Ветер и потоки

      Вэнь Кесину срочно хотелось что-то сказать.       Например, о том, как невыносимо было все это время без него, и едва ли не невыносимей — с ним рядом, не узнающим и холодным. Хотелось сказать, что сердце его счастливо трепещет от одного только взгляда, а дух, казалось, готов вознестись к сияющим пикам даже с самых невинных касаний этих грубых и ласковых рук.       Хотелось сказать...       — Ты такой жестокий, А-Сюй... — едва слышно, на выдохе, губами задевая влажную кожу, чтобы почувствовать, как Чжоу Цзышу улыбается ему куда-то в висок и глушит смех волосами.       — Что ж... — горячие ладони подхватывают его под коленями, и Вэнь Кесин не может сдержать восхищенного вздоха, видя Чжоу Цзышу таким: совсем немного растрепанным их весенними играми, мягко улыбающимся, сверкающим глазами в уютной полутьме. С закинутой на плечо ногой Лао Вэня. Так, будто это было с ними в сотый раз, будто эти ноги созданы были, чтобы красиво лежать на его плечах, или сжимать судорожно бока, или... — Видимо, сегодня моей женушке придется немного пострадать подо мной.       И Вэнь Кесину становится так сладостно и легко, что хочется смеяться. Счастье стайкой веселых птиц щекотно кувыркается в груди, и он кусает губы, пробуя на вкус эту улыбку — незнакомую, новую, настояющую. А потом вскидывается нетерпеливо, роняет Чжоу Цзышу на себя и целует, пока не перестает чувствовать опухших губ. Прижимается лбом и ловит дыхание, делит на двоих.       Потому что хочется ближе. Потому что только с этим человеком забывает, что такое — страдание. Смотрит в спокойные, подсвеченные нежностью глаза, и думает о том, что всю жизнь можно променять на один миг — если только так. Если рядом.       Удовольствие выгибает струной. Он упирается в постель пяткой оставшейся свободной ноги, вскидывает бедра, стараясь насадиться поглубже, и стонет, так длинно, как только хватает дыхания, чтобы в итоге сбиться в плаксивое и бесконечно зовущее: "А-Сюй, А-Сюй, А-Сюй". Чжоу Цзышу наваливается сверху, находит вслепую губами его влажный, покрасневший рот, отводит прилипшие к лицу волосы, бережно вглядывается в глаза. Вэнь Кесин, хозяин Долины Призраков, блистательный господин Вэнь, закрывает глаза, лишь бы не дать ему заметить скатившиеся по ресницам капли, и стискивает его всего, оплетая руками и ногами, словно самым хитрым узлом. Смотрит сквозь мутную пелену на их спутавшиеся вместе волосы и думает, что если ради этого человека нужно будет соревноваться с самой смертью, он найдет способ убить и смерть.