***
Проводив девушку до нужного кабинета, он обсуждал тактику по квиддичу с Седриком и Рейнольдом, что внимательно слушали его, дополняли и поддерживали озвученные им идеи. Каллисто задумчиво смотрел вдаль, пока не пересёкся взглядами с профессором Северус м Снейпом. Северус бросил на него мимолётный взгляд, что заставило голову Каллисто пробежаться по воспоминаниям. Каллисто нахмурился, и с силой выстроил стену перед профессором. Северус фыркнул и ушёл прочь. Каллисто стоял в трансе, брови его были нахмурены, зубы он стиснул с силой, до скрежета. Он не понял что остановился на месте, а его друзья с тревогой смотрели на него. – Чувак? – окликнул его Рейнольд, слегка ударив кулаком в плечо. Каллисто моргнул, быстро тряхнул головой и отстранённо произнёс короткое: – Идём. Поттер и Экхарт тревожно переглянулись, но лишних вопросов задавать не стали.***
Несколько мгновений раньше. – Регулус, останься после занятия, – бросил профессор, проходя мимо него, Каллисто повернулся чтобы посмотреть на Седрика, Поттер вопросительно посмотрел на него, пока Каллисто не произнёс тихое "Иди". Поттер кивнул, и бросив последний взгляд на друга, ушёл. Каллисто ждал. Ждал. Долго ждал. Профессора всё не было. Он сверлил взглядом закрытую дверь, желая, чтобы она открылась от его взгляда. Он не мог понять, что, подготовил для него Снейп, его было невозможно разгадать. Часто ходит с каменным лицом, не прочтёшь на его лице, о чём он думает. Ему оставалось лишь смиренно ждать, он сидел прямо, выпрямил плечи и спину, как шомпол, скрестил руки на груди, беззвучно барабаня указательным пальцем по бицепсу. Он смотрит на парту впереди него, заставляя себя не двигаться. Он с шумным вздохом откинулся на спинку стула, закрывая лицо ладонями. Из него вырвался протяжный вздох. Вся его натура излучала нетерпение. – Наберитесь терпения, мистер Регулус, – Каллисто рывком принял обычное положение, провожая взглядом вошедшего профессора. Каллисто положил руки на стол, не отрывая слегка нахмуренный взгляд на мужчину перед ним. – Итак, – протянул Северус, – что вы знаете о легелименции и окклюменции, мистер Регулус? – он оперел руки на парту, на которой сидел Каллисто, и слегка приблизился, выжидая ответ. Каллисто задумчиво нахмурился. – Легилименция, это, своего рода, чтение мыслей, они способны при определенных условиях проникнуть в сознание своих жертв и правильно интерпретировать добытые сведения, – монотонно произнёс Каллисто, – а окклюменция, полная его противоположность, отталкивание человека, проникающего в разум. Но позвольте спросить профессор, зачем вам это, вы не учите кого попало. – констатировал факт Каллисто. –Ты частично прав, Регулус, – Снейп поджал губы, – я не из тех людей, кто учит и объясняет кому попало этот искусный раздел магии, но ты – исключение, Регулус. Каллисто поддался чуть вперёд, чтобы чётче услышать его. – Как ты знаешь, твоя мать была одной из искуснейших легилиментов и окклюментов, – Северус заметил как напрягся Каллисто при упоминании о матери, – она всегда хотела чтобы ты изучал их, и стал сильнее чем она в этой сфере. Каллисто сжал кулаки. – Она хотела чтобы я обучил тебя, если она не сможет, и вот, я решил выполнить просьбу твоей матери, и моей очень хорошей подруги. Внутри Каллисто колыхнуло сильное желание научиться этому, и оправдать ожидания его матери, чего бы ему это не стоило. – Я готов, – уверенно произнёс молодой человек. – Я вижу, – скривил губы профессор, – но прежде чем мы начнём я объясню, что такое легелименция и окклюменция, вы знаете лишь часть, даже меньше, чем положено, об этом. Каллисто навострил уши, наровясь запомнить всю информацию, и выжать из себя максимум. – Вы сказали о «чтении мыслей» мистер Регулус, но, – в кабинете повисла гробовая тишина, – Только маглы рассуждают о «чтении мыслей». Ум — не книга, которую можно раскрыть, когда заблагорассудится. Мысли не напечатаны внутри черепа, чтобы их мог изучить всякий любопытный. Мозг — сложный и многослойный орган — по крайней мере, у большинства людей, мистер Регулус. Верно, однако, что те, кто овладел легилименцией, способны при определенных условиях проникнуть в сознание своих жертв и правильно интерпретировать добытые сведения. В частности, искусный легилимент почти всегда знает, когда ему кто-то лжет. Умелый легилимент может считывать воспоминания, некие визуальные образы в памяти, отделять истинные воспоминания от фантазий и снов, даже помещать свои видения в чужое сознание, но читать мысли так, как если бы они были написаны на бумаге, он не может. Каллисто впитывал в себя информацию, как губка воду. – И благодаря этой самой легилименциий, твоя мать узнала о похождениях вашего отца, – некогда каменное лицо Северуса исказила гримаса полнейшего отвращения к выше упомянутому человеку. Каллисто стоически выдержал желание ударить кулаком по столу. Он помнил как его мать впала в безумное отчаяние из-за этого. Помнил, как её медленно убивало её же состояние. – А вот окклюменция, вы правильно выразилась, это противоположность легилименции, но эти два направления магии очень тесно связаны между собой и те, кто владеет легилименцией, часто владеют окклюменцией, и наоборот. Как я выразился ранее, искусный легилимент может легко распознать ложь оппонента, но только искушенные в окклюменции способны подавить чувства и воспоминания, противоречащие лжи, и, таким образом, говорить неправду в его присутствии, не опасаясь разоблачения. – он говорил ясно и понятно, раскрывая практически все способы противостояния легилименций, – Вы не знаете, что ждёт вас в будущем, мистер Регулус, вы должны быть готовы ко всему, абсолютно, одна малейшая ошибка может стоить вам жизни. Вы должны мысленно выстроить стену, чтобы противостоять легилименции. – Я понял вас, – кивнул Каллисто. – Поняли, значит? – он постукивал палочкой по ладони, и резко выкрикнул: – Легилименс! Каллисто резко вдохнул воздух, его тело прижалась к спинке стула. Он чувствовал он проходит по каждому его воспоминанию. Выбрасывая в сторону незначительные или фоновые моменты его жизни. В его голове рылись так отчётливо и открыто, что ему показалось будто весь воздух из его лёгких выбили, и оставили ни с чем. Северус просматривал каждое, как он считал, важное воспоминание, Каллисто, пробегался по ним мельком, но запоминал все разом. Каллисто напряг голову, стараясь прогнать навязчивого профессора вон из своей головы, но как бы он не пытался, как бы он не старался, он не мог противостоять сильному легилименту, будучи новичком в этой сфере. – Хватит! – крикнул он, и из его головы мгновенно вышли, он тяжело дышал, ненавистно смотря на мужчину перед ним. Он почувствовал невообразимое облегчение, когда понял, что его разум вновь принадлежит ему. Северус фыркнул, и, выходя из кабинета, бросил Каллисто: – Завтра, в это же время.***
Каллисто прокручивал это воспоминание в своей голове по несколько раз. Он задумался настолько, что не заметила как в него врезалась маленькая девочка. "Издевательство какое-то, второй раз за день" раздражённо подумал он, окинув взглядом пострадавшую от аварии с четверокурсником. "Еще и Пуффендуй" эта мысль почему то его рассмешила, и от раздражения не осталось ни следа. – Поднимайся, – он протянул ей руку. Она удивлённо похлопала глазами, и мягко улыбнулась. – Спасибо, – она благодарно приняла его руку. – Вы же Каллисто, верно? Он кивнул. – Меня зовут Мелани Флоунс, первый курс, – она протянула руку для рукопожатия, только теперь он понял что она ниже даже его принцессы. у неё были длинные русые волосы, и зелёные глаза, излучающие радость. Она улыбнулась так ярко, что Каллисто думал, что ослепнет. Он протянул ей руку для рукопожатия. – Будем знакомы, – хмыкнул он. Что ж, кто бы то ни был, его настроение улучшилось, и он рад этому, так же как и его друзья.