для него не больше, чем развлечением. Блеклая копия Союн. Искривленное отражение в разбитом зеркале.       Закончив тренировку с девочками, я направилась в другой конец коридора. Замерев у двери в нужную комнату, взглянула на наручные часы. 19:59. Зная Кастиэля, он уже наверняка пришел и дожидается меня. Невыносимо пунктуальный!       Собрав волю в кулак, я потянула за ручку двери. Интуиция меня не подвела — Кастиэль действительно был внутри. Или же просто я досконально выучила его привычки. Закрыв за собой дверь, я замерла, не решаясь пройти дальше. Он возился с магнитолой, но завидев меня, поднялся на ноги и сделал несколько шагов ко мне навстречу. Слишком медленно, будто нарочно. То, как он двигался, всегда напоминало мне повадки дикой пантеры. В нем было столько же грации, сколько и опасности.       Мы поклонились друг другу, хотя в нашем случае это было скорее формальностью. Да и кто бы мог увидеть нас сейчас? Но это уже прочно вошло в привычку. Пусть будет благодарен, что я не называю его «оппа»…       — Не опоздала, — вместо приветствия произнес он, склонив голову набок и окинув беглым взглядом. За этим последовала циничная ухмылка. — Сработаемся, значит.       — Госпожа Пак сегодня тоже сочла нужным поблагодарить меня за то, что я пришла к ней вовремя, — я ответила ему хмурым взглядом. — Неужели обо мне ходит такая дурная слава?       — Вероятно, ты ведь маленькая неприятность, — я уже и забыла, когда он в последний раз называл меня так. Прозвище, которое когда-то ласкало слух, теперь звучало едва ли не обидно.       — Как скажешь, — отстраненным голосом произнесла я, не зная, куда деть глаза, лишь бы не пересекаться с ним взглядами. — Я понимаю, что мы оба не в восторге от этого навязанного сотрудничества.       — Мне все равно, — отрезал Кастиэль, вогнав меня в ступор. Это прозвучало слишком резко. Заметив, как я оторопела от этих слов, он демонстративно откашлялся в кулак и уточнил. — Я имел в виду, что это просто часть работы. Которую мы выполним идеально, потому что иного от нас не ждут.       — Знаю, — буркнула я, поворачиваясь лицом к зеркалу. Тряхнула плечами, сбрасывая напряжение. — Надеюсь, обойдемся без разминки?       — Умница, — одобрительно хмыкнул Кастиэль. — Точно сработаемся.       В отражении я увидела, как он обдал меня холодным взглядом перед тем, как снова вернуться к магнитоле. Я продолжала стоять на месте, но минуты шли, а Кастиэль продолжал молчать, увлеченный своим делом. Если он ожидал, что я проявлю интерес и спрошу, в чем дело, то спешу его разочаровать. Пока он был занят настройкой стереосистемы, я имела возможность рассмотреть его. Он не изменял своему стилю — черные спортивные штаны, серая футболка с закатанными до плеч рукавами. Если вспомнить, как его обычно наряжали на публичные мероприятия — выходил разительный контраст.       А челку все продолжает отращивать… Иссиня-черные пряди уже на лоб спадают, если их не собирать в хвост. Неужели они с Сонхва поспорили, кто быстрее отрастит себе лошадиную гриву на голове? Зная их, они вполне могли такое устроить…       Кастиэль с размаху шлепнул ладонью по магнитоле, заставив меня вздрогнуть. Я, наконец, повернулась к нему и услышала, как он бормочет себе что-то под нос. Скорее всего, что-то неприличное.       — Ну же, работай, кэджасик, — уже громче и не стесняясь в выражениях простонал Кас, а затем принялся нажимать на разные кнопки. В конце концов, ему удалось подчинить магнитолу себе. Он шумно выдохнул и, тряхнув волосами, поднялся на ноги.       — Так, под какую песню мы будем танцевать? У тебя уже есть идеи? — все еще намеренно избегая его взгляда, спросила я.       — Песня уже выбрана, — только и сказал Кас, а затем щелкнул пультом. Из динамиков полилась мелодия. Вернее, не совсем… Сперва до моих ушей донеслось тяжелое дыхание. Оно повторилось несколько раз, после чего…       Меня хватило ровно на минуту, пока не начался припев. Я жестом показала Кастиэлю выключить. Он вопросительно приподнял одну бровь, но все же сделал так, как я попросила.       — Слушай, а не слишком ли она… — я замялась и принялась водить руками в воздухе, не зная, как бы точнее описать свои эмоции.       — Сексуальная?       Его ухмылка чеширского кота делала положение дел только хуже.       — Провокационная, — да, именно так. Хотя наш парный танец сам по себе уже провокация. Это как… стоять с зажигалкой над лужой бензина. Одно неверное движение — и все полыхнет.       — Господин Ким одобрил, — его непреклонный тон не оставлял мне шанса победить в этой битве. — Госпожа Пак тоже, если тебе интересно.       — Выходит, одна я до последнего ни о чем не знала? — в моем голосе прорезалось возмущение. — Вы уже даже песню успели выбрать? И госпожа Пак поставила нас в пару, зная…       — Перестань, Луна, — он мягко прервал меня, а мое имя, точнее, мой сценический псевдоним, слетевший с его уст впервые за долгое время, совершенно обездвижил меня. — Будь ты на их месте, разве тебе было не любопытно на это посмотреть?       — Было бы, — нужно смотреть правде в глаза. Бесполезно обманывать саму себя, а Кастиэля обмануть уж точно не выйдет.       — Тогда о чем мы сейчас говорим? — он подкинул пульт в воздух и ловко поймал его одной рукой. — Дослушаем до конца.       Я скрестила руки на груди, подчинившись. В конечном итоге все будет так, как хочет Кас, не так ли? Он умел добиваться своего любыми способами, мне такому еще учиться и учиться.       Мы послушали песню два раза, а затем Кастиэль стал обрисовывать примерную структуру нашего танца. Он еще не был продуман до конца. Я знала, что Кас любил импровизировать. Возможно, с моей помощью нам удастся сделать это зрелище менее… постыдным. Почему-то я подумала о Миён. Она с ума сойдет, когда увидит нас двоих на сцене.       — Начинаем танцевать по отдельности, стоя на разных концах сцены, — Кастиэль отошел примерно на десять шагов и встал в одну линию со мной. — Когда начинается бридж, мы двигаемся навстречу друг другу. Пауза перед припевом — я становлюсь позади тебя. А дальше, — он хмыкнул. — Дальше я пока не придумал. Но обязательно придумаю.       Мне было достаточно лишь представить его высокое, подтянутое тело позади себя, чтобы сердце пропустило удар, а затем забилось с удвоенной силой. Пойти по легкому пути не получится, теперь я точно была уверена… Я знала, на что Кастиэль был способен, когда дело доходило до того, чем он по-настоящему горел. Он был не просто виртуозом танцев, он был творцом, способным создавать потрясающую хореографию, ломающую все рамки. Наверное, поэтому Лин, несмотря на свою позицию лидера группы, практически никогда не вступал в конфронтацию с Кастиэлем. Он был слишком ценным участником, чтобы потерять его.       — …Ты слушаешь? — кажется, я пропустила то, что он говорил мне, мимо ушей.       — Да, извини, — я смяла пальцами синтетическую ткань брюк, и она противно зашуршала.       — Рассеянная. Впредь внимательнее будь, — в ответ на это замечание я лишь кивнула. — Начну показывать движения, а ты смотри. Пока будем без музыки, под счет.       Я внимательно следила за тем, как он двигался, сперва пытаясь понять общую картину того, как это должно выглядеть. Я не могла похвастаться безупречным контролем над своим телом, когда дело касалось танцев, но сильная сторона все же у меня была — я схватывала практически на лету. И еще я была довольно пластичной, спасибо регулярным занятиям по пилатесу. Так что есть шанс, что проблем удастся избежать…       Мы довольно быстро выучили первые две связки, но все же время это заняло. Было уже больше девяти часов, когда мы приступили к третьей — сближение во время бриджа. Нужно было сделать ровно пять шагов навстречу друг другу, а затем на два счета развернуться лицом к зрителям — в нашем случае, к зеркалу. Получилось неплохо с первого раза, но Кастиэль все равно наказал повторять это снова, и снова, и снова… И вот я уже не шла, а буквально парила по воздуху, едва касаясь ступнями пола. В нужный момент развернулась — волосы хлестнули меня по щеке.       — Собери их, — я почувствовала, как Кастиэль обдал мою макушку своим горячим дыханием. — Мешать будут.       Я сняла с запястья резинку и собрала волосы в высокий хвост, туго стянув их на затылке. Кастиэль сопровождал все мои действия пристальным взглядом, а затем я вдруг ощутила его руку на своей талии. Он дотронулся до оголенного участка кожи… И зачем я только надела сегодня на тренировку укороченный топ? Однако, откуда я могла знать, что Кас решит касаться меня так?       — Что дальше? — тихо спросила я.       — Я буду вести, — его вкрадчивый бархатистый голос прямо над моим ухом против воли заставлял колени подкашиваться, но я не подавала виду, что он так на меня воздействовал своей близостью. Не дождется! — Давай попробуем по-разному. Как чувствуем.       Еще примерно двадцать минут мы именно этим и занимались, пытаясь прочувствовать друг друга. Я мысленно проигрывала в голове припев, судорожно соображая, как бы лучше обыграть его через движения.       — А что если, — вдруг вырвалось у меня. — Мы не будем касаться друг друга до брейка? Допустим, вот так, — я осторожно взяла Кастиэля за запястье и притянула его руку обратно к своей талии, но оставила его ладонь на небольшом расстоянии. — То же самое с руками. Мне понравилась твоя задумка с тем, чтобы зеркалить движения друг друга, предлагаю сосредоточиться на этом, не уходя сильно в чувственность. Просто ты будешь стоять за мной.       — Не нравится, когда я касаюсь тебя? — он перехватил мое запястье и развернул меня лицом к себе, заставляя смотреть не в отражение, как трусиха, а на него. На его губах играла усмешка, и я не могла понять, горькая или издевательская. — Или правда думаешь, что так будет лучше?       Ну и что я должна была на это ответить? Каждое его прикосновение пускало по моим венам электрические импульсы, а голова тут же начинала идти кругом. Разве можно это назвать «не нравится»? И я была более чем уверена, что Кас все это замечал. Читал меня, как открытую книгу, но намеренно провоцировал. Невыносимый…       — Думаю, что так правда будет лучше, — непоколебимо ответила я.       — Хорошо, сделаем по-твоему, маленькая неприятность, — Кастиэль не дал себе и пары минут на раздумья. Неужели настолько доверял мне? Сейчас я уже не могла быть в этом уверена…       Мы продолжили практиковаться, пока я не решилась задать вопрос, который вертелся на кончике языка последний час:       — Почему ты снова называешь меня так? Маленькой неприятностью. Я думала, что это уже в прошлом, и теперь я для тебя просто проблема.       Кас замер, даже не завершив танцевальное движение. Я тоже остановилась и уставилась на него в ожидании ответа. Невыносимо было делать вид, что ничего не происходит… Как будто не было нас с ним, еще буквально месяц назад.       Только не смей уходить от ответа. Не наказывай меня своим молчанием вновь.       — Проблема, значит? — задумчивость в его голосе быстро сменилась пренебрежением. — Если ты так желаешь, то конечно, можешь стать для меня проблемой. Вот только кому от этого будет хуже, мне или тебе?       — Мой вопрос заключался не в этом, — упрямо мотнула головой я.       — Тогда спроси прямо, — это прозвучало как приказ. — Не ходи вокруг да около.       — Хочешь моей прямоты? Хорошо, Кас, — я подошла к нему практически вплотную, задрав голову, а он лишь сильнее выпрямился, увеличивая разницу в росте между нами. — Но и ты не увиливай от честного ответа. Почему ты решил отстраниться от меня? Тебе что-то рассказали про меня? Или же я тебе надоела? Я теряюсь в догадках уже не первую неделю, но вместо того, чтобы объясниться, ты просто исчез из моей жизни. Разве так поступают… друзья?       Я едва не сорвалась на крик, но сдержала себя. Незачем показывать ему, насколько мне на самом деле больно от того, как он поступил со мной. Что, если ему вообще все равно? Тогда я буду выглядеть глупо в его глазах, пытаясь вновь вернуть его расположение.       Вернуть моего Кастиэля. Союн, если ты сейчас наблюдаешь за нами, пожалуйста, не смейся. Вдруг и ты в последний момент разочаровалась в нем? Обрадовалась бы ты, если бы узнала, что я так привязалась к нему? Ответ на это мне был известен.       Какое-то время Кастиэль молча смотрел на меня, играя желваками, а затем произнес:       — Боюсь, ответ тебя разочарует, дорогая Луна.       — Если это правда, я ее приму, — стоически ответила я. — Любой.       — Правда в том, что мне никто ничего не рассказывал про тебя, и ты мне не надоела. В один момент я просто понял, что мне все это не нужно.       Мне казалось, что я была готова к подобному. Но глаза все же предательски защипало от подступающих слез. Я продолжала буравить Кастиэля непонимающим взглядом, а затем уголки губ против воли поползли вверх.       Я рассмеялась, рассмеялась ему в лицо… Выходит, все оказалось даже проще, чем я себе надумала?       Мне все это не нужно… Мне не нужна ты.       — Спасибо за честность, — яд в каждом слове, но отравлял он меня. — Давно пора было это прояснить.       Развернувшись, я направилась к выходу из комнаты для практики, на ходу глотая слезы. Лишь бы Кастиэль их не увидел… Мое достоинство и так уже валяется у него в ногах, незачем ему пробивать дно.       — Ты не можешь уйти сейчас, — эти слова, точно удар хлыстом, больно обожгли мою спину. — Мы еще не выучили последнюю связку.       — Я вернусь, только за водой схожу, — бросив это через плечо, я пулей вылетела в коридор, даже не закрыв за собой дверь.       Сердце стучало в ушах. Руки стали совсем холодными, кажется, меня одолел озноб. Отойдя на достаточное расстояние, я в какой-то момент остановилась и обессиленная упала на ближайший диван. Закрыла лицо руками, чувствуя, как по щекам катятся вниз слезы.       Я пыталась подготовить себя к этому, но все мои усилия пошли прахом, когда Кастиэль произнес это вслух… Таким тоном, словно я была для него пустым местом. Словно не в его объятиях я нашла успокоение, в той же злосчастной комнате для практики, когда осознание потери сестры обрушилось на меня всей своей силой.       В этот момент, когда весь мир окрасился в непроглядный черный, я поняла — терять живого человека гораздо больнее.