Bark on Bark, Petal Strands

— Уход за омегой — это процесс заботы и воспитания наставника в жизни омеги, обычно одной или нескольких омег-стаи. Это государственная работа. Эти омеги обычно не работают и не несут обязанностей в стае, потому что их отдают смотрителю. — В обязанности смотрителя входит, помимо прочего: поддержание эмоциональных стадий омеги стаи, финансовые обязанности, запись на прием к врачу и сопровождение к врачу, эмоциональный уход, внедрение терапевтических методов в стаю, посредничество в спорах стаи, обеспечение компании, сопровождение омег во время течки и помощь в уходе за детьми. У смотрителя есть еще много обязанностей, о которых он должен знать. Минхо сидит на своем месте, будучи первокурсником колледжа, наблюдая, как женщина на экране гуляет по старому городу 90-х, и ободряюще улыбается, хотя никто в классе не чувствует себя в чём-то уверенном. Она мягко объясняет процесс ухода за омегой на семинаре, и большинство людей, кажется, внутренне съеживаются или почти не обращают внимания. Однако глаза Минхо прикованы к экрану, и он не может удержаться от получения дополнительной информации о карьере своей мечты. — Омегам обычно назначают смотрителей либо из государственных программ, либо из товарищей по стае более высокого ранга, обычно это альфы стаи. Хотя это и добровольно, многим омегам не предоставляется возможность выбирать, хотят ли они назначить смотрителя и кого они хотели бы назначить. В некоторых случаях назначают нескольких смотрителей, если в стае превышает 15 товарищей, половина из которых — омеги. — Половина пятнадцати — это 7,5, но да ладно, — Джонни говорит громко, и все смеются, кроме Минхо и учителя. Она ставит видео на паузу, чтобы оставить комментарий. — Вы все знаете, что больше не существует никаких омега-государственных программ по уходу, верно? Весь класс кивает, некоторые согласно напевают. Минхо знает это. Но это не мешает ему фантазировать об этом. Учитель снова включает видео, и монотонный, но профессиональный голос женщины эхом разносится по комнате. — Когда омеге назначают смотрителя, они часто отказываются от права принимать собственные решения с финансовой, социальной и даже медицинской точки зрения. Глава стаи несет социальную ответственность за своих омег, а смотритель несет за них юридическую ответственность. В некоторых случаях смотрители даже несут ответственность за альфы стаи. — Какого черта? — сидящая сзади девушка комментирует, но люди ее затыкают. — Есть много вещей, которые составляют карьеру и обязанности смотрителя в стае. Это может включать в себя такие вещи, как покупка продуктов, назначение сеансов терапии и, по сути, наблюдение за омегой на работе или в общественных местах. Поскольку существуют разные виды лиц, осуществляющих уход, они должны пройти обучение по основным учебным программам, таким как финансовое планирование, психология, сексуальное здоровье и социология. Уход за детьми в настоящее время не является основной учебной программой для воспитателей государственных программ. — Почему мы должны это смотреть? — Джонни шипит, и Минхо пинает его. — За последние шестьдесят лет эта практика практически исчезла, но это всё ещё часть мира, которую мы должны признать. Хотя активных государственных программ омега-смотрителей больше не существует, это по-прежнему очень жизнеспособный вариант карьеры. Правительство теперь предоставляет смотрителей любого пола и субгендера, для всех, кто в этом нуждается. Обычно это касается людей с ограниченными возможностями или психическими заболеваниями, и они очень похожи на PCA. Однако быть омега-смотрителем — это не то же самое, что PCA. И с течением времени эта практика становится все более противоречивой. Люди часто рассматривают заботу об омегах как лишение омег их прав. Но, несмотря на разногласия, омега-смотрители всё ещё существуют и пользуются большим спросом у тех, кто в них нуждается. Минхо задается вопросом, правда ли это. Профессор останавливает видео и собирается прислониться к столу впереди. — И это всё, что вам нужно знать об этом варианте карьеры для этого подразделения. Если вам нужна дополнительная информация, вы можете взять напрокат видео или поискать её в Интернете. Тема называется «Омега-смотритель на протяжении всей истории». — Я не думаю, что кто-то захочет это смотреть, — комментирует девушка. — Это сексизм. — В чём сексизм? — спрашивает Минхо. — Некоторые омеги не способны позаботиться о себе так же, как альфы. — Но мы же не сидим здесь, назначая альфам смотрителей против их воли, не так ли? — она сразу же отвечает с агрессией в голосе. — И люди ведут себя так, как будто омеги не могут позаботиться о себе или они слишком чувствительны и беспомощны, что забавно, так это то, что это твердят альфы, которые буквально не могут справиться с тем, что омеги строят собственную карьеру, делают собственный выбор или терпят крах из-за того, что кто-то прикасается к их партнерам. В ту минуту, когда кто-то угрожает эго альфы, они ведут себя как малые дети. Несколько альф в комнате протестуют, но Минхо пожимает плечами. — Она права, альфы слишком чувствительны. — Я бы не хотел, чтобы какой-нибудь плаксивый альфа нанял кого-то, кто буквально говорил мне, что я могу и чего не могу делать. — Это видео даже не об этом, — фыркает Минхо. — Давайте избегать уничижительных комментариев, — тут же вмешивается профессор, и Минхо не упускает из виду, как альфы пристально смотрят на него. — Что вы думаете о видео? — Это сексизм, — отмечает Джонни. — По сути, это просто работа прославленной няни. — Я имею в виду, неужели все так плохо? — Конечно, Вернону приходится играть роль адвоката дьявола. — Чтобы иметь кого-то, кто был бы твоим помощником? — Ассистентом, чувак, ты видео не смотрел? Это скорее слуга, — Джонни кричит через весь класс. — Это как быть родителем взрослого человека, это чертовски странно. — Я имею в виду, разве это так плохо, когда есть кто-то, кто о тебе позаботится? Так много людей выигрывают от этого, — говорит Дахён. — Я хотела бы, чтобы обо мне позаботились. — Это не забота о тебе, а контроль, — утверждает Джонни. — Ты даже не можешь принимать собственные финансовые решения. — Она покупает кофе каждый день, так что он ей явно нужен, — смеется кто-то сзади, и Дахён оборачивается, чтобы что-то крикнуть, когда профессор стучит по столу. — Если ещё хоть кто-то сделает сексистские или уничижительные комментарии, выгоню. Минхо смотрит на часы и стонет, когда видит, что до конца ещё час. Он мог бы просто опустить голову и вздремнуть, но он не хочет просыпаться разбитым и растерянным. Ему плевать, что говорят одноклассники, плевать, как брезгливо звучат слова омеги. Он всегда хотел быть смотрителем, и никакие противоречия не смогут остановить его от этого. Мир полон противоречий, и без них общество не существовало бы. Для него это очень мало значит. И, возможно, это часть его раздутого эго — желание внести это в свою повестку дня. Чтобы о нем говорили, чтобы быть достаточно хорошим, чтобы быть хорошим в том, что он делает, несмотря на все противоречия. Минхо хочет быть смотрителем и знает, что достаточно хорош, чтобы им стать. *** Тушеное мясо в кастрюле пузырится, пар поднимается, оставляя после себя сладкое послевкусие соленого воздуха. Специи пробуждают чувства и оставляют ощущение тепла на кухне. Минхо стоит у плиты, глядя мимо кастрюли на черную плитку на стене, окружающую только плиту специальным фартуком. Крышка кастрюли время от времени потеет, поэтому он оставляет ее на столе рядом с собой. Он снова помешивает мясо, прежде чем уменьшить огонь, чтобы она медленно варилась, переводя взгляд с кастрюли на гостиную. Последнюю ночь, проведенную в его квартире, он провел, наблюдая за закатом, готовя лапшу быстрого приготовления, а затем с большим успехом засыпая спиной к двери. Было приятно наконец иметь возможность делать всё, что он хочет, и чувствовать себя достаточно свободным, чтобы делать это. У него еще было кое-что, чтобы перевезти или продать, а кое-что еще осталось привезти, но Чанбин и Сынмин помогли ему собрать всё и перевезти всё необходимое, а затем без вопросов позволили ему отдохнуть. У Сынмина, конечно, было меньше вопросов, чем у Чанбина, который их не задавал, но его глаза говорили об этом, а Минхо делал вид, что не видит этого. Он не может полностью избавиться от запаха свежей травы, исходящего от его кожи, воды из шланга, просачивающейся глубоко в землю, запаха восторженного детства, сладкого лета под солнцем, пота с подлинной кульминацией. Летние ночи, когда светлячки целуют травинки, как солнце жаждет поцеловать луну, и Минхо не против, чтобы она цеплялась за его вещи. Сынмин приятно пахнет. Прошло два дня. Минхо стоит на кухне стаи Чана, отдав свою кровать беременной женщине за чрезвычайно низкую цену, отдав свои коврики, свою тумбочку, продав всё остальное. Было приятно не ночевать в почти пустой квартире, одинокой и грустной, а иметь возможность вернуться и перевезти то, что ему нужно, когда он будет готов. У него осталось пять дней, прежде чем ему всё равно придётся отдавать ключи, так что он никуда не торопится. Он взял с собой небольшое количество посуды и теперь готовит тушеное мясо, непреднамеренно и ничем не спровоцированное. Никто не просил его приготовить ужин, но он это делает, и ему это нравится. Он хочет тушеного мяса, и Сынмин без проблем сообщает ему, какие ингредиенты он может взять. Большую часть дня он проводит в одиночестве, проводив остатки естественного солнечного света в своей квартире, прежде чем отправиться сюда на ночь, чтобы просто… Расслабиться. Феликс и Джисон всё ещё наверху, отдыхают или занимаются чем-то своим, а Хёнджин приходит и уходит. Он выглядит измученным, но совершенно довольным, и Минхо следит за тем, чтобы он носил с собой воду. Чонин и Сынмин играют в гостиной. По телевизору крутятся мультфильмы, но единственный, кто обращает на это внимание — Чанбин, который работал до тех пор, пока его периодические перерывы от компьютера просто не прекратились. Теперь его ноутбук лежит брошенным на диване рядом с ним, и он смотрит, как мультяшные животные спасают положение. Минхо делает вид, что не видит этого. Странно находиться рядом так непринужденно, в то время как стая продолжает заниматься своими обычными повседневными делами. Чан входит через парадную дверь со своим портфелем, и все здороваются, кроме Чонина, который слишком занят, пытаясь повалить Сынмина на пол. Они играли до тех пор, пока Чонин не становился всё грубее и грубее. Минхо теперь понимает, что он подразумевает под первобытным. Анималистический. Чонин находится в гармонии со своим внутренним волком и ведет себя соответственно. Минхо слышал об этом много раз, знает об этом, знает о людях, живущие за пределами сети на больших землях стаями и редко использующих вербальное общение. Но это было редкое явление, поэтому он узнал это из документальных фильмов и статей из интернета. Но теперь он наблюдает, как Чонин катается по гостиной, рычит и кусает Сынмина, пока они играют, от них обоих доносится тихий шум, и они оба понимают и восхищаются той грубой честностью и жестокой смелостью, которую излучает Чонин. Звук захлопывающейся двери выдергивает Минхо из мыслей, и он смотрит, как Чан входит и волочит за собой ноги. — О, вы играете? — спрашивает Чан веселым голосом, наклоняясь, чтобы погладить Чонина по голове, и Сынмин громко скулит. — Он пытается меня съесть! — Прости, Минни, ты сам по себе. — Хён! Чан громко смеется, идя на кухню, ставя свой портфель на стул, где на него может что угодно пролиться. Минхо делает в голове пометку, чтобы указать на это позже. — Вы здесь. Я, э-э, получил ваше сообщение и знаю, что ответил «хорошо». Почему вы готовите? — Ужин? — Минхо щурится. — Я имею в виду, но… Я имею в виду, вы это делаете… — Всё в порядке. Я хотел твенчан чигэ, — улыбается Минхо, пока Чан запинается в своих словах. Он все еще одет в рабочую одежду, в том удушающем костюме, к которому Минхо не привык, но он выглядит хорошо. Красивый. Минхо был бы дураком, если бы подумал, что Бан Чан, главный редактор, не привлекателен. Ему позволено восхищаться. — О, ладно. Я имею в виду, почему вы одни, почему никто вам не помогает? — Чан поворачивает голову и, повышая голос, почти кричит в гостиную, и Чанбин отвлекается от мультфильмов. — С каких это пор мы наняли горничную? — Эй, мы предложили помощь! Но хён отказался от помощи! — отвечает Чанбин. Чан кладет руки на бедра, и Чанбин смотрит на него в ответ. — Хён, не смотри на меня так! — Я смотрю на тебя. — Прекрати! — Я смотрю. — Прекрати говорю! — Всё в порядке, я могу принимать собственные решения, — защищает Минхо. — Вместо этого я сказал им пойти присмотреть за Чонинни. Он сегодня не очень разговорчив. — И всё же, — кажется, Чан сейчас искренне раздражен и собирается взять воду из холодильника. — Вы не наша горничная. Вы знаете это. — А я и не веду себя не так. Думаете, я буду убираться после готовки? И не собирался, — игриво шепчет Минхо. — Хорошо, это то, что я хотел услышать, — Чан теперь выглядит довольным. — Чанбин, Сынмин и Чонин, сегодня вы убираете кухню! — Понятно! — Чанбин снова сидит за своим ноутбуком. Мультфильмы полностью забыты. — Я не уверен, что Инни выйдет из своего свободного пространства, чтобы помочь, но он сможет добиться цели, — говорит Минхо, наблюдая, как омега ложится на Сынмине, который, кажется, сдался. Теперь он лежит на полу и смотрит мультфильмы, запрокинув голову, и позволяет Чонину толкать себя, осторожно массируя живот. На это мило смотреть. У Чонина нет когтей, в отличие от Хёнджина, он коротко подстригает ногти, но продолжает работать ими. Чан снимает пиджак и вешает его на спинку одного из кухонных стульев. — О, да, он справится. Дай или возьми. Пока его домашние дела выполняются каждый день, всё в порядке, — Чан отпивает воду, прислоняясь к стойке и наблюдая, как Минхо готовит. — Как наверху? Они оба точно знают, о чём он говорит. — Джисон и Феликс всё ещё наверху. Хёнджинни время от времени спускается. Он выглядит нормально, но я еще не видел двух других, — Минхо небрежно говорит, садясь. — Вам придется спросить Чанбина. — Хорошо. — Я пока не хотел подниматься наверх, прерывать или вторгаться в гнездо. — Всё в порядке, — Чан отпивает воду и сжимает губы, вероятно, от холода. — Бинни, ты занят? — Я работал, но… Думаю, больше нет, — он поднимается с дивана и обходит младших, спутавшихся друг с другом на полу. Чонин теперь нюхает Сынмина, который просто лежит и улыбается, всё ещё смотря телевизор. — Над чем ты работаешь? — Я пытался зарезервировать несколько фонов на следующую неделю, но… — Чанбин указывает на телевизор. — Это отвлекает. — О, это шоу? — Чан выглядывает в гостиную. — Всё хорошо. Я имею в виду, это мило. — Это просто… Так отвлекает, — Чанбин открывает холодильник, чтобы взять бутылку колы, и роется в одном из ящиков в поисках открывашки. Минхо выключает плиту, недовольный тем, что тушеное мясо так сильно бурлит. — Как дела наверху? — Они в порядке. Я думаю, они сейчас все спят, поэтому нам следует быть потише. Феликс и Джисон встали рано. — Они поели? — спрашивает Чан, меняясь напитками с Чанбином, который делает глоток воды. — Думаю, сегодня утром они поели, но ты знаешь, какие они… — Чанбин теперь включает в разговор и Минхо. — Две смелые, трудолюбивые и настойчивые личности. Нам придется впихнуть в них еду. — Ну, именно поэтому ты у нас есть, — сладко улыбается Чан, целуя Чанбина в плечо. Он бормочет с полным ртом газировки. — Мой маленький малыш. Чанбин издает звук, но Минхо не упускает из виду, как он растворяется в прикосновениях Чана, в расслабленном дыхании, которое покидает его. Минхо нравится, что он принадлежит стае, где альфы обнимают друг друга, проявляя нежную заботу и уязвимость. Чанбин милый, застывший под любовью Чана, и они сливаются друг с другом рядом с ним на кухне. Приятно разделить с ними этот момент, но он не спускает глаз с тушеного мяса, просто чтобы дать им уединиться. Минхо сейчас проверяет остальных. Чонин устраивается поверх Сынмина, чтобы вздремнуть, пока бета бездумно накручивает пряди волос младшего на пальцы и сам выглядит немного сонным. Его сердце грозит разорваться, Чан следует за его взглядом и улыбается. — Те двое, да? — Они такие милые, — говорит Минхо. — Я благодарен за всю помощь в последнее время, спасибо. — Без проблем, — Чан кивает, постукивая Чанбина по подбородку. — Вы были сегодня с Инни большую часть дня? — Только вечером, — говорит Минхо, скрещивая руки на груди и небрежно прислоняясь к стойке. — А что? Что-то случилось? — Я хочу, чтобы вы были рядом с ним больше времени, когда он первобытный. Я хочу, чтобы он привык к вашему запаху. Минхо на мгновение хмурится. — Я думал он уже? Феликс и Хёнджин тоже. — У Инни все по-другому, — говорит Чан так, как будто младший не находится в соседней комнате, но ни Сынмин, ни Чонин не шевелятся со своего места на ковре. — Это нормально. — Я не хочу, чтобы он на вас огрызался или сбивал с толку, — Чан допивает бутылку с водой и собирается выбросить ее в переработку. Чанбин садится со своей газировкой, откинувшись на спинку стула, и тревога поднимается вверх по желудку Минхо. — Зачем ему на меня нападать? Он такой нежный. Я же не пропустил письмо, не так ли? — он шутит по этому поводу, чтобы не выдать инцидент, и Чан быстро спешит его поправить. — О, нет-нет, вовсе нет. Конечно, Инни нежный, но он немного… — Грубый, честный, агрессивный, не осознающий своей силы, — Чанбин пожимает плечами. Сынмин и Чонин либо сейчас спят, либо близки к этому, потому что у обоих глаза закрыты, и они сейчас игнорируют телевизор. — Агрессивный? Я этого вообще не вижу, — комментирует Минхо. — Ну, Инни… Немного другой, — Чан думает, как это сказать, обмениваясь взглядами с Чанбином. — Иногда он забывает, что омега. Не в буквальном смысле, а иногда из-за своих манер. Минхо в замешательстве. Что, черт возьми, это значит? Он не знает никаких омега- маньеризмов. Но он знает, что Чан не сексист, поэтому просит разъяснений. — Что вы имеете в виду? — Не то чтобы он возражал, если вы узнаете, его не волнует, кто знает, — Чанбин отпивает напиток между предложениями. — Но Чонин должен был быть альфой. Поэтому иногда та агрессия, с которой он вырос, выходит наружу. — Что? — брови Минхо безвольно взлетают вверх. Ли нетрудно представить маленького омегу в образе альфы, и конечно, маленького альфу, но он настолько к Чонину привык, что не может до конца поверить в сказанные слова альфы. — Он родился в семье альф, и поэтому, вы знаете, это редко, но случается. Он поздно расцвел, его воспитывали альфой, даже не представив, бла-бла-бла. Но потом он всё-таки представился, и я думаю, это его немного смутило. — О, это и впрямь сбивает с толку, — Минхо кивает в знак согласия, его сердце немного замирает. Иногда бывает так, что семьи воспитывают своих детей с разными динамиками, даже не зная их реальной динамики, и трудно выбраться из этого свободного пространства. Конечно, не существует каких-то стереотипов, которым нужно следовать, но если Чонин вырос в образе мышления, свойственном многим альфам — в токсичном, агрессивном, даже мужском свободном пространстве — то вырваться из него может быть сложно и он может быть сбит с толку. — Они любят его, несмотря ни на что, так что, по крайней мере, с этим всё в порядке, но альфы в его семье… Довольно агрессивны, — уточняет Чан. — Чонин присоединился к нашей стае, потому что его выгнали из старой, в который пробыл недолго. — О, нет, это ужасно. Его выгнали, потому что он по-другому вёл себя? — Минхо знает, что иногда такое случается, но это душераздирающе, и он сочувствует своему маленькому щенку. — О, нет-нет, они, уххх… — Чан сжимает губы и смотрит на Чанбина, который пожимает плечами. — Что происходит? Если это не моё дело, то всё в порядке, вы можете не говорить. Вы это знаете, — объясняет Минхо. — Нет, это не так. Это не секрет. Просто… У них была проблема, и Чонин, хм, бросил вызов альфе стаи, — Чанбин корчит лицо, приподнимая брови, губы неловко обнажают зубы, а сердце Минхо падает. — О Боже мой. — Нет-нет, всё не так плохо! — Чанбин вскидывает руки вверх, чтобы успокоить Минхо. — Вызов альфе означает борьбу с ним, верно? Или мои мысли старомодны? — спрашивает Минхо. — Это обозначает тоже самое что и в те времена? Или наше поколение сейчас несколько оторвано от реальности? — О да, вы правы. Они поссорились, но это еще не конец истории. Мне показалось, что вы на мгновение испугались. — Да, немного… Чонин после этого должно быть, был в ужасе, — говорит Минхо. Как Чанбин может говорить об этом так свободно? — О, нет, Минхо-ши, он не проиграл. Он выиграл, — небрежно говорит Чан, легко кивая, как будто это обычный факт, что непредставленный девятнадцатилетний Чонин может сразиться со взрослым мужчиной, альфой стаи, и победить. — Да, он трахнул этого альфу. — Бинни! — Что? Разве я не прав? — Чанбин смеется, поворачиваясь к Минхо. — Он его хорошенько трахнул. Минхо не может поверить в то, что слышат его уши. Он ни в коем случае не считает Чонина слабым, но часто альфа-вызовы заканчиваются потерями, ранениями и даже бездомными членами стаи, и ему просто трудно поверить, что их маленький Инни трахнул взрослого человека. Может быть, ему помогли? Он использовал феромоны? Или Чанбин просто играется с ним? Блин, в колоде Чана действительно было полно тузов. — Ты… Ты сейчас серьезно? — Да, извините, но это было довольно забавно. А парень был даже не мален… — Чанбин, — предупреждает его Чан. — Но нет, Минхо-ши, мы не лжем. Чонин может показаться милым и невинным, но он очень… У него есть свои способы добиться цели. Но после того случая его выгнали, примерно в то же время он и представился. Он был новичком в нашей стае, поэтому мы мало что об этом знаем. Но мы знаем его бывшего альфу и его стаю, поэтому стараемся время от времени следить за ними ради его безопасности. Но они в Пусане, а мы здесь, в Сеуле, так что мы не встретим их на улице. — Это шокирует, но не исключено, что он победил. Он маленький. Он, наверное, залез на парня, как на дерево и тыкал ему в глаза… — Чанбин, ты не помогаешь, — ругает его Чан. — Но я поднимаю этот вопрос только для того, чтобы подчеркнуть тот факт, что Чонин, каким бы милым и нежным ни был, был воспитан с учетом того, что агрессия является частью его свободного пространства, и его поощряли быть агрессивным. Иногда ему трудно с этим справиться, особенно с контролем этой агрессии. А новые ароматы всё ещё переполняют его. Это всё, что я имел в виду. Теперь Минхо вспоминает те времена, когда Чонин топал ногами, скулил и устраивал истерики. Он рассматривал их как мелочное, безобидное поведение омеги, поведение щенка, который не может хорошо выразить свои мысли. И Ли трудно воспринимать его как ожидаемого альфу, который не может контролировать свою агрессию или вспыльчивость. Кажется, Чонин… Слишком невинен для этого. — Вы говорите мне об этом, потому что думаете, что я считаю его поведение агрессивным? Но я не считаю так. Мне кажется, что он не пытается запугать вас, как делают это альфы, я просто вижу это как… Щенок, не получающий того, чего хочет. — Я… Никогда даже не думал об этом, — теперь и Чан откидывается на спинку стула. — Я никогда не думал, что он попытается бросить мне вызов, как альфа альфе. Он просто… Бросает мне вызов, потому что я не позволяю ему есть конфеты перед сном. Чанбин фыркает. — Я не говорю, что это правда, это всего лишь теория, — Минхо перебивает его. — Я сомневаюсь, что он пытается бросить вам вызов как альфе стаи, у него нет для этого причин. — Как альфе стаи? Нет, конечно нет. Но проверять меня и мое терпение, а также раздвигать границы, чтобы увидеть, что ему сойдет с рук? Абсолютно. Он ангел, просто ему иногда нужно быть немного капризным. Все мы нуждаемся в этом, поэтому порой мы и делаем так. Даже я, — Чан отмахивается от этого. Его не беспокоит этот новый возможный факт о нём, и это говорит о том, насколько эта стая доверяет друг другу. — Так делает не только Чан, так делают все. Однажды Чонин укусил Джисона за то, что тот не дал ему поиграть в приставку. Минхо не может сдержать смешка, но быстро закрывает рот рукой. Это звучит очень типично для этих двоих. — Я помню это, — кивает Чан, разочарованно вздохнув. — Джисон тогда укусил его в ответ. — И он больше никогда его не кусал, не так ли? — Не поощряй это, Бин, — Чан хмурится от того, как Чанбина забавляет весь этот разговор. — Я просто говорю. — И я просто говорю не поощряй это. Здесь никто не должен кусать друг друга. — Ну, не знаю, хён, возможно, мне придётся укусить тебя за то, что ты на днях украл мои любимые джоггеры, — смеётся Чанбин, и, сдерживая улыбку, Чан ударяет его кулаком, но он не раздражён. Между ними происходит своего рода флирт, и Минхо в это не вмешивается. — Что ж, ужин почти готов, если вы двое хотите поругаться из-за того, кто будет накрывать на стол. — О, круто, — Чанбин тут же встает, не говоря ни слова, и Чан следует за ним. Он тянется к шкафу за тарелками, а Чан нежно кусает его за руку, и младший альфа визжит, от чего Сынмин и Чонин проснулись. — Эй! — Вот, теперь мы квиты!