Единственный, кому я отдам свой прах

      Се Лянь сидел и тер точку между бровей. Его младший братец снова добавил ему проблем, каким-то образом он умудрился связаться с главным демоническим «сычом» с неприступным логовом, воскреснуть, да ещё и утащить ребенка с собой. Лан Цянцю рвал и метал, требуя послать в логово демона ещё один отряд небожителей со спасательной миссией.       Первый отряд вернули в храм Сяньлэ в целости, аккуратно связанный и без сознания, с подписью «Это ваш мусор». Судя по почерку, писал Ци Жун. — Почему гэгэ такой грустный? — Хуа Чен был не в курсе проблем мужа, потому что тот предпочитал не вмешивать князя демонов в дела, касающиеся в основном божеств. — Да… Братец воскрес, с собой забрал Гуцзы. Лан Цянцю спамит мне по духовной сети просьбами послать ещё один спасательный отряд, который он сам хочет возглавить. Хуа Чен поднял бровь. — Разве небеса стали такими бесполезными, что для победы над Ци Жуном нужен аж второй спасательный отряд? — Дело не в нем. Каким-то образом он связался с Ложнобогом. Знаешь такого? — Се Лянь отложил кисть — Ложнобогом? Фухуа что-ли? Он же мирный, никогда не доставляет проблем. Сидит в своем логове, копит золото. — Хуа Чен выглядел немного озадаченным — Проблема в том, что Ци Жун сейчас с ним, в его логове. На требование выдать их он не ответил, первый спасательный отряд вернул мне невредимый, но без сознания. На сколько я знаю, это для него очень не типично. Некоторые из небесных чиновников даже в тайне сотрудничают с ним, если нехватает собственных сил охватить всех последователей. Работал он всегда на совесть, не обманывал. — Это действительно странно. Ты предлагал ему золото? Он — демон жадности. — Да, один только Лан Цянцю обещал ему несколько тонн золота. Многие небесные чины также сказали, что добавят кто каменья, кто артефакты, кто также золото. Сумма получалась немалая. Хуа Чен хмыкнул. — Гэгэ, собирайся. Мы пойдем в гости.

***

      Ци Жун жил у Цзин Фухуа вот уже два месяца. Ещё в начале он попросил любимого изменить ему память, чтобы забыть последние часы своей смертной жизни. Подобная процедура меняла личность демона и он мог доверить ее только кому-то, кому безгранично доверяет. Фухуа послушно вычистил из его памяти последние часы, а также проявил немного отсебятины, убрав воспоминание о черепе и пряди волос. После проведенных манипуляций Ци Жун стал гораздо более тактильным и перестал выпрашивать человечину на завтрак, обед и ужин. — Доброе утро, моя любовь. — Ци Жун получил от Цзин Фухуа утренний поцелуй в губы. — Ой, дядя Фухуа. — из-под одеяла высунулась сонная моська Гуцзы. Он остался со своим отцом на ночь. — Кхм, доброе утро, дитё. Хорошо спал? — увидев ребенка, демон заметно сбавил обороты, отстранился от Ци Жуна и просто сел на краю кровати. — Хорошо! Сегодня ты позанимаешься со мной? Хочу разучить новый прием! Хочу стать сильным как ты и защищать папу. Лазурный демон улыбнулся этому заявлению. — Я сам кого хочешь защищу! Он позанимается с тобой, но после того, как поможет мне помыть волосы. Гэгэ, пойдем в купальню? — Да. Пойдем, мой князь. Ци Жун засмеялся и произнес заклинание. Над головой Цзин Фухуа повис небольшой огонек, как у всех прислужников лазурного демона. Тот улыбнулся и не стал убирать новое «украшение». Вместо этого он подхватил любимого на руки и понес к купальне.       Горячая вода расслабляла тело и делала Лазурного демона очень игривым. Сначала он просто брызгался водой, потом в ход пошли заклинания, а в конце он просто стащил Фухуа к себе в купальню. — А-Жун, я ж просто хотел тебе волосы помочь помыть, ну чего началось то? — демон был немного недоволен тем, что его скинули в купальню прямо в одежде. — Жадинка моя, бука. — почти непривзойденный поцеловал любимого в губы. Тот ответил, затем посадил Ци Жуна на бортик купальни и начал целовать его лодыжки. — У тебя такие стройные ножки… Я дурею с каждой части твоего тела, хочу бесконечно тебя целовать. — Цзин Фухуа прикусил нежную кожу и продвинулся чуть выше, на внутреннюю сторону бедра любимого. Его плоть уже затвердела, он чуть затуманенными глазами смотрел на Фухуа и тяжело дышал. Осыпав поцелуями внутреннюю сторону бедра Ци Жуна, демон легонько лизнул нежную головку. Лазурный фонарь издал возбуждённый стон и попросил не останавливаться. Фухуа повиновался и взял в рот полностью. Едва сделав несколько движений, он внезапно остановился, оторвался от Ци Жуна и нахмурился. — У нас гости. — Чиво блять?! Какие в пизду гости?! Сука, включи свою блядскую шайтан-систему, чтобы их нахуй всосало всех полностью! — Момент был испорчен и Ци Жун крайне негодовал. — Не ругайся и вылазь. — Фухуа вылез из купальни и с помощью темной энергии высушил себя и одежду. — Это Собиратель цветов под кровавым дождем и твой брат. — Естественно нахуй, кто ещё мог так ебать как удачно выбрать момент?! Только ебаный Се Лянь и его псина. — Ци Жун тоже вылез, высушил себя и оделся. — Не ругайся. Продолжим, когда они уйдут. Они хотят поговорить по поводу Гуцзы. И я думаю, тебе стоит поговорить с братом. Не поругаться, а поговорить и сказать, что ты чувствуешь. Я знаю, что тебе проще обругать его, но поверь, если именно высказаться, даже если он не поймет, то тебе станет легче.       Ци Жун промолчал. Он понимал, что скорее всего любимый прав, но не знал, хватит ли у него выдержки.       Демоны позвали Гуцзы и вышли к гостям.       Се Лянь и Хуа Чен сидели в гостиной. Перед ними стоял чай, на столе лежали вкусные пирожные, а гостей развлекали танцами три прекрасных демоницы. Цзин Фухуа славится своим гостеприимством во всех смыслах этого слова. — Здравствуйте, Ваше высочество наследный принц, Собиратель цветов, что привело вас в мою скромную обитель? — Фухуа улыбнулся и поклонился гостям. Ци Жун сдержано кивнул, посадил Гуцзы себе на колени и сел рядом с любимым. — И тебе не хворать. — отозвался Хуа Чен, вопросительно глядя на огонек над головой Ложнобога. — Здравствуйте. Ци Жун, отлично выглядишь. Тебе очень идёт. — Се Ляня действительно удивил новый наряд брата то, какой красивый он был и как хорошо сидел. Раньше, в силу отсутствия вкуса, он одевался далеко не так утонченно. — М… — В душе лазурного демона поднималось сильнейшее желание послать царственного братца куда подальше, но почему-то вместо этого он тихо сказал — Спасибо. Се Лянь и Хуа Чен удивлённо посмотрели на него, Фухуа не подал виду, но тоже был очень удивлен. — Гэгэ наследный принц, ешьте пироженки, они очень вкусные! — Гуцзы умело разрядил обстановку и сам съел пироженку со стола. — Да, кхм, спасибо. Гуцзы, как тебе живётся? Вижу, ты выглядишь хорошо. Тебя не бьют? Хорошо кормят? — Се Лянь мягко улыбнулся ребенку. — Да! Папа и дядя Фухуа очень добрые. Я освоил новые приемы с мечом! А, и ещё ты пробовал драконий фрукт? Это такая вкуснятина, у дяди их много. Дядя Фухуа, можно гэгэ наследный принц попробует? — Конечно. — Он хлопнул в ладоши и несколько прекрасных дев внесли корзину с разными экзотическими фруктами. — Ближе к делу. — Хуа Чен не любил расшаркивания и светские беседы. — Ци Жун, ты свалил с небес с ребенком, переехал к другому демону и теперь сидишь за его спиной. Я не знаю, что ты, падаль, там ему наобещал, что он даже золота не берет, не выдает ни тебя, ни ребенка. — Иди нахуй, псина одноглазая! — Ци Жун спрятался за плечо Фухуа и крепче прижал к себе сына. — Собиратель цветов, прошу вас выбирать выражения в отношении князя Сяодзина, иначе я буду вынужден включить охранную систему. — Цзин Фухуа нахмурился и приобнял Ци Жуна за плечо. — Да что он тебе пообещал? Если золото или тайное знание, как стать непревзойденным, то знай, он беден, как церковная крыса и нихрена не знает. — Сань Лан… — Се Лянь начал что-то понимать. — Мы в отношениях. Я не выдаю Гуцзы и Ци Жуна просто потому что очень их люблю.       В комнате воцарилась тишина. Хуа Чен немного ошарашенно моргал, Гуцзы удивлённо поднял глаза на Фухуа, Ци Жун достал веер и закрыл им покрасневшее лицо. Се Лянь воспринял новость наиболее спокойно, улыбнулся и поздравил брата. — О, Ци Жун, я тебя поздравляю. Очень хорошая партия. Сань Лан отзывался о господине Ложнобоге как о очень ответственном и спокойном человеке, да и я того же мнения.       Ци Жун немного опустил веер, что стало видно его глаза, внимательно изучил лицо Се Ляня и, не найдя признаков издёвки, ответил: — Ну, спасибо, что-ли… Хуа Чен же усмехнулся. — А тебе, жадина, я почти искренне соболезную. Хапнешь ты с ним проблем. А, и раз уж вы вместе, то отныне за все пакости Ци Жуна отвечаешь ты. Устроил он погром у меня в городе? Платишь ты. Украл у повелительницы земли крестьян для еды? Платишь ты. Опять сделал из невинных людей дождик, платишь и виноват снова ты. — Хорошо. Но тогда и за Гуцзы отвечаю тоже я. — Цзин Фухуа сложил руки на груди- Как видите, ребенок одет, здоров, накормлен и обласкан. Кормлю я его нормальной едой, поеданием человечены не страдаю, чем лечить его в случае чего знаю, деньги обеспечить его имеются. На основании вышесказанного считаю, что ребенка можно оставить у нас с Ци Жуном.       Все посмотрели на Се Ляня. Тот немного задумался, но сказал: — Да, я думаю можно. Я не вижу опасности для его жизни. Единственное, Лан Цянцю очень хотел бы поговорить с Гуцзы лично. Он привязался к мальчику. Ему так будет спокойнее. Можно ли это устроить? — Можно. Но на нашей территории и в моем присутствии. — Ци Жун наконец перестал смущаться, почувствовал себя официально любимым и защищённым. — малыш, ты не против? — Нет. Лан-гэгэ был добр ко мне. — Вот и договорились. -Цзин Фухуа встал, взял Гуцзы за руку и улыбнулся Хуа Чену. — Собиратель цветов, может пройдемся? Я покажу вам свой новый прудик с гулями и сад с демоническими растениями. Пусть братья поговорят. — Пройдемся, если ты не будешь включать свою систему. — Хуа Чен не хотел оставлять мужа, но понимал, каким бы чмом небыл Ци Жун, он единственный относительно живой родственник Се Ляня и тот по-своему любит его. Демоны и ребенок вышли. Се Лянь и Ци Жун остались вдвоем. Кажется, они оба не ожидали такой подставы. — Ну… Как тебе тут живётся? — Се Лянь решил первый начать разговор. -Твой возлюбленный добр к тебе? — Да, он ничего… Он любит меня и Гуцзы, у него мягкие кровати… Не в смысле что мы там что-то делаем! Блин, как трудно с тобой говорить… — Ци Жун начал нервно перебирать веер. — Да, мы долго не общались, наверное поэтому. — Почему ты не забрал меня из дворца? Я ждал тебя. — Ци Жун неожиданно для себя выпалил вопрос, который мучил его восемьсот лет. — Ци Жун, я… Я думал тогда только о себе и родителях. Я очень виноват перед тобой. — Меня поймали и мучили. А ты так и не пришел. Я ненавижу тебя. — Ци Жун говорил очень тихо, а затем отгородился веером. Се Лянь молча обнял брата.